Bush : Новая Одиссея

П.Зиновьев

НОВАЯ ОДИССЕЯ

Поэма
Сокращенный перевод с древнегреческого
на новорусский

***

В древней Греции Гомер
Жил когда-то, да помер.
Но поэзия Гомера
До сих пор для нас пример.
И хотя он был слепой
И писать - ни в зуб ногой,
Стать известнее Гомера
Не сумел никто другой.

По прошествии веков
Записали с его слов
Гениальные поэмы
Про героев и богов.

Но сегодня вряд найдешь.
Чтоб читала молодежь.
На фига им те герои?
Им бы пиво да балдеж!

Только и в рекламный век
Должен каждый человек
Знать хотя бы в сжатом виде
Что придумал этот грек.

Вдруг случится с кем-то спор
Про Элладу, про Босфор?
Ты цитатой из Гомера
Разнесешь его в упор!

Но двенадцать тысяч строк?!
Все читать?! Есть в том ли прок?
Потому-то я Гомера
Сократил, как только мог.

Чтобы вы смогли за час
Одолеть весь мой рассказ
И про то, как жили боги,
И про жизнь народных масс.

Я оставил только суть.
Если что - не обессудь.
Это присказка. Но прежде,
Чем отправить в дальний путь
Одиссея-моряка,
Я начну издалека.

В чем причина, в чем секрет
Всех его дальнейших бед?
Почему его носило
В океане столько лет?

Может, кто рассудит так,
Что плохой он был моряк,
Что подгадила погода…
Не спеши, мой друг! Итак…

***

Сотни, тысячи веков
Выше белых облаков
На Олимпе обитали
Сонмы греческих богов.

Но ведь смертная тоска-
Видеть только облака.
Ни приличной дискотеки,
А тем более пивка.

Из богов один рискнул-
Дырку в небе провернул,
Поглазел в нее на землю
И другим рукой махнул.

Смотрят - море, горы, лес!
Ни плотин еще, ни ГЭС!!
Копошатся всюду люди,
Дальше двигают прогресс.

Ничего себе живут.
Пьют вино и хлеб жуют.
А случается порою,
Что и к бабам пристают.

У богов такой процесс
Вызвал жуткий интерес.
Говорят: - А чем мы хуже?
Отпустил бы нас, Зевес?

Тот на них взглянул хитро, -
- Что? Толкает бес в ребро?
Кобели вы, а не боги!
Пошумел, но дал добро.

Стали боги вниз летать,
Встречных девушек хватать.
Греки сразу взбеленились,-
Это что ж, ядрена мать?!
Прилетает столько морд,
Словно в Сочи на курорт!
Что?- земля бордель им что ли?
Что им секс?- элитный спорт?

Мозги бабам задурят,
Наплодят от них ребят, -
А платить по алиментам
Ни в какую не хотят!

Это что же, мужики!
Мы, выходит, дураки?!
Кто-то, значит, сделал деток,
А мы им носи горшки?

Вырос тут у мужиков
Зуб огромный на богов.
Скоро дело докатилось
До мечей и кулаков.

В общем, день и ночь дрались,
Но архивы не велись, -
Кто кого за что угробил-
Так и не разобрались.

Но, похоже, Одиссей
Одного из сыновей
Бога моря Посейдона
Саданул между бровей.

Тот упал и лапки врозь.
Тут оно и понеслось…
С этих пор у Одиссея
Все пошло наперекос.

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
Собрание богов. Увещание Афины Телемаху

Распрощался Одиссей
С Пенелопою своей
И отправился с дружками
В путь, за тридевять морей.

Толи с кем-то воевать,
Толи славу добывать…
Только двадцать лет в Итаке
О герое не слыхать.

А в его дворце давно
Женихов полным-полно.
Они жрут чужое мясо.
На халяву пьют вино,

К Пенелопе пристают,
Ей прохода не дают,
Ну, а сыну Телемаху
Чуть ли в морду не плюют.

В общем, полный беспредел.
Телемах терпел, терпел,
А потом пошел к Афине,
Рассказал про свой удел.

Мол, Афина, помоги,
Допекли меня враги!
Надоумь, чтоб в нашем доме
Ихней не было ноги.

А она ему в ответ:
- Помогу, базара нет!
Я ж за вашим за семейством
Наблюдаю столько лет.

Всю Итаку собери,
Про ваш быт поговори,
Женихов по полной форме
Принародно о-бо-…

И пропала. Телемах
Ободрел, огонь в очах,
И пошел в опочивальню
Думу думать при свечах.

ПЕСНИ ВТОРАЯ, ТРЕТЬЯ И ЧЕТВЕРТАЯ

Народное собрание. Обращение Телемаха к Афине. Плаванья Телемаха

Под оливами чуть свет
Собрался большой совет.
Заседают, обсуждают:
Жив ли царь их или нет?

Телемах толкнул им речь:
-Я башку даю вам с плеч, -
Жив отец! И честь нам надо
Дома царского беречь.

А вот этих алкашей
Из дворца изгнать взашей!
И прошу о том поддержки
У почетнейших мужей.

Ну, ведь срам! А женихи
Голосят как петухи, -
Что они – народ достойный
И совсем не так плохи.
Льют пиаровский сироп…
Врут народу прямо в лоб, -
Дескать, нету Одиссея,
Дескать, в море он утоп!
И что сын его должон
Быть от власти отрешен.
Чтоб шла замуж Пенелопа
И не лезла на рожон.

Над толпой кружат слова.
Уже пухнет голова…
А в народе в это время
Жениховская братва.

Кому денег посулят,
Кому выйти вон велят.
Знайте, - это были предки
Наших солнцевских ребят.

И пошел базар, галдеж…
-Ты не лезь! - А ты не трожь!
Кто тут прав? Кто виноватый?-
Без поллитры не поймешь.

А не надо умным быть,
Чтоб понять базара нить, -
Просто вместе с Пенелопой
Можно царство прихватить.

Поднесли тут всем вина,
Все напились до пьяна.
Телемах им стал не нужен
И царица не нужна.

Телемах сквозь хай и крик
Жениховский ход постиг:
Что теперь он беззащитен
И теперь ему кирдык.

Как царевич не был смел-
Есть и смелости предел.
Он рванул по переулкам,
Только пятками свистел!

***

Полуночною порой
Вышел на берег морской.
Там ждала его Афина:
- Здравствуй, юный мой герой!

Ты держался молодцом,
Не ударил в грязь лицом!
Вот тебе корабль и люди,
Отправляйся за отцом.

Проплыви из края в край
Все моря, отца спасай.
Но сперва плыви в ту землю,
Где правитель Менелай.

***
Побывал наш Телемах
На морях, на островах.
Об отце никто не слышал.
И, выходит, дело - швах!

Забрала его тоска…
А враги исподтишка
Сговорились: он вернется-
Тут ему секир - башка.

Пенелопе донесли,
Что враги изобрели.
Из прекрасных глаз царицы
Слезы градом потекли.

Нет царя, и все кругом
Перевернуто вверх дном…
- Где ты, муж мой ненаглядный?!
И забылась тяжким сном.

А Афина ей во сне
Говорит: - Доверься мне.
Женихи тебя достали, -
Им достанется вдвойне!

ПЕСНЬ ПЯТАЯ
Остров нимфы Калипсо. Плот Одиссея

Посреди безбрежных вод
Остров как корабль плывет,
А над ним все время солнце
И лазурный небосвод.

Этот чудо-островок
Изукрашен как чертог.
Одиссей на этом месте
Семь годков мотает срок.

Нимфа с ним живет одна.
Словно топ-модель стройна,
Хоть и нимфа, а как кошка
В Одиссея влюблена.

У нее такая цель-
Не пускать его отсель.
Для того вино и мясо,
И двуспальная постель.

Провести с Калипсо ночь
Одиссей порой не прочь.
Но вдали от Пенелопы
Жить ему уже невмочь.

Чтоб прогнать печаль-тоску
Бродит он по бережку,
Смотрит в сторону Итаки,
Чертит пальцем по песку.

Ну, казалось, чем не рай?
Пей, гуляй да загорай,
Занимайся вволю сексом…
А он рвется в отчий край.

***

На Олимпе средь небес
Наиглавный бог Зевес
Приказал, чтобы к Калипсо
Послан был гонец, Гермес.

Чтобы он втемяшил ей, -
Погуляла, и о-кей!
Чтобы срочно без задержки
Плыл в Итаку Одиссей.

Словно МИГ Гермес летал,
Все Калипсо передал,
Пригрозил, чтобы в дороге
Одиссей не пострадал.

Если дал приказ Зевес,-
Кто ж пойдет наперерез?!
Кто она против Олимпа?
И она сказала: - Йес!

Одиссей стал строить плот,
А она ревмя - ревет, -
Ну, когда она мужчину
Для себя опять найдет?

Время мчится, плот готов.
Одиссей без долгих слов
С Калипсою распростился
Не без слез. И был таков.

Вот плывет по морю он,
А могучий Посейдон,
Повелитель океанов,
Кем-то был предупрежден.

И хотя он Зевсу брат,
Весь Олимп ему не рад.
Только пакость ему в радость.
Он не бог, а сущий гад!

Он начальник всех морей,
И до родины своей
По владеньям Посейдона
Не вернется Одиссей.

