Пузо : ДЕВОЧКА МО И ДОХЛЫЙ ПИНГВИН

Однажды девочка Мо, поддержывая пальцами предметы быта, шла по
берегу моря. Птицы гадили на грудь боцманам, ракушки грызли суда,
важно проплывали продукты питания и был шум. Знаете почему море
шумит? Это морская капуста шевелицца. А девочка Мо шла берегом и думала о Морском Льве. Людей на берегу не было. Присутствовал только Старинный Моряк. Старинный Моряк уже давно не ходил в море и преподовал в местной Школе Сильных Моряков военные танцы. Сейчас
он пел песню "The Village", которую изобрёл квартет New Order
специально для него. Девочка Мо остановилась возле Старинного
Моряка и протянула ему предмет быта.
- Спасибо, девочка Мо, - сказал Старинный Моряк.
- Ты видел Морского Льва?
- Видел.
Девочка Мо пошла дальше. Солнце делало жару, морские ежи ругались
с дельфинами, капитаны дальнего плавания играли в карты и был день.
Знаете, отчего случаецца день? День случаецца от необходимости. Когда нет необходимости в дне, происходит ночь.
Итак, был день, и девочка Мо шла берегом моря и думала о Морском
Льве. Около Жырного Камня она увидела дохлого пингвина.
- Отчего ты дохлый? - спросила девочка Мо и присела рядом с пингвином.
- Оттого, что я умер.
- Как Ленин?
- Не совсем. Ленин вообще умер, а я дохлый.
- А у Ленина была железная дорога?
- Была... Гэдээровская "Piko".
- Тогда зачем он умер, если у него была железная дорога?
- Он не давал никому в неё играть. Он был жадный.
- И поэтому умер?
- Да. Все жадины умирают.
- А ты был жадиной?
- Нет. Я же говорю - я просто дохлый. Дохлый пингвин.
- А я девочка Мо.
- Я знаю.
- Погоди, но ты же сказал, что ты дохлый оттого, что умер.
- Да, я умер. И стал дохлым. А Ленин умер и всё...
- Ленин не дохлый?
- Нет. Он просто мёртвый.
- А Ленин любил херес?
- Нет. Херес любил Капитан Пузо.
- Он умер?
- Нет. Капитан Пузо будет жыть вечно. Как Ринго Старр.
- А у Капитана Пузо была жэлезная дорога?
- Нет. Поэтому у него не было повода жадничать...
- Ну да, понимаю, он не был жадиной, поэтому никогда не умрёт.
В смысле, что умрёт, и всё. Он просто станет дохлым...
- Да.
- Тебе нравицца быть дохлым?
- Нет.
- Тогда почему ты стал им?
- У меня был вагончик от немецкой жэлезной дороги. Товарный. На
шестнаццать миллиметров...
- И...
- И я пожадничал. Коля Кулюкин попросил поиграть.
- А ты...
- А я не дал... Жалко было. Он ведь пластмассовый... С разными
выпирающими хрупкими детальками... Коричневый такой... Как настоящий.
- Стоп, погоди... Но если Капитан Пузо станет дохлым, то значит у
него тоже что-то было?
- Ну да. Стрелочный перевод, который он нашёл на помойке.
- От жэлезной дороги?
- Ага. На шестнаццать миллиметров...
- Опять непонятно... Ты же сказал, что Капитан Пузо будет жыть вечно.
- Будет.
- Но у него же был стрелочный перевод...
- Правильно. Понимаешь, у меня был вагончик... Товарный... И я его не дал. А у Капитана Пузо был только стрелочный перевод. Который у него никто не просил.
- И...
- Ну, у него есть шанс...
- Жыть вечно?
- Да он и так жывёт вечно... Хересом-то он делицца...
- А что лучшэ, немецкая жэлезная дорога или херес?
- В некоторм роде это одно и тоже...
- А что такое херес?
- Ну, это такая немецкая железная дорога на шестнаццать и двенаццать
миллиметров одновременно, с будками стрелочников, вокзалами и запахом креозота...
- А то такое запах креозота?
- Это как херес... Только нюхать.
- А херес нюхают?
- Нет. Херес пьют...
- И...
- И получаецца немецкая железная дорога... Только не скушный
пассажирский состав, а товарный... С цистернами, платформами и всякими снегоочистителями. И ведёт всё это паровозик...
- Куда ведёт?
- Ну как куда... По кругу.
- Круг это как квадрат, только необычной формы?
- Ну да...
- Чёрный?
- Чёрный был у Малевича.
- У него ещё были крест и круг...
- Были...
- А супрематизм - это тоже немецкая жэлезная дорога?
- Да. Только её нельзя попросить взять поиграть...
- Поэтому Малевич как Капитан Пузо и Ринго Старр будет жыть вечно?
- Ну да...
- Но он станет дохлым?
- Запросто.