БЕЛЯЕВ СТЕПАН : Любовь холоднее смерти

На стенках моей слизистой выросли грибы.
Целые колонии этих крошек, так непохожих на меня.
Я сидела на окне и думала, – а думают ли они? Мыслят?
И почему думаю об этом я? И почему мне так тепло и хорошо с ними. Моими невидимыми друзьями. Я пыталась представлять их – крошечных, полностью подвластных мне существ. Таких беззащитных и слабеньких, и в то же время таких родных.
Доктор просил меня принимать препараты против вас.
Он просил не допускать вашего дальнейшего роста.
Ему никогда не понять меня, мужчинам никогда не понять женщин.
Что это значит для нас? Существо или существа внутри нас, растущие и развивающиеся.

Был вторник, потом среда, я никуда не выходила.
Преимущественно лежала и гладила свой живот.
Думала о вас, о том, что вы - мои единственные друзья
И никого, кроме вас у меня нет.

Я представляла вас, ваши шляпки и стволы, такие крошечные, что мой глаз не мог разглядеть их. Ну и что! Только доктор мог видеть вас. Вас …

Я стала бродить по улицам в поисках подходящего аппарата.
Специализированную технику было сложно найти.
Лупа, бинокль, микроскопики…Я покупала все, что могло подойти для моей цели.
Видеть вас.

Я никогда не видела себя изнутри, и не знала что это так красиво.
Я не смогла увидеть вас, но почувствовала ваше присутствие очень близко. Потом я лежала и гладила вас, но этого скоро оказалось недостаточно. Я представляла вас, находила самых больших и красивых, и давала вам имена. Разговаривала с вами, делилась всем и ждала, когда вы подрастете.

В среду позвонили с работы справиться обо мне. Я сказала, что болею и не могу выйти, и извинялась за то, что не звонила.
Начались дожди, и я подолгу сидела у окна и смотрела на эти реки, льющиеся с неба. Влажность повышалась, и я снимала с себя всю одежду, раздвигала ноги и спала у окна в кресле. Мой живот рос, чтобы это было виднее, я подкладывала подушки.

Мне звонили мои немногочисленные подруги и звали гулять или просто идти танцевать, но я все время отказывалась, ссылаясь на плохое самочувствие, на простуду и прочее. Они не настаивали и скоро, как мне кажется, совсем забыли обо мне. Как забыл и весь город… С работы больше не звонили, а я ведь больше месяца не была там, как и на улице. Я много спала и почти ничего не ела, только пила воду в огромных количествах. И спала, спала…

В начале августе я начала пахнуть, и изнутри меня начала течь какая-то слизь. Я иногда вытирала ее рукой. Мне было тепло. Я впервые чувствовала себя женщиной. Ни с одним мужчиной я не чувствовала себя так хорошо.

Потом выдались солнечные дни, и я очень мучалась из-за солнца.
Но в ванну так и не пошла, я не могла мыться.
Звонила мать из другого города и была очень обеспокоена моим состоянием, хотела приехать, но я запретила – сказала, что за мной присматривают, и что я сама позвоню в следующем месяце.

К концу августа в дверь начали периодически звонить. Я слышала обеспокоенные голоса соседок. Они тараторили без умолку, но что - разобрать было трудно. Я спала. Мне снились сны.
Очень красочные. Я была счастлива. Я бегала по полю, валялась в траве, смеялась, как никогда в жизни, я обнималась с деревьями и спала у них как на груди.

В сентябре в дверь начали стучать. И долго не прекращали.
Потом был шум, и кто-то выломал дверь. Я видела людей, они затыкали носы. Я посмотрела туда - вниз, меня там не было.
Я сгнила. Я родила.