Наш герой уже вот-вот
До Итаки доплывет,
А соперник олимпийский
Взбаламутил бездну вод,

Поднял пенную волну
Аж до неба в вышину.
Плот разбился одиссеев,
Ну, а он пошел ко дну…

Нет! Не сдался все равно!
Уцепился за бревно
И болтается на волнах
Словно в проруби …но.
***
Увидал весь сонм богов:
Посейдон у них каков?!
Не исполнить волю Зевса -
Это ж гибель всех основ!!!

Зевс стал молнии метать:
-Ну, брательник, твою мать!
Ты когда мои приказы
Будешь, сволочь, исполнять?!

За грудки его схватил,
Строгий выговор вкатил
И велел ему: немедля
Чтобы бурю прекратил.

Посейдон потел, пыхтел,
Зевса слушать не хотел.
- Да пошли вы с Одиссеем!..
И куда-то улетел.

Дескать, он чихал на власть,
Дескать, масть не удалась…
А без козней Посейдона
Буря сразу улеглась,

Стала шелковой волна,
Не пугает глубина.
Древнегрецкая природа
Красотой напоена…

Только где же наш герой?
В стороне плывет какой?
И когда же, бедолага,
Он воротится домой?

***
Там где бьет морской прибой
В берег тяжкою волной
Одиссей из моря выполз
Изможденный, но живой.

Без одежи, синий весь…
Где согреться, что поесть?
Как от зверя схорониться?
Что за край это? Бог весть.

Одиссей как лев зевнул,
Едва челюсть не свернул,
Похромал к ближайшей роще,
Лег на листья и уснул.

***
В небе алая заря.
Навсикая, дочь царя
Алкиноя, возле речки,
Чтобы, грубо говоря,

Простирнуть отцу белье.
И служанки вкруг нее, -
Кто стирает, кто готовит, -
Все хохочут, ё - моё!

Расстелили полотно,
Положили хлеб, вино,
Мясо, рыбу, сыр, приправы…
Тут любой еды полно.

Где природа, где вода
Хорошо идет еда!
Да и выпивка здесь лишней
Не бывает никогда.

А струилась та река
Возле рощи, где пока
Спал как суслик наш скиталец.
…Дивный запах шашлыка

На него слегка пахнул.
Он открыл глаза, нюхнул…
Ну а голод - он не тетка.
Одиссей к огню шагнул.

Все пустились с криком прочь,
Лишь одна царева дочь
Хоть боится, но крепится.
Молвит: - Чем могу помочь?

Был видок, скажу я вам,
Смех и слезы пополам.
Одиссей стоял пред нею,
Прикрывал рукою срам.

Был он тощий как скелет,
Только тиною одет,
В бородавках, в ранах, в цыпках…
Не герой-анахорет.

Навсикая позвала
Всех рабынь. Наказ дала,
Чтоб мочалками героя
Отскоблили добела.

Пряным маслом чтоб его
Умастили бы всего,
Дали лучшие одежды,
Не жалели ничего.

Вот обмыт настоем трав
Каждый мускул и сустав.
Одиссей принарядился,
Элегантным стал как граф.

А потом не утерпел,
Сел за стол, попил, поел,
И за все сказал спасибо,
И идти к царю хотел.

Навсикая: - Я гляжу, -
Быстрый ты, но так скажу:
Ты останься здесь, покуда
Я царя предупрежу.

ПЕСНИ СЕДЬМАЯ И ВОСЬМАЯ
Приход Одиссея к Алкиною.
Знакомство феаков с Одиссеем

Через время у дворца,
У почетного крыльца
Одиссея ждал товарищ,
Представительный с лица,

Царь феаков Алкиной.
Пригласил его домой.
-Вах! Гостям всегда мы рады!
Пей и кушай, дорогой!

- Посидел бы я сколь хошь,
Да спешу, едрена вошь!
Двадцать лет как не был дома…
Может чем - то подмогнешь?

Алкиной: - Да не вопрос!
Ты, как вижу я, матрос, -
Дам тебе корабль и парус,
Мяса, хлеба, абрикос.

И плыви через моря.
Но прошу - уважь царя!
Пока грузят все припасы,
Пока крепят якоря, -

Честь феакам окажи,
Где ты плавал, расскажи,
Как зовут тебя? А после
И до дому путь держи.

Одиссей кивнул молчком.
Вот заходят гости в дом
И согласно этикету
Все расселись за столом.

Подавали много раз
Разносолы, фрукты, квас.
Вот напились все, наелись…
Одиссей начал рассказ.

ПЕСНЬ ДЕВЯТАЯ
Повествования у Алкиноя

Для хозяев и гостей
Расскажу я повестей…
Сам я, граждане, не местный,
Из Итаки, Одиссей.

Я у них царем там был.
Двадцать лет назад отплыл,
Не могу домой вернуться,
Несмотря на ум и пыл.

Прогневил ли я богов
Или мой удел таков,
Но несет меня по свету
Как корабль без парусов.

***
Я покинул свой предел,
Смело в дальний путь глядел,
Город племени киконов
На арапа взять хотел.

На нахальство, на авось.
…Не случилось, не сбылось.
Как мы драпали оттуда!
Словно пес, укравший кость.

Сели мы на корабли
И опять вперед пошли.
Девять дней нас била буря,
Принесла на край земли

К лотофагам. Там они
Проводили свои дни
Беззаботно, безработно,
Лежа целый день в тени.

Ухмыляясь как коты,
Ели лотоса цветы
И от этого балдели
Как от нашей наркоты.

Кто цветочек этот съест-
На судьбе поставит крест
И навеки позабудет,
Из каких он прибыл мест.

Среди спутников нашлись,
Кто на травку поддались.
Их ремнями повязали
И мы дальше понеслись.

Зоркий кормщик у руля.
Впереди опять земля.
Вышли. Ноги разминаем.
Видим - рощи и поля.

В реках чистая вода,
По траве бредут стада.
Только кто же их хозяин?
Мы пошли туда, сюда…

Подошли к пещере. Та
Обжита, не заперта.
В ней корзины с козьим сыром
И загоны для скота.

Вдруг раздался шум и топ,
И в пещеру как потоп
Ворвалось овечье стадо.
…А потом вошел Циклоп.

Камнем вход закрыл тотчас,
Аж пещера затряслась.
Он загнал в загоны стадо,
А потом увидел нас.

Не скажу, что я не смел, -
Я беду и боль терпел, -
Но увидев эту тушу
Я признаться оробел.

Ноги - словно два столба,
Глаз единый среди лба.
И сказал себе я: - Парень!
Вот она, твоя судьба.

Медлить он не захотел,
Изловил, порвал и съел
Двух моих друзей несчастных,
Лег на пол и захрапел.

Поутру, как только встал.
Он опять двоих порвал,
Выгнал вон овечье стадо,
Камнем вход замуровал.

Мы в смятенье. Козопас
Скоро всех прикончит нас.
И решили, что Циклопу
Надо колом выжечь глаз.

Приготовили мы кол…
Вот он вечером пришел,
Снова съел двоих и снова
Для спанья упал на пол.

Я ему и говорю:
- Мол, судьбу благодарю,
Что пока я жив. За это
Я тебе вина дарю.

Он меня послушал, сел.
- Наливай, пока не съел.
И последний глаз Циклопа
От спиртного окосел.

Растянулся он в пыли.
Впятером мы подошли
И колом, что был обуглен
До затылка глаз прожгли.

Как вскочил он! Что за бред?!
Или мозг был не задет?
Или в этой черепушке
Никаких мозгов и нет?

Он метался вверх и вниз,
Вой и вопли раздались.
По загонам у баранов
Мы полночи протряслись.

Темнота. Костер потух.
На заре пропел петух.
Выгонять на волю стадо
Приготовился пастух.

Он у выхода стоял,
Все на ощупь проверял.
Думал нас поймать. Но я же
Ум еще не потерял.

Был мой замысел таков:
Мы под брюхом у козлов
Прошмыгнем мимо Циклопа, -
Глаза ж нет! И нет очков!

И наш фокус удался-
Проползла команда вся,
Что в живых еще осталась.
А Циклоп, вослед грозя,

Нецензурщину орал
И метал обломки скал.
На корабль мы прибежали,
Я грести команду дал.

ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ
Об Эоле, лестригонах и Цирцее

Вскоре жребий нас привел
В те места, где жил Эол,
Повелитель над ветрами.
Он накрыл шикарный стол.

Вместе с нами хлеб вкусил,
Кто мы, что мы? - расспросил,
Снарядил водой, едою
И домой нас отпустил.

Прежде, чем сказать «Пока!»,
Шкуру он содрал с быка
И засунул туда ветры.
Кроме разве ветерка,

Что Зефиром он назвал.
И Зефиру приказал,
Чтобы в парус дул все время,
Чтобы скорость показал.

Вот отправились мы в путь,
Стал Зефир исправно дуть.
Вот Итака показалась.
…Захотелось мне уснуть.

И пока я крепко спал,
Мои спутники скандал
Учинили. Что богатства
Я им вроде недодал.

Что, мол, я богат как шах,
Держу золото в мешках,
А с друзьями расплатился
Лишь лапшою на ушах.

Кто-то шкуру развязал,
Сразу шквал забушевал,
Ветры вырвались на волю,
Поднялся девятый вал
И от берега Итаки
Нас к Эолу вновь пригнал.

Как увидел нас Эол,
Стукнул посохом об пол.
- Раз богам вы не угодны,
Брошу вас на произвол!

