Хошимин : ДЕ ЖА ВЮ ( на конкурс), испанский кириллицей, сорри, дубль 3

Саша открыл глаза и выругался. «Опять двадцать пять. Ну сколько это будет продолжаться?». Резко встал с кровати, посмотрел на часы, которые показывали без четверти пять, потянулся за пачкой, достал сигарету, прикурил. Опять откинулся на подушку и выпустил струю дыма в потолок. «Тэтэ, Тэтэ. Кто такой этот Тэтэ?».
Уже несколько недель ему снились все время одни и те же сны. Иногда они повторялись с точностью точь-в-точь, иногда являли собой разные ситуации, где он, то ребенок, то взрослый мужчина, то подросток, то почти старик с бородой и болячками, но совсем не Саша Зернов, хирург из городского кардиологического центра, а какой-то незнакомый ему персонаж. Сюжеты обрывочны и не ясны. И все бы ничего, Саша не был оккультистом, не верил в потусторонние миры и переселение душ, но его поражали несколько факторов своих ночных сновидений, а именно: реальность происходящего и наваждение. Постоянное наваждение, что все это, что ему являлось во сне, он уже видел, или проживал. Де жа вю.
Саша никогда не знал, ложась спать, что именно сегодня ему приснится. Но во сне он всегда знал практически наверняка, что последует далее по сюжету. И это пугало.

Сегодня ему снилась отчетливая, но несуразица. Будто короткий ролик, повторяющийся несколько раз.
Он лежит на земле, во дворе какого-то заброшенного здания. Правая рука перевязана, левая вся в крови. Он слаб, грудь сжимает утробный кашель. Он поднимает левую руку, посмотреть на часы. На них дата- 9 октября, 3 часа по полудню. Сквозь прекрытые веки видит быстро приближающегося человека, взмах, удар чем-то острым, режущую боль в груди, отчетливую, резкую и забытье. Вечное забытье. Часы перестают идти. На них 3 часа 10 минут.
«Тэтэ…» последнее, что промелькнуло в умирающем мозгу.
Саша закашлялся от дыма, бросил недокуренную сигарету в пепельницу, опять выругался и пошарил рукой по тумбочке. Лекарство стояло на своем месте. Он брызнул пару раз в рот и глубоко вздохнул. Кашель прекратился. Саша повернулся не правый бок и пролежал так еще час, до звонка будильника, боясь заснуть.

В 9 утра у него в кардиоцентре назначена была очередная операция. Он должен был поменять клапаны женщине 62-х лет. Как обычно, подъехав к больнице за 10 минут до начала операции, Саша оставил свою Subaru на стоянке и поднялся в ординаторскую.
-Александр Львович, все готово, вас ждем, — ассистентка Тамара, с которой у Саши были вполне серьезные и перспективные отношения, прикрыла дверь, входя в комнату.
-Да, сейчас оденусь.
Тамара подошла сзади, обняла его за талию.
-Ну что с тобой? Ты будто не в себе последнее время. Мы даже сексом уже не занимались целую неделю.
-Том. Мне нужно обратиться к…к…. я не знаю даже, к кому.
Девушка смотрела своими черными глазами на Сашу, серьезными и немного испуганными.
-Тебе плохо? У тебя опять приступы астмы из-за погоды?
-Нет, тут другое. Да бог с ним, ерунда, пройдет. Пошли в операционную.

Вечером, сославшись на усталость и головную боль, Саша уехал домой опять один, чем очень расстроил Тамару.
Приняв душ и выпив литр кефира, Саша завалился в постель и сразу же уснул.


-Тэтэ! Ви а каза масс биен! (Тэтэ, иди скорее домой!), —
Коротко стриженная молодая испанка, с сигаретой в руке, позвала его домой, ибо был уже вечер и перед семейным ужином ему необходимо было сделать очередной укол.
Эрнестито (так его еще иногда звали родители в Сашиных снах), свернул исписанную мелким почерком тетрадку, засунул в карман брюк, спрыгнул с дерева и направился в сторону дома.
Маленький городок, в котором жил Эрнестито с родителями, братом и двумя сестрами, очень подходил по климату больному астмой мальчику. Но он безмерно надоел ему своей замкнутой местечковостью, как и страшное заболевание, которое каждый год грозило отобрать у Эрнесто жизнь.

