Линуар : «Творожные шарики»

Лежу с закрытыми глазами уже час, наверное. Муж сопит рядом, как ребёнок, раскинув руки. Кот уткнулся головой в мои волосы и тарахтит во сне. Где же сон? Может снотворного? Нет, завтра, то есть уже сегодня, на работу. Работу, работу. Контракт с «америкосами» сорвался. Суки, не поверили, что наши инвестиции прибыльные. Как сердце колотиться. Может, ещё валокордина? Нет, два раза по 20 капель – это перебор. Спать, спать. Главбух, пидорас, что-то мутит на стороне. Проверить не могу, скользкий тип. И уволить не могу, умный подлюга, задницу мою умело прикрывает. Сколько там на часах? Два ночи! Так всё спать! Где же сон? Надо выспаться, утром переговоры с учредителями. Ладно, тут всё спокойно. У меня контрольный пакет, заткну ублюдков. Спать, спать. Что это? Радио? Откуда?
«Пик, пик, пик. Передаём сигналы точного времени. В Москве три часа дня. Технический перерыв на радиостанции «Маяк» закончен. Дорогие товарищи прослушайте программу радиопередач на вечер…»
Что за хрень! Какой «Маяк»! Запах? Чем это пахнет? Какой-то знакомый запах из детства.
- Алёнушка, вставай! Я творожные шарики напекла на полдник. Вставай, а то «Сказку за сказкой» проспишь.
Господи! Это же бабушкин голос! Я брежу или это сон. Открываю глаза. День. Солнце, сквозь задёрнутые шторы, пробивается золотыми лучиками в комнату. На краю кровати сидит бабуля. Полноватая, с седыми волосами, собранными в пучок на затылке. Улыбка добрая, домашняя. Руки тёплые мягкие в мелких морщинках. Бабуленька, родная! Откуда ты? Три года как тебя нет!
- Вставай, внученька! Пока ты спала, дядя приезжал. Привёз тебе куклу.
Какую куклу? Я же взрослая! Сажусь на кровати. Господи! Ноги не достают до пола! Я маленькая! Мне пять лет и я у бабушки. Мама каждый год на лето отправляла меня к ней. Старая двуспальная кровать высотой метр двадцать с матрасом и периной. На ней не одно поколение моей семьи размножалось и уходило в мир иной. Я всегда любила на ней валяться. Представляла себя на необитаемом острове и играла целыми днями. На стене гобелен с семейством львов. Его дед из Германии привёз, военный трофей. Спрыгиваю с кровати и бегу в гостиную. Точно кукла! Та самая, которую я видела накануне в «Детском мире». Настоящая немецкая кукла с закрывающимися голубыми глазами и жёлтыми волосами. Какое счастье! Как я давно не испытывала подобного чувства. Даже, когда муж пару месяцев назад подарил золотистый Лексус, я так не радовалась как этой кукле. Обняла её и сижу на диване. Бабушка мимо проходит.
- Чего расселась? Иди зубки почисть после сна и за стол. Вон уже заставка твоей «Сказки» начинается.
Да, конечно. Эта передача по ленинградскому каналу. Кто её сейчас помнит? Телевизионные постановки разных сказок.
- Ты ещё тут!
Голос бабушки показушно рассержен. Это сейчас понимаю, что не злилась она вовсе. Иду в ванну.
- Куклу оставь, намочишь!
Ну да щас оставлю! Я её двадцать лет не видела. С тех пор как ты подарила её моей двоюродной племяннице. Нет, я не была против. Просто, она её через год угробила!
- Бабуль я её на унитаз посажу. Она не намокнет!
Голос-то у меня, какой детский. Хотя, я же сейчас ребёнок!
Вкус мятной зубной пасты. Его ни с каким «Колгейтом» не сравнить. Ванна-то, какая большая. Да и вся квартира огромная. Ну да, во мне же «метр с кепкой». Это сейчас, когда бываю в этой малогабаритной двушке со смежными комнатками и кухней в три метра, мне она кажется крохотулькой. А в детстве могла часами бродить между громоздкой дубовой мебелью.
- Ты что там застряла? Чай остывает, и творожники не вкусные будут.
- Иду бабуль!
Конечно, иду. Только дай мне насмотреться на эту чугунную ванну. В ней я пускала деревянные модели корабликов, которые таскала у брата. О, господи! Да вот же они, под раковиной, мокрые лежат. Ну да это и было, накануне того дня, когда мне куклу подарили.
