Миша Розовский : Мой ребёнок - Индиго

"… дети Индиго — дети Нового Времени"
ясновидящая Нэнси Энн Тэпп


-- Пап, Чебурашка тебя боится, — семилетняя Светка поудобней устроилась у меня на коленях и продолжала шептать в самое ухо, — он как пришёл, так и не выходит из-за шкафа… тебя боится...

-- М-м-м, — диктор с воодушевлением рассказывал о неожиданном падении доллара, и я не смог в достаточной мере отдаться вопросу чебурашкиных фобий, — а я совсем не страшный, я вообще большой друг Чебурашек и Крокодилов Ген, — пробормотал я, на секунду оторвавшись от экрана, — принцесса, пойди пойграй ещё минут двадцать — скоро спать, а завтра в школу, — я аккуратно ссадил двадцать килограмм счастья с колен и погрузился в продолжение обзора очередного загнивания Запада.

Светка ускакала в свою комнату и оттуда донёссся звон игрушечной посуды, высыпаемой из мешка.

В эту ночь я спал плохо. Мерещились падающие доллары, в тягучей дремоте мне привиделось увольнение с работы, в общем, полный кaвардак и смятение чувств; недаром профессор Преображенский советовал доктору Борменталю не читать газет, надо думать, этот совет должен бы распространяться и на телевидение.

В половине шестого я прошлёпал в кухню, чтобы освежить сонные внутренности глотком холодного сока.
Из-под полуприкрытой кухонной двери пробивалась ножиданная полоска света.
Я тихонько заглянул в щёлку и увидел, что холодильник приоткрыт и в его недра залезло какое-то существо размером с собаку средней величины. Наружу торчала только задняя часть супостата — короткие ножки и крошечный хвостик.

-- Та-а-а-а-к! — грозно сказал я и включил верхний свет.

В холодильнике что-то жалобно тренькнуло, послышалось пыхтение и передо мной появился… Чебурашка. Самый настоящий реальный Чебурашка! Огромные уши, покрытые коротким бурым мехом, виновато покачивались по сторонам мордочки, напоминавшей лемурью.

-- Ой, здравствуйте, — застенчиво сказал гость, — а я тут такой голодный был… и немного закусил, — он развёл лапками. — Вы не сердитесь?

Вообще моё визуальное представление о Чебурашке сложилось из виденного (и не раз) в детстве мультика. Вживую Чебурашка несколько отличался от того, каким представлял его я: «мой» вариант, например, был без явно выраженных мужских подробностей.

Более поздним утром мы приступили к разбору полётов.
Я, жена, Светка и… Чебурашка сидели в большой комнате и разговаривали.

-- Светланочка, — взволнованно произнесла жена, — расскажи, пожалуйста, маме откуда у нас завёлся… этот зверь, — при слове «зверь» Чебурашка потупился.
-- Я не знаю, мам, — глядя в пол, пробубнила дочка, — его не было, не было, не было, а потом он… стал.

-- Не ври! — в голосе жены проскочила истерическая нотка, — кто тебе дал эту игрушку? А? Ну скажи маме, где ты нашла это, — наманикюренный палец упёрся в Чебурашку, которому, как мне показалось, захотелось исчезнуть, — ну, Светлана, говори! — иногда (впрочем довольно часто) моя жена напоминала мне сурового злого дознавателя НКВД.

Поняв, что в нашем тандеме мне уготована роль следователя-добряка, я подступился с другой строны.

-- Принцесса, ну ведь если ты его нашла или взяла у кого-то поиграть, — начал я сладким голосом, — то та, другая, девочка расстроится, будет плакать…
-- Нет! — светкины глаза наполнились слезами, — честное слово, я сама его выдумала… и он стал.
-- О-о-о-о! — монументально произнесла по частям моя жена, точно как анекдотичный Брежнев начал «читать» подсунутую ему бумажку с олимпийскими кольцами наверху.

-- Ну почему вы мне не верите! — сквозь слёзы воскликнула доча, — я правду говорю, я его представляла, прдставляла и представляла, а он вдруг стал… ы-ы-ы-ы, — я очень плохо переношу плач Светки, поэтому я взял её на руки и успокоил, — хорошо, принцесса, хорошо… А больше никто из тех, ну из мультфильмов… э… не появлялся?

