Боль Умерший : Ждать

Ждать

Третий день распятый висел на кресте.
Третий день человек с верёвкой был рядом
Третий день собирался народ у холма увенчанного

Третий день стояла пасмурная, но сухая погода
Трое за это время умерли
Тройня за это время родилась

Трое обязательных вернулись к предписаниям
Три влюбленных пары расстались
Три раза «U» проделал своё с этим

На последний третий день тучи хмурились пуще обычного. Мрачными исполинами повисли они над холмом распятого. Дувший с утра ветер внезапно оборвался оставив в воздухе гнетущую пустоту. Последний день был днём ритуала. Пришёл весь город. С раннего утра люди стояли у полого склона холма тревожно всматриваясь на придавленную низким небом вершину. В отличии от предыдущих двух дней сегодня в толпе никто не разговаривал, случайный шёпот или смешок тут же тонул глухом предгрозовом пространстве лишённым эха. Во всей окружающей атмосфере чувствовалась угроза грядущей беды. Вначале пытавшиеся подбадривать друг-друга люди от этой затеи вскоре отказались.
На холме, крест распятого располагался в центре странной геометрической фигуры, точную форму которой можно было уловить лишь поднявшись над крестом на девять метров вверх. Несмотря на то, что с земли фигура читалась плохо всё же можно было понять, что это было некоторое нагромождение линий складывающихся в подобие круга закрученного по часовой стрелки. На пересечениях прямых образующих круг получались углы по всей видимости являвшиеся некими ключевыми точками фигуры. Всего углов было восемь и от каждого шёл луч в центр к кресту. На каждом углу располагались этапы ритуала.
Распятый висел лицом к толпе. По его правую руку был обозначен угол где находилась не высокая имитация греческой колоны в стиле классицизма на которой стоял золотой кубок усыпанный драгоценными камнями. Из камней складывались символы туманного значения. За колонной стоял рослый мускулистый мужчина в набедренной повязке расшитой золотой тесьмой и длинном белоснежном плаще. Руки мужчины были перекрещены на груди, но даже не смотря на это было видно насколько у него раскачаны мускулы. На запястьях и лодыжках у него были одеты широкие золотые браслеты. Обут он был в сандалии из человеческой кожи. Голову его венчала золотая корона. Мужчина был альбинос. Его пустые белёсые глаза светились спокойной любовью к себе и процессам. Горделивый взгляд был устремлён в даль.
В углу по левую руку от распятого в пыли валялся маленький измождённый человек. Было непонятно сидит он или лежит, но сразу становилось ясно, что всё, что он делает происходит по собственной его воли, а не вследствие принуждения, побоев али ещё каких внешних причин. Весь его вид, говорил о глубокой но болезненной любви к себе, вернее глубокоболезненой любви к себе приведшей его в столь неоднозначное состояние. Одет человек был во что-то вроде накидки бурого цвета с вышитыми чёрной нитью узорами. Наряд по всей видимости был новый, но поскольку человек нетто лежал нетто сидел в пыли казалось, что одежда стара. На шее из-под одежды и косматых волос виднелась накинутая на шею петля. Тянувшаяся от неё толстая верёвка сползала по его спине и терялась где-то в пыли позади человека. Взгляд человека был рассеянно горд, устремлён на землю перед собой, и то и дело перескакивал с одного комочка глины на другой.
На двух углах расположенных за спиной распятого стояли голые - мальчик и девочка. Мальчик на углу по правую руку, девочка по левою. Обоим было около девяти лет. Оба стояли совершенно неподвижно, на детских лицах было пусто.
Ощущение надвигающийся грозы усиливалось. Над холмом медленно но верно продолжали сгущаться зловещие тучи их дикая палитра переходящая от ядовито жёлтого в серый и от красновато-зелёного в фиолетовый внушала собравшимся всё большую тревогу. Небо над головами набухало. В толпе заскулила собака, по холму пробежал зябкий ветерок.
На следующем углу, по левую руку от человека стоял величественный старец в широкой ризе с бородой и жезлом. Всё его одеяние было выполнено в бело-золой цветовой гамме, богато расписано драгоценными надписями из драгоценных камней. По его позе и всему виду становилось понятно, что в ритуале он главный.
Два передних перед распятым угла занимали золотые столбы обсыпанные письменами из драгоценных камней. Также эти столбы служили изголовьем для золотого ложа которое начинаясь от них доходило почти до самого креста с распятым оставляя зазор около 1.8 метра.
На последнем восьмом углу стояла фигура затянутая в чёрный шёлковый балахон и несмотря на то, что капюшон скрывал голову этого человека, было нетрудно догадаться, что это была женщина. Ибо изящно струящийся по великолепной фигуре шёлк не оставлял в этом никаких сомнений.