Принародно меня пнул
Лишь за то, что я уснул.
И с тех пор попутный ветер
В паруса мои не дул.

***

И опять в морской дали
Мчатся наши корабли…
Снова остров перед нами,
Корабли в залив вошли.

Здесь не бьется в борт волна,
Ветра нет и глубина.
От волнений моря гавань
С трех сторон окружена.

Только что-то шепчет мне:
- Оставайся в стороне.
Не беда, что твой кораблик
Поболтает на волне.

Опасайся, капитан!
Может страшный великан
Здесь живет и эту гавань
Вам расставил как капкан.

В гавань я входить не стал,
А сховался между скал.
И, как выяснилось позже,
С великаном угадал.

Отрядили мы троих
Верных спутников моих
На разведку. Лестригоны-
Великаны съели их.

После в бухте всех подряд
Лестригоновский отряд
Потопил камнями наших
С кораблями как щенят.

Я вам раньше говорил,
Что корабль свой в скалах скрыл, -
Прибежал туда. С командой
Трос причальный обрубил.

Как команда загребла!
Может быть, рекорд дала.
И хоть плыли мы по морю-
Только пыль за нами шла!

***

То мы пенили весло,
То нас ветром вдаль несло,
Но добраться до Итаки
Не могли мы как назло.

Снова берег, а на нем
Закрывая окоем
Лес стоит высокоствольный.
Мы с опаской пристаем.

Чтоб опять не пострадать,
Жребий стали мы кидать:
Кто пойдет на берег первым,
А кому придется ждать.

В общем, выпало идти
Человекам двадцати
Под командой Еврилоха.
Я ему сказал: - Гляди,
Если снова будет плохо-
Ты уж нас предупреди.

Чтобы путь найти сквозь лес,
Он на дерево залез.
Видит - дом. А над трубою
Дым струится до небес.

Если дом есть, если дым, -
Значит должен быть жилым
Сей приют уединенный,
Где попьем и поедим.

Там Цирцея их ждала,
В дом любезно позвала,
Вопрошала, угощала,
А потом из-за стола

В хлев загнала поскорей,
Превратила их в свиней.
Чтоб они не голодали
Накидала желудей.

Спасся только Еврилох.
Он помчался со всех ног,
Чтобы я узнал об этом
И товарищам помог.

Я к Цирцее через лес…
Вдруг откуда-то с небес
Предо мною опустился
Легкокрылый бог Гермес.

Говорит мне: - Одиссей!
Ты один не сладишь с ней,
Сам свиньею будешь хрюкать
Средь товарищей-свиней.

Ты не знаешь - у нее
Есть волшебное зелье.
Но и мы не лыком шиты,
Мы дадим тебе свое.

Внутрь чего-то выпить дал,
В дом дорогу показал.
И что делать у Цирцеи
Пунктуально рассказал.

Я спокойно в дом вошел,
Я спокойно сел за стол,
На Цирцеины отравы
Даже ухом не повел.

Как увидела она,
Что не вышло ни хрена, -
Сразу стала строить глазки,
Говорить, что влюблена.

- Одиссей! Ты телом бел,
И красив, и свеж, и смел…
Поиметь меня хотела.
Только я не захотел!

Как тут начал я кричать
Да права свои качать, -
Что, мол, надобно, Цирцея,
За паскудство отвечать.

Мол, пока моих друзей
Не отпустишь из свиней, -
Разводить тут шуры-муры
Ты, красавица, не смей!

- Пошутила я, пойми!
Ну, обратно их возьми.
Повела жезлом и свиньи
Снова сделались людьми.

- Одиссей! Заключим мир?!
Я для вас устрою пир
И вредить уже не стану.
А, товарищ командир?!

…И без горя, без забот
У Цирцеи мы весь год
Провели как на курорте.
И опять пошли в поход.

ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ

Снова в путь! Душа горит!
А Цирцея говорит:
- Нет пути тебе до дому,
Разве что через Аид.

Отправляйся, Одиссей,
В царство мертвых и теней.
Есть средь них слепой Тересий,
Вестник он судьбы твоей.

Раз такой нам даден план, -
Переплыли Океан
И попали в Киммерию,
Где в ночи стоит туман.

Вот уперлись корабли
В полуночный край земли.
Сразу мы богам подземным
Свои жертвы принесли.

И явился нам слепец.
Я спросил его: - Отец!
Что со мною дальше будет?
Где найду я свой конец?

Попаду ли я домой?
Жив ли сын-наследник мой?
Ждет меня ли Пенелопа?
Знает ли, что я живой?

Говорит он мне в ответ:
- Вам пути прямого нет.
Посейдон за гибель сына
Принесет вам много бед.

Но не трусь и не боись,
А с судьбой своей борись.
На богов хоть и надейся,
Но и сам за гуж берись.

Что-то я забыл…А, вот! -
Пенелопа тебя ждет,
Телемах - здоровый парень,
И не курит, и не пьет.

Долго мы еще вдвоем
Речь вели о том, о сем.
Он сказал мне все, что надо.
Я сказал: - Мы поплывем.
И поплыли…

ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ
Сирены,Сцилла и Харибда,Скот Гелиоса

День плывем,
Видим остров. А на нем,
Как сказала мне Цирцея
В назидании своем,

Есть Сирены. И что, мол,
Этот самый мюзик-холл
Всех проезжих вынуждает
Ставить судна на прикол.

Хор небесной красоты!
Их послушать - и кранты!
И уплыть уже оттуда
Никогда не сможешь ты.

Перед тем, как к ним приплыть,
Воск велел я растопить,
Чтобы этим воском уши
Всей команде залепить.

Не забыл я приказать
Себя к мачте привязать,
Чтобы тех сирен послушать
Без фанеры, так сказать.

Да, послушал я сирен…
Что Бетховен? Что Шопен?..
Сбег бы к ним, коль не связали
Меня с шеи до колен.

Я молил всех, чтоб они
Развязали мне ремни,
Что на острове сиреньем
Я хочу окончить дни…

Дескать, сукины сыны,
Вы понять меня должны!
Дескать, в бога, мать и душу!
А команде хоть бы хны.

Остров скрылся за кормой.
Мы опять плывем домой.
Я собою был доволен, -
И послушал, и живой!

***
Вроде в море путь широк,
Но понес меня поток
Между Сциллой и Харибдой.
Что готовит злобный рок?

Как в котле кипит вода,
Бьет корабль туда, сюда.
Не зевай, команда, или
Все здесь сгинем без следа.

Нашим мукам нет числа,
Мы без смены у весла.
И пока мы бились с бездной -
Сверху Сцилла унесла

Ровным счетом шестерых
Сотоварищей моих
И сожрала. Нас за скалы
Ветер бросил и утих.

Страх и ужас! Все болит.
Сверху солнце в нас палит.
У команды от болтанки
Потерялся аппетит.

После этих передряг
Через силу, кое-как
Мы в себя пришли. И снова
Ветер парус наш напряг.

***
Остров в море вновь видать.
Не земля, а благодать!
А команда не желает
Свое судно покидать.

Крик подняли, что нас тут
Кто попало, рвут и жрут.
Если спустимся на землю, -
Тут нам сразу и капут!

Я ребят не узнаю.
- Разговорчики в строю!
Пять шагов вперед! Иначе
Всех без выпивки сгною!

Если так стоит вопрос, -
Хоть куда пойдет матрос.
Все бегом сошли на землю
И я речь им произнес.

Я сказал им: - Господа!
Есть пока у нас еда,
Что нам выдала Цирцея.
Тут есть пресная вода.

Суток пять здесь поживем,
Отоспимся, отдохнем,
Паруса и руль починим
Да и дальше поплывем.

Тут на острове полно
Коз, коров, баранов. Но
По приказу Гелиоса
Трогать их запрещено.

Бог ужасно любит скот,
Только им лишь и живет.
Если что - ворюгам руки
До подмышек оторвет.

Стали мы готовить стан.
…А потом пришел туман.
А потом во всей округе
Разразился ураган.

Кто же думал о беде? -
Все же мы не на воде,
Отсидимся тут в пещере.
…Да забыли о еде.

Время день за днем идет,
Океан кипит, ревет.
Уже кончились припасы
И под ложечкой сосет.

И пошел у нас разброд.
Мне команда задает
Неприятные вопросы:
-Кто дороже - люди, скот?

- Ну, послушаем богов?
Ну, не тронем тех коров?
Сами сдохнем как собаки.
Что? Ты к этому готов?!

Сердце кровью облилось,
Просто надвое рвалось.
Не хотел я, чтобы старца
Предсказание сбылось.

Пока Зевсу бил поклон,
Чтоб утихнул Посейдон,
Боги по обыкновенью
На меня наслали сон.

А команда прыг да скок
За ближайший бугорок,
Завалила там коровку,
Запалила костерок…

И гулянка понеслась!
Все наелись мяса всласть
И кричали: - Не такая
У богов над нами власть,

Чтобы ради их причуд
Пухнуть с голоду вот тут.
Что я мог сказать команде?-
Сами скоро все поймут.

Ветер кончился. Волна
Улеглась, не так страшна.
Вот спускать корабль на воду
Мной команда отдана.

Все старались, как могли.
Весла на воду легли.
- Навались! Но не далеко
Мы ушли от той земли.

Да! Богов ужасен гнев!
Океан взревел как лев,
Небо молнии метало.
И, совсем осатанев,

Зевс устроил круговерть, -
Небо, ветер, воду, твердь-
Все смешал. Всему живому
Оставалась только смерть.

