Роман Казарян : Возвращение. Окончание.

Уже месяц, как все подстопы к лесу и реке, где, по обыкновению, гнездились ласточки, патрулировала гигантская сеть соглядатаев шершня.
Прилетающие ласточки и другие птицы только удивлялись, почему в этом году такое большое количество диких ос. Многие сетовали на отсутствие пищи – насекомые покидали обжитые места, спасаясь от кровожадных полчищ шершней. Даже пчелы, живущие на пасеке у пруда, перестали вылетать без сильной необходимости.
Шершень устроил свою штаб-квартиру в самом сердце леса в дупле огромной сосны. Белки сами бросили свое, некогда комфортабельное, жилье, как только им дали понять, что на соседней от входа ветке будет соседствовать их рой.
Все были заняты патрулированием, и только шершень и десяток самых приближенных находились в дупле и обсуждали дела насущные.
- Итак, что у нас с выполнением контрактов, - шершень взглянул на одного из своих приближенных.
- После истории с лягушкой, количество заказов резко возросло…
- Это я и без тебя знаю, - недовольно прервал его шершень, - или это ты их заключаешь? Меня интересует конечный результат.
Подчиненный прижал усики и сделал несколько шагов назад.
- За два контракта должны расплатиться сегодня к вечеру, но это так, мелоче…
Он не успел договорить. Мощные челюсти сомкнулись у него на шее. Шершень медлил. У него не было ни малейшего желания убивать своего соплеменника, который был его верным соратником и не раз рисковал своей жизнью за общее дело. Челюсти разомкнулись.
- Еще хоть раз услышу, что кто-то называет контракт мелочевкой, - шершень заглянул в глаза каждому из десяти, - оторву глупую башку и выброшу мокрицам, а остальное скормлю солдатам!
Неизвестно, чем это все могло закончиться, если бы снаружи не послышалось жужжание.
Это жужжание шершень не спутал бы ни с одним другим. В гнездо влетел его фаворит.
Несмотря на свой юный возраст, он уже был крупнее многих матерых солдат. Тяжелые челюсти, крепкие лапы, длинное жало. Он был грациозен и, одновременно внушал страх.
Шершень вспомнил, как пару недель назад молодой фаворит, чтобы отвлечь его от повседневных забот, притащил в хлев, где в своей гигантской паутине жил жирный паук. Не вдаваясь в объяснения, этот юнец отважился на такую дерзость, на которую хватит духу ну, наверное, у одного из сотни его хорошо обученных бойцов.
Молодой влетел в паутину и начал там трепыхаться, словно замученная муха. Паук тотчас выскочил из своего укрытия и принялся пеленать отчаянного юнца. Когда, казалось бы, все уже было кончено, этот храбрец изловчился и точно выверенным ударом пронзил своим длинным жалом жирное брюхо паука.
Паука скормили личинкам, а храбрецу было позволено набрать под свое командование два десятка таких же отчаянных сорвиголов, как и он сам. Однако фаворит отличался еще и трезвым расчетом и умел в критический момент принять единственно верное решение.
Он напоминал шершню его самого в молодости.
Было видно, что юнец спешил с чем-то очень важным, однако соблюдал субординацию, чем приятно порадовал шершня.
- Говори, - разрешил он.
- Пару дней назад я оставил своих парней патрулировать вверенную территорию, а сам решил несколько расширить территорию…
Шершень напрягся.
- Мною была замечена ласточка. Она явно запаздывала, но летела медленно…
- К делу, - не выдержал шершень.
- Командир, это она. Но она не одна…
В дупле началось шевеление.
- Тихо, - приказал шершень, - ты уверен в этом?
- Абсолютно. Я летел прямо над ней и видел эту двуногую.
Шершень нахмурился.
- Куда они летят?
- В сторону поля.
- Поля?
Фаворит кивнул.
- Сколько им еще лететь?
- На закате следующего дня они будут там.
- Всем по отрядам, - скомандовал шершень, - сбор здесь. Ты, - он кивнул юнцу, - вместе со своим отрядом прилетишь на пруд. Я буду вас там ждать. Займете позицию над этой жабой!
Дюймовочка смотрела на проносящиеся реки и леса, поля и озера.
- Ты точно знаешь, что сделала правильный выбор, - поинтересовалась ласточка, - может, все-таки, стоило остаться с принцем?
