Ульяна Владимировна : Лидер. часть І.

Саша переступил порог кабинета и открыто улыбнулся.
- Вызывали, Юлия Павловна?
- Да, Саш, присаживайся, я ненадолго.
Посещения подобных кабинетов никогда не вызывали у Саши ощущения тягости и нервного напряжения. Он всегда легко уживался с самым непокладистым начальством и быстро располагал к себе окружающих. Вот и в этот раз он чувствовал себя в своей тарелке, хоть и находился в лагере без малого четыре дня. Мало того, он уже ходил в любимчиках зам. директора.
- Хотела о воспитанниках твоих поговорить. Стас и Артур вроде бы.
- Да, мои обормоты, а что натворили уже чего?
- Нет, что ты, пока все хорошо. Но просьба к тебе есть. Будь с ними повнимательнее. Ребятки эти и тем летом к нам приезжали, только тогда они на разные заезды попали. Оба мальчика очень активные и талантливые, не знаю только, как они в одном отряде уживутся. Со Стасом проблем быть вообще-то не должно, славный мальчонка. А вот Артур, это тот еще сорванец, главное вовремя его энергию в мирных целях направить и из виду надолго не выпускать. Короче, твоя задача не допустить между ними конфликта, ясно?
- Куда уж яснее. Вас понял, гражданка начальник, разрешите выполнять? – курчавый вожатый вытянулся по струнке и забавно поджал губы.
- Иди уже, - смеясь отмахнулась Юлия Павловна, - до планерки.
Саша отвесил шутливый поклон и выскользнул за дверь.
Солнце стояло в зените. От незатененных аллеек поднимался раскаленный воздух. Отовсюду доносился детский смех и радостное визжание. Саше здесь нравилось. Республика детства, море, весёлый молодой коллектив, да и кормят не дурно.
Тактику работы с Артуром и Стасом Саша выработал еще в кабинете. Формальным лидером будет паинька-староста, а неформальным задира-Артурчик. Сферы влияния поделены – конфликт исчерпан. Осталось обсудить это с напарницей (хотя если быть до конца честным с собой то «дать напарнице ценные указания»).
Саша направлялся к корпусу, обдумывая это, и попутно еще миллион и одну задачу по обустройству быта сорока подопечных ему подростков.
Из задумчивости его выдернул знакомый испуганный голос, кричавший «помо!г…».

Артур толкнул Стаса в грудь и тот отступил назад, едва удержав равновесие.
- Ты охуел или где?! – разгоряченный юнец нападал уже вербально на своего щуплого ровесника-оппонента в очках.
- Отъебись от меня, козлина! – не смотря на ботанистый вид, Стас не скупился на крепкое слово, и уж было встал в боевую стойку.
Увлеченная спором молодежь не заметила, как к ним подкрались двое крепких рослых мужчин. В два прыжка амбалы приблизились к увлеченным жертвам. Резким толчком повалили их на землю, скрутили и связали. Артур успел вскрикнуть лишь раз, перед тем, как их рты опечатали пластырем.
Похитители закинули мальцов на плечи, как мешки с цементом и двинулись в сторону забора.
- Стоять! – подоспевший на зов о помощи Саша выпалил это резко и сурово. Даже странно, как в таком маленьком теле уместился такой командный голос.
Свисавшие с мужских плеч воспитанники мычали и округляли глаза. Тупая боль в затылке не успела удивить Сашу, она волной прошла по обмякшему телу, заставив подкоситься ноги. В глазах потемнело. Чьи-то сильные руки подхватили его и взвалили на плече.
Никто не видел, как трое мужчин крупного телосложения выносили с территории лагеря вожатого и двух его деткафф.

Двадцать минут назад, мастерица над сварщиками всея цеха ремонта метало оборудования, Вера Ильинична миновала проходную и покинула родной завод. Сейчас же бодренькая сухонькая старушка направлялась домой в душном рогатом автобусе, который вовсе и не автобус, а очень даже троллейбус, совсем даже ни разу не автобус, хотя может и дуобус кто б знал, да и не важно это впрочем. Напротив Веры Ильиничны восседала красивая ухоженная особа женской стати с жгучим черным волосом, карими очами и ямочками подле скул. Носик тонкий острый, бровки строгие-строгие. Ни дать ни взять аристократка. Особь эта ну никак не вписывалась в картину окружающего мира обрамленную салоном общественного транспортного средства, но бабушку-мастера это не смущало. Она любовалась утонченной красотой и элегантностью сидящей напротив и напевала про себя: «Я сама была такою триста лет тому назад…».
Тралик дернулся и качнулся, словно медуза в бескрайних просторах океана, в открывшуюся дверь ворвались вооруженные пистолетами дядьки в масках и сказали всем вести себя тихо. Все не послушались, потому что начали паниковать. Тогда дядьки обиделись, забрали Веру Ильиничну и брюнетку, а приохуевших пассажиров оставили охуевать дальше с не менее прихуевшим водилой.

Хорват лежал на спине и вкушал смолы с никотином. Его массивная туша была расслаблена после славненькой ебли. Левая рука была закинута за голову и на нее опирался стриженный затылок с грубой складкой переходящей в бычью шею. Правой же он прижимал к себе только что натянутую им кобылицу. Шлюха же водила ноготком по мохнатой груди Хорвата, путешествуя от соска к соску или наводя контуры многочисленных татуировок.
- А вот эта вот, что значит?
- Это значит что центровой я, кумекаешь? Че-то говоришь ты много, а ну кА пиво подай.
В несколько глотков он осушил бутылку «Ячменного колоса» и потянул самку к себе. Условный рефлекс «половой акт дубль второй» смазался вместе с плывущей перед глазами картинкой. Шлюх почему-то стало две, и находились они в двойной комнате на фоне двух дверей, потом все поплыло, задвигалось… «Старею…» - подумал авторитет, прежде чем наступила темнота.