Какащенко : Убить лосяру!

-К нам приехал, к нам приехал, Михал Васильич Да-а-ра-гой! Пей до дна, пейдодна, пейдоднапейдодна! – словно древнюю мантру загундел разношерстный хор , состоящий из двух толстых баб и множества мелких мужичков в одинаковом камуфляже.
Михал Васильич махнул чарку водки, смачно выдохнул в морозный воздух пар , крякнул от удовольствия , зажмурился и занюхал свежеотломленной краюхой .
Счастливая тень за начальственной спиной Михал Васильича затараторила:
- Егеря наши, орлы! Все уже обрезали , лосек стоит в сорок восьмом квадрате, ждет…Ну, вечером , как водится , банька у нас по плану…а сейчас добро пожаловать к угощению…чем, как говорится , Бог послал!
- Ты… . ?...- приезжая фигура обернулась на говорящего.
- Галецкий…Иван Петрович…глава администрации…
- Так говоришь, Иван, лось крупный?
- Матерый! Здоровенная лосяра , на восемь суков! Борода-во! По колено! Трофейный экземпляр , точно ждал, что Вы к нам надумаете с проверочкой!
- Это ты молодец, Петрович. Уважил! Я ж охотник страстный, общение с природой и все такое…- басил по дороге к столу, накрытому прямо под утренним зимним небом , столичный гость.
На медово желтых сосновых досках выстроились березовые туески с красной и черной икрой, стерлядка перемежалась солеными груздочками, моченой брусникой и клюквой. Прозрачные ломтики семги были окутаны паром от огромных лоханей с домашней колбасой и картошкой, стройные батареи вкусной водки придавали картине вид утонченный и слегка помпезный. Монолитная масса мужиков , представляющих городскую вертикаль, настороженно застыла по краям свежеструганных лавок. Аппетита не было.
- Товарищи! -привычно начал Галецкий, но тут же поправился сообразно моменту,- друзья! Я предлагаю поднять первый тост за нашего дорогого гостя , Михал Васильича, заместителя…
- Не сегодня… - веско перебил говорящего расположившийся во главе стола Гость.
-ЭЭ…дорогого…охотника!
- И рыболова…- Михал Васильич опрокинул в широкую пасть фужер водки.
- …и рыболова…- потерянно пискнул Галецкий и тоже с размаху махнул. Народ обреченно забулькал , чокнуться не получилось, в воздухе завитали дурные ассоциации с поминками.
- Это наш начальник УВД, здравотдел, это замы мои… мясомолпром, энергетика, коммунхоз…-водил потной ладошкой глава администрации, дородные дядьки при этом по-армейски вставали.
-Угу, -жевал массивными челюстями заезжий чиновник,- чего не наливаешь-то?
- Между первой и второй! – повеселел Иван Петрович, щедро насыпая гостю и себе.
- Все! По полной! – приказал гость и снова выпил не чокаясь.
Собрание с готовностью поддержало. Под звериное чавканье начали пробиваться первые робкие разговоры.
Михал Васильич, держа на весу сопливый грибок, приобнял главу и, капая рассолом ему на плечо , доверчиво объяснял:
- Охота у меня в крови! Понимаешь. Природа там, лес, у нас в городе нету этого…ты наливай , Иван, не стесняйся… Так вот . У меня амуниции охотничьей только на …неважно на сколько. Вот у тебя, какое ружье? Хлипкий , как оказалось, Иван Петрович , алкогольно – добродушно приподнялся:
- Ща я посмотрю!
- А у меня «Перацци»! – приезжий силой усадил Галецкого на место.- Друзья подарили!
- И мы подарим?! – закивал на собравшихся глава.
- За Михал Васильича! – грянул кто-то из набравшихся замов.
- Тссс!- зашипел гость, с интересом рассматривая городскую элиту через фужер с водкой,- сегодня , только за охоту!
- За охоту! За охоту!- собравшиеся сдвинули хрусталь в едином порыве. Зазвенело, понесся монотонный гул развязавшихся языков.
- Товарисчи! Исчо по маленькой! Нас уже ждут! Ик… Нас ждут лось и егеря! Догоним и перегоним! Тьфу ты…забьем зверя в собственной берлоге, товарисчи! – Галецкий ,не дожидаясь остальных опрокинул в себя прозрачную жидкость.
- Вот! Это по- нашему , по-охотничьи! Эх! Мил человек…матерый , говоришь, лосище?!
- Рога! Во! На десять суков! Полтонны диетического мяса… с гектара…- Иван Петрович глупо заулыбался.
- Наливай! – лицо гостя налилось синевато-красным жаром,- не сачковать! По полной!
- Огурчички пжалте…грибочички…ммм…рыбочка …не побрезгуйте,- из своей тарелки пытался накормить осанистого соседа административный глава. Расцветший гость поднялся и начал вещать:
- Я охотник! Я белку в глаз! Имел… У меня одной амуниции! И вездеход впридачу…э…что там говорить! Ща мы посмотрим…Егоров! Ружье! Все на боевые рубежи! Стреляем влет! Кто не со мной, тот баба!
Материализовавшийся с ружьем охранник тоскливо вручил его хозяину.

