Drakkar : КУКЛА ( Записки студента -медика)

Кукла

Я безразлично прошагал по черно-белому полу кафедры анатомии и одной рукой безучастно потянул на себя тяжелую, густо перекрашенную несколько раз, дверь. В другой руке у меня был обычный эмалированный таз в котором лежали обычные человеческие кости: бедренная, плечевая, лучевая. У меня складывалось впечатление что я пришел очередной раз на заседания Святой Инквизиции. Безучастной и абсолютно бессмысленной. Анатомию я не мог сдать уже 14-й раз подряд. Анатомия меня не любила, впрочем как и я ее.
Накопились несданные зачеты по «костям»,»черепу»,»пищеварительной системе» и «мышцам». Вся эта ситуация напоминала мне именно именно эту белую дверь –тяжелую и полностью непробиваемую. Наш преподаватель, Светлана Ивановна, молодая и симпатичная женщина с отличной фигурой и обожженной правой щекой, скорее всего ждала меня у себя в кабинете для сдачи зачета, а возможно и блиц – экзамена. Она по своему меня жалела, ибо отлично понимала, что врачом мне, скорее всего, не стать, а значит за чем мучить этого несчастного мальчика. Рано или поздно он сам поймет, что это не его, и бросит учебу.
Гнетущее состояние было обусловлено еще и тем, что был канун зимних каникул, Нового года. Все вокруг дышало праздником даже в этом мрачной, и пахнущем формалином, заведении. Нелепые бумажные снежинки, созданные неумелыми руками лаборантов, были приклеены мылом даже на окнах препараторской, в недрах которой лежали разорванные и разжеванные безжизненные человеческие тела. Так сказать : с праздником вас, жмурики…Я безумно хотел поехать домой на эти 10 каникулярных дней от этого всего безумия и полностью забыться в прибалтийской неге, среди пушистых снегов южной Эстонии.
Дверь мне мягко и тихо поддалась, и я заглянул в узкий кабинет с огромным, метров в пять, потолком. Кабинет с двух сторон был заставлен высоченными книжными стеллажами, а самому хозяину кабинета оставалась узенькая полоска жизненного пространства между этими хранилищами мировой медицинской мудрости. Но на месте Светланы Ивановны не было, а за столом необъятной громадой восседал старый профессор. Я этого профессора видел всего пару раз. Наверное, он был какой то общеизвестный светило местного масштаба и попадался на глаза обычным студентам крайне редко. Нет, я вспомнил… Я его видел.
Я однажды, по ошибке забрел на его лекции в наш институтский амфитеатр. Там царила атмосфера расслабленности и студенческой вольницы. Не было резких и надменных окриков и остановок лекции по причине того что у кого-то вдруг из парты выпало яблоко и попрыгало по ступенькам вниз или кто-то вдруг заснул и упал под стол. Тема лекции называлась «мочеполовая система человека». Старый профессор читал лекцию интересно, выступая вперед почти как поэт Маяковский, и почему- то очень тушевался и не мог сказать слово «сперма», а называл ее «половой продукт», отчего сидящие на рядах студентки хихикали, а парни заливались молодецким гоготом.
Внешность профессора тоже была достаточно запоминающаяся: весь он представлял собой реликт «а-ля 30-е годы»: широченные добротные штаны в синюю пол оску на широких подтяжках, пиджак с огромными ватными плечами, маленький широкий галстучек-маячок. Профессор был необъятно огромен, с большими руками и мощными ладонями. Перемещался по невысокой сцене импозантно, но абсолютно без надменности и пафоса. Человек-наука. Старый профессор…Лицо старого профессора было нежно розовым как ломтик свежей докторской колбаски, и от этого всего становилось уютно, тепло и как то безопасно. Не помню, дослушал я его лекцию или нет… Итак, вместо Светланы Ивановны в ее кабинете восседал старый профессор. Услышав шорох за спиной он учтиво откинулся на спинку стула и оглянулся: - Слушаю вас, молодой человека – сказал он таким ласковым и твердым тоном,которым,наверное, говорят только настоящие Деды Морозы. - Я к Светлане Ивановне…. - Проходите молодой человек, может я смогу вам чем- то помочь. Я немного стушевался и потупил взгляд, но профессор смотрел на меня так по-доброму своими большими водянистыми, навыкате, глазами, что я произнес - Я пришел сдать зачет. Профессор удивленно посмотрел на меня. Надел очки в толстой роговой оправе. Снял очки. Опять посмотрел на меня. - А вы не будите против, если зачет вместо Светланы Ивановны приму у вас я. Дело в том что она сегодня утром звонила. Ей нездоровится. Просила передать, что если ее будут спрашивать студенты то пусть приходят уже после праздников. Но вижу, вы готовились, молодой человек. Давайте я просто задам вам несколько вопросов. Я приготовился к самому страшному и крепко прижал к груди старую желтую плечевую кость. Профессор уставился в окно и тут я понял что этот старый короед задаст мне такой вопрос после которого мне придется просто встать, взять свой таз с костями и отправиться восвояси. Ничего подобного. Прозвучал самый простой вопрос, на который ответил бы любой студент-первокурсник медицинского училища, если, конечно, он не полный баран.