Тут же он оказывается в большом и шумном городе, он, уже взрослый человек, в поношенном коричневом костюме быстро переходит дорогу. Он спешит на работу. В отделение аллергических болезней главной городской больницы Мехико. Он в Мексике, он уже дипломированный врач. Придя на работу, он опять застает своего вчерашнего пациента. Кубинца небольшого роста.
-Буенас диас, эль кампанеро! Ле эспероки инвитар пор ла тард пара ля сена. Дебо презентарле кон ми хермано,- Что означает: Доброе утро, товарищ. Я жду вас, что бы пригласить вечером на ужин. Я должен познакомить вас с моим братом.
- Рекуерден су номбр, пор фавор,- Напомните свое имя, пожалуйста.
- Рауль Кастро….

«Черт!» Саша вскочил посреди ночи, тяжело дыша, и быстрым движением, привычно, нащупал лекарство на тумбочке, брызнул в рот три раза, глубоко вдохнув…
Раньше, в снах, Саша подозревал, что понимает какой-то иностранный язык, теперь он отчетливо понял, что это испанский, и что он прекрасно понимает и говорит на нем. Он учил его когда-то в школе, но успел уже забыть… как ему казалось.
«Рауль Кастро!, познакомить с братом! Эрнестито!». Сашу как молнией поразило. Он – это известный кубинский революционер – Эрнесто Гевара. Комрад Че.

-Тома, сообщи в клинике, пожалуйста, что меня сегодня не будет, я неважно себя чувствую, операцию пусть отменят, там не срочный пациент у меня на сегодня.
-Саша, что с тобой?? Давай я приеду?, — но в трубке уже были гудки, и Тамара молча швырнула трубку на рычаг.

Уже 4 часа Саша сидел перед включенным монитором, курил и смотрел в одну точку. Он уже успел прочесть биографию, статьи о блестящих выступлениях, этапы революционной борьбы, информацию о смерти легендарного Че. Он посмотрел все его фотографии, послушал запись его голоса. Как много совпадений, и это не перестающее преследовать чувство де жа вю. Все это он уже видел, знал, чувствовал.

Саша выключил монитор и лег в постель. Теперь он хотел все видеть во сне.

Тюремная камера. Он, все в том же потертом костюме, сидит на краю койки с закрытыми глазами. Рядом спит его товарищ – Карлос Бермудес. У Эрнесто на руках наручники. У единственного из всех, кого забрали в полицию. Он думает, считает, планирует. «Ноябрь, мы должны успеть все до ноября….»
Всего несколько месяцев, как он примкнул к кубинским повстанцам в Мехико, во главе с братьями Кастро, обучился военному делу у кубинского офицера республиканской армии Альберто Вайо, и стал к концу подготовительной операции командиром.
«Когда завершится операция по освобождению Кубы, я продолжу свою борьбу за свободу всей Латинской Америки».
Проснувшись после полудня, Саша принял для себя единственное верное решение.
-Институт психологии, слушаю.
-Алло, доктора Берзина, пожалуйста.
-Одну минуту.
В трубке заиграла музыка, и через несколько секунд Саша услышал бархатный баритон Евгения Игоревича Берзина, выдающегося специалиста в области психоанализа и практического гипноза.

Через два часа Александр Леонидович Зернов уже сидел в кабинете Берзина, рассказывая о своих снах-видениях.
- Мда. Интересная история. Уверен ли ты, что это и есть де жа вю? А никак не фантазийная визуализация прочитанных и просмотренных тобою материалов?
- Ни в чем я не уверен, а потому и приехал к тебе. Ты же понимаешь, что, как врач, я не имею права бредить переселениями души. Но это уже невозможным становится. Я, как Великий Янус, двойное дно, расщепленное эго.
- Ты готов на глубокий гипноз? Только так можно из глубин подсознания вытащить информацию и понять в итоге, что твое, а что – действительно из иной жизни?
-Я на все готов. Потому я и приехал.
-Хорошо. Я погружу тебя в состояние сна, и стану задавать вопросы. Все, что ты мне расскажешь, будет записано на камеру. Я отдам тебе диск, и ты сам сможешь сделать выводы, — Берзин встал и подошел к Саше на расстоянии вытянутой руки, —
- Какой период жизни Че ты хочешь теперь увидеть?
- 1956 год, 25 ноября.
-Встань, пожалуйста. И закрой глаза, Эрнесто.
Саша послушно выполнил указание доктора.
-Ты- Эрнесто Гевара, революционер, ты в 1956 году, тебе 28 лет от роду.
Саша качнулся и Евгений Игоревич, поддержав обмякшее слегка тело, уложил его на диван.