Кто был мачтою убит,
Кто за борт волною смыт,
Кто подхвачен ураганом
И по воздуху летит.

Нету больше корабля.
Все - от мачты до киля -
Разлетелось словно щепки.
Только я к куску руля
Привязался кое-как
И меня окутал мрак.

Вот очнулся я. Гляжу -
Остров. Берег. Я лежу
На песке буквально голый,
Как курортник на пляжу.

Что там дальше? Ну, так вот, -
Не один прожил я год
С дивной нимфою Калипсо.
А потом построил плот.

И домой скорей айда.
…А потом попал сюда.

***
Поздно. Речь завершена.
Наступила тишина.
Все не скоро от рассказа
Отошли как ото сна.

Как сумел он? Как он смог
Столько выдержать дорог?
Изо всех один остался…
Человек он или бог?!

ПЕСНЬ ТРИНАДЦАТАЯ
Отплытие Одиссея от феаков и прибытие в Итаку

Алкиной тут с трона встал
И сказал, что он рыдал.
И что это много лучше,
Чем бразильский сериал.

Что, мол, люди всей страны
Как один восхищены.
Что за доблесть Одиссея
Наградить его должны.

-Я итакскому царю
От себя корабль дарю.
Пусть народ феаков тоже
Щедрость выкажет свою.

Все дарили кто что мог:
Кто браслеты, кто брелок,
Кто ковер ручной работы,
Кто из меди котелок…

И одежда тут была,
И из бронзы зеркала,
Сундуки, вино в кувшинах
И съестное без числа.

А потом огонь зажгли,
Зевсу жертвы принесли,
Попросили Посейдона,
Колебателя земли,

Чтобы он мольбам их внял
И корабль не отгонял.
Все что мог у Одиссея
Он и так уже отнял.

***

Просьбе вняли небеса, -
Ветры дули в паруса.
В этот раз им не мешали
Ни теченья, ни гроза.

Одиссей же так устал,
Что все это время спал.
Он не слышал, как к Итаке
По утру корабль пристал.

Осторожно как могли
Его на берег снесли,
Разгрузили все богатства,
Что с собою привезли,

И оставили. А он,
Как стряхнул последний сон,
Не узнал ни скал, ни бухты.
Тут туман со всех сторон

Перед ним завесу сплел,
Одиссея в гнев привел.
- Снова штучки Посейдона?!
Ну, подонок! Ну, козел!

В этот раз он был не прав,
Посейдона обругав.
То Афине захотелось
Проявить свой хитрый нрав.

А туман был для того,
Чтоб не видел ничего
Одиссей. Но и другие
Чтоб не видели его.

Чтобы в этой пелене
Посидеть наедине,
Рассказать о Телемахе,
Об Итаке, о жене,

О намереньях богов,
О проделках женихов.
Чтобы он к их отраженью
Был в любой момент готов.

Объяснила, почему
Во дворец идти ему
И не время, и опасно.
О приезде никому

До поры не говорить,
Но свои дела творить,
Для чего вполне уместно
Имидж, так сказать, сменить,

Чтоб никто его пока
Не узнал наверняка.
…И Афина превратила
Одиссея в старика.

Кожа ссохлась. Цвет волос
Стал седым. Глаза и нос
Покраснели. А одежи
Просто хуже не нашлось.

Изменила так хитро
И обличье и нутро.
Одиссея можно было
Ставить нищим у метро.

ПЕСНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Одиссей в гостях у Евмея

И пустился Одиссей
По тропинке меж камней
К тем местам, где одиноко
Жил пастух его, Евмей,

Недалеко возле гор.
Видит: дом, просторный двор.
Из камней надежно сложен
Длинный каменный забор.

Там загоны для скота.
Не сказать, чтоб чистота,
Но спрошу, нужна ли свиньям
Чистота? Да ни черта!

Каждый день с утра Евмей
Выгонял своих свиней
Под дубы пастись. И свиньи
Становились все жирней.

Одиссей зашел на двор,
Ворота плотней подпер,
И, неузнанный Евмеем,
Начал, было разговор.

А Евмей ему: - Постой.
Ты, видать, мужик простой,
По всему – давно в дороге,
И живот, поди, пустой?

Мы давай-ка посидим,
Чем послал бог - поедим,
Да запьем вином. А после
Что нам делать - поглядим.

Гостя кормит свинопас,
Льет вино ему не раз.
Постепенно - понемногу
Начинает свой рассказ.

- Одиссею я служу,
Тут за свиньями хожу,
Чтоб росло его богатство
Как положено, слежу.

Только люди говорят -
Не вернется он назад.
Что пропал он где-то в море…
Но я думаю - навряд.

Нет, не верю я ничуть,
Что прервался его путь.
Не такой был мой хозяин,
Чтобы взять и утонуть.

Нет, не то меня гнетет!
Хуже, что который год
Во дворце всем балом правит
Жениховский хоровод.

Что еще не по нутру-
Ежедневно по утру
Должен я свиные туши
Обеспечить ко двору.

Ну, обидно, нету слов!
Это ж сколько жадных ртов?!
Не оставят скоро в стаде
Ни свиней и не коров.

Вдруг вернется Одиссей?
Скажет: - Старый ротозей!
И напрасного укора
Я боюсь всего сильней.

Одиссей заговорил:
-Ты стерег, Евмей, и бдил.
Я б на месте Одиссея
Тебя даже наградил.

Дал бы дом и стадо дал,
Чтобы ты богатым стал,
Чтоб жена была и дети,
И начальный капитал.

Тут спросил его Евмей:
-Ты бы лучше о своей
Рассказал судьбе- дороге.
Что такого было в ней?

Одиссей, большой хитрец,
Рассказал, что он купец,
Что он долго плавал в море
Из конца в другой конец.

Всяким - разным торговал
И на Крите побывал.
И там видел Одиссея,
И что тот ему сказал,
Что он жив и что вот-вот
На Итаку приплывет.

Ну, а сам я в шторм попал.
Все пропало. Нищим стал.
И теперь брожу по свету…
Знаешь, я б сейчас поспал.

Вот расправлена кровать,
Одиссей улегся спать.
А Евмей из дому вышел
Свое стадо охранять.

Ночь. Луна. Совиный крик.
Но не спит Евмей. Привык.
Он сидит и рассуждает -
Правду ли сказал старик,

Что он плавал за моря,
Видел нашего царя?
Видно правду. Что за корысть
Языком трепать за зря?

ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ
Прибытие Телемаха к Евмею

Щедр с гостями Менелай!
Даст чего ни пожелай.
Телемах однако скромен,-
Погостил и меру знай.

Мол, мерси за хлеб, за соль,
На Итаку плыть позволь.
Мол, маманя в беспокойстве
Не приеду я доколь.

- Не юнца, но мужа речь!
Женщин надобно беречь.
Отправляйся к своей маме,-
Ты один ей щит и меч.

Ну, пока! Счастливый путь!
Выше морду! Шире грудь!
А что делать с женихами?
Рассосется как-нибудь…
***
Телемаху повезло.
Ветром к дому их несло.
За все дни команда даже
Не садилась за весло.

Дикий берег. Телемах
Объяснил всем в двух словах,
Что он тут сойдет на берег,
Чтоб оставить в дураках
Женихов, что месть таят
И убить его хотят.

- Я пойду туда сейчас,
Где живет мой свинопас.
А вы прямо в порт плывите,
Не страшась недобрых глаз.

Завтра, братцы, во дворце
Весь народ в моем лице
Даст вам пир. Всем быть по форме
И с улыбкой на лице.

***
Одиссей наутро встал,
Говорить Евмею стал:
- Может, мне сходить бы в город?
Может, мне бы кто подал?

Или во дворец пойду,
Раздобуду там еду.
Дескать, я же не нахлебник,
Дескать, ем не по труду.

А Евмей ему: - Ну вот!
На добычу он пойдет…
Ты сиди и подкрепляйся,
И бери, что лезет в рот.

А чего поесть - найдем.
Живы будем – не помрем!

Он сказал и в этот миг
Телемах пред ним возник.
Поздоровались. – А это
Что за гость? Что за старик?

- Странник он, издалека.
Пусть живет себе пока.
На насмешки и на голод
Жалко выгнать старика.

-Я не против. Пусть живет, -
Не объест, не обопьет.
Я ему пришлю одежды,
Может что-то подберет.

Во дворце-то как? – Беда!
Эти жрут, как никогда.
Я им шлю свиней - как в прорву!..
Все глотают без следа.

Чтоб им сдохнуть! И вина
Перепили до хрена.
Скоро вся казна Итаки
Будет опустошена.

- Как у матери дела?
Еще замуж не пошла?
- Нет, хозяйка Одиссея
Ждет. Как двадцать лет ждала.

- Ну, лады. Давай, пастух,
Во дворец дуй во весь дух,
Да шепни тайком мамаше,
Что я здесь. Но чтобы слух

Не достиг чужих ушей.
…И пропал из глаз Евмей.

ПЕСНЬ ШЕСТНАДЦАТАЯ
Узнание Одиссея Телемахом

А Афина не спала.
Незаметно повела
Своим жезлом. Одиссею
Прежний облик придала.

Телемах пришел в испуг.
Отчего же это вдруг? –
Был старик, худой, в лохмотьях,
Испытавший столько мук?