-- Это всё твоё воспитание, — сердито встала жена в позу народного обвинителя, — в школу сегодня не ходить, меряйте температуру, а мне некогда...

И она ушла, а мы остались. Я, Светка и Чебурашка; он, по-моему, видя наши коллизии, вообще стал меньше ростом и сложил уши на подобие бабочкиных крыльев.

-- Ладно, — махнул я рукой, — идите играйте...

Две маленькие фигурки соскользнули с дивана и быстро исчезли в детской. А я отправился на балкон, закурил и постарался выстроить в цепочку все факты.

Итак, думал я, предположим, что вследствие каких-то генных мутаций (каких? что за бред!) или ещё чего-то такого, таинственного и непонятного, моя дочка может сделать свою фантазию материальной. Что из этого следует?

Во-первых, естесственно, никакой огласки: ещё не хватало сдать родную дочь в лабораторию для опытов или на политические нужды мерзавцев. Из чего следует, во-вторых, может ли Светка материализиовать не только героев мультфильмов, но так же золото, нефть, и прочее, имеющее ценность среди нас, людей. И тут же отсюда вытекает третье — ограничится ли она одним Чебурашкой? Не хлынет ли в нашу реальность всё прочитанное или услышанное ребёнком? Можно ли контролировать материализацию по желанию...

Мне пришла на ум давно прочитанная повесть «Понедельник начинается в субботу», там тоже некоторые сказочные персонажи обрели плоть. Но там на вооружении стоял целый институт, а не маленькая девочка с паранормальными способностями.
Выбросив бычок на балкон соседки, вредной бабки Яны, я вернулся в квартиру.

Из светкиной комнаты доносились голоса. К звонкому дочкиному голоску примешивалось бормотание Чебурашки. Тут в голову мне пришла ужасная мысль — а что если моя наивная добрая дочка начнёт представлять одного из многочисленных Иванушек или других добрых молодцев? Судя по фольклору многие из них были «дурачками» и бог знает, что имели в виду народные сказители, придумывая своих героев. А с Иваном-дураком мне может быть проблематично справиться… я уже немало лет как не сталкивался с подобными индивидами в открытой схватке....

Не медля я распахнул дверь детской. Светка склонилась над коробкой с кубиками и доставала оттуда деревянные, ярко раскрашенные, брусочки, а сидевший рядом Чебурашка (я с неприязнью обратил внимание на признаки его мужества, хоть и покрытые мехом, но довольно явственные), собирал нечто башнеподобное.

-- Так, Светлана и э… э… — ну не мог я назвать Чебурашку Чебурашкой, несмотря на то, что он живой сидел прямо здесь и сейчас, — У нас в квартире без трусов не ходят, — я выразительно посмотрел на чебурашкин членик, — потом, Светик, ты понимаешь, что у нас маленькая квартира и мы не можем позволить себе...

Под кроватью, что то зашуршало, потом оттуда раздался чих и ко мне вылез Буратино.

-- Прррривет, — деревянная кукла, гремя конечностями, забралась на стол, -ну и весело тут у вас, как я погляжу, — несмотря на старую шутку о том, что Буратино среднеазиат, так как Карло вытесал его из чурки, плод фантазии А.Толстого и моей дочки изъяснялся по-русски правильно и без акцента.

-- Светик, а ну-ка пойдём поговорим, — я поднял на руки маленькую фантазёрку и унёс её в гостинную, плотно прикрыв дверь в комнату с оставшимися там посетителями.

-- Доча, — я был не просто серьёзен, а ещё и убедителен, как я умею, — ты должна прекратить оживлять тех, о ком читaешь. А вдруг ты «пригласишь» к нам какое-нибудь чудовище, — на ум кроме Бабы Яги ничего не лезло, а она как раз не пользовалась у современной Светки уважением, — вдруг ты пригласишь к нам пришельца? Помнишь, в «Чужом»? — Светлане было запрещено смотреть подобные фильмы, но кусок она всё же видела.

