Все тексты

Он был похож на белку, которая только что осознала, что её запаса орехов на зиму не хватит.

Белка не спеша разгрызла орех, и на автомате выплюнула скорлупу на улицу. Орех аккуратно сложила в шкатулочку, полезла за следующим, но тут всполошилась — вспомнила о выплюнутой скорлупе, изменилась в лице и выскочила из гнезда....

(Первая картина http://litprom.ru/thread80964.html)

(Утро. Те же покои. Входит Уборщица Роза на цыпочках. Ей
на вид около семнадцати лет.)

РОЗА Нет. Тишина. Как хорошо, что утром
Спокойно я могу убраться в доме,
Не опасаясь, что моя хозяйка
Меня смутит своим печальным взглядом....

Здравствуй. Я как всегда пьян, но в норме.
Занимаюсь искусством бессонницы, манки́руя сном.
Благословляю табачным дымом - urbi et orbi -
рассвет, что зевает сазаньим ртом.

По-прежнему сплю с социопаткой, ненавидящей маму.
Слизываю с её диковинных глазок слёзы....

За окном стоял март, но зима смеялась над календарём. От мороза воздух скрипел, преломляя звон церковных колоколов. На подоконнике собрались исхудавшие птицы и я насыпал им чёрствого хлеба. Хотелось крепкого грога и спокойного сна. Я выпил и признал понедельник....

спасите меня
я Господом Христом прошу: спасите
спешу туда, где горный перелом
работают бессменные веслом
туда меня ведите
туда отправимся вдвоём
где твой отбой
там мой подъём
только сведетелей не приводите
в полночный головах особый вой
в тех головах когда-то жили мы с тобой
весь этот блядский сити....

Не знаю даже почему, я люблю смотреть в окна неподвижного помещения, будь то окно квартиры, подъезда, больничной палаты и движущегося со мной закрытого пространства – за стекло поезда, например. Это своего рода медитация, наверно, отречение духа от всего земного....

В Нью-Йорке я бывал проездом. Город ярких фонарей и шумных улиц. Множество разноцветной одежды и оглушающий визг машин. Отель в котором я остановился высился над низкорослыми лавками с продовольствием. Его крыши не было видно в высоте проплывающих облаков....

Моя страна белым бела
Заснежена до глаз
В ней нет ни красок, ни тепла
Так Бог ее упас

Укрыл от лени жарких дней
Избытков и страстей
Оставил молча леденеть
До страха, до костей

Степей истерзанная плоть
Прикрыта и гладка
И вдаль черна и глубока
Течет река Тоска

Здесь ночи преданы мечте
И краток праздник дня
В великолепной нищете
Равнины ждут огня

Смиряясь в скудном и простом
Отходим мы ко сну
Чтоб утром жертвой и костром
Призват...

Мы жили так. Из детства вырастали,
Как из костюмов, скроенных нелепо.
И, как отец, глядел с портретов Сталин,
Высоковольтные гудели ЛЭПы;

И расцветали яблони и груши,
И грохотали по брусчатке танки,
И отлетали арестантов души,
И доставалось счастье нам в остатке....

гранёный лес наполовину пуст
наполовину полон, сыт кизилом;
какая муха август укусила,
что он позволил жухнуть листьям плюс
пустил себе за ворот лень, она
махнув рукой на совершенство линий
гнездо свила из черенков и гнили
где высидела труп....

(Власта одна в роскошных покоях.)

ВЛАСТА О чем мечтать мне? Жизнь моя прекрасна.
Я все, чем быть я пожелаю. Я –
Владычица Земли.
В казне моей
Богатства недр Земли и Океанов,
Простор полей, лесов и гор величье....

Сказать хотелось очень многое,
Но быстро кончился запас
Из нужных слов. Иду дорогою
Во сне проложенной до Вас.

Иду походкою упругою,
Живу надеждою одной,
Что тучи смыло над Калугою
Весенней тёплою волной,

Что спите, нежная и тонкая,
С улыбкой лёгкой на устах,
И Ваша ручка, простынь комкая,
Всё ж успокоится, устав....

Театр уж полон, ложи блещут. (с)
Кто в бинокль дам сечет,
Кто коньяк в буфете хлещет,
Кто соседу мозг ебёт.

Театр – храм над бездной ада;
Дездемонам здесь кранты.
Станиславский – вот засада –
за собою сжег мосты.

Грим стекается в морщины....

КРЫЛЬЯ
Родион Хлебников попал в тюрьму после убийства. Убил друга, должен был ему денег, вот и убил. Дали Родиону 15 лет строго режима. Родион жил сам. Мама умерла два года назад, отец их бросил, бросил маму алкашку и непутевого сына, который только и делал ,что нечего не делал....

***

мое копье как йог -
копать его не надо
а откопайте лучше топоры
койот пришол в каньон
и этому все рады
но рады только до поры

опоры и леса
стремятся в небеса
а топоры вонзаются в деревни
пчелу ужалила оса
из глаза выпала слеза
восстань и внемли

из вышесказанного я сделаю вывод:
я не хочу так долго видеть
я не хочу так много падать
а надо

***

с каких-то самых пор
я стал неуправляем
ни господом, ни богом, ни тобой....

Нам некого в этом винить...
И прошлое память стирает.
Но сердце
не хочет забыть,
Ведь память у сердца иная.

...Вновь март изменяет весне,
И сердце согреться не может.
А холод
рисует в окне
И сыплет мурашки по коже....

- Кто она?
- По видимому потерянная душа.
- И что же она теперь будет делать?
- Ничего. Как и ты, как и я, слушать, смотреть, думать.
- А любить? Она сможет ещё раз полюбить?
- Это мирское наслаждение. Ни ей, ни нам это уже ни к чем....

выступая перед головастиками на уроке школе,
в рамках темы «работай лапками и в радости и в горе»
лягушка описывала свой подвиг из «кувшина на волю»
обычно в русле соцпозитива и success story

но под старость лягушке надоела правда наполовину
на последней встрече она решила - долой воспитательную рутину
и когда головастик на внука похожий, такой же пытливый и милый,
спросил о второй лягушке… она открылась: «слушай мою явку с повинной:

нас было двое в кувшине с тем молоком:
...

Каждый год наступал день, когда он вот так просыпался и ждал этого звука, который означал, что теперь то уж лето началось по настоящему.
Рэй Бредбери. Вино из одуванчиков.

Это история про Васю Нимерклюга, который проснулся на восьмой день второй половины пятого месяца зимы предпоследнего года* от нестерпимого чувства радости....

Я созерцал людей в ужасных масках,
За ними там скрывалась лишь надежда,
Зовущих добродушных всех невеждами,
Рисующих мольбертами на красках,
Я созерцал чертей в людских гримасах,
Кристальных и всезнающих, как книги,
Откинувших излишние интриги,
С извечною тоской во взглядах диких,
Я созерцал боящихся отрады,
Бредущих по дороге вслед за шавками,
Считающих доверчивых глупцами,
Исполненных чуть замкнутой бравады,
Я созерцал, как все они терпели,
Как смех их разрывал чу...