Седнев : Карине (больничный роман)

Коты на холсте. Разноцветные твари.
Расселись, бродяги, за круглым столом.
Невинно взирают усатые хари
На, якобы, чудный закат за селом.

Но нет ни села, ни заката, ни чуда.
Есть я, и картина на синей стене.
Да, чуть не забыл, еще память-паскуда
О той с кем сидел на больничном окне.

Она рисовала. Она не хотела
Поддаться унынию белых палат.
В ее восемнадцать - обычное дело
Взлететь из окна, не вернувшись назад.

Смеялись медсестры, сбегаясь на грохот,
Падения тел безнадежно больных
Друг другом, плевавших на то, что до срока
Без гипса одна лишь нога на двоих.

Я пил твои губы, на панцирном ложе
В палате, где спали чужие тела.
Мы пальцами душ проникали под кожу,
А влага неистовства глубже вела.

Табу переломов и желтого гипса,
Бессильная ярость измученных тел,
Под пологом тьмы искаженные лица,
Хотевшие так, как никто не хотел.

Она выливалась и пенилась краской,
Я - воем подлунным к далекой звезде.

Мы те же, но только одевшие маски,
У синей стены, где коты на холсте.