Глаза у девчонки увеличились в размере.
-- Да нет, пап, ты что, — удивилась она, — у меня могут получаться только те, кого я люблю...
Я понял, что моим мечтам о возникающих пачках денег не суждено было сбыться. Ладно, может, удастся наладить изготовление шоколада.
-- Слушай, Свет, — я аккуратно подбирал слова, — я так понимаю — какими ты «их» представляешь, такими «они» и появляются. Немного другими, чем представлял их в детстве я....
-- Пап, ты старый, поэтому, — тактично заметила Светка.
-- Хорошо, хорошо, старый, — не дал я себе быть вовлечённым в обсуждение этого вопроса, — но почему у Чебурашки… э… э… — я судорожно подбирал правильное слово, — ну у него пися как у мальчиков?
-- А какая же у него должна быть? — резонно заметила дочь, — я так его и представляла.
-- Ладно, оставим, но надень ему трусы, — вздохнул я. В моё время мы не задумывались о таких тонкостях.
-- Светлана, — сказал я официальным, «папиным» голосом, — я запрещаю тебе приглашать кого либо ещё. Запомни.

Надувшийся ребёнок хотел возразить, но тут из её комнаты раздался посторонний звук и что-то грохнулось. Мы вскочили и рванули в детскую.

По прежнему голый Чебурашка сидел на полу среди кубиков. Рядом приплясывал и кривлялся деревянный длинноносый мальчишка, а над ними нарезал круги большой полосатый вентилятор, снизу к которому был приделан маленький рыжий человечек. Нда.

Протарахтев над нами ещё один полный круг, Карлсон опустился на декоративную пальму и стал напоминать экзотический плод белой горячки.

-- Разрешите представиться, — бодро начал этот новоприбывший из светкиного подсознания кекс, — я являюсь единственным и неповторимым метаболойдом глюкозы в энергию вживлённого в меня электродвигателя, — этот уникум важно посмотрел на меня сверху вниз, — уважаемый, мне нужно подзаправиться, не найдётся ли у вас лишней банки варенья...

К вечеру наш молодой коллектив пополнился линючим и некастрированным псом Гуфи, парой круглых мутантов-смешариков и мальчиком-с-пальчик. Последнего я бы не заметил, но давняя привычка смотреть в унитаз прежде, чем спустить воду, спасла ему жизнь.

А зря.

В последствии этот изврат постоянно пробирался к нам с женой в спальню и подсматривал за нами, издавая в темноте совсем недетские звуки. К сожалению, никто не придумал ему девочку-с-пальчик. А появившихся через несколько дней семерых гномов он с презрением игнорировал, хотя эти представители прогрессивной немецко-голландской культуры не единожды звали его в свой тесный (черезчур тесный) кружок.

Но всё это случилось позже. А пока...

… пока мы сидели с женой на кухне и обсуждали виды на будущее. Я понял, что Светка не в состоянии повлиять на материализацию своих любимых героев. Страшнее было то, что она не могла (или не хотела ?) их же дематереализовать. Следовало ли из этого скорое перенаселение нашей планеты за счёт буратин, чебурашек, карлсонов (эти по-моему были наиболее опасны) и гномов или всё это штучная продукция.

Только время могло ответить на этот вопрос.

В тот вечер было принято решение затаиться и понаблюдать. За себя и Светку я был спокоен, но жена, истеричная и скандальная натура, внушала мне опасения.

Прошло две недели.

За это время я понял, что Светланка, принося в реальный мир своих любимых мультяшных героев, «срисовывала» только их внутреннее содержание — все персонажи безумно любили девочку, были ласковы с ней и преданны, но физическая сторона для семилетнего ребёнка не представляла ни интереса, ни важности.

Я никогда не задумывался, да и действительно, кто бы мог подумать, что Чебурашка не умеет пользоваться туалетом — привык к телефонным будкам. Как следствие он зассал всю квартиру. Я даже не представлял, что моча чебурашек настолько пахуча и разъедает паркет. Во как.

Карслон, обнаружив, что алкоголь, особенно водка, является отличным источником глюкозы, отказался от варенья. Заправившись, он сумасшедшей пчелой начинал биться в закрытое окно, а потом, бездыханным пропеллером в штанишках, валился с потолка к вам на голову.

Семеро гномов, поначалу среди белого дня решившие устроить «сабантуйчик», как позже объяснял мне их действия старшОй, были с позором изгнаны моей женой под диван.

С тех пор только ночью, когда уже все недостигшие восемнадцатилетия спали крепким сном, им разрешалось «отжечь» или «замутить» дискотеку как называли они то, что казалось мне оргией древнегреческого разврата.

