Shamanoff : Капли с неба.

Толстенький, симпатичный мальчуган, азиатской наружности. Грызет какую то, азиатскую же, дрянь. То ли корешок, то ли ящерицу, держа ее одной рукой за зелено-коричневый, извивающийся, хвостик. Другой рукой, непостижимым образом, с помощью палки, вращает старое, велосипедное колесо. Перламутровые блики, сполохи, космического огня, то и дело пробегают, по местами проржавевшим, спицам. Взгляд мальчишки, пустой, совершенно неподвижный, застывший, устремлен куда то в даль. Что видит бог времени, медитируя или мечтая, лучше даже не представлять. Я знаю, но не скажу. Нет таких слов, не владею языками такими, способными внятно и точно, передать смысл видений его. Я, лишь по глупости, лишь на мгновение, заглянул ему в глаза. Окунулся в бездну, нырнул в черное, бушующее где то, не вообразимо далеко, море. Упал, в облака, вымазался пеной небес, вывалялся в небесной грязи. Плакал, смеялся, хрипел и пел. Очнулся и забыл, что видел. Тоько тоска, безграничная как сам космос, занозой, осколком в черепе, пулей под сердцем, засела, осталась во мне. Больно, слезы сами собой катятся из воспаленных глазниц. Пошел вдаль, по серым облакам, иду и плачу. Огромные кучи белых, длинные языки серых, полосы черных. Грозовой фронт плывет где то над европой, сверху трудно понять, отсюда не важно, так не важно все это. Ну, зачем я только прыгнул, в небо. Человеку жить на земле, ему нет места ни на небе, ни в море. Только земля ему лоно. Вот она, прямо подо мной. Лезвиями, сверкающими, белоснежными плавниками, рассекают горные цепи, серое покрывало. Застывшие, гигантские рыбины, поднявшиеся с неведомых глубин, выгнули спины и замерли, кажется лишь на секунду. Она пройдет и они скроются, продолжат свой полет, уже не видимый для глаз, бесшумный. Горы-рыбы, холмы, долины, плоскогорье, -океан. Смешно. Домишки, фермы, глупые, нелепые суденышки. Связанные ожерельями дорог, словно вышедшие на рыбалку кораблики, связанны канатами и не видимыми сетями. Карикатура, пародия, фарс. Отсюда смешно. Мелко. Облака плывут над землей, я плыву. Удобно устроившись, как круизер в шезлонге, на носу семи палубного теплохода. Глупый, маленький, вообразивший себя В.И.Персоной приглашенной на шоу, самим мистером главным постановщиком. Айсберг-сюрприз, всегда расставит все по местам, действительно внятно, растолкует, что по чем и где именно, твое место. На дне, плывешь, ты по морю или по облакам, быть должен ты, на земле. Девчушка, милая, худенька, стройненькая, воздушная. Прыгает с кочки на кочку, палочкой-веточкой, разбрызгивает облака. Остановившись неподалёку, полу наклонив головку, уставилась. Черно-коричневые волосы, пляшут, вращаются, топорщатся, то вертикально, столбом стоят, то в сторону буквой Г. Личико, вполне даже европейское или еврейское, носик с горбинкой. Богиня смерти. Сама смерть. В глаза ей не смотреть, высота то поди, три тысячи. Может еще откачают. Ну за чем я прыгнул, все из-за тебя... довела. Допрыгался. Сидишь наверное сейчас, смотришь в воду. Думаешь или просто молча. Капли, тебя по лицу хлопают, думаешь это дождь. Капли с неба, падают, значит дождь, а это я плачу.