СъешьМоюПомаду : Проза-life

Женщине можно быть глупой, взбалмошной, капризной, стервозной, истеричной, эгоистичной, надменной, жестокой, расчетливой, расточительной, мелочной, ленивой... Все это находит оправдание в глазах мужчин.
Единственное, чего нельзя женщине - это быть некрасивой.
* * *
Галя была некрасивой. Все остальные неприятности в ее жизни были следствием этого. Нет, шарма у нее тоже не было, и никаких особенных талантов. Может, у нее была душевная красота? Галина об этом не знала. А никто другой ей не говорил, потому что для того, чтобы разглядеть внутреннюю красоту, надо сначала заинтересоваться внешней.
Жила она с мамой, некрасивой тихой женщиной. Отец бросил их, когда Гале было три года. Ушел к другой женщине. «Она очень красивая» - говорила мама. В ее глазах слово «красивая» все объясняло и оправдывало его.
В школе с Галей не дружили, сторонились, как будто ее некрасивость была заразной. Ей никогда не поручали встречать гостей, читать стихи, в хоре ставили в последний ряд. Мальчики не приглашали на свидания, девочки никогда не делились своими женскими секретами. В институт она не поступала, в техникум не поступила. Мама устроила ее через свою знакомую в приемную директора швейной фабрики. Там она уже третий год отвечала на телефонные звонки и печатала письма. Дома вечерами смотрела телевизор, где главным героиням позволялось рождаться в бедных семьях, не уметь вести себя в обществе, одеваться в отрепье и есть руками. Все равно в них влюблялись молодые миллионеры.
Потому что они были красивые.
Начав работать, она с первых дней влюбилась в директора, стройного мужчину средних лет. И мечтала, как спасет его от чего-то, вытащит из огня, заслонит от пули, отдаст свою кровь, и он улыбнется ей тихой усталой улыбкой, и полюбит ее, и они уедут далеко-далеко отсюда, туда, где она сможет сделать себе пластическую операцию.
Но потом увидела его жену - красивую, разодетую по последней моде даму, и поняла, что шансов у нее нет. И любовь постепенно угасла, хотя она продолжала краснеть и смущаться, когда он вызывал ее к себе в кабинет.
Потом она влюбилась в молодого инженера, но узнав, что у него есть подруга, запретила себе думать о нем. Иногда Галя вместе с ним ехала с работы домой. и тогда он подавал ей руку при выходе из автобуса. И ей было приятно, что люди, должно быть, думали, что он ее муж.
Мама вздыхала украдкой, пыталась выпроводить ее в кафе или кино, но туда одна не пойдешь, а подруг у нее не было.
Иногда забегала соседка-ровесница - покурить. Галя тоже пробовала. Но некрасивым курить не идет. Соседка рассказывала о своих романах. И после этого Галя думала как это - быть такой белокурой, стройной, красивой, ходить на свидания...
В эту среду было все как обычно. И этот телефонный звонок был похож на сотни других.
-Але, здравствуйте. Это приемная?
-Да, слушаю вас..
-Можно Владимира Павловича?
-Его сегодня до конца дня не будет. Он в командировке. Позвоните, пожалуйста, завтра утром.
-Не будет?.. Как нехорошо получилось... Я здесь проездом, собирался сегодня вечером ехать домой. А мне очень нужно с ним встретиться. А завтра он точно будет?
-Да, обязательно. Позвоните где-то около девяти.
-Ну, что ж, спасибо. Придется остаться здесь на один день. Девушка, а вы не подскажете, в какой гостинице можно остановиться?
-Можно в «Чайке». Она недалеко от фабрики. И рядом с вокзалом. Это улица Гоголя. Спросите, вам покажут, как к ней пройти.
-В «Чайке»? Хорошо, запомнил. Девушка, а вы замужем?
Галина на секунду запнулась..
-Нет...
-Очень хорошо. То есть, я... Вы не подумайте ничего плохого. Просто я... Понимаете, я в этом городе никого не знаю. Вот я и подумал - а если нам сегодня вечером вместе куда-нибудь пойти? Ведь это намного лучше, чем сидеть целый вечер в номере. Обещаю, буду вести себя прилично и культурно. Ну как? Посидим где-нибудь, поужинаем, потанцуем, потом я провожу вас домой. Вы не продумайте, что я хам. Просто люди по-разному знакомятся. И, кто знает, может это судьба?.. У вас когда работа заканчивается?
-В пять...
- Значит, в шесть...
- Лучше в семь, - неожиданно для самой себя сказала Галя.
- В семь, так в семь. А где? Давайте возле гостиницы, а то я совсем не знаю города, могу заблудиться. Я буду в сером плаще и шляпе. А как я узнаю вас?
- Я буду в фиолетовом пальто. С воротником. И сумочка черная. На длинном ремешке...
- Вот и хорошо. Значит, в семь. До свидания.
-До свидания...
Сердце Гали билось где-то в горле. Телефонная трубка была влажной. Вот и ее пригласили на свидание. Самое настоящее. В ресторан...
И не хотелось думать, что, может, потому и пригласили, что по телефону.
Мама испуганно наблюдала, как Галя носилась по комнате, но пыталась делать вид, что ничего не произошло, ничего не спрашивала, помогала гладить юбку, искала новые колготки, мыла сапожки.
Галя два раза обожглась, когда крутила челку на фен, и разлила лак на полированый столик.
Еще долго после ее ухода в квартире стояло облако духов.
Галя приехала на остановку напротив гостиницы на десять минут раньше, поэтому смешалась с толпой и стала ждать - девушкам полагается на свидания опаздывать.
Через несколько минут из центрального входа вышел он. В сером плаще, серой шляпе и с букетом красных роз.
Сердце Гали упало - он был красив, неправдоподобно красив, красив как главные герои голливудских фильмов.
Галине захотелось плакать. Вот и все. А она ведь так надеялась, что он будет обыкновенный, или, еще лучше, тоже некрасивый.
Теперь она знала, что не подойдет к нему. Просто не сможет подойти. Конечно, может он еще и добрый, и воспитанный, и он поведет ее в ресторан, и будет улыбаться, но ведь она-то все поймет. И ей будет неудобно, и ему будет неловко, и посидят они недолго, и танцевать не будут, и разговор не будет клеится. А вокруг будут веселиться красивые женщины в нарядных платьях и влюбленные в них мужчины. И проведет он ее только до остановки троллейбуса и даст себе слово никогда больше не назначать свидания по телефону.
А, может, все-таки подойти?.. Ведь всякое в жизни случается... Может быть... Но такого не бывает. Даже в сериалах...
Волосы слиплись от мелкого дождика, который начал моросить. Ноги в капронових колготках совсем замерзли. Меховой воротник стал похож на мокрого котенка. Люди входили и выходили из автобусов. Зажглись фонари.
Мужчина в сером плаще вглядывался в лица проходящих мимо женщин, перекладывал из руки в руку букет, время от времени смотрел на часы.
А Галина стояла на другой стороне улицы и смотрела на него. Потом повернулась и медленно пошла.
И думала о том, что надо будет еще часа два ходить под дождем, чтоб не пришлось ничего объяснять маме.
И о том, что бы такое придумать для Владимира Павловича, чтоб не выйти завтра на работу...