Damned_Kurolesoff : Литрак

А в царстве мертвых
Следы живых…
7 раса

1.
Он стоял в тот ветреный осенний вечер на углу около бывшего приема стеклотары и гастронома № 5, а ныне психоделичного частного игорного заведения с лимонным названием, яростно и как-то саркастически заявляющего, что на данный момент либеральные ценности таки одержали верх. Невысокий молодой человек представлял собой некий отрешенный от вопросов обустройства финансовой составляющей и быта социальный типчик, мало примечательного вида, курящий на сей момент папиросу. Однако шляпа его, вероятно, отличала от остальных шустро пробегающих сограждан, что кроткими взглядами стреляли в него, изображали на своих лицах что-то вроде ехидной нервной усмешки и, затем, дальше продолжали свой путь. Как и положено, было уже довольно темно для такого времени года, и фигуру незнакомца освещали те самые ядовито-зеленые отблески неоновой лампы от ночного клуба. Что он делал там? Ждал кого-то?
Лихо переместив папиросу из одного угла рта в другой, молодой человек обратил свой взор на вход заведения, сжал в кармане пальто что-то находящееся в ладони и направился прямо к двери. Там его ждал, как это всегда бывает, неизменный крепкого сложения охранник. Ну, то есть, не то, чтобы ждал именно его, а так сложилось впечатление, ибо, ковыряясь во рту зубочисткою, он поглядывал на парня, видимо, прикидывая в уме, либо это клиент, либо, так, праздный зевака, ищущий на свою судьбу приключений.
- Добрый вечер, товарищ, не подскажете, а где бы мне сегодня купить горячительных напитков? Помнится, здесь магазин был, а сейчас, - и он взглядом кинул на вывеску клуба, давая понять, что этого не должно быть.
- Я те че, бл, справочная что-ли? – привычно огрызнулся амбал, но подумал, что зря и продолжил, - не видишь, клуб у нас, два года уже здесь, а что раньше, я не в курсах. Если при деньгах, заходи, у нас бар и казино.
Незнакомец выразил задумчивое лицо и произнес, словно обращаясь не к охраннику, а самому себе.
- Значит, нету уже магазина. Ну, хорошо спасибо-с.
Незнакомец повернулся и пошел прочь по направлению к автостраде, что проходила за метров сто.
- Тьфу, ходят тут, - сплюнул сквозь зубы амбал-охранник и привычно стал поглядывать на проезжающие автомобили, выгадывая, какая из них повернет, остановится, и надо будет суетливо подбежать, открыть дверь и проводить до крыльца.
А молодой человек его уже не видел, он остановился у края проезжей части и, вероятно, принялся размышлять о чем-то.
Но не успел он докурить эту злосчастную папиросу, перед ним остановился длинный белый автомобиль, и (так тоже бывает) оттуда вышла девушка с крашеными пышными светлыми волосами, одетая достаточно легко для того сезона, что следовало означать, что автомобиль отапливался, а девушка вышла на минутку.
- Эй, чувак, как доехать до Нью-Эйдж Стрит Клаба? – Крикнула она тому молодому человеку, что смотрел на небо и рассматривал звезды, так как в тот момент небо было настолько ясным, что до созвездия малой медведицы, казалось, было рукой подать.
- Простите?
- Я говорю, как доехать до… - и она в точности повторила место, чуть-чуть изменяя речь, добавляя в английские слова фонетически правильное произношение.
- Иностранка? Извините, но действительно не знаю, о чем вы говорите, я магазин то до сих пор не понял куда девался, – парировал незнакомец, интонационно вложив в слово «магазин» столько смысла, что его даже услышал охранник казино, до этого разговаривающий с господином, вышедшим из дверей, чуть шатающимся, и благодарно жестикулирующим в знак того, что его вечер, скорее всего, удался.

«Вот придурок», - решила про себя леди о так некомпетентном в вопросах иностранного языка человеке, - «мало того, что одет, как бомж, да еще и обкурен к тому же».
Размышление леди справедливо можно считать обидным, но под слабым светом уже далековато от незнакомца светящей неоновой вывески, фарами встречных автомобилей и развевающейся на ветру шляпы, казалось, что тот небрежен по отношению к собственному внешнему виду. А много ли надо чтобы за пару минут создать такое впечатление у девушки в наше время?
