Голем : Всегда выбираю дождь

(по сюжету Руслана С.)
* * *
Плюс двадцать пять ко времени рандеву, а Лепень не появляется.
Не пора ли слегка занервничать? Незаметный с утра, в сумерках усилился дождь, вынуждая спрятать голову в воротник длиннополой кожаной куртки. Кто я, зачем здесь? Чёрный силуэт на фоне серых ворот. Силуэт, который почти не виден – таков мой стиль, даже манера общения с жизнью. Для работы с поставщиком всегда выбираю дождь, изморось, снегопад… но сегодня ливень сам, похоже, выбрал меня. От нечего делать задерживаюсь взглядом на двускатном козырьке соседнего трёхэтажника. Голубь и воробей скользят по скатам, что-то выбирая из мокрой жести и недоверчиво поглядывая друг на друга. Сторожким, валким воробышком пришлось и мне когда-то войти во взрослую жизнь…

Семиклассник Санька Глазков, по прозвищу Глазок, стоял под дождём, нахохлившись, и отчаянно мёрз. Школа жизни сурова к отстающим, а школьники – к проигравшим. Сегодня Саньке не повезло: Алишер принёс в школу новенькую мобилу, и на большой перемене вся компания Петьки-Ротана двинулась к туалету. Дождавшись своей очереди, Глазок принял в подрагивающие ладошки сияющее праздничной чёрной матовостью тело мобильного телефона, и вдруг сзади Саньку кто-то толкнул. Мобила звонко грохнулась на керамический пол. Полетели какие-то планки, мелкие дребезги… Санька остолбенел, не в силах поверить в происходящее. Алишер громко ахнул и даже закрыл лицо руками от отчаяния.

Глава компании, второгодник Петька-Ротан сказал сурово:
– Должок на тебе, Глазище! Вали давай, и без денег не возвращайся. Тысячу принесёшь!
– Да откуда мне! – заикнулся было Сашка-Глазок, торопясь досказать: отчим пьёт, мамка сутками на дежурстве…
– Да как-то всем пофиг! – сказал Ротан и бережно погладил себя, отряхнул мосластые кисти рук, лезшие из рукавов коротенького пиджака. – Три дня, или Алишеровы братья придут по твою душу, га-а… Мне-то отдуваться не в кайф! Всё понял, баклан? Дуплись!!!

Санька торопливо закивал, собрал тетрадки-книжки в потрёпанный рюкзачок и выскочил за ворота. Прошёлся по улицам, по магазинам (а что там купишь, если нет денег?) и с полчаса уже маялся на каком-то крылечке, надеясь, что дождь вот-вот прекратится. Но капать сверху не переставало. Вот гадство! Проклиная погоду, голод и собственную невезучесть, Санька глубоко вздохнул и снова пустился в путь. Ноги несли его прочь, подальше от неизбежного. От школы, от дома, от неминуемого родительского гнева…
Райончик у нас какой-то зачуханный, размышлял Санька, сморщившись от усталости. Неприметная рядом с Невским улица Мытнинская (и где теперь твои мытари?), блестя некрашеными боками, кое-как перерастает в Херсонскую. Вправо, на Бакунина, уходят стены длинных промтоварных складов… стой, а это откуда? Санька притормозил перед надписью, выполненной прямо на стене яркими неровными буквами: "Интернет-клуб". А что, зайду, посижу-погреюсь, прикинул Глазок.
Денег за смотрины не просят…

– Глазо-ок!!! И ты здесь, мудила грешный! – проорал знакомый голос, едва Санька оказался внутри и, моргая от яркого света, стал осматриваться, где бы присесть.
– Фиртыч! А ты чего тут, на прогуле? – откликнулся Санька, еще не различая в рядах шевелящихся, смеющихся, запрокидывающихся голов с ныряющими бутылочками пепси своего одноклассника.
– А то! Здесь повеселей будет, чем на физике! — пробасил рано созревший Фиртыч.

