Zaalbabuzeb : Улитки

Гермафродитизм распространён среди беспозвоночных —
ряда кишечнополостных, плоских и круглых червей,
а также улиток


– Доктор?
– Да?
– Вы уже домой?
– Да, а что случилось?
– По поводу сегодняшней пациентки. С переломом бедра.
– И что с ней?
– Вам стоит посмотреть. Там что-то не так.
– С бедром?
– Нет. Похоже, изменения не совсем физического характера.
– ?..
– Мы не уверены.

Он хочет смыться пораньше. Опрокинуть стаканчик-другой в «Джа-Сюй», заскочить на «Глубокие глотки 4», может, снять шлюху. Но когда заходит в палату и видит пациентку, то забывает обо всём.
Прохладно, а она не прикрыта; смятая простыня сползает на пол. На одной ноге у женщины гипс, другая блестит от пота. Белеет животик, на шее пульсирует вена. В палате витает тревожащий аромат.

Доктор дышит учащённо, но затем встречается с женщиной взглядом. По спине бежит холодок.
– У меня в животе что-то есть, – шепчет пациентка. – Тёплое и пульсирующее.
Врач удивлён:
– Возможно, вы беременны?
Она глядит как на дурака:
– Оно ползает!
Доктор морщится.
– У вас возьмут анализы, сделают рентген.
– Это выловили из озера. Кажется, переводится как «Светящееся», потому что вода в нём светится. Озеро изучали военные, затем протянули электрическую сетку. Закрытая территория, что-то с эпидемиологической опасностью.
Ногти впиваются в простыни:
– А рядом – клиника. Та клиника, где меня держали. Где меня пытали. Но мне удалось сбежать. Они гнались с собаками, и следом ползло что-то громадное – из-за пальм лез горб. Купол, бугор, я не знаю, что это было…
– Кто за вами гнался? – осторожно спрашивает врач. – Вы сообщили в полицию?
– За кого вы меня держите? – шипит женщина. – Посмотрите на шрамы! Посмотрите на руки. Неужели не видите? Я – не то, что есть.
И почти неслышно:
– Мне даже суставы изменили. Кости. Вот они и треснули.
Врач косится на листок, прицепленный к дужке кровати.
– Так. Кажется, у нас нет документов… Мария?
Её глаза вспыхивают:
– Что? Мария? Какая нахрен Мария?!!! Ах ты!..
Простыня летит на пол, обнажается аппетитное тело. Женщина раздвигает бёдра: трусы от слизи промокли насквозь. Запах делается ещё острее – доктор ухмыляется, глаза сально блестят. Подойдя ближе, он наклоняется за простынёй.
Мария гортанно мяукает:
– Хочешь меня? Кобелина!
И обрушивается сверху. Врач падает, завязывается борьба. Наконец, перекатившись на спину, он хватает пациентку за запястья и крепко сжимает.
– Пусти, пусти, уродина!!! – кричит она.
По коридору разносится топот – бегут охранники и медсёстры. Лысый амбал оттаскивает Марию от доктора, Мария визжит и кусается. Сестра делает укол.
– Что я могу?.. – рыдает пациентка. – Что я могу?.. Тупая баба!
Охранник валит её на койку.
– Просто тупая баба!.. Только вонять да разводить ноги. Только вонять и больше ничего.
Медсёстры пристёгивают её ремнями.
Врач встаёт, отряхивает халат. Злобно скалит зубы:
– Усиленное наблюдение! Я проверю, мать вашу!
И шагает из палаты.

…Он хлопает рюмку текиллы в своём кабинете. Остатки адреналина бурлят в крови, руки дрожат. Настроение ни к чёрту. О шлюхе можно забыть, но и домой не тянет. Впрочем, есть та, кто поможет.
Голый врач топчется перед зеркалом: странно. Крепкий мужчина не совладал с женщиной, тем более в гипсе. Та била его в грудь: на коже красуются синяки – притом какие!
Это не по правилам, но он проворачивал такое и раньше. Секретный ключ закрывает дверь изнутри. В распоряжении – минут десять. Доктор шлёпает в душевую, медсестра уже ждёт, намыленная и горячая.
Любовники целуются в струях воды. Надо снять напряжение. Но мысли об инциденте ползают в голове, будто слизняки в аквариуме. Медсестра гладит мужчину по лицу, язык врача лижет её пальцы, и… стоп!
Пальцы… Изменение костей и суставов… Кулачищи, оставляющие синяки… «Я – не то, что есть»… «тупая баба»…
Вспышка!
И тут до него доходит.

