депутата Ебалтики : кусок

Мы праздновали ее день рождения. Она пригласила нас в «Летучий голландец». Это был один из лучших ресторанов нашего города: с хорошей кухней, большими порциями, доброжелательным обслуживанием, космическими ценами. Он был очень популярным среди определенного круга, правившим нашим городом, легально и нелегально. Обстановочка соответствовала: чучело медведя, дорогая посуда, хрусталь и мельхиор. И мы, шесть потрепанных, но несломленных жизнью стерв. После привычных поцелуйчиков, охов и вздохов по поводу нашей встречи вдруг образовалась некрасивая пауза. У нас ведь, у прекрасного пола все на уровне инстинкта, рефлексы отработаны как у собаки Павлова (ведь собаки, а не кобеля). Посмотрев на подруг, разглядев друг у друга тщательно замазанные, запудренные морщинки и складочки, мгновенно оценив туалеты, количество каратов у брюлликов, или отсутствие их, каждая из нас уже имела представление кто с кем спит, что ест и где и как будет похоронен. Хотя насчет похорон может и выйти ошибочк а — уж очень непредсказуема наша жизнь. Ну кто бы мог подумать, что из Лерки-морковки, нашей именинницы, девочки из богом забытого колхоза, получится такая светская львица? Конечно, природа не отдыхала, создавая эту хрупенькую, томную женщину. Маленькая, почти птичья головка, шикарные русые волосы (еще в детстве, расчесывая свою крошечку Лерочку, ее мама приговаривала: «а самое главное, моя Дюймовочка, это прическа, чтоб волосик к волосику, и все так чистенько, так аккуратненько, как у принцессы.» Лера запомнила это, и совсем не понимала француженок, утверждавших, что лучше иметь морщинки на лице, чем на чулках. И всегда заботилась о своих волосах, большие зеленные глаза, щедро опушенные длинными ресницами, малюська-носик, большой чувственный рот с идеальными зубами. Но красота ее была не в правильности и миниатюрности черт лица, а в томном взгляде, всегда излучавшем беззащитность и некую детскую наивность, в хрупкости фигуры, какой-то неловкости жестов и движений. Мне она напоминала изящную фарфоровую пастушку, которую хотелось спрятать в коробочку с ватой, потому что казалось, что она может сломаться от чьего-то недоброго взгляда. Представляю, что хотелось мужикам! Но это тоже неверно. Мужикам очень долго не хотелось Лерочки. Была она маленькой, хрупенькой и какой-то незаметненькой, в классе ответственно относилась к своей должности-санитару звездочки: проверяла уши и ногти одноклассников, правда потом брезгливо вытирала пальчики накрахмаленным платочком, на уроках сидела тихо, внимательно слушая, все аккуратно записывая и очень удачно списывая на всех важных контрольных. Все у нее было в порядке, и всегда было: и лишняя тетрадочка, и карандашик не ломался, и ручка про запас. В конфликты она не вступала, ни с кем не ссорилась, сплетен не распускала. Окончив школу с грамотой, поступила Лерочка в художественное училище, где в окружении 25 девочек и двух не от мира сего мальчиков, протекли еще два года учебы: в спокойствии и размеренности, в волнениях перед экзаменами и в мечтаниях о прекрасном принце. Изменилось лишь одно: с каждым днем Лерочка все больше и больше убеждалась -она должна быть богатой, и самую большую радость она испытывала, когда получив стипендию, она шла в художественный салон и покупала там какую-либо изящную безделицу: дешевенький латунный браслетик или медное колечко за три рубля. А мечталось и хотелось бриллиантов, золота, мехов, машин, особняков… Она получала огромное удовольствие от глянцевых журналов, каталогов. Любимая ее книга была «сокровища Эрмитажа».О, нет она не была этакой Эллочкой-людоедочкой. Бог не обидел ее ни умом, ни вкусом. Она осознавала, что не обладает ни талантом, ни выдающимися способностями, ни яркой внешностью, позволяющей сражать мужчин сразу же наповал. Но она так хороша, свежа и молода. Просто нужно подобрать как драгоценному камню, соответствующую оправу-богатого и солидного дяденьку, который будет ее холить и лелеять, и выполнять все ее капризы, иногда лишь позволив показать ее своим не менее состоятельным кротам. Не проводить ведь свои лучшие годы с каким-нибудь сопляком, который и способен лишь клумбу оборвать у Дома советов.
Да и мама твердит все о том же. Сколько сил и здоровья нужно положить, чтобы начать все с нуля и к годам пятидесяти иметь необходимый набор: квартиру, машину, дачу, ребенка. А ты уже вся в морщинах, со вставными зубами и варикозными ногами. И по-прежнему мечтаешь о норковой шубке. А не для этого она меня растила, ночами не спала, все гладила-крахмалила, шила-вязала, чтобы только Лерочка ни в чем не нуждалась, чтобы не хуже других, и чтоб Романовы обзавидовались.
Романовы — это бывшие деревенские соседи. Мама Лерочки — Изольда Васильевна — после окончания мед- училища попала по распределению фельдшером в колхоз«Вперед к коммунизму», где работала молодая учительница музыки- Евдокия Панкратовна, она же преподавала рисование и была еще и директором сельского клуба. Некрасивая, очень умная, талантливая и очень — очень идейная. Знаток и ценительница всего прекрасного, она прекрасно осозновала свою уродливую внешность: врожденную хромоту и в пол-лица родимое пятно.
" Ходячая энциклопедия" и «мастер-золотые руки» она поехала возрождать русскую глубинку. Конечно, в деревне девушки сдружились. Изольда-красавица не видела в Дусе соперницы и с упоением посвящала ее во все тонкости своего романа с молодым главврачом.