chi1008ich : Байка про Хулио-знакомца

Хвилищевский ел клюкву, стараясь не морщиться. Он ждал, что все скажут: «Какая сила характера!» Но никто не сказал ничего.
(Даниил Хармс. Из записной книжки. 1933-1934)
*
ТЕМА. Скажи, читалло, сколько раз ты ссал своей теще в муку? И какую, хуй тебе в грызло, при этом реакцию из учебника по химии наблюдал? Во-о-о-т!!! А коллоидно-мучные шарики к ручонкам твоим нестроевым случаем-то не липли?
Так вот, хуйлак, зырь в текст и не барагозь. Как-то раз по первой ноябрьской пороше один мой сосайтник-знакомец, типа сквалыги, который зимой и снега-то в долг не даст, очнулся сранья и взбзднул. Глянул по ходу на свой ебальник в оконное стекло: ебать-колотить! Ну, ни хуя себе – чистый буденовский конник в запорожской сечи, сошедший с торпедного катера. Да и голова, что у вола, а ему, блять, все мала: внутри пух, ёбанарот.
Ну, напялил он пижмак поверх тельника: истый Хулио Иглесиас. А, ты, ботаник безразмерный, сракоподставляловом своим не ерзай, не ерзай, чезу – в сторонку, да не хихичь, дискредитируя свое пачотное звание уебанца. Ласковый Хуй, что ли, в радиоточке тебе ухи зебал? Да и мозги-то мои, задрот, не тереби, сам без балды знаешь, когда с похмела блюешь одним конфетти, и единственная охота только по телу и ползет: дымоход прочистить надобно. По-вашему это – как бы осень настала, грачи улетели, Некто решил на Гринпис наезжать. Ну, а по ходу в такую погоду, Хулио хочет с душою вирзать…
Эта, канешно, которые с претензией, так могут до своего Кукурузера прошвырнуться, чтоб по дороге от нестерпенья соседский Оль-Цвайген обоссать, если там, панимашь, какие лупоглазые елепузы, проснувшись с балдохой, пока еще в своем Hummer-памперсе фенькин барабан не организовали (ну, эта когда Ранетка или милашка Барби соскует в сольном исполнении, на колени опершись в развороте у 3-х Бибигончиков, а не угадавши, чья где членяра, пиздует пенками на хуй в 2 раза быстрее).
Ну, вот, значит, стирает в пепел нравственную грань наш Иглесиас, т.е. прямо в пижмаке, сунувши трусы – в карман, а бабульки – в лапоть, ссыт своей пропаренной струей со звоном прямо в герань, что на окне торчит. А газы кишечные фальцетом взывают: «Беги, долбоеб, до толчка, хуле пердишь без толку, а то задроты на жульках будут тебя в пробках зафаривать!»
Короче, стопанулся знакомец на казенном толчке, гадит и на яйца свои духовое амбре наводит, поскольку вчерась, бля, мантулил он на точке безо всякой хавки, так ведь пятница была, нервы zipper свой раскурочили и малеха так раскудахтались. Да тут еще превентивно одному педрилле клык без наркоза пришлось удалять по случаю. А чтоб остудиться, значит, апосля без лишних грузов и понтов корявых нажрался наш Хулио с одним барыганом до зеленых соплей. Ну, чтоб не сказать, в дугарину. Хотя и берло на зуб, да на ход ноги было отменное. Хотелось ему, понимаешь, апокалипсис воочию наблюсти. Потому и не заметил потерь на марше своей мобилы. А, как известно, без мобилы – срут дебилы.
А на толчковской-то стене боковой во весь рост какой-то дрочер краткий Олбано-русский Букварь организовал для посетителей. Тут наш Хулио Иглесиас и осматривается:
«… Ахуеть, дайте две!» — означает, что текст произвёл на комментатора низгладимое впечатление и он с удовольствием бы прочёл его снова. Произошло из следующего анекдота: «Приходит наркоман в магазин и говорит: — «Дайте мне ту фарфоровую кису!» — «Это не „киса“, а Семён Михайлович Будённый.»
