Седьмой лесничий : Вонючая месть

Я вообще не курю. А сосед, который живёт подо мной, курит сука. И этим самым курением доставляет мне кучу проблем. Летом скажем в квартире очень душно и я сплю на лоджии. Естественно окна у меня нараспашку. А этот старый мудак травит меня постоянно своими сигаретами. В пять утра выходит на свою лоджию и начинает сука дымить, как химзавод. И ещё гад кашляет с надрывом, чтоб он сдох. От этого ебучего кашля я просыпаюсь. Затем лежу разглядывая потолок и нюхаю дедовские вонючие выбросы. Всё чаще я представляю, как соседу гопники отбивают лёгкие. Или на крайняк обнаруживают у него рак лёгких последней степени. Он сдыхает, а я продолжаю дальше счастливо жить без пробуждения в пять утра и постепенного превращения моей лоджии в Газенваген.
Но это всё мечты. А реальность такова, что старый пидар продолжал травить меня изо дня в день. Он прицельно наносил точечные удары по моему здоровью и психологическому состоянию каждые пятнадцать минут, чем окончательно лишил меня покоя и сна. Естественно на работу я приходил, как чумной, постоянно тупил и стал плохо какать. Меня такой ход не устраивал, и я решил прекратить сигаретные надругательства над моей личностью.
Для начала я подошёл к соседу и поговорил с ним. Попросил деда курить, например, на лестничной площадке или ещё где-нибудь. Или если куришь, говорю, то вставай сука часов в девять, когда я уже уйду на работу. Дед согласно кивнул и на следующий день начал дымить и кашлять в четыре тридцать. Видения дедовой смерти становились всё изощреннее. Например, я представлял, как деда поймают несколько серийных маньяков, введут наркоз и у него же на глазах будут долго его расчленять. На работе сердобольные сотрудники посоветовали мне сделать деду западло. Особенно надрывался начальник охраны Владимир Степанович. Бывший какой-то диверсант.
- Ты. – говорит.- поливай его водичкой падлу или труси дорожку у него над башкой, когда он выходит шмалить. Я вот своему соседу намедни петарды в окно кидал, когда тот шумел. Помогло.
Я конечно воспользовался грамотными рекомендациями закалённого в таких боях бойца. Пару раз трухнул дорожку и раз пять полил деда. После чего старый пидор начал курить и кхекать по ночам. Жизнь становилась всё невыносимее.
Помню на работе в очередной раз доложил военную обстановку Владимиру Степановичу. Тот крепко задумался. Целый день ходил с какими-то удивлёнными глазами. Когда я уже собирался домой он зашёл ко мне в кабинет и хлопнув себя по лбу изрёк.
- Блять Лёха, забыл тебе ещё один секрет борьбы с соседями рассказать. Слушай сюда. Сверлишь у себя на лоджии дырку в полу, загоняешь туда трубку, покупаешь слезоточивый газ и пиздец. Прощай сосед. После пары газовых процедур, он на балкон и носа не сунет.
Я благодарно пожал старому диверсанту руку и полный радостных надежд рванул домой. На выходных я принялся караулить старого пердуна безжалостно убивающего мои нервные клетки. Когда тот побрёл со своей старухой на рынок, я начал готовиться к новой атаке на тылы врага. Аккуратно просверлив тонким сверлом дырку в полу на лоджии, я запустил туда трубку от фильтра аквариума. Прикупленная намедни «Черемуха» лежала рядом. Я с любовью разглядывал её, по нескольку раз перечитывая инструкцию и прочую хуету. Респиратор я тоже не забыл. Мало ли что.
Заняв боевой пост, я с нетерпением стал ожидать деда. Тот нарисовался часа через полтора. Он шёл и курил, кашляя, каждые пять шагов. Я хищно прищурил измученные сигаретным дымом глаза. Через какой-нибудь час старый педик узнает что такое джихад.
