Короткофф : Заибатые стишки - 3

* * *

Марширующие, дующие в трубы, ждущие награды
рады добрым взглядам тех, кто рядом, даже гадов.
Сами воевали, сами проиграли, старыми ролями
обменялись, обознались и забылись.
Мокрыми лучами облучаем, темными ночами
чаем, знаем, кто торгует раем, не ругаем.
Стаи равновесие теряют, проникают в корни
Первомая, лая, вспоминая…

Что вновь продолжается бой…
Что Ленин еще молодой…
Но последний герой с больной головой
ушел на покой.

Строили, доили, лили ненависть, курили, жили
как в могиле или… слишком много этих «или».
В будущее стрелы полетели, не успели, съели,
сели на руки науки суки в брюках, жутко
стало, подорожало сало, на одеяло
вылилась кровь, но ее пиздец как мало.
Молодец только тот, кто умеет положить конец.
Венец – бряц! на пол, чтобы никто не лапал.

И вновь продолжается бой...

К ЛЕТУ

Механизм черной кошки основан на связи
бога и мрази,
света и тени.
Тугие колени
в приятных волненьях,
сомненья в движеньях,
насыщенность лени
внезапным порывом.
Трава на обрывах,
звон стали кольчуги,
молчанье подруги.
На солнечном круге
заметны недуги
и белая скатерть
как грязная паперть.
Все реже робею.
Я рад бы быть с нею,
но мы незнакомы.
Я рад быть искомым,
но так старомодны
стандартные стоны
тяжелого порно.
Все чаще обломы,
все круче подъемы.
Я выйду из комы
наверное к лету.
К лету...

Че, опять репом называть будете, ёбана? Ловите следующее:

* * *

Дырявое небо осунулось.
Белая плоть на краешке судеб
обвенчалась с тем, что почудилось,
с тем, чего больше не будет.
Влажность пространства пугает.
Увядшие брызги богов не спасают,
когда наступает конец терпению,
предавая стук сердца самозабвению.
Четкость немого запаха льется
на транспаранты. Линия гнется
в такт обреченности южного ветра,
кровь не сливается с сущностью спектра.

Дырявое небо просторно.
Не в силах прочистить уставшее горло,
я улыбаюсь одними ресницами. Лицо неподвижно.
Мысли похожи на пыль на книжной
полке. В лужах гиблое отражение
стали раздора и ваты сомнения.
Чувства не столь важны если рядом
присутствует змей, брызжущий ядом
или несущая боль ворона,
что лепит из жестов себе золотую корону.
Одиночество можно долго вести к отчаянной хрупкости,
разрушить его не удастся. Только по глупости.

Короткофф (с)

П.С. Ебал я копирайты, но с ними выглядит прикольней. Гыгыг.