В трубке трещат помехи.
– Алло, меня слышно?
– Да, я вас слушаю! – отвечает странный писклявый голос. – Что вы хотите узнать?
В трусах и майке врач сидит на гостиничной кровати. За окном светят звёзды, мигает фонарь. По тротуару несутся тени, кто-то кричит.
– Расскажите про улиток.
На том конце молчат, и врач уже решает, что ответа не дождётся. Но спустя пару секунд собеседник начинает:
– Вы слышали об эпидемии? О психической эпидемии, которая расползается по планете?.. На Земле идёт возрождение ритуалов Месопотамии и Финикии. В мир возвращаются кедеши, бородатые венеры. Жрецы Ваалит и Ашера.
Затем в трубке раздаётся вздох:
«Это девушки, обратившиеся в юношей, и юноши, обратившиеся в девушек. Одевшие женские платья и срезавшие гениталии.
Они не отдают себе отчёта в действиях: впадают в истерику и ведут себя как помешанные. В Питере студент ворвался в женское общежитие и оскопился кухонным ножом – прямо у девушек на глазах. Рабочие с СТО в Новгороде выжгли себе половые органы бензиновыми горелками. И побежали по улицам без штанов… Психушки полны таких же!
Кто-то могущественный жаждет, чтобы мир искоренил в себе пол. Но на пути к бесполости стоит промежуточная цель. Человечество должно стать однополым»
Костяшки доктора белеют, так крепко он сжимает трубку.
– А кто в этом заинтересован?
Подумав, собеседник отвечает:

«Три месяца назад нам в руки попали бумаги. Документы, где были сведения о людях с тестикулярной феминизацией. Эти люди занимают высокие посты в структурах власти, в Думе, в Правительстве. Но свой дефект тщательно скрывают, маскируясь под обычных людей.
Они сформировали особую касту – новое жречество – со своей извращённой идеологией. Их агенты повсюду. Политики, военные, учёные. Видные общественные деятели – вы, конечно, их знаете. У них есть отличительный признак.
Один из касты, известный российский бизнесмен, особо привлёк наше внимание. Он состоит во множестве организаций: Союз промышленников, Ротари-клуб – его связь с телеведущей Марией Дианой освещается всеми СМИ. Кстати, запомните это имя.
Бизнесмен активно создаёт так называемые «центры реабилитации геев и лесбиянок». В «центрах» работают профессиональные психологи. Их цель – убеждать сомневающихся девушек и парней в том, что они гомосексуалисты. Но эти организации – лишь прикрытие. На самом деле через них идут финансовые потоки. И мы узнали, куда.
Мыанг Тхай, Сиам, или как его называют теперь, Таиланд – всемирный центр медицины, её особого направления. Двадцать процентов мужчин в Таиланде – транссексуалы, или Катои. Ещё их называют «настоящие женщины», или «женщины высшего сорта». Операция по смене пола в Таиланде – самая дешёвая в мире. Вагинопластика – самая качественная… Именно здесь мы впервые столкнулись с улитками.
В общем, наше внимание обратилось на международный госпиталь Янхи. Я решил участвовать в расследовании сам… Но, чёрт, если б только знал, в какое дерьмо вляпался!»

Похожие на мартышек азиаты слоняются по кипарисовой аллее, возле статуи дракона толпятся туристы. Девушка-гид щебечет о Тхераваде, сверяясь по бумажке.
Прикидываюсь, будто слушаю; на самом деле жду звонка от напарника.
Его легенда такова. Русский поп-певец решил уменьшить нос – а напарнику это действительно нужно – поэтому прилетел в Таиланд. И как бы случайно узнал, что в том госпитале делают и вагинопластику. Вот как! А ведь стать женщиной – давнишняя мечта певца!
Ожидая в палате операцию по коррекции носа, напарник наводит справки. Где, за сколько и как лучше сменить пол; имена докторов, адреса отделений… Выведывает всё, что может помочь в расследовании.
Я же под видом туриста слоняюсь по городу и жду сигнала к действию.
Вскоре он поступает.

