Story : Современные страдания

Дождь стучит по зонтику. Смотрю вперед, приподнимаю зонт, расходясь с встречным прохожими. Организм настойчиво требует алкоголя. Хочется оказаться в уютном теплом местечке и выпить коньяка. Но вместо этого я толкаю тяжелую дверь. Сталинский ампир меня всегда впечатлял. Я проходила две стадии, попадая в этот огромный дом. Сначала – кажусь себе пылинкой мироздания, но, уже выходя из лифта – чувствовую себя частью здания, этакая величественная и строгая консоль... Сотрудники меня побаиваются. И правильно делают.
«Блииин!» – кричу я и пролетаю мимо стола моей секретарши.
Падаю, клацают зубы. Лежу с закрытыми глазами. Вокруг суета и сдавленные крики Олечек-Леночек: «Скорую, скорую!»…
Что это было? Похоже, что я зацепилась каблуком за отворот брючины. Прислушиваюсь к себе. Вроде бы ничего не болит, только подбородок ломит… Будет весело, если я сломала челюсть…
- Елена Викторовна…. Елена Викторовна…. – это Оля, моя секретарша.
Я нехотя открываю глаза,
- Я в порядке, - резко сажусь, а зря, голова будто отрывается и катится прочь…
…
- Елена Викторовна, - меня зовет незнакомый и требовательный голос.
Открываю глаза. Все что я вижу, говорит о том, что я в больнице.
- Вы в больнице, - подтверждает незнакомец.
Смотрю на источник голоса. Невысокий краснолицый мужчина в белом халате.
- И что со мной?
- Сотрясение, - мужчина подходит ко мне и берет за запястье, считает пульс.
- А вы – врач?
- Врач.
- И надолго я здесь.
- Если захотите обедать, то вечером можете перебираться домой. Но постельный режим дней восемь, не меньше.
- Я очень голодная, - вру я и смотрю на врача, - можно мне домой?
- Можно, - просто отвечает он, отпускает мою руку, - язык покажите.
- Что?
- Язык высуньте как можно дальше.
Я злюсь и от всей души показываю ему язык, хотя челюсть ломит.
- Хорошо, - мурлыкает врач.
- А как мне отсюда выбраться? – я многозначительно беру себя за грудки – на мне больничная рубашка.
- Елена Викторовна, не волнуйтесь, я скажу сестре, она принесет Вашу одежду, - доктор направился к выходу.
- А как Вас зовут?
- Петров Максим Леонидович.
Петров ушел. А я стала перебирать всех знакомых с машинами. Кого-то нужно попросить, чтобы довезли меня домой…

Дома пыльно, солнце светит в давно не мытое окно. Я лежу на скомканном белье. И … страдаю… У меня трещина в нижней челюсти и сотрясение мозга. И меня мелко потряхивает – соседи делают ремонт и уже второй час штробят стены… Наконец, я решаюсь.
- Максим Леонидович, это Елена Викторовна, помните? Возьмите меня обратно в больницу.
- Хорошо, я за Вами сейчас заеду.
Выключаю сотовый и начинаю туго соображать. Ничего себе, «сейчас заеду»! Встаю, мутит, тащусь в ванную. Собираю все необходимое. Через четверть часа раздается звонок. Беру трубку.
- Сами спуститесь, я у Вашего подъезда? - голос врача Петрова бодр и деловит, - а вообще-то ждите, поднимаюсь, - и пошел отбой.
- Проходите, - открываю дверь, пропускаю врача в квартиру, утираю холодный пот со лба.
Врач озабоченно смотрит на меня, берет за руку, хмурится, отсчитывая пульс.
- Собрались? – Максим Леонидович кивает на клетчатую дорожную сумку.
Я не отвечаю, перевожу дух и по привычке наклоняюсь, чтобы обуться, и … падаю на врача. Он ловит меня, слегка встряхивает, заглядывает в глаза.
В больнице я провела две недели. Открылись «старые раны», Петров пустил меня по рукам своих коллег-эскулапов. Они радостно исследовали меня и заговорщески объявляли о новых найденных диагнозах.
- Ну что Елена Викторовна, думаю, с Вас хватит. Вижу, что Вы стойко не верите в свои болезни, не принимаете выписанные лекарства, не падаете духом, думаю, все будет хорошо, пора Вас выписывать, - Петров улыбается, на его красном грубом лице улыбка выглядит как гримаска новорожденного.
- Максим Леонидович, а знакомого психиатра у Вас нет? - я отвожу глаза.
- Есть, сударыня, только Вам он не нужен.
- Но мне кажется, что я схожу с ума.
- Слышите голоса?
- Нет, но …
- Вот и отлично! Елена Викторовна, Вам только тридцать лет. Вы получили вынужденную передышку. Вам нужно поменять работу и начать жить.
- Вот и я об этом думаю, но мне казалось, что это последствия сотрясения… Максим Леонидович, можно я Вас позову в гости как-нибудь?
- Конечно, Елена Викторовна, я с радостью к Вам приеду, в Вашу чистую уютную квартирку… Пироги будут?
Боже мой, ну какой же он забавный! Какая язва!
Я протягиваю руку, пожатие крепкое, легкое.
- До свидания, Максим Леонидович.