Пышноволосая уже собралась сесть обратно в машину и через пару кварталов спросить другого прохожего, поскольку сильно торопилась, но что-то на секунду больше заставило ее остановить взгляд на незнакомце, чем обязывали правила порядочной девушки общаться со встречными, еще более секунды, чтобы принять известное только ей одной спонтанное решение. Она увидела нечто.
Нечто она увидела в глазах молодого человека. Какую-то неизвестную, но чертовски притягательную силу, какую не встречала у многих, да и почти всех мужчин своего окружения. То был не похабный самец, не самоутверждающийся опиатами подросток с танцпола, не расчетливый и холодный самодержец мира ее (и хозяин автомобиля между прочим), но тот, кого невозможно было понять, а осознать хотелось, хотя бы из чистого любопытства.
- Эй, тебя…эээ…вас подвезти? – обратилась пышноволосая к тому молодому человеку?
Парень посмотрел на нее пристальным сканирующим взглядом,
- Вообще-то мне и тут было замечательно, а, впрочем, извольте.
Он подобрал полы пальто, дабы не испачкать в дорожной грязи и подошел ближе к девушке.
- Извольте представиться, Семен! - отчеканил незнакомец, мельком осматривая автомобиль, - Но друзья обычно зовут меня Литрак, по фамилии то бишь, да-с.
«У него еще и друзья есть, кто же они?» - промелькнуло в сознании девицы.
- Очень приятно, Семен Литрак, меня зовут Сюзанна, - застенчиво произнесла пышноволосая девушка, смотря куда-то вниз, где на грязном асфальте она стояла в розовых туфельках.
Они сели в машину, Она на переднее сиденье, собственно, где и сидела раньше. Он, аккуратно расправив пальто, сел на заднее.
- Пьер, поехали! – строго сказала она водителю, а тот, малозаметно передернул плечами, восприняв «Пьер» как неотъемлемую часть своей карьеры, как показалось Семену, решившему, что фамилия ямщику – Безухов.
Сначала ехали молча. Сюзанна то и дело доставала откуда-то маленькое зеркальце и кисточку, последней водила себя по лицу, предварительно обмазав ее в порошке цвета близкого к телесному. Семен крепко продолжал сжимать какой-то предмет, спрятанный в кармане, а сам изумленно оглядывал со вкусом созданный интерьер и внутреннее убранство автомобиля, сиденья, как будто видел сие если не впервые, то не видел давно за долгое время.
«Пьер» с неподвижным лицом следил за дорогой, и взгляд его выражал сосредоточенность вместе с легкой примесью усталости человека, который соскучился по выходным дням. Первой нарушила молчание Сюзанна.
- Извините Семен, я вижу, ты…вы… что-то прячете в кармане, конечно, мне все равно, но, может, покажете? – Она удивилась своей внезапной любознательности, но оказалось, поздно.
Ответ убил своей неоднозначностью……
-Сюзанна, а хотите, ПИВА? - Семен вытащил из кармана темно коричневую бутылку цвета с этикеткой бананового цвета и формы наклейкой сверху.
Пьер чуть заметно качнул рулем, машину дернуло, но Сюзанна одобрительно кивнула головой.
- Ой, как интересно. Вы с ума сошли? Правда, я не люблю пиво и пробовала только Крушовице и то случайно на одной «оупен эйр» на Казантипе прошлым летом.
Парень снял шляпу и показал бутылку, повертев ее в руках.
- Рижское! Вчера взял три, да одну и забыл в кармане. А тут вон оно что…Открывашка есть?
Сюзанна отрицательно помотала головой, не поняв, о чем идет речь, а Пьер усмехнулся.
- Ладно, туды ее в качель, извините, гражданка, - тут парень сделал невиданное - зажал горлышко бутылки зубами, и через некоторое время выплюнул крышку куда то между сиденьями.
- Вы сумасшедший! – запричитала девушка, но Семен ловко предложил бутыль.
«А будь что будет, все равно ночь ни к черту» - решила девица и сделала несколько глотков из бутыли. Пиво оказалось дерзким, с приторным привкусом и обилием газов. НО НЕ ПОХОЖИМ НА ДРУГИЕ, и напомнившим о чем-то неизвестно былом и навсегда утраченном. Сюзанна, не выдержав ужасающей информативности «Рижского» выплюнула на свою розовую кофточку добрую половину глотка, оставив на ней пятна.
- Что это? - Почти крикнула она, отдавая обратно бутыль, - это не пиво! Все что угодно, но не пиво!
Семен лишь улыбнулся, пожал плечами.