А тут стал совсем другой:
С сине-черной бородой,
И красивый, и высокий,
И в одежде дорогой.

Телемах: - Ты кто таков?
Не один ли из богов,
Что способны превращаться
В молодых из стариков?

- Ты не бойся, Телемах,
Что я вновь не в стариках.
Это шуточки Афины-
Превращенья на глазах.

Вижу - вырос. Молодец!
Подойди. Я твой отец.
Здравствуй, сын. Я снова дома.
Я вернулся, наконец!

Им и верится, и нет,
Что прошла пора их бед.
Сын с отцом стоят обнявшись
Первый раз за двадцать лет.

***

Возле царского дворца
Появились два гонца-
Наш Евмей и член команды
С выражением лица.

Говорит Евмей: - Ты взвесь,
С сообщением не лезь,
Что приплыл сынок царицы
И что скоро будет здесь.

Не спеши. Прошу как друг.
-А ты кто такой? – Пастух.
-А…Пастух… Ну, потому-то
От тебя свинячий дух.

Отойди! Мне приказал
Телемах, чтоб я сказал.
И сказал, что в честь команды
Будет задан пир и бал.

И мгновенно город весь
Облетела эта весть.
Женихи давай шептаться
И лелеять свою месть.

- Пока носит Телемах
Свою бошку на плечах
Нам, коллеги дорогие,
Оставаться в женихах.

- Как решить его, козла?
- В бок перо и все дела!
В это время Пенелопа
К ним тихонько подошла.

- Ты и сволочь, Антиной!
Хороводишь за спиной.
Ох, как вы перепугались,
Что сынок еще живой.

Никому пока жив он
Не взойти на царский трон!

- Пенелопа! Не базарь!
Телемах еще не царь.
Кем он будет - неизвестно.
Может царь, а может псарь.

Мы ж – достойные мужи!
На любого покажи-
Будет он царем Итаки.
А ты празднуй да лежи.

Ну, нельзя тебе одной
Управлять такой страной.
И сказала Пенелопа:
- Ты и сволочь, Антиной!

***
Догорал уже закат,
Как пастух Евмей назад
Возвращался из столицы.
А Афина маскарад

Провернула в один миг.
Одиссей опять старик.

Телемах гонцу вопрос:
- Что увидел? Что принес?
А Евмей с большой дороги
Дышит, словно паровоз.

- Там в порту корабль пристал,
Что ты вечером послал.
И один из их команды
Во дворце все разболтал.

Я ему: - Молчи, трепло!
А его и понесло…
Женихи вертелись рядом,
Усмехались очень зло.

- Ладно, ладно. Как там мать?
- Ей одна работа - ждать.
-Ладно, ладно. И все трое
Улеглись пораньше спать.

ПЕСНЬ СЕМНАДЦАТАЯ
Возвращение Телемаха на Итаку

Телемах сказал с утра:
- Ну, мне к матери пора.
Старику, пожалуй, тоже
Надо двигать со двора.

У меня – не пансион,
Всех кормить мне не резон.
Тут не знаешь как управить
Жениховский батальон.

Во дворце его ждала
Пенелопа. Обняла
Ненаглядного сыночка
И слезами облила.

- Ты, маманя, это брось!
Ну, приплыл живой…Небось!
Тут придет к тебе сегодня
Толи странник, толи гость.

Ты его одна прими,
Напои и накорми.
Он бывалый и видался
С очень многими людьми.

Заезжал на остров Крит
И видал там, говорит,
Одиссея из Итаки.
И что тот домой спешит.

Тут не скажешь наперед -
Толи правда, толи врет.
Ты сама с ним побалакай,-
Она – правда - и всплывет.

***
Вслед за сыном Одиссей
И пастух его Евмей
Подошли к дворцу и видят:
На соломе у дверей

Шелудивый старый пес.
На него смотреть без слез
Невозможно. И спроси тут
Одиссей:- Что за барбос?

- При царе он гончим был.
А хозяин как уплыл,-
Никому он стал не нужен,
Голодал и с горя выл.

- Ты, Евмей, один иди,
Где хозяин - погляди.
Я присяду здесь немножко,
Что-то екает в груди.

Вот присел он возле пса,
Посмотрел ему в глаза.
Пес узнал его! Из глаза
Тихо выползла слеза.

Пес хвостом вильнул, вздохнул.
- Ты?! И ноги протянул.

***
В царском доме на столах
Угощенье. Телемах
Подозвал к себе Евмея,
Объяснил в двух-трех словах,

Чтоб позвали старика.
И пускай старик пока
Обойдет столы. Узнаем -
У кого щедрей рука?

Одиссей пошел вокруг,
Протянулось много рук,-
Все давали хлеб и мясо.
- Ешь, бери, старик. Как вдруг

Голос подал Антиной.
- Это кто еще такой?!
Ему место на помойке,
А он ходит тут с сумой.

От него такая вонь…
Гнать его отсюда вон!
И куда хозяин смотрит?!
Я, коллеги, удивлен.

Антиной скамью схватил,
В попрошайку запустил.
Гости переполошились,
Чтоб случайно не убил

Сгоряча он старика.
Тот поежился слегка,
Но пошел и примостился
У дверного косяка.

И у прочих на виду
Стал уписывать еду.

У людей вопрос возник -
Удивительный старик!..
Видно много его били
И он боль терпеть привык.

ПЕСНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Кулачный бой Одиссея с Иром

Заявился тут на пир
Местный нищий, толстый Ир,
Великанистый обжора,
Грязь и жир видать из дыр.

Конкурента увидал
И давай чинить скандал.
- Вон отсюда, старикашка,
Пока я тебе не дал!

Одиссей: - Чего ты тут
Раскричался, баламут?
Обойди столы и люди
Тебе тоже подадут.

- Сколько раз мне повторять:
Здесь двум нищим не бывать!
Или мне тебе придется
Руки-ноги оборвать.

Ругань. Шум. А Антиной
Предложил, чтоб меж собой
Подрались сейчас бродяги.
И кто выиграет бой –

Тому слава и хвала,
И объедки со стола.

Для Афины этот ход
Был известен наперед.
Она членам Одиссея
Силу, гибкость придает.

Старика уже и нет, -
Одиссей теперь атлет.
Иру стало не до шуток,
От хвальбы пропал и след.

А толпа вокруг ревет:
- Ну, сходитесь же! Вперед!

Одиссей ударил раз.
Ир упал, кровь полилась…
Вот на этом мы о бое
И окончим весь рассказ.

Победителя потом
Все хвалили за столом,
Дали много мяса, хлеба,
Чашу полную с вином.

Понеслось со всех сторон:
- Главным нищим будет он!

***
Одиссеева жена
Наверху сидит одна,
Смотрит в зеркало печально:
- Что-то стала я бледна…

Отошла моя пора.
Где моих очей игра?
Да и ноги притомились
И не ходят от бедра.

Может мне сходить резон
В косметический салон?
…Тут Афина погрузила
Пенелопу в сладкий сон.

Навела в один момент
Макияж и перманент,
Облекла ее в наряды,
Не считая бус и лент.

Пенелопа поднялась.
- Что-то я разоспалась…
Хотя сон-то был хороший,
Отдохнула просто всласть.

Снова зеркало берет
И себя не узнает.
- Ну, Афина-молодчина!
И к гостям на пир идет.

Но идет в порыве чувств -
Ноги, бедра, шея, бюст!
Так у всех отпала челюсть,
Что раздался даже хруст.

К Телемаху подошла,
Села рядом у стола,
К его уху наклонилась,
Рассказала как спала.

- Я уснула и во сне
Одиссей явился мне.
Он сказал, что все мы скоро
Будем счастливы вполне.

Что должны мы до поры
С женихами быть хитры,
Чтоб никто из них не понял
Затеваемой игры.

Телемах же в курсе дел, -
Потому он тверд и смел.
Он собрался, приподнялся,
Всю гулянку оглядел

И сказал им: - Господа!
У нас кончилась еда.
И пошли вы все отсюда
Нынче раз и навсегда!

Разобрал смех женихов.
- Телемах у нас каков?!
Да он что?! Он нас считает
Вообще за дураков?!

Мы ж не просто здесь сидим,
Выпиваем и едим.
Женихи мы! Пенелопу
Честно замуж взять хотим.

Пусть хоть двадцать лет пройдет,
Но пока не изберет
Одного из нас царица -
Будет здесь сидеть народ!

Пенелопа им в ответ:
- Возражений больше нет.
Я принять дары готова.
Одиссея двадцать лет

Я как дурочка ждала,
Ему верность берегла.
Надоело! Выйду замуж.
Полюблю. И все дела!

ПЕСНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Беседа Одиссея с Пенелопой.
Омовение ног

Снова шумно за столом -
Все судачат об одном:
Кто по нраву Пенелопе?
Кому быть из них царем?

В Одиссее все кипит,
Но он держит скромный вид.
Он подходит к Телемаху
И тихонько говорит:

- Обойди дворец внутри,
Все оружье собери
Да снеси в одну кладовку,
Да надежнее запри.

Если спросят: - Почему?-
Отвечай: - Оно в дому
Целых двадцать лет висело
В грязи, в копоти, в дыму.

Дескать, надо оттереть,
Довести до блеска медь.
И, в связи с возможной свадьбой,
Тот момент предусмотреть -

Ну-ка пьяный разговор
Перейдет в жестокий спор?!
Ну-ка кто из претендентов
Схватит меч или топор?!

