castingbyme : Мемуары переводчика. Ангола.

Мемуары переводчика. Ангола.

Я люблю долго спать. Потом медленно, со вкусом, позавтракать. Принять душ или ванну, и лишь потом окунуться в мир приключений под названием «работа переводчика».

Мне повезло. Я попала по распределению на работу в Анголу переводчиком португальского, тогда ещё очень редкого для нашей страны языка, но сильно востребованного. Было решено быстро подсуетиться и охватить Анголу теорией научного коммунизма, той её части, где говорится, как можно построить социализм в одной отдельно взятой за жопу африканской стране. И вот я здесь, в этой экзотике. «Стране рабов и рабовладельцев, стране чёрного золота и алмазов»… На календаре – славные восьмидесятые.

… Из Луанды мы выехали с рассветом. Надо сказать, что рассветы и закаты здесь очень коротки – они длятся меньше часа, солнце встаёт и заходит круглый год в одно и то же время – в 6 часов. Впереди – восемьсот километров дороги, то подходящей вплотную к океану, то уходящей в глубь страны. За рулем белого БМВ – камарада Медейрош, планово-финансовый отдел министерства транспорта, приятный мулат средних лет с седоватыми волосами, для меня, только что закончившей университет, — довольно пожилой мужчина.

На заднем сиденье – зевающая я, в голове которой звучит застрявшая с вечера песня :

Крокодилы, пальмы, баобабы,
И жена французского посла...

Рядом со мной – Борис Дмитриевич, украинский финансист тридцати шести лет, один из тех специалистов в области финансового планирования, которых согнали в Анголу со всей великой и могучей родины для оказания помощи в построении самого передового строя. Борис Дмитриевич туп как кнехт (кнехт — тумба круглая и громоздкая, служащая для крепления тросов, это из лексикона моего папы-моряка), здоровый и мосластый, словно бык, на нём пахать можно, а он в офисе сидит, штаны протирает. Он плохо воспитан, неграмотен и косноязычен, его примечания к финансовым документам нужно сначала переводить на русский, и лишь потом – на португальский.

Обращаясь ко мне, он говорит «ты».

- Аня, переведи. Во сколько мы приедем в Бенгелу? – приказывает он. Ни тебе «пожалуйста», ни смысла в вопросе. Так, лишь бы чего сказать, а мне – работа. Живёт в Анголе уже полгода, а таких вещей не выучил, пнёмпень, столица Камбоджи. Ну, думаю, дорога длинная, займусь его воспитанием.
- Борис Дмитриевич, я Вам не тыкаю, так что прошу и ко мне обращаться на «Вы».
- Не буду я к тебе обращаться на «Вы», ты ещё слишком молода для этого.
- Дело не в молодости, я такой же специалист, как и вы.
- Не спорь, а переводи что я сказал, — Вот, сам нарывается.
- Тогда переводите сами, а я не буду до тех пор, пока не услышу уважительного обращения.

Борис Дмитриевич надолго замолчал. Обдумывает. Камарада Медейрош весь сосредоточен на дороге. Дороги уже социалистические. Колдобина на колдобине, выбоина на выбоине. По краям дороги – разбитая военная техника, ржавеющие машины, мосты, по которым мы едем, наполовину взорваны. Из них торчат их железобетонные внутренности. С моста можно увидеть, если повезёт, крокодилов и другую живность. Захочешь пописать – отходишь от машины недалеко, тщательно осматриваешь место, приседаешь, только когда убедишься в том, что никакая змея или другая тварь не находится поблизости от твоего тела.

Борис Дмитриевич наконец-то понял, что без меня он никакой не специалист, а так, мешок с дерьмом. Поэтому оставшееся до прибытия в пункт назначения время мы провели мирно. Я была очень горда так легко достигнутым прогрессом в его поведении, поэтому больше не зарывалась, а работала с удовольствием, к тому же где-то к обеду проснулась окончательно.

В Бенгельскую гостиницу приехали почти в полночь. Распределились без особых трудностей в заранее забронированных номерах. Собравшись принять душ и выпить чайку на ночь, я обнаружила, что – «в кране нет воды». Постучалась к камараде Медейрошу. Он сказал, что воды нет и до утра не будет. Я, конечно, ещё в Луанде привыкла к перебоям с водой и электроэнергией, но там вода была всегда с вечера и до полудня. Ситуация! Но мне было привычно преодолевать трудности, и я была уверена, что найду выход из положения. Я спустилась в рисепшн и после уговоров и выдавленных слёз получила полчайника воды от милого боя. Вы удивитесь, но этим количеством воды, да, настоящей воды, а не какой-нибудь колы, которую мне предлагал бой в огромном количестве, мне удалось помыть все важные места и ещё нацедить чашку чаю. Вы скажете, что я – эгоистка, и надо было поделиться хотя бы с Медейрошом. Но, знаете ли, он – мужчина, находится в своей стране, должен сам решать свои насущные задачи.

Продолжение следует.
(Рассказ по многочисленным просьбам коллег по русурсу)
07.05.2010