К чести мальчика-с-пальчика я могу сказать, что он никогда не принимал участия в этих сомнительных развлечениях. Он был повёрнут по своему, этот мальчик.

Я, в силу лёгкого характера, ещё уживался с этим паноптикумом, но моя бедная жена стала особенно сварливой и вела непримеримую войну со Светкой на предмет «выпустить всех на волю».

Светка в слезах доказывала матери невозможность данного решения.

Однажды мы отправились с женой отобедать вне дома, который всё менее и менее представлял для этого подходящее место.

Вернувшись, мы позвонили в дверь, ожидая услышать быстрые шаги и светкин голос с дежурным «Кто там?», но нам открыла дверь… моя ненаглядная жена.
То есть почти она, моя-то стояла рядом, но та, что открыла, была явно улучшенной копией настоящей.
Жена-2 была явно выше, приветливей, жизнерадостней и веселей. Она, не сделав ни одного замечания — что-то уже само по себе маловероятное, отступила и пропустила нас внутрь.

Тут из комнаты примчалась Светка.

-- Ой, — сказала она и остановилась, — ой как это так получилось...

Сейчас я всеми силами стараюсь показать свою лояльность и горячую привязанность к светкиным материализовавшмися друзьям — я совсем не хочу, чтобы моя дочка случайно придумала себе ещё идеального отца.

А пока жена-1 часто нас навещает с женой-2, а так как всё-таки это один и тот же человек, то они прекрасно ладят между собой.

Но это уже совсем другая история…

-- И больше чтобы я таких игрушек в нашей школе не видела, — толстый, как разваренная сарделька, палец светкиной учительницы закачался перед моим носом. Из озорства я хотел сделать вид, что собираюсь его откусить, но и жена-1 и жена-2 настоятельно предупреждали меня на предмет хулиганства и приводили тезис «Светлане там ещё много лет учиться».
И я вежливо дослушал этого сисястого монстра; Виктория Ивановна Рябокобылко, ведущая первый-А класс и называющая детей «эти изверги», не заслуживала у меня ни уважения, ни приязни.
Потом мы вместе шли домой и Светка клятвенно обещала никогда — (Папа, ну честное слово!!!) — не брать никого из новоприобретённых «друзей» с собой в школу.

Вчера дочка вздумала похвастать перед одноклассниками настоящим Буратино. Она не учла одного факта — мальчишка, он провёл большую часть своей жизни в виде полена в каморке пьяницы столяра, что был лучшим другом шарманщика. Из их застольных бесед и черпал свой словарь деревянный оболтус.
Всего за один день, ударными темпами, Буратино обучил весь первый А виртуозно ругаться.
Не умеющие толком читать дети с удовольствием составляли сложно подчинённые предложения с многочисленными прилагательными.
Сначала мне пришла в голову интересная мысль — ведь если книжный Буратино вроде как из Италии, то и ругаться он должен на итальянском, но потом я рассудил — если русская девочка читает русскую книжку, то для девочки все персонажи тоже русскоговорящие.
Как только Светка уверилась на сто процентов, что я больше не сержусь, то тут же достала из рюкзачка отданного педагогиней Рябокобылко (Заберёшь завтра вместе с отцом !) Буратино.

Так втроём мы и вернулись в нашу, с недавних пор очень весёлую, квартиру.

После того как был окрыт светкин феномен, прошло около месяца и кое-как все устаканились. Я, Светка, жена-1, жена-2 и прочие.

Конечно вначале жена-1 несколько обиделась и отправилась пожить со своей матерью (чур меня! чур!), но потом, здраво рассудив, что довольно глупо дуться на своего мужа, живущего с выдуманной дочкой женщиной, которая, кстати, твоя версия. Улучшенная правда.

Жена-1 вернулась и мы зажили вместе.

Я не испытывал от этого дискомфорта, а дочка привыкла: всё таки это была одна и та же мама. Просто в двух версиях. Жена-2 всегда прибывала в радостном и весёлом настроении, а жена-1 наоборот.

Для подавления возможных соседских вопросов пришлось одну из них выкрасить в рыжий цвет. Теперь мы выдаём её за сестру, приехавшую из Армении.

Некоторых материализовавшихся пассажиров нам удалось пристроить. Светка только наотрез отказалсь расстаться с Чебурашкой, Карлсоном и Буратино. Я не уверен, куда делся Мальчик-с-пальчик.