- За Родину, за Сталина,за ревоенсовет, - и приложился к горлышку.
С глубочайшим удивлением она заметила, что Семен выпил всю бутылку за пару глотков. В сознании промелькнуло случайное «еще бы воблочки», но, не поняв смысл слова, Сюзанна быстро забыла его. Зазвонил роскошного вида мобильник «Vertu», заиграв в сумочке “I wanna make you daaaaance”.
- Але. Котик? Да, едем. Что? Уже в клубе? Задержалась, не сердись, Пусик. Afterparty? Хорошо, постараюсь, успею. Ну не сердись, целую в носик. Пибоди? Уже там? Диджей? Да взяла. Ах, этот промоушен… Ах да, со мной один человек. Что? Не сердись, пушистик. Просто знакомый, ничего личного. Ну, все, чмоки, едем.)
Она положила мобильник обратно в сумку и, продекларировала,
- Семен Литрак, поедешь с нами в Инфинити?
Молодой человек на мгновение задумался, видимо, преодолевая невидимый барьер сомнительности сознания, затем произнес, поправляя волосы.
- Ну, раз уж я здесь…прошу вас, окажите мне честь.
На том и порешили. Уже недолго осталось и ехать, Сюзанна, решив развлечь нового знакомого, предложила:
- Семен, музыку любите? Транс? Хаус? Арэнби?- и потянулась к магнитоле а приборной панели, легким нажатием куда-то в середину мигающего всеми цветами радуги прямоугольника, включила. Заиграла музыка. На английском языке женский голос стремился попасть в быстрый бит.
- Ого, это Ди-джей Клава Эмси, новый сингл, обожаю, - девушка начла совершать движения головой и плечами в такт.
Семен не оценил «новинку», поморщился и уставился в окно.
- Не любите? Ну и не надо! – Сюзанна обиженно надула губки, и выключила музыку, - не понимаю.
Произошедшее рассмешило Пьера, но не столько, чтобы отвлечь от дороги.
Объект обиды хитро прищурился, наклонился к девушке, вероятно желая сказать что-то очень важное.
- Вы знаете, милейшая, послушал я современных этих ансамблей, и знаете, что скажу - а я вот иногда сам петь люблю, когда душа попросит.
Вызов оказался принят.
- А вот спойте нам, раз вы такой умный, - нахмурившись и мстительным тоном (она действительно немного обиделась за любимого ди-джея), произнесла девушка.
- Ну, хорошо, если так. Я затяну одну из любимых, только она не совсем новая, конечно, не как все эти ваши ди-джеи «хрустали» или как там, - он лукаво подмигнул и задумчиво запел довольно приятным и протяжным баритоном мелодичную казачью песнь.
"Ой, при лужку, при лужке,
При счастливой доле,
При знакомом табуне
Конь гулял на воле!

Ты гуляй, гуляй, мой конь,
Пока не споймаю,
Как споймаю - зануздаю
Шелковой уздою!»

И не заметил, увлекшись, как Пьер остановил машину и с изменившимся лицом следил за песней. Следила и Сюзанна, вжавшаяся в кресло и притихшая. Она представила себе ту картину: Летний луг с высокой травою, и удивительной красоты конь, пощипывал, фыркая, свежую зелень, где-то, может быть совсем близко. А там, чуть подалее, может быть, тот самый дом казачки, возле которого остановился загулявший рысак. Сюзана не совсем поняла слово «реввоенсовет», опять же непонятно откуда всплывшее в сознании.
То, что он спел, не знали оба, однако девушка ощутила что-то знакомое, и опять чувство чего-то далекого, давно отжившего и заунывного, пронзило молодое сердце ее, а на глазах выступили слезы. Как напишет потом в ЖЖ некий юзер Петр “Pierre”: - «То, что запел этот растрепанный чувак, которого подобрала где-то Сюзанка в тот вечер, не забуду никогда». Вскоре он ушел с водителей по найму.
Семен допел. Долгое время сидели молча. Думали каждый о своем. Пьер сидел, крепко вцепившись в руль, уставившись куда-то под ноги. Первой прошептала девушка:
- Ух, ты! Никогда раньше не слышала ничего подобного. А что за группа? – и тут поняла, что снова сморозила чушь.
- Эх, какое там, говорил же, давнишняя, - отмахнулся Семен.

2.
