Вилка : ДУРЕХА

- Привет! Ух… сколько снега, дай я тебя отряхну.
- Повесь потом пальто. Кстати, я тебе уже три раза говорил, что карман надо зашить.
- Я забыла…
- Хули, бестолочь… пожрать-то есть что?
- Да, сосиски. И картошка уже почти готова.
- Опять сосиски? Если б знал, то где-ндь по дороге поел… хоть бы раз котлеты сделала.
- Я хотела, только на работе задержалась, дел много было…
- «Дел много было…», а на меня что, хуй?! Ладно, клади давай, что там у тебя.
Он снял рубашку и галстук и отдал их жене.
- Осторожнее с рубашкой, денег стоит… кстати, ты воротничок плохо сегодня прогладила – стыдно было на людях появиться…
- Извини, я утром опаздывала, наверное, не заметила. Тебе зеленью посыпать?
- Нет, давай так и выключи нахуй радио, знаешь же, меня это раздражает.
Она поставила тарелку перед мужем, дала ему вилку и стала мыть сковороду. «Еще одно слово и я больше не выдержу…» - думала она, проводя губкой по железной поверхности.
- Блядь… опять все несоленое!
- Посоли, - спокойно сказала она, откладывая в сторону губку.
- Да как ты не понимаешь, вкус уже не тот будет, НЕ ТОТ!!!
Он резким движением отодвинул от себя тарелку и направился к выходу из кухни. У двери она со всей силы ударила его сзади сковородкой по голове.

- Как ты, малыш? – заботливо заглядывая в открывающиеся глаза, спросила она и провела рукой по волосам. – Ой, смотри, кровь! Вот ведь я неуклюжая какая… бестолочь… правильно ты говоришь.
Он беспокойно оглянулся: руки, ноги и туловище было плотно примотано скотчем к стулу, рот был чем-то забит и заклеен сверху.
- Ладно, дорогой, займусь-ка я делами домашними, а то давно уже пора зашить кое-что, а я все забываю.
Она сбегала в комнату и принесла подушечку, из которой торчали несколько иголок.
- Малыш, ты какой-то нервный сегодня, кричишь все, успокойся, расслабься… - и она еще раз ударила его по голове, но уже не так сильно. Убедившись, что он без сознания, она отклеила со рта скотч, вытащила еще мыльную губку, сполоснула ее, смыла со сковородки кровь и поставила ее на полку.
- Спишь? Устал наверное сильно… - запрокидывая голову мужа назад, прошептала она, - Отдохни, а я пока зашью.
Она вдела нитку потолще и, плотно сжав его губы вместе, принялась сшивать их ровными стежками.
- Ну вот и все, не такая я уж и безрукая, как ты говоришь… смотри как аккуратно вышло! Ну смотри же!!! – она наотмашь ударила его по лицу. Замычав, он открыл глаза.
- Сейчас я поглажу, быстро, не волнуйся ты так… что расшумелся? – она включила радио погромче и пошла за утюгом.
- Смотри, для хлопка – 4 режим, я только так глажу твои рубашки. Я сегодня поняла, что воротнички нужно более тщательно проглаживать. – Улыбаясь, сказала она и прижала раскаленный утюг к его шее.
- Ууух… дыму то! Еще, я помню, ты мне говорил, что самое главное в рубашке – это место между воротничком и ремнем… Сейчас хорошенько проглажу, милый, сейчас…
- Ну, вот и порядок. – Оглядывая красно-коричневые пузыристые ожоги, сказала она. – Тебе нравится?
Он замычал и со всей силы закивал головой.
- Малыш, ну наконец-то я тебе угодила. Я очень рада.
Она потянулась за солонкой, взяла маленькую щипотку соли и стала сыпать на ожог.
- Ой, чуть не забыла, ты же любишь побольше соли!!! Вот дуреха! – она достала пачку из шкафа. – Смотри, йодированная, полезно для здоровья! – и высыпала ее всю на ожоги.
- Что-то заболталась я с тобой совсем, а ножи-то у меня и не наточены! Помнишь, я тебя просила поточить, ну да ладно, я сама – отдыхай, сладкий…
Она достала нож и провела по лезвию пальцем…
- Ууу… смотри какой длинный, очень хороший нож, правда? Вот только затупился…
С трудом, медленно она вставила нож в живот мужу и начала ритмично двигать его вперед и назад…