Шева : Yesterday

- ….Не знаю почему, - чего-то вспомнил, - когда я записывал твой телефон с бегущей строки канала эм два, шел клип с битловской Yesterday.
- Так это же вещь Маккартни, насколько я знаю?
- Да, написал и пел ее Маккартни. Но когда они выступали еще вчетвером. Альбом тот назывался Help! Хотя, действительно, никто из остальных пацанов и ноты в нее не вложил.
- Прикольно. Вам все еще нравятся Beatles?
- Ага. Музыка моей молодости. Когда я был такой как ты. Даже моложе.
- А вы знаете, а мне - нет. Так, пару вещей. В сравнении с нынешней музыкой, - слишком простая, наивная. Ритм слабый. Голоса резковатые. Нет бархатной мягкости, которая так нравится девчонкам. О звучании я вообще не говорю. Да и в целом, - нету драйва.
- Ладно, ладно, не разгоняйся. Я смотрю, - ты какая-то не такая сегодня!
- А какая?
- Агрессивная. Дразнишь будто специально. По любимым игрушкам топчешься. Что случилось? Чего настроение смурное?

- …Зачет не сдала. Второй раз.
- А, по-твоему, почему?
- Если честно, я действительно мало что понимаю в психологии.
- И что будем делать?
- Не знаю. Потому и невесело.
- Слушай! Я от этого совсем далек…Но все-таки! А за деньги зачеты у вас сдают?
- Как везде, - конечно!
- И почем опиум?
- Пятьдесят баксов.
- …Держи!
- Да вы что!
- Взрослые детям должны помогать! Так! Спрячь быстро, чтоб официант не подумал, что я с тобой расплачиваюсь!
- Спасибо…
- Все! Меняем тему!

- Слушай, а ты книги вообще читаешь?
- Обижаете! Конечно!
- «Конечно»… Хороший ответ. Ладно, не буду спрашивать, что ты там читаешь…Короче, в следующую встречу, - если она будет, конечно, я тебе принесу. Для начала. Из современных модных ребят. Но это - в следующий раз. А у тебя есть любимый писатель?
- Нет…
- А у меня есть. Сэлинджер. По имени Джером Дэвид. «Над пропастью во ржи» - не читала случайно?
- Слышала, но не читала.
- Ну…хоть слышала. Ты знаешь, почему-то все знают его только по этой повести. А у него есть еще и рассказы, причем отличные. Хочешь, я расскажу тебе один? Он мне так нравится, что отдельные места я даже наизусть помню.
- Конечно!
- Рассказ, - или крео, как сейчас модно говорить, называется «Дорогой Эсме с любовью - и всякой мерзостью».
- Ого! И кто такая была Эсме?
- Главная героиня рассказа. Девочка. Как ты, только еще моложе, - лет пятнадцати. Во время второй мировой американский солдат, часть которого находится в Англии на переподготовке, в один из последних вечеров перед отправкой на фронт заходит в местную церквуху. Там поет хор девочек-школьниц. Он обращает внимание на одну из них.
- Она показалась ему сексуальной, наверное?
- Наверное. Не перебивай. Затем он выходит из церкви и заходит в местную кафешку. И через некоторое время…
- Заходит она…
- Ага. С братишкой и, типа, гувернанткой. Знаешь, какая там у Сэлинджера фраза классная, - «в кафе вошла та самая юная леди». Через некоторое время, улыбнувшись ему «осторожной полуулыбкой», она сама подходит к нему и заводит разговор. При этом главный герой замечает у нее на руке «часы военного образца, напоминающие штурманский хронограф» с огромным циферблатом.
- Наверняка эти часы дальше всплывут!
- Слушай дальше. Начинается разговор. Никакой. А, там прикол еще происходит, - она ему говорит, - «вы ходите в эту секретную школу для разведчиков там на холме»? Они же, - американцы в смысле, естественно, секретились, поэтому вопрос, конечно, был очень хорош. Но не в этом дело. А потом она спрашивает, - «А вы женаты?».
- Конечно, он женат. Вы всегда женаты!
- Он отвечает, и она говорит ему, - «я подошла к вам исключительно потому, что вы показались мне чрезвычайно одиноким».
- И они пошли к нему или к ней?
- Нет. Подбежал ее братишка, и как бы тебе помягче сказать… испортил воздух, но так, что «в кафе все стены затряслись».
- Прикольно. У нас в школе тоже были такие любители. И что дальше?
- Еще пару фраз ни о чем, а затем она вдруг говорит, - «я буду чрезвычайно польщена, если вы когда-нибудь напишите рассказ для меня». Он морозит что-то типа того, что он писатель не очень-то, и тут, - обрати внимание, она говорит коронную фразу, - «лишь бы рассказ не получился детским и глупеньким…я предпочитаю рассказы про мерзость».
- Ух ты! По-современному, так.
- Да, это буквально «в точку» о некоторых нынешних сайтах.
- И что было дальше? Они таки переспали?
- Нет. Он уехал. Она осталась.
- Чего то я не поняла…И в чем смысл?
- В концовке он сидит то ли в окопе, то ли в блиндаже. Уже охеренно прибитый войной. Крыша наполовину съехала. И тут открывает маленькую посылку на его имя с неизвестным обратным адресом.
- И что в посылке?
- Часы. Тот больший хронограф с ее руки. С треснутым стеклом. И письмецо от нее. По тексту - никакое. Вот тебе смысл.
- Когда я стану взрослой, объясните мне еще раз, хорошо?

