Александр Демченко : Мясная история

Отпускные получил за сутки до отъезда. Впереди — десять дней отдыха в Украине. На каждый день по тысяче рублей. На десятку можно дать джазу – пить, кутить и щупать украинских женщин.

Мне предстояло жить в палаточном лагере в каком-то Яковенково. Судя по буклету турфиры, это был приятный курортный поселок вблизи Черного моря. Вроде бы Крым. Даже времени не было посмотреть карту, замаялся в сборах.

- Отправление от ЖД в 10.00, — сказали в турфирме.

- Хорошо, — ответил я и поехал к друзьям пить водку.

Выпили за отъезд, за вас, за нас, за Северный Кавказ, за любовь (четко с левой руки!), лицом в салат, отдыхаем.

- И самое главное, что путевка стоит понты! – крикнул я и упал спать.

В шесть утра меня разбудили, я на отходяках заехал домой за вещами и приперся на вокзал за два часа до отправления. Дебил.

Мутило как Ерофеева в тамбуре электрички. Боль, ужас, злоба и подступающий к горлу внутренний мир покорили меня. Чтобы снять черную метку похмелья, я пил короткими глотками минералку, потом бежал блевать в привокзальный туалет. Дважды прошел это, полегчало, погрузился в мягкую скамью, стал дремать.

- У Вас не занято? – услышал над собой осипший голос.

Открыв глаза, я увидел крепенького высокого дедушку лет 60-ти с добрыми зелеными глазами. На дедуле был коричный твидовый пиджак, темные зауженные джинсы и до блеска натертые ботинки-лодочки. В руках покоилась газета «Советский спорт».

- Садитесь, — ответил я и подвинулся.

- Ох, утро! – сказал старичок и потянулся. — Холодит чего-то. Дождь будет, наверное.

Вот же старый мудак! Пришел и разглагольствует! Помолчи, не мешай мне — временно отравленному — умирать.

- Будет дождь, — спокойно ответил и продолжил дремать.

- Пусть поливает землю. Мягкая для лопаты будет.

- Вы дачник? – зачем-то поинтересовался я.

- Не, кэгэбэщник. – добрым голосом ответил дед.

- Настоящий? – без интереса, на автомате спросил я.

- Да, вот, смотрите.

Я открыл глаза, и дедушка протянул мне черно-белую фотографию. На ней стояли три молодых парня по форме. В одном из них я узнал своего соседа по вокзальной скамье.

- Действительно, — сказал я, а сам подумал, что врет дед. Максимум бывший мент или военный. А может и вовсе пожарный. Жаль не разбираюсь в атрибутике.

- 25 лет службы, капитан. Интересное время было…

- И много чего видели?

- Много. Так много, что истории наружу лезут. При случае рассказываю случайным людям. Полжизни считай молчал, нельзя было говорить, а к смерти теперь чещу языком, хе-хе-хе. Далеко едете?

- На отдых, Украина.

- Бывал там. Киев, Львов… Красивые города. Обязательно посетите Киев. Там хорошо. Туда поеду через полгодика. Сослуживец там живет. Вот пришел встретить его. То он ко мне в гости, то я к нему…

- В Киеве был, но погулять по городу не удалось …, — решил все-таки поддержать беседу, благо похмелье проходило. — По делам ездил. Закупками занимаюсь. Продукты питания, выпивка… В Киеве наши шефья вели переговоры по поставке мяса из Симферополя. Там оно в разы дешевле. Особенно свинина…

Дед поменялся в лице. Сошла его улыбка, брови нахмурились, а лицо, как мне показалось, стало чересчур сморщенным.

- У меня знакомые мясом занимаются. Сплошной криминал. Не нужно оно вам. — сказал дед.

- С чего это? Братва не трясет, да и мясо по документам чистое. Это ж не собачатина в шаурме…

- О! – воодушевился старик и с придыханием произнес – Шаурма… Сытно, но Вы ее не покупайте. И беляши, чебуреки, пирожки… Возьмите лучше печенье и молоко…

- Так все-таки собачатина? – попробовал схохить я.

Капитан осмотрелся и ответил с улыбкой:

- Человечина…

- Ха, да ладно Вам шутить.

- Я серьезно. Человечина с ближайшего кладбища.