- Ой, я тебя умаляю, - поморщилась Дюймовочка, - этот принц мне вздохнуть не давал спокойно со своей любовью! Вечно тискал меня своими липкими пухлыми ручками, - она поморщилась, - нет уж, - решительно тряхнув головой, сказала она, - пускай со своими крылатыми лошадьми отношения строит, а я девочка стройная и хрупкая, - Дюймовочка пробежалась руками по своей талии, - мне забота нужна! И чтобы не тискали особо.
Ласточка усмехнулась, но промолчала.
Шершень уже начинал изнывать от пустого разговора с лягушкой. Наконец послышалось долгожданное жужжание и над лягушкой замер отряд молодого фаворита.
- А вот теперь к новостям, - удовлетворенно сказал шершень, - твоя зазноба возвращается.
От радости лягушка подпрыгнула на кувшинке.
- Рано радуешься, - весело сказал шершень, - я не собираюсь ее тебе отдавать, - лягушка вытаращилась на шершня, - она опять сбежит от тебя, а ты будешь мне опять ныть о том, как она тебе нужна…
- Это уже мое дело, - зло перебила лягушка.
- Послушай меня, идиот влюбленный, ты только восстановил и без того хлипкий мир в пруду, зачем она тебе тут нужна? Опять воду мутить?
- Себе хочешь забрать, - ядовито спросила лягушка.
- Если только личинкам скормить…
Лягушка, одуревшая от ревности и понимания того, что сделать она ничего не в силах, издала ужасающий вопль.
- Она моя, - и выбросила в шершня свой язык.
Он был готов к этому.
Он всегда готов.
Быстрый уклон вправо и острое жало вонзилось в мякоть лягушачьего языка.
С разницей в доли секунды в тело лягушки вонзилось еще двадцать одно жало. Застонав от боли, лягушка прыгнула с листа в воду, но, прежде чем вода сомкнулась над ней, она получила еще сорок уколов.
Она проплыла около метра…
Остановилась и дернулась…
Перевернулась кверху брюхом и всплыла…
Все было кончено.
- Идиот, - недовольно проворчал шершень, - к гнезду, - скомандовал он.
Шершень построил свой отряд на самой границе поля. Каждому были отданы четкие указания, за рамки которых никто не смел выходить. Шершень парил душой. Еще ни разу ему не приходилось драться с птицей, врагом, во всех отношениях весьма и весьма опасным и даже смертельным.
- Они приближаются, - сообщил гонец.
- Мои храбрые соратники, - обратился он к своему войску, - сегодня мы бьемся не за награду, а за право называться лучшими из лучших! Не все переживут эту битву! А теперь идите и докажите в бою, что вы имеете право носить звание лучшего!!!
Стая шершней злобно загудела, засверкали влажные от яда жала. Рой построился клином и медленно двинулся навстречу ласточке.
- Первый отряд пошел, - скомандовал шершень.
По его плану, задачей первого отряда было подняться выше ласточки и, как только начнется атака, пикировать вниз и хватать Дюймовочку.
Пятерка шершней послушно отделилась от основного клина, набрала высоту и, угрожающе загудев, рванула вперед.
- Бить в глаза, - продолжал наставлять шершень, - если промазал, бейте под крыло – там оперение слабее, а кожа нежнее!
Дюймовочка так ничего толком и не поняла. Шершни атаковали молниеносно. Последнее, что она увидела – это отвесно пикирующую ласточку. Она так и не смогла выйти из штопора, несмотря на помощь жаворонков.
Шершень сидел на листе, принесенным в дупло заботливым фаворитом. От одной лапы у него осталась только культя, крылья были помяты.
- Двуногую ко мне!
Дюймовочку аккуратно поставили на лист.
- Хм, так это из-за тебя весь сыр-бор? И куда же ты направлялась?
- К тебе, мой генерал, - кокетливо ответила Дюймовочка.
- Хм, я только что убил твою подругу, а ты кокетничаешь со мной?
- Тоже мне подруга, - фыркнула Дюймовочка, - транспорт.
- Меня нанял один твой зеленый знакомый, который очень любил лакомиться мухами и комарами…
- Только не к нему, - Дюймовочка кинулась к шершню, - позволь мне остаться с тобой, - взмолилась она, - позволь мне называть тебя моим генералом!
Шершень посмотрел на нее.
- Вот ведь двуногие, - протянул он и поморщился не то от боли, не то от отвращения.
Шершень шевельнул левым усиком.
Тут же на шее Дюймовочки сомкнулись тяжелые челюсти фаворита. Маленькая головка покатилась вглубь дупла.
Под одобрительный гул роя челюсти фаворита принялись перемалывать в кашу трепещущее тельце Дюймовочки.
Личинкам нужна забота.
У личинок ведь нет челюстей.

05,03,2008