Морячок : Руки

(На Конкурс)
1.
Казалось, поворотам не будет конца. Внутри желудка зарождался, ком готовый рвануться вверх по пищеводу, и вырваться из уст, смрадной лавиной раннего завтрака. Голова раскалывалась от летнего зноя сформировавшегося на лобовом стекле Волги, которое за три часа поездки приобрело температуру звезды по имени Солнце. На хера я опять ел так рано.
Командировки я ненавижу уже три с лишним года, как раз с того момента, когда поехал в первую. От них нет никакого толка. Они начинают высасывать из тебя все положительное, а пичкают тебя всем отрицательным. Каждую неделю, а то и чаще, за 6-8 часов дороги туда и обратно они превращают тебя из жизнерадостного и яркого малого с открытой душой, в хорошо разложившегося безумного зомби, с трясущимися руками, красными глазами, и вечно скрученным от тряски желудком. Но у меня нет выбора, вернее выбор есть всегда, просто за последние три года я так и не смог его разглядеть. Я молчу, сдерживая рвоту и сглатывая слюну, водитель тоже молчит, дергает за КПП, лишь иногда подсвистывая Мише Кругу и Розенбауму. Мне собственно все равно, что он там слушает, блевать мне хочется не от музыки. Мы едем на проверку. Проверка комплексная, в смысле, в комплексе, с проверкой, будет водка, баня, бляди из ближайшей деревни или поселка и постоянно заискивающие лица будущих фигурантов моего протокола. Хорошо хоть сегодня проверяю нефтяников, а не животноводов, как в прошлый раз. После того как, у коровников, закончились все три бутылки запасенной для меня водки, они совершенно спокойно выставили на общий стол мутную бутыль с самогоном. Бля, меня опять чуть не стошнило. Больше всего меня бесит даже не те нефтяники, которых я сейчас буду ебать за неправильно оформленные земельные отводы, просроченные решения по строительству, технические условия на подключения и прочую поебень. А их кореша, из местной администрации и надзорных органов, которые знают меня не понаслышке, и с которыми так или иначе мне придется пить, есть, смеяться, мыться и ебать баб. А после всего этого мракобесия, эти суки в тишине комнаты отжига, аккуратно положат передо мной конверт с видами какой-нибудь церквушки на Волге, или профилем великого поэта-песенника Бурятской республики. Уверенным тоном будут говорить, что мои нынешние нарушители, вовсе не так плохи как кажется, вон садик разбили у администрации (читать, достроили коттедж главе), родник очистили (читать, вложились в производство бутилированной воды жены зама главы), и главное всегда в срок платят все налоги и сборы в федеральный и местный бюджет (читать, вовремя башлят по всем накладным, неформальным расходам администрации). Что самое смешное, даже если я пошлю всех этих пидоров на хуй, не пройдет двух дней, они замажут этот вопрос с моим непосредственным начальником, или вообще с руководителем всей структуры. Со мной просто дешевле. Нет, я не говорю, что я такой заебатый, и такой кристально-честный. Этот конверт, я само собой возьму, после того как они утолщат его хотя бы вдвое. Просто я не понимаю, зачем мне туда вообще ехать. Видимо моцион такой. Больше всего это напоминает отпускание грехов в средние века, и покупка индульгенций у Папы. Просто Пап в современной России развелось, пиздец, как много. Да и богов целая плеяда, не дать не взять Олимпийский Пантеон, с Зевсом во главе.
Отвлекся, что-то я. Надо бы поспать. Хотя бы полчасика. А то дорога окончательно вывернет меня из себя. Сон не идет, в голове мыслей целый чемодан. Надо Надьке, че-нибудь, с сегодняшней проверки привезти, может новый велик, или лучше теннисную ракетку. Не видел ее уже месяц, Людка до сих пор ненавидит меня за то, что я их с Надькой бросил. Мстит, змея. И бабло, постоянно клянчит. Ладно, хоть поток мзды не пересыхает, а то на зарплату инспектора, не то, что семью, себя прокормить не выгорит. Вновь избранного президента, вместе со старым, щас все наши ненавидят, но тихо, опасливо и про себя. Голосовали строем, а ненавидят индивидуально. Весенние выпады по поводу отрубания рук, помнят все. Поэтому каждый по-своему прикидывает, как долго он еще будет раз в неделю получать конвертики.
Ааааа по хуй. Чему быть того не миновать.
2.
Удар был страшный, как будто бы в секунду содрогнулся весь мир. Волгу, вернее, то, что от нее осталось, со всей силы врезавшуюся в столб отбросило на несколько метров назад. Моторный отсек был разворочен, поднимавшийся от капота белый пар наполнял воздух, запахом жженого масла, вперемешку с Тосолом. Передняя дверь распахнулась, израненный водитель, каким-то чудом выбрался на траву и упал, на спину. Страшно болела шея, и спина, колени были разбиты в хлам. Его тряс озноб, и жутко стучали губы.
Ветер шелестел листьями деревьев. Утреннее солнце ликовало бликами на битом стекле. Пассажир Волги в кителе зеленой ткани, сидел без движения. От лица осталось кровавое месиво с двумя перебитыми глазами. Глаза не закрылись полностью, а смотрели куда-то вверх. Что-то там, на верху заставляло притянуться взором, уже холодные трупные глаза. Столб, от которого отскочила Волга, венчался большим и очень красочным рекламным щитом. Два улыбающихся лидера страны, с поднятыми в приветствии руками, стоя на Красной Площади смотрят, на остатки машины Горьковского автозавода, с мелким, мертвым чиновником внутри. На плакате красуется надпись : «За М…….ва, за Пу…….а». «Коррупция останется без рук».