Фелимон : Мой друг Арон

Здравствуйте. Не знаю нужно ли кому-либо прочитать этот рассказ про давно ушедшего моего друга Арона или нет, но мне блять нужно это написать. Арона уже давно нет. Его и не было для нас.Да, это тот самый Арон, который уже на протяжении долгих 4-х лет до нашего знакомства с ним, ждал когда за ним придут люди Лапши из "Однажды в Америке". Так вот он, этот самый Арон, считал меня хорватским шпионом. Дальше я буду писать все в настоящем времени, потому как я по сути все ще остался за теми зелеными каштанами. Я сам начинаю порой ждать когда за Ароном придут от Лапши, а он боясь расправы укажет на меня, меня схватят как хорватского шпиона и в лучшем случае четвертуют уже мертвого. Однако с другой стороны я считаю, что бизнес Лапши никоим образом не связан с Хорватией, и навредить бизнесу Лапши я просто не могу никоим образом. На что я получаю другой аргумент: если за Ароном все-таки не придут, он сам может меня сдать сотрудникам органов госбезопасности и получит за это вознаграждение. Хотя рисоваться Арону не с руки: его фото опубликуют в местной газетенке, ее прочитают люди Лапши, и тогда точно придут за ним.
Мы с Ароном живем через улицу, и по средам устраиваем тайные встречи у него в гостиной.
Арон одевает костюм тройку, открывает бутылочку пепси, мы сливаем пепси в пустую бутылку из-под виски, разливаем этот самый «виски» по стаканам, закуриваем по сигарете, и сплевывая обсуждаем с ним, когда же федералы отменят сухой закон. Именно тогда когда они его отменят, приятелям Лапши будет нечем заняться, и они все-таки придут за ним.
Мы оба знаем, что не следует класть руки в карманы, и держать их за спиной: Арон не доверяет никому. Потом, уже поздней ночью, когда тошнит нас обоих и от пепси и от сигарет, мы подходим к окну, и молча смотрим на трамвайные пути. Арон одинаково, на протяжении 4 лет, поворачивает голову в мою сторону и говорит: Иди к себе дружище, побереги свою шкуру. Я качаю головой, и сплевывая прямо на пол, громко хлопаю дверью.
До следующей среды, мы с Ароном почти не видимся. Нам негде пересечь свои пути.
Но я бы не отдал его душу, за души всех своих хороших и участливых соседей, будь у меня выбор. Арону в этом году исполнилось 43 года. Мы отметили его день рождения впятером: я, Арон, его старая школьная учительница, и два бывших сотрудника учреждения, где Арон бывал по несколько раз в году в молодом возрасте. Эти бывшие сотрудники, живут там же где и работали всю жизнь. Они в свое время били Арона, били сильно и неустанно. Били, как сами признаются: «чтобы знал». Теперь они сами две ходячие развалины, но Арон не помнит, как они били его. А они помнят.
Так вот однажды мы все вместе пошли в кафе. Нас не пустили по началу, но потом я упросил администратора впустить нас, пообещав рассчитаться за все предварительно.
В кафе сидела компания молодых людей, от 18 до 25 лет. Девушки и ребята.
Один из них подмигнул Арону, и предложил выпить за удачу.
Арон ответил совершенно осмысленно, трезво глядя на парня: «А я уже не пью за удачу, мне уже и так несказанно повезло. Мне не надо смотреть вперед, мне не надо ничего планировать, мне не надо ждать чего-то, у меня уже все прошло. Я счастлив, потому что могу собственную прожитую жизнь наблюдать не через замочную скважину, а наяву. Вот сижу себе и смотрю, как живу, могу назад посмотреть, могу в бок, а вперед не надо. Сижу и смотрю, как живу, сам себе хроникер, и журналист. Сам пей за удачу.
Напишу продолжение после обеда.