Kvint : Бабушкины часы (Конкурс)

Тревога клещами вцепилась в Тамарину жизнь. Даже долгожданная, любимая с детства Новогодняя ночь и та началась не по-людски. Через четверть часа после боя курантов заголосил мобильник мужа. И, вместо привычного: «Тебе привет и поздравления!», озабоченное лицо и «Я скоро вернусь. Дело на миллион!» За чем ей миллион? У нее есть он, Игорь. И мужчина, и отец, и ребенок. Три в одном: поступки, по-мужски уверенные и сильные, отцовская забота о ней, будто она его любимый единственный ребенок, по-детски забавное посапывание во сне... А еще, у нее есть прекрасный дом, с самой уютной на свете кухней, обустроенной его руками по ее зарисовкам. Сколько бы ни приходило гостей на праздники, вопрос «где сядем» решался однозначно - «на кухне».
Дело не только в бархатном освещении, красивой мебели, удачно подобранных обоях, занавесках, уложенных плавными волнами, и, радующих глаз мелочах. На кухне витала особая аура, вызывающая в людях приятные вибрации. Гости говорили, что здесь забываются проблемы, хочется говорить о хорошем и приятном или просто сидеть, погрузившись в гармонию состояния.
Так было всегда. Взгляд Тамары остановился на часах. Почти всегда… Так было, пока прошлой новогодней ночью Игорь не вырвал из часов кукушку, заглушающую истеричным криком бой курантов. Тома тогда очень обиделась. Деревянные ходики в форме домика с забавной котячьей мордой на фасаде были ей чем-то вроде талисмана.
Она помнила эти часы с детства. Они висели в бабушкином доме в деревне. Ей очень нравилось наблюдать, как кот на циферблате двигает глазами. Бабушка в шутку звала его Барсик. Томочке казалось, что Барсик улыбается и что-то говорит ей. Она часто спрашивала:
- А что он говорит?
- А ты прислушайся, внучка. Слышишь: «Все-так, все-так, все-так…»? - улыбалась бабушка.
И всякий раз в ее встревоженной детской душе устанавливалось спокойствие. Рядом бабушка, мама, папа; Барсик говорит: «Все так», а значит - все хорошо.
«Не-так, не-так, не-так…» Тома вернулась из детских воспоминаний. Рядом с елкой, переливающейся карамельными огнями, Барсик выглядел озадаченно тоскливо. Красная с белой опушкой шапочка, прилаженная мужем на крыше домика, делала его похожим на грустного кота, переодетого в Деда Мороза, абсолютно не понимающего: куда он попал, зачем эта елка, для чего эти праздничные огни? Стрелки часов – одна, удивленно приподнятая вверх, другая, грустно опущенная вниз – словно кошачьи усы, выказывали удивление: «За что?»
Да. За что? С той памятной ночи в их семье все пошло наперекосяк? Ну, не все и не совсем наперекосяк, но как-то не так как раньше. В старину сказали бы, что между Томарой и мужем пробежала кошка. Вернее, грустный кот. Вроде все по-прежнему: Тома любила Игоря, Игорь любил Тому. Внешне их семья выглядела также благополучно, но «что-то» не складывалось. Тамара даже себе не признавалась, что ей очень не хватает этого «что-то», того, что называют интимной гармонией. Они с мужем продолжали заниматься сексом, будто по инерции, потеряв чувство взаимного восторга любви.
Вот бы… Она вздрогнула. В задумчивости не заметила, как вернулся муж. Он точно из под земли появился перед ней. «Сияет, как начищенный бабушкой самовар» - улыбнулась Тамара пришедшему на ум сравнению.
- Это тебе! – Игорь протянул жене небольшую коробочку, перевязанную шелковым красным бантом.
Она давно уже не видела его таким светящимся изнутри. Он ли это, еще недавно угрюмый и молчаливый? Его как будто подменили.
- Ну, посмотри же!! – в голосе послышалось нетерпение.
- Это и есть то самое «на миллион»? - Тома осторожно сняла с коробочки бантик и золотистую обертку.
