zzulich : зеленый лист

Все было как один день. Ночь сменялась днем. Приходилось спать, порой даже есть. Думать совсем не хотелось. Хотелось сесть на стул и разглядывать пятна на обоях. Смотреть сквозь них, и чтоб в душе вновь наступил покой, пугающий своей нереальностью.
Я спустила ноги на пол и резко отдернула. Он был ледяным, нет, не так – он был…
Неожиданно от потока ветра окно распахнулось и вместе с потоком воздуха, он разогнал мои мысли.
О чем я думала, мне до сих пор не удается вспомнить.
Зеленый лист пролетел мимо моего лица и застыл рядом с виском.
«Странно, почему зеленый? Зеленые листья не отрываются от веток».
Он так и продолжал парить рядом с левым глазом, потом начал плавно опускаться вниз и примостился точно мне в руку. На нем были слезы. Точнее это было смола, застывшая, словно соленая влага.
Что все это значит? Какого черта?
Мне вдруг стало страшно. Но отпускать его не хотелось. Он, как будто, стал частью меня, вестником будущего, от которого теперь не уйти, да, собственно бежать не было никакого желания и смысла тоже.
Куда уж хуже, чем сейчас?
Вновь захотелось туда, где холодно, где есть колодец, связка собак и честный волк.
Это сюжет из сна, который я видела почти каждую неделю, в другие ночи тоже что-то снилось, но не так красочно и реалистично. До зуда хотелось срочно оказаться там. Сейчас. Немедленно. Что мешает? Рука потянулась к телефону, но тут же резко отдернулась. Сама, казалось, она мне не принадлежит в этот момент. Жуткое ощущение.
Я поймала себя на том, что смотрю на листок. Мысленно я поздоровалась с ним. Он мне ответил, по-моему, даже подмигнул.
В комнате становилось холодно и темно. Не помню, сколько я сидела и заставляла себя встать и закрыть окно.
Память вернулась, когда я сидела за столом все также поджав под себя ноги, на кухне, и пила кофе. Отвратительный кофе. Как хорошо, что он уже кончался. Я силилась понять, что с ним не так. Но не одна из версий не подходила под его странный вкус.
Сколько сейчас времени? Похоже уже темно.
Какого черта? Что происходит?
Я заблудилась. Меня заблудили. Как хотелось выразить «спасибо», тем, кто это сделал, но это уже сейчас, не тогда.
Та жизнь напоминала жизнь наркомана. День, ночь. И только зеленый листок в руке теперь скрашивал мое одиночество.
Почему мы так одиноки? Мы такими рождаемся, умираем. И всегда одни. Наше счастье, наше горе одиноко. Никто его не сможет разделить так, как оно переполняет нас. Как и мы не сможем ощутить то, что происходит с другими.
А ветер все ласкал мое лицо.
Ну что друг, пора выбираться из берлоги. Листок промолчал. Что, тот мир, из которого ты прилетел, пугает тебя? Не хочешь возвращаться? Я тоже. Но мы не можем по-другому. Пока не можем.
Ты хочешь в Сибирь?
И я…
Там красиво. И твое одиночество там не показное. Оно реальное. Нет никого. Только я и колодец. Ах, ну да, и ты, прости.
У нас будет целая связка собак. Свой дом. И нам не будет тесно как здесь. Где кроме мертвого воздуха и дрянного кофе нет ничего. Ни желаний, ни мыслей, ни свободы.
Ты не боишься?
И я…
Уедем.
Я уже, наверное, в сотый раз положила руку на телефон.
Уедем…
Будем учиться жить заново.
Рука так и продолжала лежать на трубке, но не снимала ее. Что держит? Страх? Даже при том, что настоящее мучает и не сулит ничего хорошего, ничего нового, ничего. Страх перед неизвестностью кажется больше, побеждает.
Черт, но я же не знаю, что именно меня ждет. А вдруг все будет гораздо лучше, легче? По-другому и быть не может. Что тогда держит?
Держит вера. Вера в людей, вера в то, что даже на пепелище может прорости цветок, пускай полевой, пускай для этого нужно подождать, пускай долго. Но эта вера держит крепко.