Эрнесто посмотрел на часы. Было без четверти два по полуночи.
- Мас рапидаменте, эс хора я. (Быстрее, пора уже).
80 повстанцев в маленькой лодке «Гранма», рассчитанной от силы на 10 человек, груженной оружием, снедью, лекарствами, водой и теплой одеждой, отплыли из Туспана. Погода была ужасная. Через некоторое время после выхода из порта началась ужасная качка. Половина повстанцев страдали от морской болезни. Хуже всех было Эрнесто. Его тошнило постоянно, из-за многочисленных спазмов начался сильнейший приступ астмы.

Берзин видел, что с пациентом твориться что-то ненормальное. Его скрючивало от боли, он хватался за живот, затем начал кашлять и его вырвало. Сеанс, по ранней договоренности, при любых возможных развитиях событий, оговорено было не прекращать. Гипнотизер продолжал задавать вопросы и слушать, что рассказывает ему Саша, не всегда, правда, понимая иностранную речь.

Почти 8 дней длилось путешествие. На исходе 7 дня у повстанцев практически закончилась питьевая вода и провиант. Фидель и Эрнесто вглядывались вдаль, тщетно пытаясь разглядеть огни маяка на мысе Крус. 2 декабря шхуна причалила к берегу Кубы и 80 человек вынуждены были в спешке покинуть лодку, сойдя на пляже Лос-Каридос. При подходе к берегу, лодку обнаружило торговое судно, о чем незамедлительно было доложено войскам Батисты. Эрнесто, Фидель и отряд товарищей очень быстро двинулись вглубь острова, но угодили в болото. Авиация начала бомбить предполагаемое местонахождение повстанцев, но они ловко рассосались по болотистым джунглям, и с неба были недосягаемы.
Ослабленный морской болезнью и астматическими приступами, Эрнесто не обращал внимания на состояние своего здоровья. Его подогревала уже сама мысль о начале крупномасштабных, дерзких, но местами безрассудных действий кучки преданных идее товарищей. 30 ноября, будучи еще на «Гранме» по радио объявили, что рано утром в Сантьяго-де-Куба произошли вооруженные столкновения, организованные Франком Паисом, и приуроченные к прибытию Фиделя с повстанцами. На месте предполагаемой высадки их ожидали грузовики с оружием и горючим, где по плану предполагалось сразу же захватить Баптистовские казармы и перерезать провода радио-связи.
« Эль пантано дель диабло!», что означает: «Чертово болото!»
Эрнесто понимал, что план уже сорван. Но останавливаться он не собирался.
« Куба сера либре! Лас видас, перо сера!».- «Куба будет свободна! Ценою жизни, но будет!».

-Все. Хватит. Саша, вставай. Достаточно уже, на сегодня.
Саша открыл глаза и увидел себя, лежащим на диване, с испачканной рвотой одеждой. Чувствовал он себя преотвратно, грудь сдавливал надвигающийся приступ кашля. Саша быстро вытащил ингалятор и пшыкнул пару раз в рот.
- Что со мной было?
Доктор Берзин протянул Саше диск.
-Держи. Тут все записано. Все два с половиной часа сеанса. Ответ, по-моему, очевиден. Единственное, я не понимаю испанского, но, судя по всему, ты не испытаешь языковых проблем, просмотрев запись.

Тамара вот уже 3 дня не видела Сашу. Он не звонил, не брал трубку, не появлялся в клинике, отменив все операции, сославшись на обострение астматических приступов.
На исходе 3-го дня Тамара решила без предупреждения поехать в Зернову домой. Она знала, что он будет недоволен. Он не любил сюрпризов, и она никогда раньше не позволяла себе наглости приезжать к нему без предупреждения.
В конце рабочего дня ее мобильный зазвонил. «Сашенька» — определитель номера порадовал знакомой записью из лист-контакта.
-Алло, Саша, как ты?, — взволнованно заговорила Тома, — что с тобой?
-Том. У тебя когда отпуск?
Тамара немного оторопела от заданного в лоб несвоевременного вопроса.
- Через 2 месяца, а что? Саш, ты здоров вообще?
-Напиши заявление за свой счет. С понедельника.
-Зачем? Тебе требуется уход? Тебе плохо, Саша?
- Нет. Мы летим на Кубу. Я билеты забронировал.
-Отдыхать? В Варадеро?
-Нет. Мы едем в Санта- Клару. Я хочу навестить одного очень хорошего человека. И хочу, что бы ты была рядом…..