- Ну да.
- Ой!! Кукушка!… – Тамара закрутилась «волчком», радуясь как ребенок и напевая: Ура, ура! Тирлим-бом-бом! Мой Игорек - волшебник!
Теперь оторопел Игорь. Вспорхнувший волан ее праздничного платья, напомнил ему прежнюю Томочку. Казалось, что с каждым оборотом она, пластичная и гибкая как лоза, снова превращается в прекрасную фею с золотыми волосами и восхитительными глазами. Как тогда… семь лет назад он, впервые увидев ее в троллейбусе, неожиданно для себя сказал: «Девушка, выходите за меня замуж. Я буду вас любить и беречь» Она ничего не ответила. Взяла за руку и повела к выходу. Такой реакции он не ожидал. Игорь был готов к любому ответу, даже самому беспардонному. Но девушка молчала. И он следовал за нею, словно зачарованный.
Только, когда они оказались одни на остановке, девушка серьезно спросила: «Всю жизнь?» Игорь всем своим видом являл решимость: «Не сомневайтесь! Вы мне верите?» Вместо ответа, Тамара завертелась в танце, напевая: «Все-так, все-так, все-так…» – и волан платья, наполнившись теплым весенним воздухом, как в сказке превратил ее в изящную золотоволосую фею, парящую над цветами, купающуюся в лучах полуденного солнца. Он смотрел завороженный и чувствовал, что наполняется ворвавшейся в его жизнь любовью.
Игорь улыбнулся, вспомнив, как много позже Томочка призналась, что он нравился ей еще с института, что в тот день загадала: если - заговорит с ней, то она выйдет за него замуж. А сейчас, наблюдая за ее парящим танцем, Игорь ощутил щемящую боль невысказанной нежности:
- Ты – сказочная фея. Я без ума от тебя!
Тамара бабочкой порхнула к мужу. Обняла. Ее глаза, искрясь бенгальскими огнями, ослепляли любовью. Игорь даже зажмурился. За все время знакомства она ни разу не сказала, что любит его. Но этот взгляд говорил красноречивее затертых веками слов, тысячу раз повторенных.
- Сделаешь ее сегодня?
- Конечно! - Игорь бережно достал из коробочки механическую птицу, и через пять минут она уже сидела в своем новом домике.
- Игорек, посмотри!! У Барсика снова задвигались глазки. Он нам улыбается!
- Ага. Пусть порадуется подарку, а нам пора…
Игорь хитро улыбнулся и, легко подхватив Тамару на руки, направился в спальню…

***
Свет полной луны заполнил кухню серебряными лучами, заиграл загадочными тенями на стенах и распахнутых занавесках. Кот на циферблате прищурился - луна, отражаясь в никелированном чайнике, слепила глаза.
- Ап-чхи!
Дел на пять минут, а напылил то! Тоже мне мастер! Целый год искал... Интересно, какая она? О!… Без пяти час. Сейчас узнаем.
- Доброе утро, птичка! С новым годом!
- А?… ЧТО?… КАКОЕ УТРО?!!!
- Фу ты! Напугала. Че кричишь-то?
- Ночь на дворе!! Ты кто?!
- Я - часы, меня зовут Барсик. Теперь мы будем с тобой жить.
- Мне пофигу как тебя зовут. И жить я с тобой не собираюсь! Утро - не утро, спать хочу. Отвали!
- Чуток осталось. Скоро кукукнешь разок и поспишь.
- Вот только у тебя не спросила: ку-кукакть мне или не кукукать. Может еще закукарекать?!
- С просила – не спросила, есть у меня такая штучка… закукукаешь.
- Незакукукаю! Какая такая штучка?
- Придет время – узнаешь.
- Когда?
- Щас.
Чпок.
- Ой!... Ку-Ку.
- Что это было?
- Штучка.
- Ты что, меня в жопу ткнул?
- Хм. В жопу?... Блин, прицел сбился!
- Чего это ты там бормочешь?