Все действующие лица оставались не подвижны, воздух ионизировался всё больше пророча скорую бурю. Тучи сгущались. Время от времени по толпе прокатывался ропот вскоре тонувший в мёртвой тишине момента.
Неожиданно старец резко вздёрнул руки к небу, все перешёптывания тут же прекратились, толпа замерла, в слепом ожидании. Ритуал начинался. Глаза старца закатились, он стоял с поднятыми к небу руками, его рот беззвучно открывался, мелкая дрожь едва заметно сотрясала его тело. Какое-то время он простоял в такой позе беззвучно говоря и немного раскачиваясь. Затем, не останавливаясь, он стал медленно поворачиваться направо к женщине, она поворачивалась к нему. Оказавшись боком к толпе и лицом друг к другу они всё так же медленно начали сближаться. Когда они сошлись старец опустил жезл на землю между ними, они прижались друг к другу. Женщина скинула капюшон и опустила голову. Густые, чёрные волнистые волосы расплескались по её плечам. Старец положил ей руки на голову и продолжил беззвучно говорить. Пока они это проделовали, по специальной продуманной территории, к ним подошёл мужчина с золотым кубком и встал на одно колено также опустив голову. Старец и женщина начали долгий влажный глубокий поцелуй. Они передавали слюни изо рта в рот в течении минут пяти пока их не набралось достаточно. Тогда их уста разъединились. Вся накопленная масса осталась во рту у женщины. Она немного погоняла массу у себя затем сплюнула в поднесённой ей мужчиной золотой кубок. Мужчина поднялся с колена и направился к своему месту, где вновь водрузил кубок на колонну а сам встал за неё. Женщина же вновь повернулась к старцу. Тот приложил свою ладонь к её лбу беззвучно сказал и сдёрнул с неё балахон. Под ним женщина оказалась совершенно обнажённой. Формы её тела действительно были близки к идеальным, единственное, что бросалось в глаза это некая несвойственная для здешнего климата белизна кожи.
Вовремя всей этой процедуры толпа постепенно начала волноваться, приблизилась на максимально близкое к старцу и женщине расстояние и начала немного раскачиваться. Старец повернулся к толпе и заговорил с ней. Женщина тем временем пошла по одной из прочерченных в земле линий по часовой стрелке к следующему углу. Там стоял мужчина и чаша. Они встретились взглядами, мужчина протянул женщине кожаную плеть. Она взяла. Повернулась к распятому. На лице её блуждала едва уловимая улыбка. Она неторопливо направилась к кресту. По мере того как женщина приближалась к своей цели улыбка её становилась всё шире, наконец из-за приоткрывшихся полных чувственных губ появились жемчужины зубов, женщина засмеялась и со всей силы хлестнула распятого по ранее полученному рубцу. Раздался слабый стон. Женщина засмеялась сильней и ударила ещё несколько раз. Распятый не стонал а скорее мычал, ибо был уже в конец обессилен.
Толпа постепенно начинала раскачиваться чуть сильней. Голова женщины находилась приблизительно на уровне колен распятого. Состроив капризную мину, женщина принялась внимательно рассматривать раны полученные им во время истязаний перед казнью. Ран было много, были колотые и резаные, рваные и тупые. Она неторопливо обходила крест вокруг выискивая, что-нибудь подходящее. Наконец, она увидела, что искала. Большой клок мяса был выдернут чуть выше правого колена. Она не заметила эту рану сразу потому что кожа оторвалась не до конца, лоскуток продолжал свисать на тонком перешейке прикрывая собой брешь в теле распятого. Рана по всей видимости была нанесена плетью с железным наконечником – крюком. Женщина вновь заулыбалась и посмотрела наверх в лицо висящему одним из самых своих кокетливых взглядов.
Женщина стала медленно просовывать палец под кожу, поначалу аккуратно, даже нежно, затем чуть жосче, задевая внутренности раны ногтём. Распятый застонал. Женщина довольно заулыбалась. Она вынула палец взялась за нависающую над раной кожу и начала очень медленно тянуть её вверх, постепенно сдирая её и с неповреждённого участка. Распятый снова застонал. Женщина резким движением оборвала кожу и радостно смеясь кинула кусок в пыль. Ударив его плетью, она снова приблизилась к ране. На этот раз она не церемонясь резко ввела два пальца в отверстие и стала делать движения имитирующие половой акт. Она делала это с остервенением , она больше не улыбалась наоборот на лице у неё появился животный оскал, она почти рычала. Из раны потекла кровь. Женщина усилила нажим, одновременно с этим она прижалась промежностью к кресту. Распятый стонал, Женщина тоже. Наконец, когда кровь из раны текла уже довольно сильно, женщина вынула пальцы из раны. Распятый продолжал стонать. Женщина внимательно осмотрела кровь на своих пальцах, затем вставила их в себя и смазала изнутри.
