LeoLeo : Двое

Они не виделись шесть лет. Сидя за одним столом, они почти не смотрели друг на друга. А всех присутствующих просто шарахало разрядами, как молниями, то и дело вспыхивающими между этими двумя. Мужчины нервно выходили покурить и думали о том, как бы побыстрее добраться домой, чтобы без лишних разговоров завалить жену на пол прямо в прихожей. Иногда один из них удалялся в туалет, но привычное действо не приносило должного облегчения. С озадаченным выражением лица они вновь выходили покурить. Женщины устали еразть на стульях и мечтать о сухом белье. От мысли о том, что сегодня, может, не придется притворяться и имитировать оргазм, легкое покалывание внизу живота становилось почти невыносимым. Когда-то давно, это уже было. Как только эти двое сталкивались, все окружающие чувствовали себя то ли котами весной, то ли кроликами в одной клетке. Все мысли и желания исчезали, уступая место одному-единственному инстинкту.
Иногда, двое выходили покурить, и тогда все на несколько минут вздыхали, виновато поглядывая друг на друга. Всем было интересно, что в это время происходит на лестничной клетке. Воображение услужливо предлагало варианты: женщинам – из «девяти с половиной недель», мужчинам – из жесткого немецкого порно. Возвращаясь, двое продолжали когда-то давно начатую игру. Мимолетные, ни к чему не обязывающие прикосновения как будто говорили об обыденности происходящего. Они как будто танцевали какой-то странный шаманский танец, а все окружающие послушно впадали в эротический транс. Водка пилась какими-то особо большими глотками, а вилка облизывалась особенно тщательно. Необходимость прикосновения к неживым предметам ощущалась как возможность передать им часть своего напряжения. Мужчины начинали вертеть в руках рюмки, а женщины скатывали салфетки в такие маленькие комочки, что они сразу терялись на заставленном посудой столе.
Двое опять выходили на лестницу, предоставляя почти обессиленным друзьям очередную недолгую передышку. На кухне открывали окно, стараясь разбавить почти тропический липкий воздух. Но даже в холодном зимнем ветре и залетающих снежинках чувствовалась прелюдия наслаждения. В подрагивании женских плеч мужчины видели страстный призыв, не последовать которому помогала только очередная стопка. В жадно опрокинутой в рот рюмке, женщинам чудилась непреодолимо манящая первобытная сила.
Двое возвращались и, казалось, не замечали ни холодного воздуха, ни влажных глаз сидящих за столом. Они продолжали безмолвное общение на уровне воспоминаний: ее до бесстыдства короткое платье на вечеринке общего знакомого, его стриптиз на спор на кухне ее подруги. Она в постели в черных высоких перчатках, его длинные сильные ноги после ночи, которй не хватило. Ее губы, полуоткрытые в приглушенном крике, его руки, так хорошо занющие ее тело. Ее шепот на незнакомом ему языке, его широко открытые глаза, не пропускающие ни одного изменения ее лица.
Все это давно осталось в прошлом. Здесь и сейчас были тяжесть воздуха, легкость прикосновния и два кольца. Ее - на руке, и его – в кармане. В его глазах не было больше жизни. В ее глазах не было больше любви. А окружающие, торопливо собираясь домой и не попадая в рукава, мечтали о быстром таксисте и темной прихожей.