Он бесследно исчез. И хотя от этого маленького поганца можно было ожидать великой пакости, я волновался, не случилось ли с ним беды.

Вообще голова моя пухла от самых приземлённых проблем. Бытовых. На содержание добавочной жены, несмотря на то, что это была та же самая, требовались деньги. Чебурашка жрал и гадил по-взрослому. Карлсон тоже не экономично расщеплял глюкозу в энергию и ни за что не соглашался перейти на кормовую свёклу. Легче всего было с Буратино — его достаточно было поливать.

Поначалу я радостно мечтал, как буду рубить баблосы, выступая с говорящим псом Гуффи. Но, представив всю возможную шумиху вокруг, я отказался от этого заманчивого плана.

В результате «длинноухий лишай», как ласково называла его жена-1, отправился на вольные хлеба. Гуффи довольно сообразительный собак, и за него мы спокойны.

Гномов я пристроил на игрушечную детскую железную дорогу — они вели себя тихо и изображали из себя технически продвинутые японские игрушки. Маленькие носатые человечки важно сидели в крошечных кабинках. По ночам, они уже пускали совсем другие составы в совсем другие туннели, но это безобразие никого не беспокоило.

Сидя на кухне и прихлёбывая несладкий чай, я задумался о самом популярном вопросе — где взять денег. Кризис, две жены, дочка и Чебурашка с Карлсоном. И все едят. А Чебурашка, так вообще только апельсины.

Где взять денег, где, где, где?!

В горьком раздумье я не заметил, как на кухне нарисовалась Светка и забралась мне под локоть. Потёрлась бархатной щёчкой о мою небритую.
И тут я почувствовал, что мой чай стал сладким!
На секунду я опешил, а потом дикая волна радости заполнила меня до краёв и, в секунду смахнув плотину, рванулась наружу.

-- Гены, — зорал я, подпрыгивая рядом с дочкой, — гены! У меня же точно есть твои гены!!! — орал я, пугая Светку.
-- Папа, какие Гены, — дёргала она меня за пояс, — крокодилы Гены? Мы возьмём крокодильчика?
-- Крокодилы, доча, крокодилы, — я подхватил её на руки, — смотри, Светк, ты же моя дочка и, значит, если я постараюсь, то мы вместе возможно сможем такого наделать...
-- Папа, отпусти, — голосом жены-1 потребовала Светлана, — я ничего не понимаю.

Тут уже на кухню подтянулась моя благоверная в двух экземплярах.

-- Слушайте все! — объявил я, — только что мне очень захотелось сладкого чая...
-- Так и налил бы сам, а то тут целый день с вами носишься, носишься, — начала жена-1, а жена-2 добавила, — сейчас налью, чего так кричать-то?
-- Да нет, — начал объяснять я этим курам, — просто я пил несладкий, а потом Светка коснулась меня и я, пожелав, наверно подсознательно сильно, сахару тут же его получил прямо в чай! Я тоже могу заделать желаемое реальным!
-- Ура-а-а-а! — завопила быстро понявшая суть Светка, — мы с папой будем делать желания! Папа какое у тебя желание? — захлопала в ладоши дочка.
-- Да ясно какое, — сказала, как сплюнула, жена-1, но не догадалась, ибо секса мне хватало теперь и так.

Спровадив жену (обе копии) смотреть её любимый тупой сериал (ну почему Светка намечтала лишь о весёлой матери, ни сделав её ни на грамм умнее), мы закрылись на кухне и приступили к экспериментам.

-- Так, принцесса, — серьёзно сказал я, — нам нужно научиться производить нечто годившееся бы на продажу.
-- Но мы же пытались, — заныла Светка, — ничего же не получилось...
Это правда, мы действительно пытались и у нас правда ни фига не вышло.
-- Но теперь нас двое, — фальшиво бодро заключил я, — давай пробовать варианты. Ну давай сначала я...
Я закрыл глаза, расслабился, взял тонкие светкины пальчики в ладонь и начал представлять то, что я люблю.
«Главное не думать о Светке, — подспудно пульсировала в голове мысль, — таких близняшек мне не потянуть.»