Люди, дайте мне вновь поверить в вас. В вашу любовь, в вашу искренность, просто в вас.
Вы ведь любите своих родных, близких вам. Так почему же вы не любите эту несчастную бабушку с протянутой рукой, этого богатого толстячка, этого хромого, эту рыдающую девушку? Вы думаете вы лучше их? Чем?
Вы созданы по образу и подобию. Мы все одинаковы, с нашими страхами, с нашими привычками, слабостями. Все. Тогда получается, что вы не любите себя же самих. Не любите в людях то, что переполняет вас. Делитесь радостью, и будьте счастливы вдвойне. Не делайте другим больно, ведь вы обижаете себя. Откройте двери, окна и возможно вы больше не будете так одиноки.
Я подошла к окну, распахнула его настежь. Вдохнула город. Он молчал. Что снова ночь?
Спать не хотелось. Сидеть было бессмысленно. Что-то необходимо было предпринять. Внутри образовалось огромное облако блаженства, и надо было срочно с кем-то поделиться, с тем, кому это необходимо
Я быстро обулась и выбежала в ночь.
Ноги сами меня несли. Куда не знаю.
Когда устала бежать, я резко остановилась и замерла. Кто-то был рядом, но я не видела его.
- эй, кто здесь?
Кто-то откашлялся.
Я пошла в ту сторону, в кусты. Они царапались, но мне было наплевать. Я была одержима.
За кустами еле потрескивал костер. Искорки едва разгонял ветер. А рядом сидел человек. Сгорбившись. Фигура выражала усталость долгую, невыносимую.
- присаживайся.
После этих слов я поняла, что это старуха. Возможно, кого-нибудь другого ее внешний вид оттолкнул бы. Но не меня. Не в эту ночь.
Я огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы «присесть».
За все время пребывания на этом странном пятачке, старуха даже не посмотрела в мою сторону.
- куда? – в некоторой нерешительности спросила я.
Старуха заботливо подтолкнула ко мне полено, и впервые мы встретились глазами. С печальными, теплыми, почти прозрачными глазами.
Тут старуха посмотрела на мою руку и сказала:
- листок.
Я перевела взгляд туда, куда смотрела она. Зеленый лист все также покоился у меня в ладошке.
- дай мне его.
Я протянула и села.
- ты пришла с добрыми намерениями, - сказала она рассматривая мой лист, - но не мне, а тебе нужна помощь.
- Помощь? – словно эхо отозвалась я.
Старуха приблизила листок ближе к своему лицу.
- хотя нет. Я вижу, ты во всем разобралась сама… Хорошая мысль насчет этих листьев. Человек всегда просит помощи у Бога, и чтоб Тот дал знак, что Он действительно слышит. Но видимо мало, кто понимает, что этот знак может заключаться в такой простой вещи, как зеленый листок. А ведь зеленые листья не имеют такой привычки, как отрываться от веток. Теперь ты знаешь, что тебе делать.
- Я не знаю.
- К чему ты пришла?
- Я хочу уехать, но меня что-то держит.
- Вера.
- Да.
- Тогда оставайся.
- Но…
- Верующих людей в них же самих осталось очень мало. Но даже на этом малом и держится ваш шаткий мирок. Если ты уйдешь, вас станет еще меньше. Иди к ним и скажи, то, что должна сказать. Знаю, будет очень трудно. И им будет проще не слышать тебя. Но не всем.
- Я не хочу.
- Тогда уезжай.
- Не могу.
- В таком случае остается лишь влачить то существование, которое ты несла до сего момента. И ждать, и всё.
- Конечно, проще сказать людям в чем они не правы и где заблуждаются, чем ждать от них самих этого.
- Сделай первый шаг. Ведь не каждому дано самому понять то, что сегодня поняла ты. Тебе не хватает смелости. Ты здесь для того, чтобы обрести ее.

Домой я возвращалась уже под утро, когда город вовсю просыпался. Я шла и улыбалась. И я дарила улыбку всем встреченным мною людям. В душе наступил долгожданный покой. А ладошку грел мой зеленый листок.