Теперь и Санька отыскал взглядом толстяка-приятеля рядом с очень симпатичной девчонкой. Одноклассник отрывался по полной.
На столике перед Фиртычем стоял частокол банок с джин-тоником, пёстрых и ярких, как девчонкина куртка. Ого, невольно подумал Санька… ну, даёт Фиртыч!
– Садись, сыграни разок! Я сегодня при бабках, – сказал Фиртыч и погладил девочку по блестящему рукаву. Ухмыляясь, подруга Фиртыча сделала несколько быстрых глотков джин-тоника и привалилась к Вовкиному плечу.
– Да я сегодня не в форме, – с сожалением сказал Санька, не отрывая глаз от заманчиво мерцающего монитора: Мортал-Комбат, надо же… давно мечтал.
– Случилось чего? – спросил Фиртыч с деланной озабоченностью, то ли подражая кому-то, то ли просто рисуясь.
Санька коротко прояснил ситуацию.
– Та-ак, – протянул Фиртыч и улыбнулся чему-то. – Ты вот что, тут посиди. С Люськой можешь чуточку поболтать… А я на улицу, позвоню кой-кому!
Немного бахвалясь, Фиртыч вынул-повертел в руках телефон в ярко-красном футляре. И зашагал к дверям, тыча на ходу в кнопки сосисочным пальцем. Санька покосился на красивую Люську: да о чём с ней можно болтать… Придвинулся к монитору и стал жадно наблюдать, как на экране мелькают фигурки царственных воинов. К джойстику он боялся даже притронуться.
Вернулся Фиртыч, и Санька, поглядывая из-за его плеча на экран, моментально забыл обо всём.
Но скоро вернулся к реальности…

– Чего звал? – раздался сзади, перекрывая гомон, грубоватый прокуренный голос.
Санька живо обернулся от монитора: за спиной стояли два взрослых парня. Один смуглый, чернявый, как Алишер, но черты лица определённо славянские. Настоящий Жучок, окрестил его про себя Санька. Второй – откровенный громила, качок с наголо бритым черепом.
Парочка, да… Жучок и Качок, подумал Санька и тут же стёр с лица непрошеную улыбку.
Фиртыч вскочил со стула и кратко, по-деловому рассказал гостям про Санькино горе.
– А чё, нормальный ход! – улыбаясь, сказал Жучок. – Развели лоха, бабло повесили…
– Разберись, братва! Глазок, он же нормальный пацан, – сказал Фиртыч.
И подмигнул зачем-то Жучку. Санька даже удивился: чего это он моргает?
– Ты, что ли, будешь Глазок? Тогда поехали, – буркнул Качок.
– Куда? – удивился Санька.
– В школу. Порешаем, чё-как…

От удара в челюсть Петька-Ротан мгновенно облился кровью и зачастил:
– Я скажу, я всё расскажу – не бейте больше, мужики…
– Нашёл мужиков, – буркнул Качок и врезал Ротану ногой в поддых.
– Конечно, расскажешь! Только не части. По порядку давай: кто навёл, что решили? – улыбаясь, сказал Жучок. Из Петькиной скороговорки, донельзя изумившись, Санька понял, что чуть не стал жертвой подлого обмана со стороны одноклассников. Санькина душа так и воспарила навстречу своим спасителям… Между тем Жучок, крутя двумя пальцами кончик Петькиного уха, деловито перечислял:
– Мобилу – настоящую, не липовую – завтра же принесёшь и сдашь Глазку. Теперь… нам с корешем за беспокойство – по сто баксов. Я понятно излагаю? У школьных ворот будешь ждать, в восемь утра. Или мамку будешь ждать, днём позже, но в общей хирургии и с передачками…
С этого дня Санькина жизнь переменилась. Теперь вся школа боязливо обходила его стороной.
Даже молодые учителя старались не делать Глазкову чересчур назойливых замечаний…

Торговать наркотиками для Саньки оказалось, в общем, несложно.
Пара приводов в милицию ничего не решила: Санька быстро научился сбрасывать лишнее и плаксиво отмазываться. Невинным личиком и жалким голосом награждён он был от природы. Правда, был он уже не Санька. Теперь это был Глазок, опытный боец и уличный пушер…
Да что там – Зоркий Глазок! Вот он плетётся, этот долбаный Лепень.
Но что-то, чуется мне, не один… фигура явно виляет хвостиком.
Сорвалась удача. Неспроста он, урод, опаздывал! Всё, линяем.
Стрельба, это для дешёвых боевиков.
Торговцы вроде меня предпочитают тишину, непогоду, дождь…