Я отвечал четко, просто, абсолютно без напряжения или запинания. Отвечал не стандартно, не «по книге», а вполне практически, так как за это время провел немало часов в анатомках и за толсте нным анатомическим атласом. - Ну вот, молодой человек, вы ведь все прекрасно знаете…. Немного смелости и находчивости и скоро вы станете светилом нашей с вами науки. Он улыбнулся широкой и до смешного доброй улыбкой, что я заулыбался ему в ответ и заулыбался внутри себя. - Я считаю,- продолжал он – что с вас, первокурсников сейчас нельзя требовать зазубривания огромного числа медицинских терминов или бессмысленного заучивания географии мыщелок и подмыщелок. Все это вы выучите сами собой. Вам нужно понять и полюбит атмосферу врачевания. Это очень захватывающе и высокородно, милостивый сударь. Не забывайте это. Когда я глянул на количество зачетов, которые профессор проставил в моей замусоленной красной зачетке, у меня потемнело в очах. Я, в обычной и непринужденной беседе, сдал 4 зачета, экзамен и плавно переходил к сдаче последнего из них: пищеварительная система. Скажу честно, я совсем не думал, что продвинусь так далеко и потому эту тему не особенно учил, надеясь не то что еще подчитаю и подучу. Я не был готов к этому экзамену и мне очень не хотелось «мычать» что- то бессмысленное в ответ на заданные профессором вопросы. Тем более, я понял, что сдача экзаменов не такое уж и страшное дело, если подойти к вопросу творчески и спокойно… - Я не готов – произнес я – давайте я хорошенько подготовлюсь и потом красиво и по-настоящему отвечу вам на вопросы. Профессор заулыбался, откинулся на спинку стула, косо бросил на меня свой взгляд и взял душку очков в рот. -Ну как вам будет угодно, молодой человек. Тогда не смею вас задерживать. Хороших вам каникул и с новым годом ….
Я выскочил на улицу и на пороге старинного красного корпуса кафедры посмотрел вверх, в небо. Там, наверху улыбались звезды и кружились в медленном и тихом танце. Мое сердце билось восторженно и ровно. Тело немного дрожало счастливой дрожью. Намотав одной рукой на шею шарф, я быстрым шагом направился по институтской аллее к выходу. Я спешил. На Балтийском вокзале меня ждал мой поезд… Десять дней пролетели как безумные санки снежной королевы. Лыжные пох оды и пушистый снег, встреча с недавними одноклассниками, разговоры о делах и учебе полностью заслонили собой все заботы моей студенческой жизни.
По сути дела, я один из всего класса поступил в столь престижный ВУЗ и поэтому выглядел на голову выше всех остальных своих товарищей. Никто ведь не знал как мне трудно и неуютно было мне в Питере, как я тоскую по дому и по запаху дерева в нашей домашней гостиной. На мне висел еще один экзамен, к которому я подготовился дома. Ничего сложного: посидел, почитал, сам себя пару раз проэкзаменировал и вперед.
