Митька Голопупкин : Горячий человек

Митька Голопупкин
Горячий человек

Я уютно расположился на спартанском деревянном сидении электрички и собирался подремать. Рядом со мной сидел какой-то дед лет семидесяти. Красота то, какая – народу мало, значит, всю дорогу будет тихо. Пару остановок я действительно дремал, пока у меня над ухом не раздался чей-то жизнерадостный голос:
- Серега, привет! Вот так встреча!
- Здорово, Витек! Давненько не виделись!
Я открыл глаза. К моему соседу уже подсаживался такой же, как он, крепкий пенсионер. Так, значит, поспать мне уже не удастся. И пересесть уже особо некуда – народу подвалило много. Что же, значит, будем читать. Я достал книжку и попытался углубиться в чтение. А старички углубились в воспоминания о своей молодости. Слушал я их невнимательно, одним ухом, пытаясь читать книгу. Тем более, что их разговор мне был неинтересен. Обычная история -– встретились два старых товарища, начали вспоминать, как они окончили ремесленное училище, как работали токарями на заводе и т.п.
- Помнишь нашего мастера – Степана Петровича? – спросил «Витек» - дед, который сел в электричку первым.
- Конечно, помню, - отозвался «Серега».
- Он и через полгода после твоего ухода все у меня выспрашивал: «А что, у Сергея тридцать семь и пять – нормальная температура?».
Оба рассмеялись. Я начал прислушиваться.
- Я и на новой работе также химичил, - гордо заявил Серега. – Бывало, нагреешь болванку, сунешь ее себе подмышку и идешь в наш медпункт. Там говоришь: «Что-то меня знобит - похоже, заболеваю». Дают мне градусник. Я его подмышку и от болванки нагоняю температуру до 37.5. И все дела – мне дают больничный, а я иду в цех и работаю, как ни в чем не бывало. У нас же тогда сдельная работа была. Так я нагонял свой коэффициент. А потом врач – Анатолий Иванович, ну, помнишь его, мы с ним еще в футбол во дворе играли, закрывает мне больничный. Ну, за это выпьешь с ним, не без этого.
- И какой у тебя тогда коэффициент был?
- Один двадцать пять! А самая хохма была, когда меня в командировку послали. Исходя из этого коэффициента, мне выписали офигительные командировочные. Когда это узнал начальник цеха, то сказал мне: «Ты, охренел, что ли? У нас мастерам такие командировочные не платят!» И не дал, сволочь.
- Как не дал?
- Так – велел не давать и все. Ну, я тоже не промах – побежал в юридический отдел завода, пожаловался, что рабочего человека обидели. Ты же помнишь, как в советское время рабочий класс ценили.
- И что – дали?
- Еще бы! Мало того, что выплатили все командировочные до копейки, так еще все наше начальство после этого стало со мной за руку здороваться. А на следующем собрании начальник цеха встал и сказал: «Вот Сергей – хороший работник – трудолюбивый. Но уж очень болезненный. Давайте дадим ему путевку в санаторий».