В психоделичном заведении играл перед народом странный молодого типа повеса, зажав левым ухом черного пластика заушину. Рукой он хамски и богохульски поворачивал в разные стороны пластинку с ярко оранжевой наклейкой посередине, но то был не zonofone и не местного разлива (в основном одесского) винил той самой артели, распространяющей граммофонские шеллаковые пластинки успешному купеческому и дворянскому люду. Но тот винил и внешне, очень слабо напоминал привычную «барыню», да и парочку других, что удосужилось слышать в одном из петроградских салонов. Посему Литрак предложил занять ближайший к действу столик ради собственного интереса к музыканту, ужасно портящему редкий и дорогой вид грамзаписи.
- Итак-с объясните мне, уважаемые, что же за заведенье такое? И почему мы именно здесь?
- Все очень просто, - изъявила посвежевшая Сюзана, - здесь сегодня играет один из модных диджеев столицы, а у моего любимого день рожденья. Правда, котик? – И она, весьма позерски, и без пяти минут искренне, поцеловала своего покровителя в шею. Тот в свою очередь сурово посмотрел на Семена и закурил сигару.
- Видите ли, сэр,- обратился к нему Семен, - я намеревался пойти да прикупить дополнительного алкоголю по причине дня выпуска подпольной книги самиздатом моего лучшего друга и поэта Игната Парусенко, слышали такого? Он в свое время сочинял весьма неплохо и неплохо: «А ночь лампадой светится в окно, как птица, пролетел рубеж тысячелетий» Слышали-с?
Сюзанна слабо понимающе кивнула, а ее путник нахмурился.
- Ты че несешь, брат? Какой к ебеням Парусенко?
- Грубо, но верно, - внезапно с грустью согласился Литрак, - его мало кто слышал. Он снял шляпу и выпил принесенную официантом водку в маленьком стакане.
Тем временем вышел на сцену, одетый в костюм канареечного типа, конферансье, неизменно похожий на всех конферансье, которые только бывают, и меланхолично обьявил:
- А сейчас на диджейском столе поработает для Вас Клава Эмси. И он поприветствовал вышедшую девушку в ярко красном костюме.
- Клавдия? – воскликнул Семен, и к удивлению всех, вскочил со стула и подбежал к танцполу.
Клава Эмси, резидент казантипа и частый гость столичных танцполов, поставила пласт и принялась за дело. Гламурные танцовщицы и свистки поприветствовали ее и, поглощая ядовитого цвета напитки в гнутых стеклянных бутылках, задрыгали телами в такт ритма. Это был драмэндбасс.
Сюзанна, она видела, что ее полчаса-назад знакомый ушел, и увы, осталась одна в компании спонсора, виновато пожала плечами и принялась за закуску.
Тем временем Семен, незаметно для охраны подошел к будке диджея и дернул за рукав Клаву Эмси, крутившую ритм на винил-микшере стэнтон.
- Клавдия! Но, вы? Удивительно. Сколько лет… И вот тут?, - произнес он.
Клава Эмси глянула на незнакомца, улыбнулась Семену.
- Что? Удивлен? Да, это тебе не фортепиано и фокстроты на вечерах клуба madame Волконской.
- Удивлен. Но интересует меня не это. А то, как легко мы с вами встретились, случайно расставшись на заре перемен, и вынужденно подстроившись под меняющиеся условия социума.
- Извините Семен. Но Керенского давно уж нет, а вождь пролетариата мучается на обозрение десятков поколений. Романтика, нам есть о чем поговорить с вами, но мне надо работать. Приходите позже и непременно обсудим, - сказала она, не отрываясь от микшера. Кстати, у Вас Рижское осталось?
- А то! - Семен ловко протянул слегка запыленную бутылку узкого горла и бананово-обозримой этикетки.
- Искуситель! Давайте сюда, - Клава забрала бутыль и парой глотков осушила ее. – Прощайте, Литрак, увидимся у Волконской, - и закричала в микрофон:
- Пипл, вы готовы для продолжения вечеринки?
Пьяный люд с танцпола, состоявший, в основном, как это бывает в действительности, из дико одетых мускулистых самцов и блядовато накрашенных и одетых, вчера ставших совершеннолетними, самочек, одобрительно заулулюкал. Ночь продолжалась.
Семен вернулся за столик уже заскучавшей Сюзанны и о чем-то говорящего в черный маленький предмет, «Пусика»
- Куда вы делись? Я вас потеряла, Семен! Что же это так? Я вас пригласила, а вы сбегаете. Нехорошо. – И она деланно надула губки.
- О, я ни в коем случае не хотел оскорбить ваши чувства, просто встретил старого знакомого.