- Говорю тебе: тут все так устроено. Когда моя штучка попадает в нужное место – ты говоришь «ку-ку». Ты теперь живешь в часах с кукушкой.
- Ни хрена себе, нужное место! Еще раз попадешь в это тебе нужное, я твою штучку под самый корешок обломаю!
- Не больно-то и хотелось. Ты, вроде, спать собиралась…
- Не твое дело! Что это за конура?
- Скажешь тоже – конура! По-моему, очень даже уютный домик. До тебя тут многие жили.
- Уютный? Темень, как у негра в жопе! И теснота.
- Вы и там бывали? Бг-г…
- Я тебе, ща поприкалываюсь! Я тебе, блинщас!…
- Не дрыгайся, с катушек съедешь.
- Сам дебил!
- Я не в этом смысле. Под твоим гнездом колесики такие. Будешь дергаться, гнездо с них соскочит и ага…
- Что ага?
- Утомила ты меня.
- Пшел нафик!
- И тебе спокойной ночи.
Надо было Им Машу на эту дуру поменять? Видишь ли, не любят Они ночью громких звуков… Сколько я ее уговаривал: «Маша, тише. Днем оторвемся!..». Так нет: «Не могу по-другому люблю тебя!». И я тебя люблю… Ну вот где ты теперь? Эх, Маша! Маша!… Пора.
Чпок.
- А-а-а-а!... Ку-Ку… Бля… Сволочь, козлина! Опять!... Я же сплю!!!
Чпок.
- У-я-а!... Ку?!-Ку?!…
- Есть!
Нормально с прицелом. Видно не приладилась еще.
- Ты!... Падонок! Ты что себе позволяешь?!
- Два часа стукнуло.
- Ты мне свою хрень Туда пихаешь!? Я тебе так стукну, что не обрадуешься!
- Нууу… эт не я. Я ж тебе говорил. Эта штучка…
- Бля! Какая штучка?! Это все ты, урод!!!
- Прям уж урод! Эти говорят, что я очень даже симпатичный.
- Кто эти?
- Ну Эти, они тоже тут живут. На кухне. Ты их еще не видела.
- Кого я еще не видела?
- Хозяева. Он, такой – никакой. А она - что надо! мДааа…
- Ясно! Бабник! Ненавижу!
- Кто бабник?
- Ты - бабник! Пошел вон! Спать хочу!
Да спи уже! И пошел бы, да куда тут денешься. Блин! Вот помню с Машкой: Каждый час… со вкусом. Ночи напролет говорили. Без истерик. Эх, Маша! Маша…
- Ты это… подъем.
- Какой подъем?
- Три часа скоро.
- Ну и что?
- Твой выход. Твоя кукуйная песня.
- Никуда я не выхожу, никакую песню не пою. Сплю. Отвали!
- Подожди. Я тебе объяснял. Каждый час, моя…
- Бля! Слышала я уже про твою…
Чпок.
- Бля-ааа!... Ку-Ку…
Чпок.
- У-яааа!... Ку-Ку!…
Чпок.
- О-ёо!... Ку-Ку!!…
Ну щас опять начнется…
- М-ммм… Так что ты там говорил?
- Я рассказывал, что давно живу в этом доме. Тебя полусонную принесли сегодня взамен Ма… Ну, в общем, этот дом для часов и кукушки. Часы отсчитывают время и подсказывают птичке, когда ей надо сказать «ку-ку». Это наша работа. Так было всегда и так должно быть.
- И что, по-другому никак?
- Никак.
- А кто, говоришь, тут раньше жил?
- Ну так одна…
- Кто она?
- Птичка конечно!
- Она красивая?
- Да нормальная такая. Крылья, лапы, спинка, хвост.
- И ты тоже ей своей штучкой это ну-уу…
- Да не помню я ничего!
- Чпокал, чпокал!
- ммм… Мне бы вздремнуть чуток.
- И что? Ты сейчас задрыхнешь, а мне тебя будить?
- Да нет, я сам проснусь. У меня внутренний будильник. Так что спи спокойно.