И пойдет у вас резня ?!
А все свалят на меня…

Да, еще одно, сынок.
Всех служанок - под замок!
Чтоб никто из них случайно
Женихам помочь не мог.

Делать все вдвоем быстрей:
Телемах и Одиссей
Все собрали, все заперли.
Ну, а что насчет гостей-

Там упились все подряд.
Алкоголь, известно, яд!

Одиссей: - Пойди, усни.
Ты устал за эти дни.
Я же тут за женихами
Пригляжу, чтобы они

Не испортили дворца.
…И уселся у крыльца.

***
Снова пьяный шум и крик,
Но дворец уже привык.
Пенелопа вниз спустилась.
У дверей сидит старик.

- Мы давай с тобой вдвоем
Чуть в сторонку отойдем
Да присядем. Ты расскажешь
О супружнике моем.

Где видал его? Когда?
И спешит ли он сюда?
А то видишь: с женихами
Настоящая беда.

Мне ж не справиться одной
С жениховскою ордой.
Телемаха тоже жалко-
Он пока - что молодой.

- Да, навязчивый народ
Женихи! Но день пройдет,
Одиссей сюда вернется,
Наведет им укорот!

- Ну, спасибо тебе, дед!
День- другой, не двадцать лет
Мужа ждать. Ты не позволишь
Предложить тебе обед?

Но сначала пыль дорог
Я обмою с твоих ног.
Одиссей:- Ты что, царица?!
Ни за что! Помилуй бог!

А служанка- это да.
Пусть еду несет сюда.
И еще при ней чтоб были
Таз и теплая вода.

***
Пенелопа в дом ушла,
Приказания дала.
Появилась Евриклея,
Что кормилицей была

У героя моего.
Та, не чуя ничего,
Разложила причандалы
Возле таза своего.

Только начала она
Ноги мыть, - и вот те на!
На ноге у чужестранца
След удара кабана.

Толи верить, толи нет?! -
Но такой же точно след
Нанесен был Одиссею
Двадцать с лишним тому лет.

- Да тебя ли это зрю?!-
Говорит она царю.
Одиссей ей хвать за горло,
- Цыц! Кому я говорю!

Вон – разлила, дура, таз…
Не хватало, чтоб сейчас
Женихи меня узнали
И задумка сорвалась.

Одиссея пока нет! -
Я чужой и дряхлый дед.
Ты давай помой мне ноги
И неси скорей обед.

Ей-то радость! Наконец
Возвратился царь- отец!
Быстро сладила с ногами,-
В этом деле она спец.

Побежала за едой,
За вином и за водой.
Все в руках ее мелькает,
Словно стала молодой.

Одиссей умял обед,
Сыт, доволен - спасу нет!
Ведь он с чистыми ногами
В первый раз за двадцать лет.

Пенелопа подошла:
- Ну, как тут у вас дела?
Все нормально? Ну и ладно.
Я себе обет дала:

Если кто-то сможет вдруг
Тетиву надеть на лук
Одиссея, обещаю:
Тот и будет мне супруг.

Одиссей поддакнул ей:
- Не тяни и не робей!
Мол, как раз к стрельбе из лука
Возвратится Одиссей.

ПЕСНЬ ДВАДЦАТАЯ
Перед умерщвлением женихов

Ночь. На шкурах он лежит,
Сон от глаз его бежит.
Он в уме перебирает-
Что он завтра совершит.

Как бы так обтяпать месть,
Женихов под ноль известь,
Чтоб при том не пострадали
Его совесть, ум и честь.

И уже в который раз,
Несмотря на поздний час,
Тут Афина появилась.
- Что не весел? Вас ист дас?

- Вот сижу в ночи и бдю.
Как же их я победю?
Против всех - мы двое с сыном.
И других я не родю!..

- Ты зубами не скрипи
И до завтра потерпи.
Все как надо утрясется.
Спи!

Сон на очи налетел,
Чудный голос что-то пел.
Одиссей упал на шкуры,
Чуть вздохнул…И захрапел.

Скоро утро на часах,
Еще звезды в небесах.
Одиссей уже проснулся
И лежит себе впотьмах.

Думу думает: - Ну вот
И окончен мой поход.
Завтра все должно решиться,
Но сомнение берет.

Я ли это молодец,
Что вернулся наконец,
Или это Зевс вмешался,
Вседержитель и творец?

И теперь Олимп не враг?
Хорошо б узнать. Но как?
Вот он к Зевсу обратился,
Чтобы тот какой-то знак

В подтверждение подал.
Тут же гром загрохотал,
Хоть на небе нет ни тучки.
- Все, ребятки! Кончен бал!

Если боги за меня-
Остальное все хе…я!
Этой своре жениховской
Не прожить теперь и дня.

***
Понемногу рассвело.
Все в движение пришло.
Телемах служанке старой
Дал по первое число!

- Евриклея! Ты гляди,
Домом – то руководи.
Мать у нас сейчас не в форме, -
Ты порядок наводи,

Ситуацией владей.
А то стыдно от людей.
Погляжу я на служанок -
Это ж сборище б..дей.

Ты им дела не дала-
Вот они и у стола
Хороводят с женихами,
Демонстрируют тела.

Что ж…Заслуженный упрек.
Евриклея со всех ног
Побежала, угрожала,
Всем дала урок и срок.

- Ах вы сучки! Вот я вас!
И работа началась.

***
Утром трое пастухов
Для прокорма женихов
Как обычно подогнали
Коз, овец, свиней, коров.
Одиссей: - И все съедят?!
- Только кости полетят, -
Говорит Евмей сердито,-
- Перемелют все подряд!

- Вот проклятая орда!
Не найти на них суда, -
Поддержал его Филойтий,-
Кабы царь пришел сюда…

Он бы дал им укорот,
Вбил бы им то мясо в рот.
Чтоб в гробу они жевали
Одиссеев бутерброд!

Жалко - в доме нет царя,
Вот и гибнет все за зря.
- Что ты думаешь, Меланфий?
- А мне все до фонаря!

Не останется скота? –
Пастуху же красота!
Буду я лежать в тенечке
У лаврового куста.

Взор поднявши в синеву,
Буду грезить наяву.
Ну, а мой хозяин должен
Обеспечить мне жратву.

Иногда еще и баб…
Потому, что даже раб,
Чтоб была отдача, вправе
Иметь минимум хотя б.

Царь понял из этих слов-
Кто чем дышит из рабов,
Кто его в бою поддержит,
Ну, а кто предать готов.

Он немного переждал,
А потом с собой позвал
Отойти чуть-чуть в сторонку
Двух, которым доверял.

Мол, пора нам наконец
От гостей подместь дворец.
Я не странник заграничный,
Давний тутошний жилец.

Это ж я царем тут был.
Перед тем, как вдаль отплыл
Воевать под стены Трои,
Поохотиться любил.
Раз кабан возле реки
Запустил в меня клыки.
Вот он шрам. Ну что, узнали?!
Обомлели мужики…

- Одиссей! Отец родной!
- Двадцать лет…- Живой? – Живой!
Обнялись. К столу присели.
Пропустили по одной.

Те ему и говорят:
- Это что за маскарад?
Вроде рожа не похожа,
И другое все подряд.

Знать дорога в двадцать лет
Провела по телу след.
Только шрам остался прежним…
Одиссей: - Да что вы! Нет!

Мне Афина помогла,
Этот облик придала,
Чтоб, не узнанный врагами,
Сделал я свои дела.

Ну, а дело, братцы, есть.
Надо нынче нам известь
Женихов под самый корень.
Ох, и страшной будет месть!

Подмогнете если мне
Одолеть их в той войне, -
Я вам денег обещаю,
По усадьбе и жене.

- Одиссей! Мы за тобой
Хоть на праздник, хоть на бой!
А закуска и посуда
Завсегда у нас с собой.

***
Женихи сошлись опять.
Стали думать и гадать,
Как бы жизнь у Телемаха,
У наследника отнять.

Оборзели мужики,
Уже чешут кулаки.
Вдруг орел, неся голубку,
Пролетел не с той руки.

В те поры любой дурак
Знал, что это верный знак,
Что не выгорит злодейство,
Если сам себе не враг.

- Что за черт?! Опять облом!
Кто заботится о нем?!
Если так пойдет и дальше, -
Мы когда его прибьем?

- Ты наверх-то не кивай,
Пошумел и меру знай.
Ну, сегодня не случилось-
Будет завтра. Наливай!

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Предложение лука

Пенелопа ключ взяла,
Вверх по лестнице пошла,
Отыскала там кладовку,
Дверь со скрипом отперла.

А в кладовке барахла!..
Сундуки и зеркала,
Медь, оружие и злато,
И двухручная пила.

Нет, ошибся. В те поры
Были только топоры.
Их двенадцать штук по счету
Нужно было для игры.

Отскоблили, обмели
Их служанки, вниз снесли.
Одиссеев лук и стрелы
Паутиной заросли.

Если нету мужика -
Лук - оружье паука.
Пенелопа со слезами
Все почистила слегка

И спустилась к женихам.
- Господа! Сейчас я вам
Интересную задачу
Для решения задам.

Если сможет кто-нибудь
Лук вот этот натянуть
И стрелою через кольца
В топорищах прострельнуть,-

Тот объявлен будет мной
Самодержцем над страной.
Я сама ему отныне
Стану верною женой.