В это время к распятому подошёл мужчина и подставил кубок под стекающую кровь. Собрав необходимое количество жидкости он сделал знак женщине и вернулся на своё место к колонне. Женщина подошла к распятому и начала сначала слизывать а потом непосредственно из раны отсасывать его кровь. Утолив жажду, она чуть отошла в сторону и пристально осмотрела висящее на кресте тело. Постояв так какое-то время она улыбнулась, подошла поближе и засунув руку под набедренную повязку начала ощупывать его гениталии. Она с трудом сдерживала смех. В конце концов, не выдержав она сорвала повязку и стала заливисто, искренне и беззаботно смеяться. Немного успокоившись, она вновь подошла к висящему и начала грубо дёргать того за гениталии. Постепенно взгляд её становился всё туманней и туманней. Через какое-то время она безразлично откинула то, что было у неё в руках и пошла укладываться на ложе. Устроившись по удобней она начала кокетливо извиваться демонстрируя распятому все свои прелести в наиболее выгодных ракурсах. Когда ей надоело она легла на спину лицом к висящему, согнула ноги в коленях и слегка расставила их таким образом, чтоб он с креста мог свободно видеть всё то, что она собиралась делать.
Неторопливо поглаживая своё извивающееся на золотом ложе тело, женщина неумолима приближалась правой рукой к своему пылающему лону, пока наконец те самые два пальца, что совсем ещё недавно протыкали тело распятого не нырнули в тёмную гущу её лобковых волос и не нащупали тот самый желанный женский нерв удовольствия. Она начала мастурбировать. Толпа раскачивалась. Глаза всех присутствующих были устремлены на ложе. Даже человек с верёвкой иногда бросал быстрые стыдливые взгляды на само удовлетворяющуюся самку. Сначала она делала это достаточно мягко постоянно рассматривая истерзанное тело висящего, явно получая от этого удовольствие, но постепенно движения её становились всё более резкими, глаза закрылись, вторая рука жадно хваталась за грудь. Женщина не стонала, но дыхание её сделалось тяжёлым и прерывистым. Где-то вдалеке прогремел первый гром Она всё ускоряла темп. Наконец, её тело резко изогнулось мышцы ног и рук напряглись она вся приподнялась, вскрикнула и опала. Отдыхая она продолжала нежно поглаживать свой лобок, слегка подёргивая жёсткие курчавые волосики.
Мужчина с чашей подошёл и встал между распятым и женщиной лицом к женщине, спиной к кресту. Женщина возобновила мастурбацию, а вместе с ней начал и мужчина. Пока он кончил один раз женщина кончила ещё восемь. Поток своего семени мужчина направил в золотую чашу. Толпа раскачивалась всё сильней, теперь люди помимо движений стали издавать странный гудящий звук, получаемый при выдыхании воздуха из лёгких через нос.
Мужчина взял кубок и отошёл на своё место. Настала очередь детей. Они подошли к ложу каждый со своей стороны. Женщина встала на колени с ратавленными ногами. Первым лицом под её лоно лёг мальчик. Женщина напряглась и из её влагалища в его рот, тонкой струйкой потекла мутноватая прозрачная жидкость. Затем той же процедуре подверглась девочкой, жидкости второй раз было меньше, но зато именно об лицо девочки женщина вытерла свои гениталии. В том же порядке - первым мальчик, вторайа девочка, они подошли и сплюнули перемешавшуюся, с собственными слюнями, женскую кончу в золотой кубок. После чего дети вернулись на свои места.
Следующим был человек с верёвкой на шее. Увидев, что мужчина с женщиной приближаютя к нему он совсем окончательно сник. Одним глазом покосился он наверх на распятого, так обычно смотрят провинившиеся псы на своих хозяев, не рискуя взглянуть прямо, но в тоже время трогательно ожидая прощения.