Наконец-то я услышал знакомый кашель. Теперь мы были со старым пердуном в равных весовых категориях. Он травит меня, а я травану его. Надев респиратор, я пустил адский газ по желобу. Выпустив пол баллона, я прислушался. Дед как ни в чём не бывало, травил меня дальше. Состояние его было стабильно. Средний не надрывающийся кашель, каждые тридцать секунд. «Блять наверное у фрицев сука в плену был. Привык к газу падла» - я с отчаяния захуярил остаток баллона на вражескую территорию. Реакции не было. Дед покурил, издевательски кашлянул два раза на прощанье и скрылся в своей конуре. Не сработало блять. Я сел в тягостных раздумьях. Гонку вооружений я явно проиграл, но я не отчаивался.
Дьявольский план мести был разработан в моем прокуренном мозгу, когда дед снова вышел шмалить.
На этот раз старый пидар не должен был сорваться с крючка.
Всю неделю я жрал как подорванный. Окорочка и сардельки, котлеты и пельмени. Всё это я хуярил в невиданных количествах. Было и ещё одно важное обстоятельство. Всю эту неделю я не срал. Терпел как мог. Бывало днище отрывалось на ходу. Но я последним усилием воли, представляя лежащего в говне мертвого деда мучительно загонял фекалии обратно. И я вытерпел это.
Наконец настала суббота. Старый пердун, выпустив поутру на меня очередную порцию угарного газа, почухал на рынок. Я взял старое цинкованное ведро и поставил на пол ближе к окну. Затем начертил круг по днищу ведра. Включив перфоратор, я безжалостно начал хуярить дырку в собственном полу. Говно меня подпирало уже не по-детски. Утром я как всегда, сожрал килограмм селедки и целую утку. Выпил пургена и запил всё это дело «гуталаксом». В животе у меня похоже происходило, то что накануне извержения происходит с вулканами. Всё бурлило и рычало. Я терпел из последних сил. Осталось немного.
Просверлив немного, я попробовал пол. Там оставался тонкий слой отделяющий вражескую лоджию от моей. Удара хватило бы, чтоб сделать там соответствующую дырку. Я отбил донышко у ведра и примерил. Входит. Довольный я приступил к следующему пункту моего плана. Я замешал раствор. Надо же дыру залепить, когда я казнь произведу.
Дед появился часов около двенадцати. Я ждал его часа полтора. Животу моему был полный пиздец.. Если через тридцать минут старый не выйдет на лоджию придется гадить вхолостую. Спазмы окончательно замучили меня. Я сидел весь в поту, пытаясь сосредоточиться на одном. В голове пульсировала единственная мысль. «Не срать, не срать, не срать».
Наконец я услышал знакомое покашливание. Я со скрещенными ногами подлез к дырке. От усилий у меня на глазах выступили слёзы. Говно рвалось наружу неудержимой волной. Терпеть не было сил. Я схватил ведро и с криком «Банзай!!!», пробил в полу дырку. Штукатурка посыпалась на деда, но не это было самое страшное, что его ожидало. Я уселся на ведро.
- Получи говноед ебаный!!! Покури моё говно теперь!!! – С отчаяния я перешел на визг.
Я расслабился и раскупорил говнопровод. Жопа моя похоже разорвалась на части. Издав пушечный выстрел, говно со свистом полетело вниз, сметая всё на своём пути. Облегчённый организм пел мне диферамбы. Сам я как будто одухотворённый стоял на вершине горы и смотрел на жалкий мир внизу.
Дерьмо лилось безудержным потоком минуты три. Затем отвыкший говнопровод начали сотрясать спазмы. Я скорчился от боли. В нос ударил нестерпимый запах. Представляю как там было внизу старому козлу. Я встал, убрал ведро и заглянул вниз. Мой мучитель обосраный с ног до головы стоял на коленях в огромной луже говна. Я с удивлением разглядывал его лоджию. Как я мог столько насрать? Такое впечатление, что тут прорвало канализацию. Обосрано было всё. Бабкины цветы, какие-то дедовские инструменты, стол, небольшой диван. Всё было в моем праведном говне.
- Ещё раз закуришь сука, обосру всю квартиру. Понял? – Предупредив напоследок фашиста, я начал заделывать дырку.

В понедельник утром на работе ко мне подошёл Владимир Степанович.
- Слушай Леха, ты ещё вот что попробуй… - Начал было он.
- Не надо Степаныч спасибо. Я с ним уладил этот вопрос. Больше сра…курить он не будет. Никогда.
Степаныч с уважением проводил меня взглядом. А я с той минуты начал жизнь с чистого листа.