«— Ахуеть! Дайте две!».
«Однако – думает знакомец Хулио – пусть флибустьеры сосут с апломбом, но только вилкой в рот не берут! А как же, бля, баян про столовую, в которую залетает натощак совковый долбоеб и спрашивает у официантки меню на предмет хавки, на что телка отвечает, что, мол, «первых блюд нет, а на второе – хоть сама ложись!» – «2 вторых! – требует этот совок…»?
А поскольку мобила Хулио дремала на заряднике, начал он, чтобы отыскать в себе новости, вспоминать байки другана своего детства по кликухе Иван, который когда-то, 8 лет назад, кое-что ему втюхал:
«… так как слив не работал, говно отказывалось тонуть. Попавший врасплох мужиг вновь с блеском вышел из ситуации: посрал на газетку, свернул ее и выкинул сей подарочек в окно дворничихе. Позже он усилиями воли задал-таки своему организму режим, при котором позывы к дефекации приходились на темное время суток. Тогда мужиг спокойно выходил во двор, и срал, где ему понравится. Дворничиха уже собиралась устраивать ночные засады, однако ломаный график и различная место дислокации сранья навели ее на мысль, что срущих — несколько…»
И надо сказать, что тот хулиевский толчок был косым спуском связан с фаниной известного сетевого ресурса, недостаточно убогого, но начинающего, как и все ему подобные, усиленно деградировать, поскольку текли в него вполне некачественные тексты + тупые, бессмысленные маразматические комментарии обоняющих всякий и разнокалиберный срач.
Поднатужившись, произвел наш Хулио Иглесиас вот такой, значит, высер, который и осел в ресурсе как стихокрео:
– Сосайтников в нашей сети до хуя
и все – графоманы, пиздец! –
когда же иссякнет говнища струя,
схарчит нас лиса как овец.
А, может, напялив свои прахоря*,
мы скопом отпиздим лису?
Но пиздим пока хуергу с Букваря,
пока ковыряем в носу.
Я чашу свою мимо рта пронесу:
бухать не хочу ни хуя,
сосайтники смело вирзают в лесу,
в котором сурляю и я.

* т.е. сапоги
Короче-Сочи. Дальше все было, как в дурилке картонной, только без рамочки. Не успел слезть с торчка отвирзавшийся знакомец, да сделать отмашку своей мобиле, как полетели из нее SMеS-ные крылатки, типа:
– Слышь, ты, Хулио-дятломан! Кого это ебёт? Не иначе, как твое гавнище смерзлось?
– Понимая всю важность твоего высера, не могу, Иглесиас, не отметить, Хулио, что его надобно отпечатать на веленевой бумаге и немедленно сжечь нахуй!
– Мне эквипенисуальны Твои Прахоря, Твоя Чаша! И в рот я ебал Твою Лису, Экзюперди хуев!
– Что есть правильно: «На эту хуерга мне похуй!», или «Эта хуерга мне похуй!"?
– Аффтар! Твоя мысль застряла на полпути. I don’t give a fuck.
– I co z tego? Будь как все, ёпта!
РЕМА. Летал, летал Iglesias Хулио (IХ), да попал в Хуевую Сеть. Покуда трепыхался над Udaff.com-ом, накрыл его своей тенью. А пролетал над Alterlit-ом – закрыл Солнышко. Пролетел над Litpromом – пиздец Litpromу. Тут он выбрался из Хуевой Сети, да в Пиздецовую, чтоб над Proza.ruшкой пролететь, а та стоит, блять, как ни в чем ни бывало. IХ в непонятках – решил пролететь над Stihiрой, а и Stihiра, сцуко, стоит и пованивает. Опустился на землю IХ, в Proza.ruху забегает. А там сидит Ебать Всех в Рот и Клаву дрючит.
«Идите на хуй все» – сказал мой знакомец Этим Двум безо всяких фаллософий, отнес к ебеней матери свою мобилу, да спать завалился.
А во сне пришла к нему бабская блондинка Мария, растеклая в жопе, да при больших круглых очках. Вот только тема ебли так и осталась не раз крытой.