***
По шнуру через весь зал
Телемах в полу вкопал
Топоры. И у царицы
Лук отцовский первым взял.

Он старался, он потел,
Напрягался и кряхтел,
Но согнуть лук Одиссея
Не сумел, как ни хотел.

Женихи: - Ай, молодца!
Ты, сыночек не в отца.
Так и знай - тебе придется
Скоро драпать из дворца.

Ну, а мы, наш юный друг,
Щас натянем этот лук
И получим от царицы
И корону, и сундук.

***

Пока шел меж них сыр- бор,
Одиссей пошел на двор,
Пастухам сказал, чтоб двери
В зал закрыли на запор.

Чтоб служанок – под замок!
Чтоб никто уйти не смог.
А услышат стон и грохот-
Танцы, мол. Тяжелый рок.

Наконец- то час настал!
Все точь-в-точь, как приказал
Одиссей, они свершили
И опять явились в зал.

На, а там сплошной завал.
Каждый лук заветный брал,
Горячился и ловчился,
И попытки повторял-

Все напрасно. Ни один
Из пытавшихся мужчин
Не сумел решить задачи.
- Опозорились мы, блин!

Возле них Евмей стоял,
В руки лук и стрелы взял
И понес их к Одиссею
Через весь просторный зал.

Женихи ему: - Постой!
Что хамишь? Ты кто такой,
Чтобы этот лук и стрелы
Брать поганою рукой?

Телемах на шум и крик
Им сказал: - Пускай старик
Оборвет напрасно руки,
Он ведь силою не бык.

Одиссей лук повертел,
Так и этак оглядел,
И совсем не напрягаясь
Тетиву на лук надел.

И запела вдруг она
Как гитарная струна.
Все конечно удивились-
Ну и сила! Ни хрена!

Снова гром загрохотал.
Одиссей тот знак узнал-
То с Олимпа Зевс великий
Ему голос подавал.

Мол, я в курсе. Не зевай,
А бери свой лук, стреляй.
А потом над женихами
Справедливый суд справляй.

Выстрел. Медная стрела
Не задев колец, прошла.
Женихи перепугались:
- Это что же за дела?

- Что же, граждане?! Пока
Вы срамили старика,
Я задание исполнил.
И не дрогнула рука.

Значит, сила еще есть!
Ну, а вы зажрались здесь
И трясете животами.
Только наглость в вас да спесь.

Все, окончилась игра!
Наступила вам пора
Уходить вперед ногами
С Одиссеева двора.

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Умерщвление женихов

Одиссей так с луком встал,
Чтобы виден был весь зал,
Чтобы выход на свободу
Он собою закрывал.

Тут же рядом Телемах-
Меч на бедрах, а в руках
Два копья из звонкой меди.
И в душе его не страх.

Рядом с опытным отцом
Стал и юноша бойцом.

Уже первою стрелой
Был повержен Антиной.
В это время он пытался
Выпить кубок золотой.

По дворцу разнесся крик:
- Что ты делаешь, старик?!
Мы сейчас тебя на части
Разорвем в единый миг!

- Ах, собаки! - им в ответ
Одиссей. – Вы столько лет
Разграбляли мое царство!
Ну?! Узнали или нет?!

В чужедальную страну
Я уехал на войну -
Вы ж в тылу пытались, суки,
Охмурить мою жену,

Сесть самим на царский трон.
Вы к служанкам под хитон
Лезли грязными руками.
Это ж просто моветон!

Не сыграете ль со мной
Как главарь ваш Антиной?

- Ну, послушай, Одиссей!
Ты меж нами смерть не сей.
Да, ты прав! Мы признаемся
В нехорошести своей,

Что пришли в твой дом толпой.
А виновник - Антиной!
Это он всем хороводил,
Растакой он, рассякой!

И ему твоя жена
Даже вовсе не нужна!-
Только трон, почет да слава,
Да итакская казна!

Он вредил наверняка.
Ну, а мы лишь так, слегка.
Это он хотел угробить
Венценосного сынка!

Получил - и поделом!
Одиссей, клянемся в том:
Что проели, что пропили-
Все с лихвой тебе вернем

Хлебом, мясом, медом или
Медью, золотом, скотом.
- Ну, уж это дудки! Шиш!
Честь скотом не возместишь!

- Если так, - кричит братва, -
Ты ответишь за слова,
За братана Антиноя!
И читать твои права

Мы не будем. Мы не суд,
Чтоб тянуть базар вот тут.
Щас тебя с твоим сыночком
На кладбище унесут!

- За оружье! Хвать – похвать,
А оружья не видать.
- Кто его, подлюка, спрятал?!
-Где ж оно, едрена мать?!

Тут – то все и понеслось…
Женихи кто вкривь, кто вкось
Продвигались за столами.
Одиссей же бил всерьез,

Стрелы точно посылал.
Вот один, другой упал.
Телемах копьем надежным
Ему тоже помогал.

- Телемах, я буду здесь,
Пока стрелы еще есть.
Ты беги скорей в кладовку,
Постарайся мне принесть

Больше копий, стрел, щитов.
Захвати там пастухов
Да веди сюда. Иначе
Не побить нам женихов.

Телемах скорей бежать,
Пастухов вооружать,
Чтобы вместе с Одиссеем
Женихов к ногтю прижать.

Одиссей уверен был,
Что теперь он победил.
Но вот тут пастух Меланфий
Женихов вооружил

Все из той же кладовой.
С новой силой вспыхнул бой.
Ой, смотри, смотри, Меланфий!
Ты рискуешь головой!

Дальше - страшные дела!
Там ручьями кровь текла.
Там царю на всякий случай
Вновь Афина помогла.
Там лежать остались кучей
Жениховские тела.
***
Одиссей: - Сынок, пойди,
Евриклею приведи.
Кой- какие разговоры
Предстоят нам впереди.

Та явилась: - Молодец,
Что очистил наш дворец
От оравы жениховской!
Остальное, царь- отец,

Чисто женские дела.
Все отмоем до бела
От крови: столы и стулья,
Стены, бюсты, зеркала.
Снова будет домик наш
Не хужей, чем Эрмитаж!

- Ты не радуйся. Потом.
Расскажи- ка мне о том,
Кто из всех моих служанок
Опозорил этот дом?

- Ты об них бы, милый друг,
Не марал бы своих рук.
Ты прости их ради бога…
- Сколько их?! – Двенадцать штук.

- С ними после разговор.
А теперь пора на двор
Выносить тела, а в зале
Мыть всю мебель и ковер.

Не поднявши головы,
Ниже скошенной травы,
Как старались там рабыни!
Знают ведь, что не правы.

Вот опять дворец блестит,
Приобрел парадный вид.
А двенадцати рабыням
Что за кара предстоит?

Провинившихся девчат
Зацепили за канат
И повесили за шеи,
Словно бройлерных цыплят…

И Меланфия нашли.
Нос и уши отсекли,
Отрубили руки- ноги.
В общем, душу отвели.

***
Все! Возмездье свершено.
Вроде все довольны. Но
Я вот тут себе позволю
Отступление одно.

Я ей- богу не пойму,
Друг- читатель, почему
Часть рабынь велел повесить
Одиссей в своем дому?

Женихи - вопрос другой.
Те вели в дому разбой
И могли вступить хотя - бы
С Одиссеем в равный бой.

А рабыни?! Как он мог
Их как воблу на шнурок
Лишь за то, что оказались
Чуть слабы на передок?

Сколько тем девчатам лет?
Самый возраст, самый цвет!
А в дому им развлеченье:
Гладить, шить, варить обед,
Да хозяев обряжать.
А когда любить, рожать?!

Ты ж над ними господин,
Ты ж им бог и царь един!
Ты ж поступками дурными
Не позорь своих седин.

Виноваты - укажи,
Ну, морально накажи,
Ну, в конце концов, немного
Из зарплаты удержи.

А казнить в расцвете лет…
Не согласен! Нет и нет!!!

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Узнание Одиссея Пенелопой

Ну, да ладно. А потом
Окурили серой дом.
Одиссей и домочадцы
Собрались одним кружком.

Умиленья не тая,
Заревели в три ручья,
Все друг друга целовали.
- Наконец вернулся я!

Вот наплакались сполна.
Одиссей: - А где жена?
А она была богами
В сладкий сон погружена.

Евриклея к ней бежит.
- Просыпайся! – тормошит,-
Одиссей домой вернулся!
А та в грезах вся лежит.

- Да вставай же ты скорей!
Возвратился Одиссей!
С Телемахом дом избавил
От непрошенных гостей.

- Ой, не надо лишних слов,
Что не стало женихов.
Одиссей и сын - их двое,
Ну, а энтих сколько лбов?

- Там у нас внизу сейчас
Кровь потоками лилась,
Там резня была такая…
Просто Северный Кавказ!
Мужики твои, родная,
Воевали как спецназ!

Ну, ведь ждут тебя, вставай!
Что получше надевай.
Шевелись, твою богиню!,
Мужа милого встревай.

***

Одиссей опять не дед.
Он причесан и одет:
Тут и боги постарались,-
Все- же встреча…Двадцать лет…

Сел на кресло у стола.
Пенелопа подошла
И молчит. А он во гневе:
- Это что, блин, за дела?!

Человек пришел с войны,
Все вокруг плясать должны.
А тут слова не дождешься
И от собственной жены!..

