Shebadav : Цирк приехал

Тралля! Ля! Ля!
На арену выходит Горилла и хуем пишет на песке «Алле-бля». Зритель тянет башку. Музыка гремит, круглые цветныепятна фонарей мечутся по песку. Какой-то мудак начинает выкрикивать: «Аа-ле, Аа-ле, Аа-ле, бля-бля-бля», кто-то свистит, но свет гаснет, а оркестр пердит и замолкает. Взмывший к куполу гудеж недовольства, разрезает звук фанфар, наверху бабахает большая цирковая петарда, и на охуевшего зрителя медленно опускается пиздатое ощущение сюрьприза. Кто-то искренне восторгается, а кто-то рядом и по-настоящему обосрался. Начало положено.

Ярким трехцветием на арену выскочили невъебенно красивые дамы. Большие перламутровые пердушницы кружили и сверкали, а сисяшечки вытекали одна из другой, и втекали обратно, и от этого становились еще больше и наливчивее. Очаровашки отъябски трясли гагачими напиздниками, а их сисьбоны продолжали дружно разливаться до шаробезобразия. В глазах многочисленных любителей вдумчиво поебаться, этакая розливная аргументация выглядела неоспоримым преимуществом очередного пиздапришествия. А дамы скакали и скакали, пока не отскочили от пола к верху жопами, под самый купол, но там опять же изящно выворачивались фееричной пиздою наружу, эффектно трясли ею, визжали, и падали нахуй вниз. Гигантский надувной реквизит с надписью «всегда первый» выкатили следом, и теперь он торчал под наклоном, образуя горку. Дамы скользили вниз на своих гладких жопах, валились достоинством вниз и снова подлетали. Праздник остался и после того, как все это взорвалось и разметалось гламурным рваньем и пеной по восторженным ебальникам зрителей. Сюрьпризом оказалось еще то, что заправленная бархатным пивом надувная конструкция, эпизодически мочилась на всех.

Затем вышли клоуны, один раздавал ебуки, а другой принимал и складывал их столбиком в ящик. Ящик они называли книгой. Еще орали: Я поэт! Я то же! А книга готова? Готова! Айда издавать! Айда! Так и упиздили.

Потом вышел силач Авикоспр, повесил себе на хуй гирю, подкинул ее и снова одел на хуй. Потом жопой сел на ядрище, зажал его, встал, перекинул через голову и хуем отбил в кулисы, одним дохом надул резиновую бабу, через жопу вывернул ее наизнанку и зашвырнул под самый купол, а сам выгнулся: Аап-бля! Завернул в рубероид сено и раскурил его, башкой пробил бочку керосина, все выпил изнутри, поймал на хуй бабу, выссал в нее керосин, повертел на хую, подбросил и отбил в кулисы. Сильно оттянул резинку трусов, поджег себе на сраке волосы, принял позу пакфа, бзднул и пролетел над пламенеющей ареной целый круг. Сюрьпризом для всех оказалось еще то, что керосин тушили пивом.

Клоуны снова принесли ящик. Ебанаты. Но все смотрели на то, как обезьяны в строгих костюмах пытаются подтянуть сползшие со слона штаны, которого только что сами и втолкали. По ходу номера стало понятно, что слон и есть издатель. На слона одели очки, и он стал собирать налоги с только что переизданного томика стихов. Слон умел считать. Но потом запутался, порвал штаны, и публика простила его за это, хлопала ладошами, по-доброму смеялась. Ебанаты.

Импозантнейшая иллюзионистка Културь начала свой номер с того, что перетасовала в пизде две колоды карт, одну пустила по столу, а вторую веером развернула из нарядной жопы. Я такого фокуса раньше никогда не видел. Затем распустила свою пизду роскошной розой -Фэйри, (для тех кто не видел, нежно-розового цвета). Бархатистые ножки и душистая роза посеред, а вокруг, мотыльками кружатся карты. Вдруг роза вспыхивает огнем неизъяснимой страсти, и трепещущие карты сгорают, оседая пеплом в чудных волосах искуссницы. Дама склоняет голову, кажется что она плачет, слезы капают на догорающего короля, и как из ниоткуда появляется скрипка, и музыка пронзает не одну блядскую душу, а в руках у нее не смычок, а ножовка. Она распиливает скрипку, а потом и себя. Роза вываливается из пизды, голова падает следом. Сюрьпризом для всех оказалось еще то, что стол медленно поворачивался на колесиках.
Антракт.

Во втором отделении жанрового куража было больше.
Тигры в боксерских трусах, съели дрессировщика. Потом отыскали среди зрителей его брата, и тоже съели. Омнэс винцит акципит-бля.
Медведь на цепи, и на босу ногу, опосля булгэряски, переебал весь табор с гитарой, лошадью и телегой. Как научили.
Тюлени в купальных шапочках залезали в малиновую жопу бегемота, и с приветом вылезали обратно из пасти, словно воспоминания из курортного чемодана старой путешественницы.
А Колобок отрастил себе хуище и всадил рожице кривой, и точке с запятой.

У оркестра кончились ноты. Горилла написал «ПИЗДЕЦ», и артистично стал раздавать налево-направо автографы. А после пошел по рядам. Сюрьпризом для всех оказалось еще то, что двери долго не открывались...


P.S.Пиво «Бархатное» -54коп.за 1л.-мое любимое.