Гул толпы усиливался, вместе с ним усиливался и ветер. Вороненые женские волосы, и белоснежный плащ мужчины беспощадно развивались в его ледяных порывах. Они подошли к человеку. Женщина зашла сзади. Подняв с земли конец верёвки она обмотала его вокруг запястья и сильно дёрнула на себя одновременно упершись ногой в шею человеку. Получилась распорка и тот начал задыхаться. Упираясь в его позвоночник она толкала его от себя одновременно всем своим весом тяня за верёвку в противоположную сторону. Человек захрипел и попытался просунуть пальцы между верёвкой и петлёй. В этот момент мужчина с кубком сильно ударил его нагой в живот. У человека окончательно перехватило дыхание, лицо покраснело. Мужчина присел перед человеком и пристально посмотрел ему на глаза. Они были слегка влажными. Мужчина несколько раз ударил человека кулаком по лицу, после чего снова уставился на глаза. Одинокая слезинка скатилась по щеке. Мужчина привстал, схватил человека за волосы и вырывая клок за клоком вертя его голову во все мыслимые стороны стал бить по лицу коленном. Затем сделав женщине знак ослабить хватку вновь нагнулся к человеку. Тот плакал. Мужчина поднял голову человека за волосы стал подставлять золотой кубок по очереди под разные глаза. Один глаз, второй глаз, один, второй, один, второй, второй, один, один. Мужчина встал. Женщина отпустила верёвку и с призрением оттолкнула мерзкое тело в пыль. Переступая через кашляющего человека она не удержалась и прыгнула ему ногой на голову, голова ударилась о землю и из виска потекла кровь.
Внезапно всё небо озарилось яркой молнией, громыхнул гром, по холму промчался сильнейший порыв ледяного ветра. Гроза стремительно приближалась.
Описанный по часовой стрелке круг замкнулся. Женщина и мужчина с золотой чашей вновь оказались у старца. Женщина прошла мимо и встала, с торжественным видом, туда, где стояла самого начала, лицом к толпе. Мужчина приклонил колено перед старцем и вознёс над своей головой золотой кубок. Толпа раскачивалась всё сильнее их гул нарастал. Старец принял кубок из рук мужчины. Он повернулся к толпе и высоко над головой поднял руки. В правой он держал жезл, в левой кубок. Толпа замерла. Казалось, что сам неугомонный грозовой ветер предвестник бурь, с почтением притих в столь торжественный час. Вытянув руку с жезлом вправо и опустив свой посох на землю, старец медленно поднёс кубок к своим устам и очень осторожно стал глотать содержимое. Процесс занял около минуты, старец всё сделал верно – не единой капли из кубка не пролилось. Также медленно старец отстранил кубок от лица и протянул его назад в руки всё ещё колено преклонённого мужчины. Тот принял кубок и вернулся с ним к своему месту у колонны.
Старик воткнул жезл в землю и, перекинув через правое плечё свою ризу явил миру свой старый сильно эрегированный член. Он принялся остеревенело мастурбировать глядя на толпу, которая теперь вновь с удвоенной силой раскачивалась и гудела. По мере того как старец увеличивал амплитуду своих движений, усиливался и натиск толпы. Первые ряды находились уже всего в полуметре от старца когда он неожиданно разрешился мощным потоком в лицо ближе стоящему мужчине. Тот не в силах больше сдерживать своего восторга закричал и тоже немедленно принялся мастурбировать. На него тут же кинулись соседи слизывать то важное, то нужное, то светлое. Иные пытались протиснуться к старцу добрызгивающиму остатки своего семени по сторонам. Все кого коснулась сперма сами начинали дрочить. Через несколько минут всё пространство перед холмом было заполнено стонами мастурбирующей толпы. Совокупляться могли только женщина и мужчина с кубком чем они и занялись на золотом ложе, через какое-то время к ним же присоединились мальчик с девочкой.
Внезапно на небе ударило сразу три молнии земля затряслась и пошёл невероятный ливень. Вот и небо кончало, вот и оно на людей разрядилось. Пыльная земля моментально превратилась в грязевое озеро. Люди ползали, чавкали, трогали, кричали, захлёбывались, повторялись. Их крики и стоны то и дело постоянно тонули в оргазмических криках грохочущего неба. Начав совокупление на золотом ложе мужчина и женщина очень скоро с удовольствием плюхнулись в грязь, соитие, грязь, соитие, любовь, дети идите к нам в грязь, любовь, соитиеееееееее……Кончай на нас, небо кончай, ебись и кончай на нас на нас всех, на нас на нас……….
Так продолжалось долго, но потом гроза ушла, ушла толпа, ушёл старец, ушли мужчина и женщина с детьми. Ушли тучи обножив нагое небо с закатным солнцем. Повсюду с земли поднимался пар. Земля отдавала небу долги. Было очень душно. На холме не осталось никого кроме распятого и человека с верёвкой на шее. Время шло. Солнце уже на половину скрылось за горизонтом. Распятый с трудом повернул голову к человеку с верёвкой и сказал:
- Прости меня пожалуйста если сможешь.
Человек с верёвкой попытался встать. У него вышло с третьего раза. Пошатываясь он подошёл к кресту. Шея болела но он заставил себя поднять голову и посмотреть в лицо распятому, но тот висел против солнца и человек ни смог ничего разглядеть. Тогда он неуклюже свалился у креста и заплакал и в этот раз его никто не заставлял. Так и остались они там вдвоём живые и немного уставшие. Остались ждать.