Михал Васильич , сноровисто опрокинув в себя прямо из горла полбутылочки , сгреб левой рукой начавшего было засыпать Галецкого, правой же он бодро держал навороченное «Перацци».Собравшиеся сыто выползали из –за стола покурить и оправить естественные надобности. Гомон превращался во всеобщий галдеж.
-Иван! Не спать! У нас охота! – с трезвыми нотками в голосе проорал высокий гость.
- Я помню… тонна диетического…на пятнадцать суков…лось!
- Где?!- неожиданно взвился Михал Васильич и , бросив Галецкого на снег, ловко вскинул ружье.
Отошедший по – маленькому начальник городского хозяйства тоненько пискнул, увидев наставленный на него ствол.
- АА-аа! Вот он родимый! Вот это махина! Щас мы сделаем!- радостно заорал чиновник.
- Не стреляйте! Я свой!- темная фигура заметалась среди деревьев.
- Упреждение…Бах! Вот так-то! Я потомственный! Я этих лосей! – Михал Васильич грузно пытался станцевать джигу.
Народ побежал к упавшей в снег фигуре. Заметив движение в лесу, Михал Васильич сделал стойку, словно разжиревший кокер – спаниель:
- И кабаны! Вот это пруха! Нифигасе стадо! По кабанам ! Бронебойным! Огонь! Бах! Бах! – сухие звуки выстрелов давали отличное эхо в лесном массиве.- Ванька! Патроны! Уйдут же… но Галецкий, укутавшись в сугроб, только сонно почмокал губами:
- …а теперь- банька …по программе…
Между зимними соснами осторожно переползали туши городского начальства.

Через пару часов изрядно проблевавшийся Галецкий, вяло потягивая минералку , с тоской смотрел , как из бревенчатой бани с криком выбегали толстые голые бабы. Раскрытые настежь двери вместе с паром неожиданно выпустили густой черный дым , мгновенно появились оранжевые языки . Обслуга забегала с ведрами и автомобильными огнетушителями, но сухая банька занялась синим пламенем.
- Спасайте! Остолопы! – рыдал протрезвевший Галецкий, но подойти к бане было уже невозможно: от жара начала полыхать хвоя соседних деревьев.
Вдруг , среди клубов дыма , на крыше показалась грузная черная фигура , она кривлялась , трясла мудями и демонстрировала поросячий хвостик на жирном угольном заду. На месте носа у танцора обнаружился очаровательный пятачок, многие видели даже рожки, сквозь треск горящих бревен доносился сатанинский смех и отборная матерщина. Галецкий и бабы с хрупкой психикой потеряли сознание.

История , конечно, странная и загадочная. Вместо черного джипа Михал Васильича благоухала большая куча дерьма, по которой резво сновали несколько крыс, вместо богатого ружья, на столе лежала суковатая палка. Вот только у пары пострадавших замов были самые настоящие ранения мягких тканей начальственных задниц.
Инцидент в дальнейшем был бы списан на галлюциногенные соленые грибы и короткое помутнение рассудка присутствовавших, если бы через неделю из столицы пострадавшим не прислали два ордена Мужества , а Галецкого не перевели бы в администрацию Самого.

Какащенко. (С)