- Хорошие же у вас знакомые. Клава на всю страну прогремела своим недавним синглом «Я - волна». Слышали?
- Нет, увы, но довелось услышать одно из ранних ее произведений. Вы вряд ли знаете, но я покажу-с - сказал Семен, поправил шляпу и закурил непонятно откуда взятую трубку.
- Обижаешь! Я знаю ее все альбомы, вон в тачке диски валяются. А вы наглец, как я погляжу.
- Помилуйте, ничуть, Но вы, скорее всего не в курсе, а впрочем, смотрите сами.
Семен вынул из карманов пальто шкатулку, протер полой и открыл крышку.
- Глядите!
В темноте дна сначала не было ничего, но потом показалось изображение, правда черно-белое и как-то ускоренное.
- Видеоплеер? Ха! Нашли чем удивить!
- Возможно, смотрите!
Сюзанна вздохнула и уставилась в содержимое шкатулки, мысленно приготовясь к тому же эффекту, что и попробовав «непиво» чуть ранее.
А увидела она увидела Клаву Эмси, но какую! В большом платье, без диджейского оборудования, но около рояля и поющую.
А пела она что-то вовсе несуразное. Как позже Сюзанна объяснит своему лечащему врачу: это было что-то с того света, одна из ведущих диджеев России, пела в платье ,что встречаются лишь в фильмах из первейшего кинематографа.
Клавдия бодро распевала фокстротную песню «Записка»:
- «Я вчера нашла совсем случайно, у себя в шкафу, где Моцарт и Григ
То, что много лет хранила тайно, в темных корешках пожелтевших книг:
Вашу записку, несколько строчек – все, что я прочла в тиши…»
- О, господи! Что же это! Ты…вы сумасшедший! Слышите? Идите прочь!
Сюзанна выбила шкатулку из рук Семена и громко крикнула своему спутнику (он все еще общался в черную коробочку)
- Я устала! Отвези меня домой!
Семен тихо и беззвучно засмеялся, словно услышав остроумную шутку, а важный и деловой «Пусик» взял Сюзанну за рукав, и, ненавистно взглянув, на виновника женской истерики, повел спутницу к выходу.
Семен, вероятно поняв всю глупость положения, кратко глянул на диджея Клаву, поставившую “I wanna make you daaance”, одел шляпу, растворился в толпе танцующих.
Покинув клуб, Семен уверенно зашагал вглубь улицы, скоро огни клуба скрылись за пеленой идущего снега. Немного погодя, нарушив тишину ночи, раздалось цоканье.
- Извозчик!, - крикнул Семен, завидев приближающееся ландо, запряженное парой отменных, серых в яблоках, рысаках.
- Какой я тебе извозчик? – послышалось в ответ.
- Да знаю, «я не извозчик, я водитель кобылы», - устало махнул в ответ Литрак и подошел к повозке. Давай к гастроному.
- Как скажете. Только платить, чур, совеменными рублями, а не «Катями», как в прошлый раз. Еле наменял, любезный.
- Полно, будут современные. Трогай!
Извозчик схватил поводья и крикнул в темноту, вероятно обращаяськ лошадям:
- Тпру, пошли, шельмы, туды вас в качель!

Повозка тронулась и, спустя пару минут, исчезла во тьме.

3.
Сюзанна проснулась от настырной трели, издаваемой мобильником.
«Бррр, приснится же такое», подумала она и открыла глаза. На экране мобилы было семь сорок, а это означало, надо вставать и тащиться на работу.
«Литрак…Клавдия…клуб…что за хрень» - думала она за завтраком, а потом мысли сменились обыденным ожиданием предстоящего рабочего дня.
Лишь вечером, поставив машину и возвращаясь домой со стоянки, она заметила киоск, куда обращала взор лишь случайно иногда по пути. Одной минуты хватило, чтоб возникнула мысль в голове Сюзанны, и лишь пары секунд, чтобы принять известное ей одной решение. Она пошла к киоску.
Унылой лампочкой горел свет, освещая ночной ларек, и она постучалась в окошко.
- Эээ…а у вас…какое пиво?- спросила она у молодого человека, открывшего дверцу в ответ на стук.
- Что за вопрос, выбирайте. Витрина перед вами. – ответил знакомый непонятно откуда голос. Сюзанна взглянула на продавца. А тот кашлянул и продолжил.
- Глупый вопрос, но…хотите РИЖСКОЕ?