Transcendent INC. : Пружина.

В своей неподвижности он был похож на античную скульптуру. Весь напряженный, устремленный вперед, с вытянутой шеей, на которой чуть подрагивали натянутые жилы. Подернутые сеткой красных сосудов глаза неотрывно следили за монитором. Под правой ладонью щелкала «мышь», переключались четыре веб-паги: сайт знакомств, любимый форум, клиент пиринговой сети и какая-то страница с фотографиями голых азиаток. Из Sven’овских колонок тихо позвякивали Cocteu Twins, переплетая гитары с шумом весеннего дождя за окном.
- Дура, - громогласно заявил он монитору.
Диалоговое окно с сайта знакомств сообщало, что его в очередной раз послали на хуй. Надо было подбирать фотографии получше, разочарованно думал он. Ладно, к черту все это. Он закрыл все окна и вытянулся на стуле. Хотелось есть. Сходил на кухню, проверил холодильник – пусто. Эх, вольная холостяцкая жизнь. Снял с вешалки плащ, натянул новенькие “Doctor Marten’s” и только после этого вспомнил, что деньги остались в серванте. Не снимая обувь, прошел в комнату и вытащил из потайной вазочки бумажку достоинством пятьсот рублей. Затем четыре поворота ключа в железной двери и спуск по серой лестнице в кирпичной «пятиэтажке». Хлопнула парадная дверь. Его глазам предстал уютный дворик, заполненный кленовыми деревьями. Благодаря дождевой влаге листья на них приобрели насыщенно изумрудный оттенок. Красиво. Но холодно.
Он плотнее запахнул плащ и направился к магазину. На узкий проход между стеной дома и лужей, внезапно вышла пара девчонок с зонтиком, проехались по нему взглядом и чуть подались в сторону. Ему пришлось наступить в лужу, что бы разминуться с ними. После этого раздражение накатило с новой силой. Дуры малолетние, подумал он.
По пути к магазину, пытался проанализировать свое состояние. Внимательно прислушался к себе. Я ничего не делаю, я ничего не стою, бубнил внутренний голос. А что делать? - спросил он сам у себя. Внутренний голос стушевался на несколько мгновений и выдавил напряженно: найди уж, что делать-то.
- Пиздец, - пробормотал он. – Вот она жизнь.
В магазине все раздражало. Старухи в узких проходах со своими корзинами-колясками, ржущая гопота в пивном отделе, детишки и их мамаши рядом с прилавком молочных продуктов. Раздражала кассирша, раздражала стоявшая перед ним баба, которая ждала пока ей назовут сумму, даже не удосужившись вытащить деньги. Естественно, потом она долго рылась, выбирая купюры из дебильного дермантинового кошелька, а потом рылась еще, по просьбе кассирши, разыскивая мелочь.
«Ну хули ж ты такая тупорылая курдючная овца» - думал он тоскливо.
- Пакет надо? – раздался голос кассирши.
- Да, - кивнул он, - и пачку пэлл-мэлл четверку.
- Галя-я-я! – неожиданно заорала кассирша. – У тебя пэлл-млэлл
оранжевый есть?
- Чего-о?
- Пэлл-мэлл, грю, оранжевый есть, глухота?
- Щас!
«Пёзды тупорылые» - думал он, покрываясь злоебучим потом.
Расплатившись, отошел от кассы, очень надеясь, что лицо не
пошло красными пятнами. Покидал продукты в пакет и вышел из магазина. Дождь усилился. Неровный асфальт превратился в одну сплошную лужу. Что бы лишний раз не мокнуть он пошел под козырьком, вдоль стены. Навстречу спешила женщина лет тридцати, а может и меньше, кто их разберет сейчас. В аккуратненькой кожаной курточке, узкой юбке до колена, с обесцвеченными растрепанными волосами и брезгливым выражением на малоинтересном лице. Она шла ближе к стене, он – к луже. Ей нужно было сделать всего полшага в сторону, но она об этом видимо не подумала.
Пытаясь с ней разминуться, он наступил в лужу.
- Чуть в сторону не отойти, да?
Женщина обернулась, смерив его раздраженным взглядом.
- Ну, извините, - произнесла она и поспешила дальше.
В голове мгновенно родилась картина. Он видел офисную работу, видел мужа-идиота и дешевую машину, видел маленького ребенка. Видел обывательский цинизм, с которым эта женщина смотрит на окружающий мир. Она уже давно не замечает окружающего мира. Ее взгляд исключительно прагматичен. Она ненавидит друзей мужа и орет на ребенка. На работе сплетничает и жалуется на жизнь, в которой таким как она ничего не светит.
Может это и не был мгновенный инсайт в чужую жизнь, а просто всплыли какие-то штампы из подсознания. Но, уже не важно.
Смачный пинок оставил мокрый отпечаток на черной юбке. Баба по инерции пролетела несколько шагов и шлепнулась на четвереньки прямо в мутную лужу.
- Что? – залепетала она. – Да ты что, сдурел, мудак?!
- Завари ебло! - прорычал он, делая шаг в ее сторону.
- Миша! – завопила она дурным голосом. – Мииишааа!!!
Только сейчас он заметил черную шаху в арке. Из машины выбрался слегка обрюзгший Миша в кожанке и джинсах. По крайней мере, с машиной и мужем он не ошибся.
- Ты чо, - заорал, - охуел, сучоныш?!
Дальше все было быстро. Мужик подскочил к нему с явным намерением уебать покрепче. Оно и понятно. Кто б вашу жену ни с того ни с сего посадил в лужу? Убили б, небось. Если б смогли. Мише вот не удалось. Очень уж удачно лег рефлекторный пинок. Куда то в район пупка, смертельный треугольник, так сказать. Миша скрючился и мешком повалился в лужу, выдохнув лишь: «Айтыссссука…». Женщина орала нечленораздельное. Какая-то парочка с большим зонтом остановилась поодаль и с интересом наблюдала за развернувшимся перед ними представлением.
Потом был бег и неистовый стук сердца от нахлынувшего адреналина. Дрожащие руки никак не могли попасть ключом в скважину. Он боялся выходить из дома еще два дня, а свой черный модненький плащ не одевал целый месяц.
Угрызения совести? Мишу было жалко… Зато внутренний голос примолк на пару недель.