- А…
- Спокойной ночи.
- Спокойной.
Дернуло меня ей про Машку заикнуться!... А она ничего так, когда не ругается.
Крылышки красивые, спинка и… лапки - что надо…
- Птичка, ты спишь?
- А?… Что уже пора?
- Да. Скоро уже.
Чпок.
- ... Ку-Ку…
Чпок.
- мм... Ку-Ку…
Чпок.
- мммм... Ку-Ку…
Чпок.
- О-ёо!... Ку-Ку!…
- О-о-о-о!…
Ух, ты! Не слабо! С Машкой так не было…
- Что, все?
- Уффф. Да. Можно отдыхать до пяти. Кстати, как тебя зовут?
- Кука. А что это там тикает?
- Эт я. То есть, сердце мое.
- А что это оно так громко затикало?
- Нуу… мне понравилось очень.
- Да? А у тебя с другими так же было?
- Скажешь тоже! Не помню я ничего…
- Прям уж, не помнишь.
- Знаешь: у меня сейчас чуть сердце не выпрыгнуло. Это было что-то! Ты ТАКАЯ!…
- Правда?
- Ага. А тебе как?
- Чет, спать захотелось... Спокойной ночки.
- Ночки.
Славная птичка! А как забавно она машет крылышками, когда поет! И голос приятный. Не то что…
- Барсик, ты спишь?
- Не-е-е, а ты?
- Хи-хик... Какой ты смешной! Если я разговариваю, значит - не сплю.
- Гы-гы… Точно. Эт я чет не подумал.
- Уютный домик. Теплый, просторный. Он всегда был такой?
- Ты ж говори… кха… Не. Без тебя тут тоскливо было. А сейчас здорово!
- Правда?
- Ага. Ты красивая и с тобой весело.
- Перестань, а то я щас покраснею…
- Я правду говорю… И поешь хорошо.
- Уже скоро?
- Что?
- Ну-уу… это… штучка…
- О, елки, чуть не прозевал!
- Вот-вот.
Чпок.
- мммм... Ку-Ку…
Чпок.
- О-ёо!... Ку-Ку!…
Чпок.
- Барси-и-и!!… КУ!-КУ!
Чпок.
- У-я-а-а-а!!! Барс!!!… КУКАРЕК!…
- Кука!… О, Йё-У-У!!!
Чпок.
- О-О-О, Ба-а-арс… Кху-Ухх.
- КУКА-а-ах!…

***
… Из кухни доносился голос кукушки. Вместо привычного «ку-ку» слышалось нечто невообразимое. Утомленные друг другом супруги весело переглянулись.
- По-моему, она слегка не в себе! – усмехнулся Игорь.
- Я тоже, – улыбнулась Тамара и, приподнявшись на локте, провела мягкой, влажной ладошкой по плечу мужа, - Еще хочу…
Проезжающая машина обдала окна спальни галогеновыми лучами. Стало светло, как днем. Им казалось: это вернувшееся в дом счастье, просвечивает сквозь накатывающиеся волны любви и озаряет все вокруг...
Игорь, почти физически ощущал, что к нему возвращается радость жизни, утерянная вместе с кукушкой, выброшенной из часов. Словно его часы - его сердце, - остановившиеся год назад, сегодня снова набирают ход. Его удивило: как мало надо, чтобы почувствовать себя счастливым - всего лишь подарить радость любимому человеку. Подарить птичку.
- Томочка, слышишь? Часы тикают: тип-топ, тип-топ.
Тамара вслушалась в ритмичные звуки ходиков. Прошлогоднее происшествие забылось. Сейчас думалось только о том, что вместе с кукушкой вернулась уверенность в завтрашнем дне, вернулась сказка, подаренная бабушкой. Вспомнились слова: "Счастье это, когда рядом с женщиной заботливый любимый мужчина". Тома обняла мужа - у нее есть такой мужчина.
- Это Барсик. Он говорит: "Все-так, Все-так." Теперь все будет хорошо… Я люблю тебя!