Myxomatosis : Святая простота

Она наблюдала за ребенком, прислонившись к стене. Его мать уже несколько минут болтала по телефону, не обращая на мальчика никакого внимания. Малыш, предоставленный самому себе, увлеченно делал куличики и, время от времени, засовывал пригоршни песка в рот.

Она подошла к песочнице:
- Привет, меня зовут Ира. Можно с тобой поиграть?
Малыш доверчиво протянул лопатку:
- Построй мне дом.
- А давай-ка лучше самолет, а? Он умеет летать. Ты видел когда-нибудь, какой след он оставляет в небе? – Разговаривая, она лепила кабину с дырками-иллюминаторами, длинный хвост, рассыпчатые пеналообразные крылья.

- Эй, отойди от моего сына! – Мать наконец-то увидела, что ребенок уже не один. – Слышишь? Я к тебе обращаюсь!
- Извините, - девушка встала с колен и, стряхивая песок с платья, шагнула из-под игрушечного грибка.
- А можно взять вашу формочку?

Женщина, спешно собирая игрушки и поторапливая мальчика, почти не глядя, сунула ей в руку синего крылатого слона.
- Забирай.
И, уже оттаскивая недовольно верещащего сына, пробормотала:
- Сумасшедшая…

Присев в неловком книксене, девушка положила игрушку в цветастый карман, счастливо улыбнулась и, звякнув поднятой с земли сумкой, почти бегом направилась к центральной площади. На перекрестке, переминаясь с ноги на ногу в ожидании зеленого света, она тихонько напевала незатейливый мотив детской песенки про облака-лошадки. Прямо перед носом мелькнула эффектная фея-стрекоза. Себялюбиво позируя, переливаясь брюшком и слюдяными пропеллерами, она кружила над восхищенной Ириной.

Заглядевшись, девушка шагнула на проезжую часть. Резко заскрежетали тормоза. Из окна ржавой Таврии высунулась бородатое перекошенное лицо:
- Тебе что, жить надоело? Больная!
Девушка растерянно оглянулась, спохватилась и кинулась на другую сторону. Ничуть не расстроившись, дошла до продуктового магазинчика на углу. Возле урны копошились две неопрятно одетые старухи.

- Баба Валя, здрасте.
Одна из чумазых бабулек зыркнула заплывшими глазами в ее сторону и взгляд ее потеплел:
- А… Ирочка, здравствуй, здравствуй.
Девушка протянула гремящую сумку.
- Сегодня немного. Батя выкинул несколько, не успела забрать.
Резво перекладывая бутылки в свой пакет, бабка заулыбалась щербатым ртом:
- Это ничего. Ничего. Спасибо, Ирочка. Дай Бог тебе всего хорошего. А я тебе гостинец-то приготовила. Держи вот…
Дрожащая рука достала откуда-то из-за пазухи грязный воздушный шарик.
- Ой, спасибо, баба Валя. Ну, я побежала. До свидания.
- Беги-беги. Завтра-то придешь?
- Нет, завтра на обследование в больницу надо, - размахивая неопределенного цвета подарком, Ира завернула за угол.

Молчавшая до этого собутыльница проскрипела:
- Это та самая?
- Угу, рассказывала я тебе про нее. Бедняжка. В пять лет за куклой из окна сиганула. Это с третьего-то этажа. Личико вот чуть-чуть подпортила. Выжила, а умом повредилась. Ищет теперь игрушки на улице и собирает. Все, что летает. И радуется этому, - прогнусавила Валентина и откашлявшись добавила, - но добрая и жалостливая. Мне вот помогает. Про таких в наше время говорили – святая простота.
- Да… Жалко ее. Болезная дурочка…

Солнце на площади светило так ярко, что, наблюдая за взмывающими в небо птицами, приходилось прикрывать слезящиеся глаза. В это время здесь всегда были голуби. Повсюду. Дети, взрослые, туристы, влюбленные парочки и обычные жители кидали крошки и семечки, подкармливая разноцветных пернатых. Ира с криком бросилась в самую большую стаю.
- Ого-го-го! – она бежала, размахивая руками, мысленно превращаясь в взмывающую в небо голубку. И почти физически наткнулась на злобный окрик.

- Уйди! Ты что, не видишь? Ты в кадр влезла!
Капризный резкий голос заставил взлететь ближайшую стайку. Красивая невеста в белоснежном платье позировала фотографу и натужно улыбалась в объектив.

Ира смущенно остановилась.
- Простите, я не хотела, - она отошла в сторону и не услышала, как свидетельница зашипела подруге:
- Страшненькая, да еще и идиотка. Ей ведь лет восемнадцать, не меньше.

Ирина присела на корточки и протянула руки. Непуганые птицы окружили девушку. Один сел ей на ладонь и, воркуя, начал чистить перья. Почесывая перламутровую шейку, Ира практически усыпила голубя. Держа загипнотизированного сизого красавца в пригоршне, она медленно пошла домой. Возле своего подъезда девушка остановилась и присвистнула:
- Фьють-фьють… Ласка, ты здесь?

Откуда-то из подвала появилась псина со свалявшейся шерстью и отвисшими сосками, и, хромая, приблизилась к частой посетительнице.

- Как твоя лапка? Болит еще? Сейчас подожди, - Ира, перехватив поудобнее очнувшуюся, но поздно заволновавшуюся и захлопавшую крыльями птицу, резким движением свернула ей шею. Кинула на землю. Довольно тявкнув, Ласка вцепилась в тушку.
- Ешь и выздоравливай, потом еще принесу. - Ира нырнула в прохладный подъезд, а собачий хвост еще долго стучал благодарным рингтоном по нагретому за день асфальту.