- Что ты там нашла под раковиной?
Голос бабушки прозвучал над головой, как гром. Сердце заколотилось в ожидании предстоящей взбучки.
- Это не я, - жалобно заблеяла я.
- А кто же? Вот тебе попадёт от брата. Он же их всё прошлое лето клеил. Приедет и вложит тебе по первое число.
Милая бабушка, как ты ошибаешься. Он приедет только через десять лет, чтоб внука показать. И то на пару дней. Ладно, сейчас высушим на солнышке.
- Бабуль! Не ругайся! Мы их просушим и опять на полку поставим. Он ничего и не заметит, когда приедет.
Беру в охапку склизкие от размокшего клея кораблики и несу на подоконник. Бабуля заметила их пропажу только следующей зимой. А мне было стыдно признаться, что забыла о них. Мне же куклу подарили, какие там кораблики. Бабуля их нашла спустя пять лет, под ванной, как груду трухляшек.
- Ну, расставила, озорница? Иди, садись полдникать.
Шарики, обжаренные в масле до коричневой корочки. Внутри нежнейшее тесто, напоминающее не очень сладкую творожную массу. Рецепт этого блюда безвозвратно утерян. Мама не помнит, а бабушку уже не спросишь. Да и много ли мы спрашивали и говорили с нашими бабушками. Только сейчас на пороге взрослости понимаешь, как невнимательны мы бываем к своим близким.
- Бабуль! А как ты готовишь творожные шарики? Я ничего вкуснее в жизни не ела.
Бабушка смеётся. Я уже и забыла её смех. Беззвучно открывая рот, она запрокидывает голову назад и выдыхает воздух со звуком «ха-ха-ха».
- Тебе сколько лет! Ха-ха! А ты «в жизни не ела». Ха-ха!
Как же тебе объяснить, моя родная, что я за все свои тридцать лет так ничего лучше и не пробовала. Никакие дорогущие и гламурнейшие рестораны мира не сравняться с твоими «шариками» или «пшаниками». А кабачковая икра с «лисичками»! Да я готова была сама тащить от поезда до самого дома твои передачи с этой икрой!
- Ну что поела? Теперь можешь в буфете взять немного «снетка».
Ну да, конечно! Это маленькая солёная рыбка. Её бабуле приносила соседка, жена моряка рыболовецкого флота. Сколько я сейчас не покупаю эту рыбку, всё не то.
- Бабуль! Так как шарики готовить? – уже из буфета кричу ей.
- Завтра вместе сделаем, ты и запомнишь!
- Я сейчас хочу! Ты продиктуй, а я запишу.
- Ха-ха! Ты сегодня смешная, какая у меня! «Запишу»! Букварь сначала дочитай до конца! А то ишь, «запишу»! Ха-ха!
Сижу в буфете, ем солёные рыбёшки и плачу. Почему ты не понимаешь меня. Мне надо именно сейчас. Я не знаю, на сколько здесь с тобой. Может, через минуту вернусь обратно. Ты только продиктуй, а я запомню.
- Что с тобой Алёнушка? Ты чего плачешь?
- Бабуленька, родная! Если бы ты знала, как мне тебя не хватает!
- Да как это не хватает? Я же тут. А ну-ка вылезай! Иди ко мне, я обниму.
Вылезаю из буфета и сажусь на колени к бабуле. Какая же она большая, тёплая, спокойная. Как мне хорошо сидеть, прижавшись всем телом к её животу и груди.
- Не хочу, чтобы ты уходила, никогда!
- Да я и не ухожу никуда, глупенькая! Ну что с тобой?
- Расскажи про творожные шарики, - не унимаюсь. Чувствую, что время свидания с детством заканчивается.
- Ладно, слушай. Берём пачку творога…

- Ты чего это на кухне спозаранку дымишь? – сонный муж стоит в проёме двери.
- Да вот, вспомнила рецепт из детства, решила на завтрак приготовить. Ты иди, спи. Ещё рано, я разбужу через часик.
- У тебя всё нормально? Пол ночи ворочалась, а теперь на кухне что-то жаришь. У тебя же переговоры сегодня.
- Ну и что. Переговорю, распоряжения отдам и домой поеду. Борщик сварю и «пшаники» напеку. Потом тебя с работы заберу.
- С каких это пор ты раньше девяти домой вернуться хочешь?
- Я же директор, могу и раньше свалить, подумаешь. А ты иди, ложись, досыпай.

Так, масло нагрелось, шарики слепила. Пора опускать. А где пудра? А, вот и пудра для присыпки. Ну, с богом!