- …Странный рассказ вы мне сегодня рассказали.
- Может, он окажется для нас знаковым?
- Не знаю, не знаю.
- Знаешь, чем меня заводит Сэлинджер, - что на первый, что на второй взгляд, - в его рассказах ничего не происходит. Кто-то с кем-то говорит о чем-то совершенно пустом. Ни сюжета. Ни действия. Наверное, надо быть все-таки достаточно взрослым, чтобы по-настоящему понять Сэлинджера. Только потом, как послевкусие, до тебя доходит глубинный смысл, - что он хотел сказать. И с удивлением начинаешь понимать, каким диковинным образом ему это удалось. Как будто потусторонними, легкими как кисея намеками.
- «Намек» - хорошее слово! К месту.
- Что ты имеешь в виду?
- А можно я задам вам прямой вопрос?
- Валяй!
- А какими вы видите наши отношения?
- Можем изредка встречаться, - так, как сейчас. Гулять, ходить куда-нибудь. …Можем, извини, - спать.
- Нет-нет, только не это! Я один раз попробовала …и больше не хочу.
- И когда это было?
- ……………………
- Не хочешь отвечать?
- …вчера.
- Что?!!! Как это произошло?!
- Пришла к своему бывшему… Мы полгода встречались… Но мы не спали… Так, разное всякое… Он женат…Был. А сейчас развелся. Напились. Ну и…
- Бля-я-я! НАХУЯ ты это сделала?
- Я же говорю, - напились!
- Глупыха-глупыха…
- Да вы не переживайте так. Рано или поздно это должно было случиться. А с ним я больше не буду. Никогда.
- «Больше не буду»! Прямо, - третий класс, вторая четверть!
- И совсем нет! Первый курс, второй семестр!
- Да… - почувствуйте разницу…

Странная пара шла по опушке парка.
Он - лет пятидесяти. По крайней мере, выглядящий на. Ей, - на вид шестнадцать-семнадцать.
Малое, худое.
Но с огромными зелеными глазищами.
Не похожи они были на папу с дочкой. Ни хера не похожи.
И в то же время тех почти неуловимых и незаметных примет, по которым так легко вычисляются любовники, тоже заметно не было.
Хотя его угрюмая походка и ее опущенная голова плюс «пионерское» расстояние между ними охуенно напоминали лелюшевских мужчину и женщину.
После того, когда все вдруг раскололось.
Так, что и не склеишь…