Я снова шел по черно-белым клетками кафедры анатомии. После романтической свежести прибалтийского снега и смолистого запаха сосен, формалиновый «забой» немного придавил меня,но мне это было уже не важно. Я шел сдавать экзамен, который бы мне развязал руки и дал почувствовать меня свободнее и бодрее. Я спокойно шагал по кафелю и мне была приятна сама мысль что я не тащу с собой проклятый таз,наполненный человеческими костями. С «костями», как и с «мышцами» было покончено навсегда. Я потянул на себя знакомую дверь и заглянул во внутрь. Я увидел изящную спинку Светланы Ивановны, ее осиную талию облаченную в кокетливый белых халатик. Она обернулась. - Заходите, присаживайтесь…Вам сдать зачет? Возьмите в лаборантской препараты и пойдемте. Хо-хо. Какой таз!? Какие препараты!? Я свои препараты «сдал» до Нового года, о чем засвидетельствовано в моей зачетной книжке. Я протянул Светлане Ивановне зачетку и про себя заулыбался. - Так- так. Ого. Ну вы просто гений! Сдать зачет Степану Трофимычу! В свое время я сдавала ему зачеты по 5-10 раз. Конечно, впечатляет! Преподаватель глянула на меня недоверчивым взглядом, в котором промелькнул луч удивления и уважения. А я стоял как Джеймс Бонд, ухмыляясь и готовый к новым подвигам во славу Ее Величества. - Хорошо. Что там у вас осталось? Пищеварительная система. Идите в зал, готовьтесь. Я сейчас подойду… Я пошел. Огромная, размером со спортивный зал, анатомическая комната повеяла мертвенным холодом и безнадежностью. Около сотни гранитных столов, стоящих в строгом порядке, были пустыми и чисто вымытыми. В глубине зала, в противоположной его стороне, в стеклянных шкафах, застыли в нелепых позах «стоячие» препараты. Человеческие тела без кожи, засушенные и печальные. Я оглядел зал. Только на одном столе, под рыжей клеенкой, лежало тело. Тело массивное и крупное. Я подошел к нему, положил на противоположный стол свои инструменты и атлас. Немного постоял, оглянулся вокруг. М-да... Тут же подошла преподаватель Светлана Ивановна. - Ну что,начнем? Я взял за край клеенки и резким движением сорвал с трупа покрывало. Передо мной лежал… Старый профессор. Огромно печальное тело. Я оторопел и совершенно растерялся. В голове запели какие то голоса, сердце дрогнуло. Честно говоря, я его сперва не очень узнал. Кожа была помята и приплюснута, рука с огромной ладонью были беспомощно вытянута вдоль тела, другая рука была привязана веревочкой к бедру. Что то бесконечно жалкое было в этом теле. Словно кем то сломанный манекен…или нет… большая сломанная детская кукла лежала передо мной и грустно плакала про себя. Исчез цвет докторской колбасы на его лице, а появился серо-зеленый оттенок тления и небытия. Жизнь выпрыгнула из этого тела. Не передать всего того что творилось во мне. Я слышал его голос, его слова «сударь» и «господин студент»,его посадку и блеск в глазах. Где все это теперь?! Куда оно ушло вслед за его профессорской душой? Наверное, все это отразилось на моем лице потому что преподаватель, постояв рядом заговорил… - Умер на Новый год. Родня пошла к знакомым-друзьям. Оставили его одного. Он сел смотреть новогодний огонек и умер. Семья вернулась через 2 дня. В паспорте у него была отметка : «тело завещаю медицине». Вот поэтому он и тут. Я знал про такие печати в паспорте. Их ставили в нашем институте и студенты за 30 рублей бесшабашно ставили себе в документ такие отметины… «Светлана» бесстрастно обошла тело и запустила анатомический пинцет в его чрево… - Подойдите сюда. Как это называется?... Преподаватель уже начал «пару» по анатомии. Я стоял как вкопанн ый, со стеклянными глазами и молчал. А внутри меня текли и капали крупные слезы. Молчал долго. «Светлана» опустила руки и с вызовом и укором посмотрела на меня в упор. - Я не готов – прошептал я – я не готов. Я сунул себе в нагрудный карман халата мои нехитрые инструменты, взял под мышки атлас и обходя столы двинулся к выходу. Преподаватель удивленно смотрел мне вслед. Я на ходу сорвал с себя белый халат, скомкал его и сунул в сумку,следом отправился атлас и инструменты. Я решил что на этом моя медицинская карьера завершена. Через неделю забрал документы…
Кукла