Пузо : СОЛНЕЧНЫЙ ЖЫР. (Большой и прекрасный роман)

Часть Первая

Глава первая, в которой всё начинается и появляется человек
по фамилии Пепельный.

Вокзальные сторожа уже пропели песню габаритных огней, когда к перрону, пыхтя всяким и отрицая тишину, подошёл поезд. Двенадцативагонный пассажирский состав тащил Эр 797-41 – паровоз сборки ещё предвоенной и крепкой. Машинист высунулся в окно и надув щёки, начал свистеть в свисток. Тут же весь вокзал наполнился шумом. Шумели свистки. Кричал свисток торговки литиевыми батарейками, повизгивал свисток продавщихи жареным, закладывали уши свистки милиционеров, кричали цыганские засаленные свистки, навязчиво чеканили шум свистки носильщиков и басил свисток станционного смотрителя. Всевокзальное время - два часа одиннадцать минут после полуночи.

Пассажиры начали выползать на перрон. Их было семь. Последним свой вагон покинул человек по фамилии Пепельный. Пощупал ноздрями воздух и достал пачку папирос "Шторм". Разминая одну
из них он не заметил, как к нему подошла девочка-женщина-бабушка.
- Дяденька, а где здесь на вокзале кипяток?
Человек по фамилии Пепельный вздрогнул. Он не знал, где на вокзале кипяток и посмотрев вокруг, кивнул в сторону грязной вывески "Ели-пили".
- Наверное, там.
- Спасибо.
Девочка-женщина-бабушка, волоча за собой сумку-тележку, насекомой походкой двинулась к зданию вокзала.
Человек по фамилии Пепельный дунул в гильзу папиросы и закурил.

Глава вторая, в которой случаются
разговор и носильщик.

- Хуй крысиный. Крысиный, блять, ошмёток. Хуй, крысой высраный и крысой заделаный. Тварь крысиная. Крысиное племя тебе люди.
Человек по фамилии Пепельный обернулся. Перед ним стоял, сжимая тонкими пальцами алюминиевую миску с надписью по краю "Всеобщая еда", грязный, похожий на улитку.
- Толлинг? - человек по фамилии Пепельный сжал между пальцев папиросу сильнее обычного.
- Хуй крысиный тебе брат.
- Улитка грязный, чего пристал? - незаметно появившийся носильщик-мордвин поправил на голове фуражку, и повернулся к грязному.
- Чего людей пугаешь, шкадва необрезанная! - сверкнули железные зубы и носильщик-мордвин со звуком развернул тележку.
- Ноги козлиные и хвост крысиный. Дух от крысы, смрад козлячий. Жрать катыши тебя родили.
- Поехали, товарищ, совсем недорого, хоть и чемодан у тебя невелик-мал-и-худ. Худой чемодан не от бедности, худой чемодан от необходимости, - носильщик-мордвин вскинул три пальца.
- Три? - человек по фамилии Пепельный сделал последнюю затяжку и бросил бычок на перрон.
- За два довезу. Чемодан мал-невелик. Можно два. Мордвин Юра работает много, берёт мало. Поехали.
Человек по фамилии Пепельный забрался на одноосную тележку и поджав под себя ноги, достал вторую папиросу.
- Курить не надо, - мордвин Юра стал качать головой и делать губы трубочкой.
- А за три?
- За три хоть конопля кури.
- Тогда три.

Глава третья, в которой становится ясно,
и появляются утилизаторы.

В четыре утра становится ясно. Не ночь и не день. Стоят девочки-бабушки-женщины. Таблички. Картон. Надписи. "Комната", "Жильё", "Досуг". "Жизнь", "Всё".
- Досуг?
- У нас разное.
- А возраст?
- От восемнадцати до пятидесяти.
- А помоложе?
- А за помоложе - статья, - голос трескливый, как когда-то в телефоне, когда узнаёшь время.
- А время?
- Час - десять, два - пятнадцать, ночь - тридцать. Можно жизнь, но это как договоритесь.
- А всё?
- Всё - это в рай.
- А гарантии?
- А что гарантии? Никто ещё не жаловался. У нас всё честно.
- А кулинарию куда?
- А за кулинарию не беспокойтесь. Мясо отдельно, кости отдельно. Да не бойтесь вы, у нас с Петром договор есть.
- То есть?
- Что то есть? Он клиентов пристраевает, мы деньги. Часть. На восстановление.
- А если я сам?
- Ну, если сам, тогда чего к нам пришёл? Сам можешь не попасть, а мы посодействуем. У тебя там много?
- Ну как много... Как у всех...
- Да я не про это. Денег много?
- Ну так...
- Все говорят "так...". За так в рай не попадёшь. Надо конкретно.
- Щас что-ли?
- Ну почему щас. Подумай. Собери там. Или реши. Ну, сам прикинь, если в рай собрался, то зачем тебе всё?
- Что всё?
- Как что? Всё то барахло, что у тебя есть.
- Это не барахло.
- Не барахло... Все так говорят. Барахло и есть. Как говорит Юрка-мордвин - "Барахло собирал - жизнь просрал". Просрал ведь?
- А вы?
- Что мы?
- Ну там... Не просрали?
- Мы не жизнью занимаемся, а утилизацией. Да ещё души пристраиваем. Можно сказать, менеджеры по связям с Господом Богом. Кстати, у тебя вопросов до хуя ,а это уже отдельная такса.
- Сколько?
- Как у тебя всё просто - "Сколько?"... Прачечная, одиннадцать-три.