Ну, порядки завели!
Ну, Итака, пуп земли!
Вот так встреча…Евриклея,
Мне отдельно постели.

Пенелопа тоже ей:
- Ты из спальни из моей
Унеси кровать, что раньше
Сделал муж мой Одиссей.

Он: - Ты что?! С ума сошла?!
Так она и унесла…
Я кровать когда- то сделал
Из оливы, что росла

У окна, шумя листвой.
Я потом ее стеной
Окружил, срубил вершину.
А потом над головой

Стал стропила настилать,
Сделал крышу. А кровать
Вкруг пенька оливы сладил.
Ну, так как ее сорвать

И из спальни унести?
- Одиссей! Муж мой! Прости!

Я за двадцать долгих лет
Натерпелась столько бед.
Я хотела убедиться:
Ты ли это или нет?

Но про спальню и кровать
Не могли чужие знать.
И давай царя царица
Обнимать и целовать.

Они в спальню поднялись
И любови предались,
А потом попеременно
Рассказали свою жизнь.
***
Одиссей вскочил с утра.
- Дорогая, мне пора
Собираться на работу.
- Что?! Опять ты со двора?

Я тебя ждала, ждала…
- Снова песню завела?
Я ж вернусь через часочек,
Только сделаю дела.

Обойду полста дворов
Твоих бывших женихов,
В возмещение убытков
Отберу у них коров,

Пригоню их ко дворцу.
Но сперва зайду к отцу.

А когда, богов кляня,
Жениховская родня
Прибежит под твои окна, -
Ты вали все на меня.

Сделай морду кирпичом -
Дескать, ты тут не при чем.

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Заключение мира

Одиссей и Телемах
При обоих пастухах
Шли гурьбой искать Лаэрта.
Им сказали, что в садах

Он уже который год
Среди груш и слив живет.
Сам копает, сам стирает,
Что сварил- то и жует.

Одиссей: - Я сам в саду
Своего отца найду,
Задушевную беседу
С ним пока - что проведу.

А вы, други, в стороне
Жарьте мясо на огне.
Когда будет все готово-
Телемах, ты свисни мне.

Сам пошел меж яблонь, слив,
Винограда и олив.
…Здесь провел он свое детство,
Был беспечен и счастлив.

Видит: белый старый дед.
Неказисто так одет,
Никаких таких регалий,
Что он царской крови, нет.

Одиссей к нему: - Ну, сад!
Ну, Мичурин! Ну, юннат!
Ты чего один, папаша,
Здесь в саду? – А я и рад

Быть подальше от людей,
От интриг и от страстей.
А тем более - откуда
Ждать хороших новостей?

- На раба ты не похож-
Слишком говор твой хорош
И осанка. Я считаю,
Что к правителям ты вхож.

А ухода за тобой
Нет совсем. Ты мне открой
Ту причину, по которой
Ты забыт своей семьей.

- Ну, короче говоря,
Я Лаэрт, отец царя.
Да давно один остался,
Сын уехал за моря.

Во дворце его жена
Не справляется одна.
Там приблудного народа,
Извиняюсь, до хрена!

Мне нет силы дать отпор,
Всех их вышвырнуть за двор.
Я сюда и перебрался,
Чтоб не видеть тот позор.

- Ты о сыне не жалей,
Он приплыл из- за морей
И навел в дому порядок
Я твой сын! Я Одиссей!

Долго смотрит старый дед.
- Может сын, а может нет.
Двадцать лет как не видались.
Не покажешь ли примет,

Не докажешь ли, что ты
Не возник из пустоты?
А то ты явился, словно
Гений чистой красоты.

- Помнишь, раннею весной
Ты сажал в саду со мной
Груши, яблони, оливы?
Я их помню до одной.

Одиссей все рассказал,
Даже место показал,
Где он в юности деревья
Поливал и обрезал.

Слез сдержать отец не мог…
- Я узнал тебя, сынок!
Ты утешил мою старость!
Вот так радость на порог!

- Ну, отец, веди домой,
Причешись, лицо умой.
Мы по этакому делу
Можем выпить по одной?!

И повел к жилью его.
Смотрит – домик ничего!-
Печка, мебель, занавески.
Хорошо для одного.

На дворе горит костер,
Там веселый разговор.
У Лаэрта в сердце радость…
Он опять слезу утер.

Им служанки занялись.
Он опять причесан, чист.
И Афина постаралась-
Стал Лаэрт как культурист.

Под оливой стол накрыт,
Во главе Лаэрт сидит.
Сын и внук по обе руки.
Каждый в меру пьян и сыт.

К ним народ рекой течет.
Всем здесь место! Всем почет!

***

Скоро весть о женихах
Разлетелась. И в домах
Крики, вопли, стоны, слезы…
День прошел в похоронах.

Только слезы улеглись,
Все на площадь собрались.
- Братцы! Граждане Итаки!
Вот царя мы дождались.

Ну, и что же? Одиссей
Пострелял нам сыновей,
Потопил всех тех, что плыли
С ним за тридевять морей.

Стоит ли кричать «Уря!»
В честь губителя – царя?!

Микрофон другой берет.
- Он же врет, честной народ!
Было все не так как было,
А совсем наоборот.

- Земляки! Кто царский дом
Превратил в сплошной содом?
Кто бесчестил там царицу,
Издевался над сынком?!

Ваши братья и сыны!
Так, что вы еще должны
Поклониться Одиссею
В знак признания вины.

Не без помощи богов
Погубил он женихов.
- А пошел ты с Одиссеем
К…И выдал пару слов.

Тот сказал и тот сказал…
В общем, хай, базар – вокзал.

Сами чуть не подрались.
Но потом в толпе нашлись
Заводилы, для которых
С Одиссеем жизнь – не в жизнь!

Они в сад пошли всем хором.
Ну, царек! Теперь держись!!!

***
Одиссей об этом знал.
Нет, скорей предполагал.
Потому на всякий случай
Там на шухере стоял
Самый зоркий и могучий
Молодец. Чтоб дать сигнал.

И настал тот самый час.
Он подал сигнал «Атас!».
Все мечи и копья в руки,
И построились на раз.

Небольшая вроде рать,
Но готова воевать!
Кто под руку подвернется-
Аж до ж..ы пасть порвать!

- Телемах! Ты уж гляди,
Нас с отцом не подведи.
Будь в бою отважным мужем.
Лучше, если впереди!

- Я клянусь обоим вам,
Что такого им задам!
Я их буду рвать и резать!
В клочья! Вдрызг! Напополам!

Для Лаэрта это мед:
Сын и внук идут вперед.
Оба смелы и могучи,
Ни один не отстает!

Закричал в сердцах Лаэрт:
- Мне бы скинуть сорок лет!
Тут Афина объявилась.
- Помогу! Базара нет!

На вождя их ты взгляни
И копье в него метни.
И, тебя я уверяю,
Здесь он кончит свои дни.

Он послушался ее
И метнул свое копье.

И раздался звон такой…
И с разбитой головой
Пал Евпейт, чьим старшим сыном
Был убитый Антиной.

Одиссей: - Ура! Вперед!
Зевс тут молнией в них бьет.
Все оружье побросали.
Зевс: - Ну что вы за народ?!

Нет без фокусов ни дня-
То попойка, то резня.
Если так и дальше будет,
То смотрите у меня!

Всем велю: Конец войне!
- Слава Зевсу! – Слава мне!

ЭПИЛОГ

Вот и все, читатель мой.
Одиссей приплыл домой.
Наступил конец дороги
Да и повести самой.

Может быть она длинна-
Признаюсь, моя вина.
Но ведь было интересно
Посетить те времена.

По морям далеким плыть,
Страны новые открыть
И с отважным Одиссеем
Гибнуть, верить и любить.

Я о чем всегда мечтал?
Чтобы ты, когда читал,
Где- то, может, улыбнулся,
Ну, а где захохотал,

Не дремал бы, нос клоня,
Горе- автора кляня,
А однажды удивился:
Да ведь это про меня?!

Да! Не только мой герой
Возвращается домой.
Ты и сам в пути- дороге,
Мой читатель дорогой.

Пусть прошло три тыщи лет,
Неизменен белый свет.

Ну, сравни: Тогда во мгле
Жили люди на земле,
Боги жили на Олимпе.
А теперь? Теперь в Кремле.

Тот, кто там теперь живет,
Мечет молнии в народ.
А народ за море едет,
Чтоб набить себе живот.

Вспомни тех же челноков,
Наших баб и мужиков.
Сколько было в их поездках
Чужедальних островов?

Раньше путников ждала
Пакость - Сцилла и жрала.
Челноков теперь таможня
Обдирает до гола.

А воротятся на двор -
Ждет и там немалый хор:
Госинспекции, налоги,
И братва, и прокурор.

И все шире этот круг…
Каждый рвет свое из рук.
Поневоле станешь думать:
-Где бы стрелы взять и лук?!

Но не будем обобщать,
Жизнью нонешней стращать.
Будем наши размышленья
К Одиссею возвращать.

Ну-ка, вспомни: сколько дней
В биографии твоей
Ты бродил вдали от дома?
И чем ты не Одиссей?

Ну-ка, вспомни, ну-ка, взвесь:
Сколько раз из дома весть
Получить мечтал? Сознайся:
Хорошо, что в жизни есть

Посреди мирских дорог
Сокровенный уголок -
Отчий дом. Конец дороги
И начало всех дорог…

***

КОНЕЦ