Cоня Маркс-Бруевич : Партия

"я слышу розы красной крик
сквозь горьковатый дым табачный.."

Паруйр Севак

......

Когда она принималась говорить о поэзии, - эта гнедая кобылица с фарфоровым личиком фавна, я наслаждался и медленно сходил с ума, - она влекла и отталкивала меня, - визгливым голосом, - на нестерпимо высоких частотах, безвкусным цветом помады и блузки, отставленным мизинцем, - не забывая плеснуть янтарного вина в бокал, с золотистым отблеском и терпким вкусом, я придвигался ближе, - настолько близко, что сухой жар обжигал моё бедро, - алый кружок её рта, расширяющийся и сужающийся попеременно, подобно пузырящемуся отверстию кратера, изрыгал тысячу непереносимых вульгарностей в единицу отпущенного нам времени, - мне хотелось заткнуть, припечатать его ладонью, - так прочно, чтобы ни звука не доносилось более, - за её пресными рассуждениями угадывался весь её убогий, несчастный придуманный мирок, в котором не было места сопливым детям и угрюмым мужьям, застывшим полуфабрикатам в недрах морозильной камеры, стоптанным босоножкам и порванным чулкам, - пафос заменял оригинальность и остроту мысли, - раскрашенные в непристойные розовые тона наспех вырванные из чужого контекста мысли, - клянусь, если бы не пленительно-смуглая ложбинка, щедро открытая моему взору..

Она говорила на языке суахили, эта глупая самка страуса с горделиво сидящей на длинной шее крохотной головой, не забывая сделать судорожный глоток из бокала, - по горизонтальным кольцам на шее я легко определил возраст, и тут уже проклятое воображение услужливо нарисовало вереницу дышащих друг другу в затылок, а в хвосте очереди меня самого, - не хватало только фиолетовой татуировки на лбу, - я обречён, но удастся ли мне извлечь из этого инструмента хоть одну верную ноту? – мизансцена выстроена по всем законам жанра, - мохноногий сатир е*ёт младую пастушку, - тут мы имеем почти акварельный испуг и ноздреватое смятение плоти, - либо так, - бравый гусар оседлал глумливую проказницу Мими, - или это она оседлала его, путаясь в атласных лентах, подвязках, кружевах, - и мушка над вздёрнутой верхней губой, ах, позвольте ваши ручки, мадам, - с моей стороны – бокал муската цвета галльской розы и плывущий из динамика фортепианный джаз, - хотя нет, саксофон, - это будет уместней, - на саксофон реакция мгновенна, - с томительной синкопой и пряной горчинкой на пике, - в этой партии всё честно, - ни слова о любви, - давай обойдёмся без придыханий и благоговейного целования стоп, - под взмах дирижёрской палочки в мерцающем освещении ночника мы снимем заключительный кадр, - прощального фуэте, - излом твоей запрокинутой шеи я буду вспоминать после твоего ухода, - пожалуй, только это, но сейчас я сделаю первую затяжку, - пока ты натягиваешь чулки и томно выгибаешь спину, - невозможно красивая в этом лживом лунном свете, - пока не сказаны слова, разрушающие таинство обряда, наши души еще плывут, - освобождённые от тел, - в комичных и трогательных позах влюблённых всех времён, - в непреодолимой нежности и печали..