Пищит мобильник.
– В соседней палате лежит богатый трансвестит, – говорит напарник. – По секрету он рассказал о клинике в джунглях, рядом с озером Магла-Той. Простых смертных в неё не пускают. Это заведение закрытое.
– Ладно, – говорю я. – Посмотрим, насколько.

Покупаю берцы, рюкзак и фляжку. В ломбарде беру старый фотоаппарат. Нанимаю водителя-тайца на потёртом BMW. Узнав, куда едем, мужичок мотает головой:
– Фотографировать озеро запрещено! Военные пристрелят.
Ухмыляюсь:
– Русский журналист не боится ничего!
Город заканчивается, деревенские хижины тоже. Машина скачет по кочкам: за окнами мелькают пальмы да папоротники.
– Селяне верят, – рассказывает водитель, – будто давным-давно в небе случилась война. И в озеро рухнул подбитый корабль ихабров… С той поры ночами в воде светятся огни.
Киваю, словно мне интересно.
BMW встаёт перед воротами с табличкой на тайском: «Въезд запрещён!». Водитель глядит на меня с недобрым прищуром. Я даю деньги, мужичок их пересчитывает, машина разворачивается и уезжает. Вздохнув, шагаю по тропе, ведущей вдоль забора в джунгли.

Пот струится градом, жара невыносимая. Пару раз подворачиваю ногу. Но уставший и искусанный москитами, в итоге нахожу то, что искал.
Выглядываю из зарослей стрелиций. Госпиталь напоминает дворец: статуи мифических чудовищ, тысячи окон, на крыше сверкает золотая пирамида. Вокруг госпиталя тянется стальная сетка, видимо, под напряжением.
Раздаётся хруст. Оборачиваюсь и вижу людей в униформе. С ними водитель BMW, тычет в меня пальцем. Приклад автомата врезается мне в череп. Картинка меркнет.

…Придя в себя, обнаруживаю, что руки и ноги привязаны к койке. Я – в палате, и больше в ней никого нет.
Ору, зову на помощь, требую, чтоб освободили. Угрожаю проблемами на международном уровне. Всё бесполезно. Медсестра трижды в день кормит вонючей жижей и ставит капельницы. Наверное, в них гормональные препараты: чувствую, как тело меняется.

Двое громил-санитаров укладывают меня на каталку и везут по коридору. Кругом бродят какие-то непонятные существа. Мумии с забинтованными лицами, мужики с бюстом третьего размера. Женщины с усами как у Сталина. Меня рвёт.

В операционной ставят укол – обезболивающее. Хирург берёт скальпель… Неделю, месяц, а, может, несколько месяцев: череда хирургических извращений тонет в багровом тумане.
В грудь и ягодицы врезают силиконовые имплантанты. Молотком дробят таз: раздробленные кости собирают заново так, что таз становится шире. Параллельно идёт коррекция лица: урезание скул и пазух носа. Татуаж губ призван сделать их крупнее и чётче. Химическим путём удаляют лишние волосы. Чем-то облучают.
Кульминация хирургического безумия – вагинопластика. Мне отнимают яйца, а член выворачивают наизнанку и вшивают внутрь. Получается вагина.

Когда с меня снимают бинты и подводят к зеркалу, я вижу отражение сексуальной блондинки. Стройные ножки, подтянутый животик, аппетитные груди. Струя рвоты хлещет в зеркало.

От химии в пище я делаюсь совсем тупым. Но всё же понимаю: изменение тела – не конец. За ним последует деформация психики.
Дикие языческие узоры ползут по стенам. В воздухе витают ароматы сандала и лотоса. Это – «комната наслаждений». Здесь мне на шею надевают ошейник и сажают на цепь. Мужчины с огромными, хирургически увеличенными фаллосами насилуют меня днём, машина-трахальщик – ночью. Часто – во все отверстия сразу, заливая мне в нутро горячую белёсую жижу.
Силюсь не забыть, кто я есть на самом деле. Но внутренняя Ева неминуемо просыпается. Её щупальца овивают душу, и против воли я начинаю… получать от секса наслаждение!
– Инициация, – смеются насильники, – инициация. Оно, большое, рухнуло с неба. Влезет в тебя, перемнёт тебя.