Лицо серьезное, губы поджаты, глаза холодные. Я посмотрел на его руки – пальцы немного дрожали. Вроде бы человек сказал правду. Хотя, верить первому встречному нельзя. Мало ли психов на вокзалах ошиваются, травят свои (или чужие) байки. Привыкли до такой степени врать, что не морщатся даже.

- Ага-ага, — с иронией произнес я.

- Зря не верите. Забегаловки на рынках, вокзалах кормят людей людьми. Еще лет 20 назад такого беспредела не было, но с появлением скажем так свободных экономических отношений, на каждом углу стали продавать шаурму с мертвечиной. И многие об этом знают. Даже как-то по телевизору был сюжет. Мы то у себя давно об этом знали, даже сами навязывали человечину. А вот простой люд… Кстати, после засола или жарки, мясо человека не уступает по вкусу свинине. Правда, немного сластит…

- Ха, а Вы ели?

- Ел. Я же работал в КГБ.

- Ну да, — равнодушно промолвил я.

- В основном, делали фарш, тушенку. Иногда вырезка была. Кормили заключенных, солдат. Опять же на костях людей гражданскую и Великую Отечественную прошли. Ну и гуманитарная помощь в страны третьего мира…

Капитан говорил спокойно, без запинок.

- Вот же бред, — произнес я.

- Ага, — усмехнулся дедуля. – Бред растянулся на 60 лет. С перерывами конечно. Вынужденная мера, о которой в мои времена мало кто знал.

Я, наверное, в твоем возрасте был, когда узнал правду. У нас в академии читали спецкурс истории СССР. Без всякой ленинщины. Только факты. Естественно, за подписью о неразглашении. Так вот, в главе посвященной политике военного коммунизма была выдержка из секретного распоряжения. Что-то там «О мерах по кормлению рабочих и крестьян в период голода». Ставилась задача собрать излишки продовольствия в Поволжье и на Урале для нужд жителей Центральной России. Были и другая задача: забить 3 миллиона недееспособных крестьян. Опять же для нужд жителей Центра. Узаконили людоедство получается. В январе-феврале 21-го дело было.

- Херня какая-та. Ну ладно, допустим, а как же трупы везли?

- По «железке». Всю зиму отправка шла. И уже не трупы в вагоны грузили, а мясо. Разделывали тела. Для этого из крестьян формировали спецотряды. Там люди работали за зерно. Правда, как рассказывал майор в академии, зерно они не получили – сразу, как кампания прошла, часть участников расстреляли, других посадили. Почти миллион человек пострадало.

- Как обычно. И часто забивали людей?

- Только этот случай. Дальше мертвечина с кладбищ. Днем закапываешь, ночью откапываешь, хе-хе-хе. Нас курсантов возили на такие труды праведные. Кстати, в крупных городах целые студотряды были. Естественно, под надзором чекистов. Такая хуйня — кто на картошку, а кто на кладбище. Социалистическое соревнование, блять.

- Все у Вас легко выходит. Ну а если родственники запросят эксгумацию?

- Нет проблем. К примеру, в нашем отделе было 5-6 «наборов» останков. Мужские, женские, детские… Иногда из мединститутов выписывали мареновых жмуриков. Бывало, и просто отказывали в эксгумации… Ну и плюс свои люди в экспертизе.

Рассказ капитана удивил меня. Поразительно, что такое может быть.

- Какой-то дурдом получается… — сказал я.

- Не, это еще нормально. Сейчас дурдом. Частники занимаются мертвечиной, а конкретнее – бывшие гэбэшники. Мои знакомые. И все они это мясо валят в массы. Бардак короче…

Он остановился, хмуро посмотрел на свои начищенные ботинки и продолжил на выдохе.

- С другой стороны возьмем Белоруссию или Украину. Там это есть, но в более жесткой форме. Сослуживец из Киева рассказывал, как в Крыму людей похищают, а потом на органы и мясо разделывают. Причем, русских. Дурилы, покупают дешевые путевки в палаточные лагеря. Причем, как отмечал сослуживец, часть цены путевки – это плата за транспортировку тела в Симферополь. Там у них цеха. Отгрузка по Украине, часть мяса идет на экспорт в Россию. В общем, прибыльное предприятие.

Капитан замолчал. Он перевел взгляд на расписание поездов.

- А Вы куда конкретно едете, молодой человек?

- Уже никуда, — ответил я.