хуёвый баснописец : СВИНЬЯ ПОД ДУБОМ

И будь ты хоть свиньей, хоть носорогом,
И разъезжай на шестисотом “Мерседесе”,
Но если так угодно будет Богу,
То не оставишь следа в человеческом прогрессе.

Спешила раз Свинья «решать вопросы»,
В судьбе ее проблем всегда было навалом.
Свинья считалась “очень новым русским”
И потому врагов «плодить» не забывала.
На шестисотом “мерсе” и на джипе
Кабаний тот кортеж по лесу мчался
На встречу к Волку, чтоб делить владенья
И тех, кто жив тогда в лесу еще остался.
Но у дороги видят Дуб столетний.
Свинья дает сигнал. Машины встали.
Она выходит, чтобы многолетний
Красавец Дуб поднял свой взгляд усталый.
- Здорово, Дуб, - Свинья, рыгнув, сказала.
- Стоишь ты здесь уж больно слишком долго
И позабыл, что вся земля большая
Поделена давно Свиньей и Волком.
Платить пора за место и за право,
Тут шелестеть листвой своей зеленой,
А то, браток, у нас такие нравы,
Что завоняет скоро ствол паленый.
Да и спилить мы можем. Что за дело?
Ведь у братвы к пиле привычны руки,
Но если отстегнешь ты нам “зеленых”,
То все забудем. Для чего тебе те муки?
Ответил Дуб, листвой шурша, играя:
- Ну что ж, Свинья, возьми десяток листьев,
Они зеленые от края и до края.
И больше на ветвях моих не висни.
- Ты шутишь, Дуб? А может, охуел ты?!
От старости и воздуха свободы.
Я о деньгах тебе, козлу, толкую,
О долларах, создавших все народы!
О “зелени”, о “бабках”, о “бабульках”,
О “хрусте”, о “капусте”, о бумажках...
Давай плати, а то пилу стальную
Ты ощутишь на теле, старикашка!
- Хоть я не стар еще, и может даже молод,
Но на тебя, Свинья, глядеть мне больно
И листья пробирает липкий холод,
Когда визжишь ты у корней моих невольно.
Твои слова - не птиц с небес запевы,
А грязной мысли хрюканье тупое.
Уйди, Свинья, вернись в свои постели,
Копай говно и грязь меси спокойно.
- Ну, все! Достал! Обломок древесины.
Тащи, братва, пилу, топор, лопату,
Айда, копать сей долбоеб старинный!
Получит пусть за свой “базар” расплату!
И час, и два, и три, и даже восемь
Трудились свиньи, Дуб лихой копая,
И только к ночи им о перекуре,
Свинья сказала, рыло прочищая:
- Давай, братва, на отдых, по машинам.
Закончим завтра приговор суровый.
И свиньи все, свалившись на сиденья,
В хор захрапели, день встречая новый.
А Дуб стоял, хоть на ветру шатался,
Ведь корни подрубили, супостаты.
И с Родиной любимой он прощался,
Все понимая - не минет утраты...

И вот когда на двух машинах банда
Под кронами храпела, отдыхая,
Наш Дуб, набравшись сил и раскачавшись,
Обрушил вес, свиней в пожар ввергая.
Взорвался бензобак у “Мерседеса”
И джипа тоже, от удара тела.
Погибли все, сгорели как поленья,
В борьбе за честь и за святое дело.