Они ведут меня под руки в джунгли. Я без одежды, смотрю на свои красивые груди и гладкие бёдра; ум затуманен. Между ног полыхает пожар. Жажду, чтобы меня отлюбили.
Пока сидим у озера, делаю мужчинам минет.
Вдруг вода начинает бурлить: из неё поднимается нечто громадное. Я в ужасе кричу.
Нестерпимо разит болотом. Что-то шевелится за стеной пальм. Из-за крон вырастает чёрный купол. Это раковина.
Бегу по траве. Оно догоняет. Впереди – автомобили: там туристы. В бедре раздаётся хруст. Жуткая боль, падаю. Толстяк с фотоаппаратом спешит на помощь. Теряю сознание.
Редкие проблески. Лицо напарника. Служебный самолёт. Бледный полковник.
…Снова госпиталь, но теперь – другой. В животе что-то ползает, тёплое и пульсирующее. Прошу медсестру позвать доктора… Чёрт, как же хочется трахаться!
.

Bonus:
ИСТОРИЯ СУЩЕСТВА (комедия в четырёх мутациях)

Мутация первая

– Ч… Чем ты меня обколол? – удивляется мальчик.
– Какая разница, – голос из тени. – Всё равно не поймёшь.
Полки усыпаны хламом, в углу свален брезент. Лампочка под потолком слепит глаза.
Миша привязан к верстаку. Голова стянута жгутами.
– У м-меня рот не движется.
– Болтай меньше. Скоро всё лицо онемеет.
Из тени доносится шорох. Мерцают очки, на свет выходит Олег – сутулый и прыщавый подросток.
– М-м-мы, м-м-му, – пучит глаза Миша.
– Не тужься, дурачок, – улыбается Олег. – Сегодня ты станешь другим. Плохая наследственность, бесхарактерность, слабоумие – всё уйдёт в прошлое.
Силуэт на стене корчится, напоминая горгулью:
– Ты станешь гением, настоящим, мать твою, гением! Я изменю твою природу, ты будешь рад.
Олег нависает над мальчиком. Набирает в грудь воздуха. Задерживает дыхание… И с шумом выдыхает.
– А чтобы этого добиться… мы подправим кое-что в твоей бестолковке!
– Му-у-у! – бьётся на верстаке Миша.
Машинка сбривает мальчику волосы. Фломастер наносит пунктир. На поднос с грохотом сыплются скальпели, иглы, спицы. Руки Олега вынимают из ящика зловещую штуковину.
– Доверься мне! Я своё дёло знаю.
Болгарка врубается.
– Бжжжжжжжжжжжжжжжж… хррррррр!..
Брызги разлетаются фонтаном.
…В итоге получается нечто совсем уж неправильное.
.

Мутация вторая

Улицы тонут в рыготине заката. Дым от горящей листвы разъедает ноздри. Газетные листы шуршат по асфальту. Машенька стоит перед песочницей.
Она хочет поиграть с детьми. Но те странно на неё косятся. Толстый мальчишка забирает трансформера и уходит. Девочка вертит пальцем у виска. Карапуз в подтяжках начинает реветь.
А затем являются родители.
Мать тянет сына за рукав – прочь от проклятой песочницы. Отец перекидывает дочку через плечо и семенит к подъезду. Бабушка скалит гнилые зубы. И Машенька снова одна.
С балконов доносятся голоса:
– Глядите на этого урода!
– Тупой переросток.
– Какой у него отвратительный шрам на лбу!
– Дебил недоношенный.
Миша плачет.
А через семь лет делает операцию в Янхи. Так начинается его новая жизнь.
.

