Библиотекарша : Приближаясь к третьей черте

Пальцы длинными были, как мысли, как МКАД, если его измерить лентой, как мечты, как полеты в космос.
Волосы же, напротив, едва лишь касались плеч, и все вокруг оставалось по-советски унылым и строгим.
Я посмотрела в сторону крохотной кухни, а потом отвела свой взгляд на старый монитор, стоит ли говорить, что покупка нового не вписывалась в статью денежных расходов на этот месяц. Невыносимо больно била по ушам какая-то песня:
Forever young, i want to be
Forever young
Do you really want to live forever
Forever - and ever.

"Вечно молодой, я хочу быть вечно молодым. Ты точно хочешь жить вечно? Вечно...."
Честно, ничего подобного. я не хочу быть вечной молодой. Никогда и никак.Эта юношеская пара сторублевок на день, это время, когда кружка кофе - золото, когда ты теряешься на кольцевой и топчешься в общественном транспорте, когда за 400 рублей в неделю (и то, если повезет, блядь) ты, точно придурок, пихаешь прохожим листовки...
Вечеринки вдвоем с бутылкой портвейна "777", концерты друзей и знакомых, сухари и вода.
----------------------------------------------------------------------------------------------------
На другом берегу жизни гудел праздник. Именно на нем именные яхты судьбы рассекали денежные просторы неиссякаемой русской щедрости. Именно в них сидели те, чья молодость либо быстро кончилась, либо никогда не начиналась, а, быть может, и продолжается по сей день. Их "початки" - детки имели возможность делать все, что заблагорассудится их мраморным головкам. Мы же, глядя в бинокль с балкона панельного "дворца", лишь мечтали о своем 18-летии. Тогда нам казалось, что с моментом наступления совершеннолетия мы сможем делать все, что захотим. Мы начнем грести миллионы лопатами, есть нефтяные сливки, усыпанные россыпью бриллиантов. Нам казалось, что мы - Боги, точнее станем Богами, когда нам стукнет по 18-ть...
С чувством выполненного мечтательного долга мы допивали свой портвейн, делали последнюю затяжку и расходились по домам, мы жили все на одном берегу, на берегу рабочих и читающих.
Мне суждено было родиться в эпоху малиновых 90-х, которые прогремели однажды, точно выстрел Авроры, дав зеленый свет всем тем, кто жаждал перемен и кто заебался уже строить из себя довольного и сытого. Все были голодны, как волки, каждому хотелось снять тулуп и одеть джинсы. Каждый хотел выплюнуть гудрон и начать жевать Bobble Gum. Не правда ли нормальные желания подростка "нерушимой" Республики начала последнего десятилетия ХХ века? На другом берегу точно также как и сейчас гремел праздник, а обычному советскому пацану 15-ти лет до визга хотелось на него попасть, как Золушке на Бал, хоть на пять минут, хоть взглянуть сквозь щелку. И ему это разрешили, дав указание продать и передать кое-какой товар, сказав лишь, что если не будет выполнено в срок и точно, то ровно at 12 p.m. его тыква превратится в фарш, который сожрут крысы. Игра началась, а парень так и не дожил до своего 18-летия... Но он лизнул свободу, он ощутил вкус того берега...
Нам же было проще, ибо тогда мне и вам было максимум по 3 года, и все эти войны были далеко за нашими спинами, ибо именно стараниями таких парней как тот самый Золушок, мы были одеты в наимилейшие комбинезончики и задницы наши были надежно упрятаны в Pampers. Мы росли под колыбельную далеких перестрелок, к тому времени уже допел свою последнюю песню Витя Цой, но она все еще эхом дворового гимна доносилась до окон наших детских:

Перемен требуют наши сердца.
Перемен требуют наши глаза...

Не знаю, быть может папки и мамки ждали перемен, но нам хотелось Y pp i . Правда к тому времени эта песня уже стала легендой, как и слово "перемена", всем хотелось лишь выжить, пусть и без особых перемен, т.к. перемены накрыли всех в одночасье, точно цинковый саркофаг.
Мы росли, становилось страшно нашим родителям. Наши запросы были такие же бешеные, как и цены на прилавках, а путей реализации наших потребностей было ровно столько, сколько и средств в государственном бюджете. Родители лезли на стену, а мы лезли на шею родителям.
Наступали 2000-е, золотая эра передышки, экономический рост и некое подобие стабильности. Мы уже рванули на поглощение гранита науки, делая первые шаги в познании уже давно познанного, только не усвоенного детским разумом. В 10-ть лет мы все больше начали мечтать о 18-летии, т.к. именно тогда нам казалось, что в 18-ть лет наступит эпоха коммунизма, и Sega Mega Drive 2 будет сама лично без приглашения падать в наши руки. Мы мечтали о жвачных морях и "фишковых" океанах. 18-ть лет - такая астрономическая сумма чисел, при которой возможно все...
Мы окончили школу, о коммунизме пришлось забыть уже спустя год после 10-летия, Sega была задушена Sony Play Station, а о фишках уже давно позабыл и двор, и страна.
До 18-летия оставался год, и каждый из нас теперь понимал, что несмотря на долгое ожидание вряд ли что-либо существенно изменится.
Мы все также будем жить в своих комнатах, в домах под очаровательным названием "хрущЁвка", мы будем ездить на автобусах и метро в Университеты и покупать там кофе 3 in 1. У нас нет и не будет машин еще минимум 3 года.
Дата мирового господства наших лиц была отодвинута еще на 10ть лет, уж точно в 28 мы сможем все, мы купим все, мы отымеем всех.
Мы думали и верили, мы надеялись и трепетали...
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
На другом берегу жизни гудел праздник. Именно на нем именные яхты судьбы рассекали денежные просторы неиссякаемой русской щедрости. Именно в них сидели те, чья молодость либо быстро кончилась, либо никогда не начиналась, а, быть может, и продолжается по сей день. Их "початки" - детки имели возможность делать все, что заблагорассудится их мраморным головкам. Мы же, глядя в бинокль с балкона панельного "дворца", лишь мечтали о своем 28-летии...

Forever young, i want to be
Forever young
Do you really want to live forever
Forever - and ever.