Мозг : ОРГИИ ГУРМАНОВ

Где-то волшебный горшочек варит,
А добрый хозяин уснул навек. (С) А. Киреев
Горшочек, вари! – звонко выкрикнул юноша бледный со взором горящим, слизкая дымящаяся масса хлынула под ноги незадачливым зевакам: Овсянка, сэр! Кашу гребут лопатами, скребут ногтями со стен, она течет по улицам, мешаясь с грязью и собачьими экскрементами, льётся за шиворот, залепляет глаза и уши. Никто не мыл руки и не снимал уличную обувь перед этой трапезой, никто не ест потому что невозможно есть, потому что кто-то уже ел ЭТО до нас, и не однажды. Все барахтаются и плюются, прогрызая в каше дорогу, плевки смешиваются с сотнями других плевков и фекалий, хороня под собой пловцов - оргия испражнений достигает своего апогея: каждый грамм, того что сотни циклов пищеварения назад возможно было кашей, вновь пережевывается и способствует извержению новой лавины. Горшочек, довольно! – вместо слов из забитого рта валятся комья каши – медный таз, в ответ на одну проглоченную ложку. Каждый человек стал горшком, едва поглотив и не усвоив тут же преумножает объём никому не нужных комбикормов, Помпея гибнет под их потоками, Атлантида погружается в пучину, люди-горшки захлёбываются один за другим, домусолив до конца свою кулинарные брошюры. Наконец, горизонт чист – от края и до края – остывающая и разлагающаяся и булькающая масса, по ней шлёпают ластами лягушата, их ловят птицы с длинными клювами и длинными же ногами. Во рту остался противный привкус, но выковыряв из зубов непроваренную крупу, склеив старые черепки, снова призываем горшки варить.