Мутация третья

Негр охает и вынимает из Марии. Падает на липкие простыни – без сил. Даже презерватив не снимает. По соседству храпит стриптизёр Тристан. На полу – ещё какой-то мужик. Холёные, накаченные, безмозглые. Одним словом, секси.
– Нихрена себе, – умиляется Мария. – Троих умотала!
Голая брюнетка шлёпает по коридору. Мрамор холодит ступни, ветерок из кондиционера дует между лопаток… Стены пестрят репродукциями Пикассо.
Мария дёргает за позолоченную ручку. Открывается дверь в ванную.
– Сама себя оттрахала бы! – заявляет девушка, красуясь перед зеркалом.
Приняв душ и одевшись, она спускается на улицу.
…Модная, богатая, успешная. Известная журналистка, политический деятель, защитник сексуальных меньшинств Мария Диана, покачивая бёдрами, входит в студию. Зрители аплодируют стоя. Дурак-ведущий расплывается в улыбке. Гость… чешет бороду!
Когда Мария видит этого мудака, на неё медленно накатывает волна бешенства.
– Шоубизнес, – говорит священник. – Лукавствие.
Похоже, переборщила с гормональными препаратами. Щёки Марии багровеют, сосуды в глазах лопаются. Зубы скрипят. Она не может сдерживаться. Вот-вот потеряет контроль!..
Вспышка!
Мария топает ногами. Матерится. Корчит рожи.
Зрители хохочут. Зрители ждут зрелища.
Вспышка.
Брюнетка прыгает на священника, пальцы впиваются в лицо. Брызжет кровь.
– А-а-а!!!
Вспышка.
Охранники крутят руки.
– Поганые ублюдки! Расисты вонючие, отпустили меня живо, я сказала, живо отпустили! Олигофрены тупорогие!!!
Она пинает охранника в пах. Юбка задирается. Зрители ликуют.
Вспышка.
Мария сдирает блузку. Бежит по ночному городу. Сзади воет сирена.
Вспышка.
Люди в белых халатах отрезают ненужное. Пришивают нужное. Ошмётки падают в ведро. По кафелю ползут улитки. Мумия шевелит головой. Красные пятна расползаются по бинтам.
.

Финальная мутация. Личинка

Стены мерцают розовым светом. Ни окон, ни дверей в комнате нет. Пол слабо вибрирует, из-под линолеума доносится гудение.
Мария силится вспомнить, как здесь оказалась. И почему на ней смирительная рубашка.
Рубашка особого рода. Женщина и не догадывалась, что есть такие, которые окручивают всё тело целиком. Словно в коконе – одно лицо выглядывает.
Странно, но когда Мария хочет пошевелить руками… то почему-то сокращаются мышцы пресса. Руки же вообще не чувствуются – вместо них ощущаются грудь и живот. Так, как будто конечности к ним пришиты… или, вернее, вшиты.
А ноги – те словно склеены в хвост.
Мария недоумевает, как такое возможно. И когда в очередной раз напрягается, тело вдруг делает рывок по полу. И смещается на шаг вперёд.
Удивительно, но таким образом можно ползти!
Женщина оползает комнату по кругу. Напрягает пресс, оттопыривает зад – и рывок – неплохой способ передвижения!
Но нечто щёлкает за спиной, и Мария поворачивает голову. В дверном проёме чернеет силуэт – не разобрать, мужской или женский.
Пыхтя, Мария разворачивает тело-личинку к двери.
Силуэт колышется.
– Абр ка бар! – раздаётся бульканье.
От этого отвратительного бульканья по коже бегут мурашки.
– Кто вы? – наконец, выдавливает Мария. – Где я? Как сюда попала?
Силуэт вновь колышется. Затем булькает:
– Не беспокойся. Мы тебя вылечим.
Мария вздыхает:
– Я запуталась. Ничего не пойму. Это больница, да?
– Не один ты такой, – продолжает силуэт. – Но хирурги вернули тебе форму. Куколка. Жди. Осталось исправить кое-что в мозгу.
Лицо Марии бледнеет.
– Мы отведём тебя туда, где много таких же.
И после паузы:
– Там вспомнишь, откуда ты родом.
Из головы высовываются два усика с шариками на концах. Голос превращается в невнятное чавканье. Комната заполняется болотной вонью.
Мария кричит.
За дверью – полная звёзд бездна. Фиолетовое солнце пышет радиацией. Метеориты шинкуют чёрный вакуум, галактики закручиваются зловещими спиралями.
Корабль летит в направлении Нибиру.