snegin : ГРУЗИН

ГРУЗИН
Из рассказов Леры за рюмкой абсента

Мне минуло пятнадцать. Я сама была не рада своей красоте. Мужчины, увидев меня, замирали, как вкопанные, но мало кто решался на контакт. «Красота – страшная сила», - говорила мне мама.
Мы отдыхали с ней на юге, без папы и братика. К маме один грузин привязался.
Мама держала его на дистанции, но порой снисходительно улыбалась ему.
Грузин был интеллигентный, деликатный, кормил меня и маму мороженым. Но мне пакетик, как-то второпях совал и сразу отходил, всё внимание на маму.
Мне даже обидно стало, неужели мама лучше меня? и стала жеманно ему улыбаться. Он сказал мне однажды, с блеском в глазах, когда мама отвернулась: «Валерия, не дразни грузин, у нас очень горячий кровь!».
- Да нужны Вы мне, дядя! – отвечала я ему, добившись признания.
Он вспыхнул: «Какой дерзкий девушка!».

Пора было уезжать, и мы пошли прощаться в ресторан. Грузин превзошёл сам себя, купил для нас на стол огромный букет роз, заказал настоящее шампанское «Клико» и всё время бросал музыкантам деньги, чтобы исполняли для мамы любимые песни. А её репертуар он выучил раньше, мама включала на пляже компакт-проигрыватель.
Он танцевал с мамой, деликатно прижимая и стараясь пощекотать щёчку густыми усами, мама хохотала, наконец, кавказец, в один такой момент позволил себе обнять её крепко, так что у той затрещало что-то. Мама сразу вырвалась и подошла к столу. Грузин заизвинялся.
- Нет! Я больше не хочу танцевать, - отвечала мама, - можете пригласить Леру.
Он пошёл со мной, но настолько подавленный, что боялся смотреть мне в глаза. Когда танец окончился, грузин пошептался о чём-то с музыкантами, и их главный объявил:
- Сейчас Георгий споёт песню, посвящённую женщине, которая навсегда похитила его сердце!
Грузин встал перед микрофоном и запел. Пел он куплет сначала на грузинском, а потом повторял на русском. Пел грустно, положа руку на сердце:

- Далеко за горами холодная страна.
Из-за гор прилетела голубка одна.
Сердцем всем я мечтаю – душу ей обогреть,
Но не хочет голубка на орла посмотреть!

Все женщины в ресторане зааплодировали, и многие утирали слёзы платочками. Мама сидела неподвижно с приклеенной улыбкой, но я видела, что песня её тронула.

Мы с мамой поселились на втором этаже красивого отдельного домика – «все удобства», грузин жил один, внизу под нами.
Когда мы подошли к крыльцу, я девушка взрослая, всё понимаю, сказала: -- Пойду, попрощаюсь с морем, - и двинулась к пляжу по мраморной дорожке, выложенной прямо до входа в воду.
Присела на край лежака у самого моря и смотрю при свете луны на вздыхающие волны. Я даже не заметила, как кто-то подошёл сзади, зажал рот, чтобы не кричала, повалил меня животом на лежак и стащил трусы.
Он, видимо, не хотел, чтобы я видела его лицо, но я сразу догадалась по запаху «Дюны», что это наш интеллигентный грузин.
Георгий, пока я была в шоке, со стоном всунул свой звенящий от напряжения стержень в мою девственную щель, но только наполовину. Я почувствовала дикое давление на непробиваемую плёнку, так, что оттянулись, чуть не до разрыва, внутренние стенки влагалища, от боли я чуть не потеряла сознание.
Тут возбуждённый грузин понял тщетность попыток прорвать мою броню и, выхватив измученный орган из половой щели, всадил его в мой, никогда не знавший такого соседства анус.
Невообразимая болезненность обеих моих отверстий, и ожидание скотского поругания, взорвали мой хрупкий позвоночник дикой энергией, я подбросила мужчину своим крупом, не меньше чем, на полметра вверх, и тут же раздался дикий вой тяжело раненого самца.
Георгий с размаху врезался перевозбуждённым органом на мраморную дорожку и сломал его.
На вой прибежала мама, грузина потом забрала скорая.