Сумбурно, кучей, в моём сознании начали проплывать мощные зады спортивных автомобилей, с двойными глушителями, с широченными колёсами, которые совсем неожиданно сменились великолепными женскими круглыми жопами под супер узкими спинами, которые в свою очередь обратились в роскошно накрытый стол с акцентом на кавказскую кухню — сочные, истекающие жиром шашлыки покоились на куче зелени с помидорами, а свежеиспечённые, мягчайшие и горячие лепёшки уютно устроились на белоснежной хрусткой скатерти рядом с потной, ледяной, девственно прозрачной бутылкой «Русского Стандарта». Бутылёк покачивался в невесомости и говорил — «выпей меня, выпей меня»...

… видение было грубо прервано светкиным визгом. Я открыл глаза. И тоже чуть не завизжал.

На столе стояло огромное блюдо. На блюде лежала плохо оформленная попа со стоп сигналами от «Порше». Из середины конструкции выдвинулся конец хромированного глушителя, а рядом лежали какие-то говняшки на вертеле, назвать это мясом язык не поворачивался. Вся экибана источала запах укропа, но самого укропа не наблюдалось.

На светкину сирену прибежали жёны (чёрт, или всё таки жена?) и уставились на натюрморт — «Папина радость».

-- Ну тут всё ясно, и чтобы сами всё убрали, — развернулась, кривя губы, жена-1; жена-2 просто чмокнула меня в щёку и засмеялась.

-- Папа, а что это, я даже не поняла, — Светка держала сверху, транспортируемого на помойку блюда, полотенце, — о чём ты мечтал-то?

Я невразумительно пробубнил нечто, не вдаваясь в подробности — пусть она и три раза Индиго, но всё равно ещё ребёнок.

В ожидании лифта я думал о том, как тяжело целенаправлено чего-нибудь хотеть. В этот момент откылась дверь и наш, ожидающий лифта, коллектив пополнился вражеским контингентом — бабой Яной.

Морщинистая физия бывшего работника КГБ беспардонно влезла почти в самое блюдо.

-- А что это у вас? — подозрительно поинтересовалась представительница, выкованных в шестидесятых, кадров госбезопасности, залезая внушительной картофелиной носа под полотенце и натыкаясь на трубу глушителя, уходящую в то, что в моих грёзах было женским задом. Тот неожиданно активизировался и выдал порцию выхлопа (отнюдь не бензинового) в бабки-янин любопытный шнобель.
А левый поршевский стоп-сигнал показал почему-то правый поворот.
Вернувшись домой, мы продолжили наши изыскания.

-- Свет, теперь давай ты, — сел я на корточки перед маленькой волшебницей-поневоле, — видишь, если ты отвлекаешься — ничего не выходит… Надо очень точно сконце… представить то, что ты очень, ну очень, просто ОЧЕНЬ хочешь, но не персонаж из сказки, а например, шоколадку.

-- Любишь, шоколадки, — вкрадчиво наставлял девочку хитрый папа, — представь — красивые коричневые квадратики… А запах, запах какой… ооооо

Светка добросовестно зажмурила глазки и стиснула кулачки.

На столе появился грязно бурый кусок, выглядящий как пластилин, но с запахом какао. Светланка распахнула глаза, — УУУУУУ, я совсем его не такими представляла… — зелёные озёра наполнились слезами, но в это время брусок содрогнулся и пополз по столу, оставляя за собой след обкакавшейся гусеницы.

-- Э… папа, шоколад расползается, — воскликнула Светка и бросилась в детскую за Карлсоном. Этот подсевший на дешёвую водку романтик крыш жрал всё и помногу.
С лёгким тарахтением в кухню влетел Карлсон. Распространяя волны свежевыпитого и приговаривая себе под нос «закусочка… закусочка...», он как Гастелло спикировал на «шоколад», который уже был готов шлёпнуться вниз.
В два проглота справивишись с врагом, рыжий вентилятор поднялся под потолок и удовлетворённо погладил себя по животу: «Шевелится… ну ничего у нас не забалуешь».
Затем он сделал пируэт, с трудом вписался в поворот и вылетел из кухни.

Отправив дочку спать, я поплёлся на балкон. Думу думать. Сидя на ящиках со стеклотарой (жена-1: когда ты их уже сдашь, бездельник; жена-2: может выкинем эти бутылки на хрен, чтобы не валандаться со сдачей) я откинулся, закрыл глаза и задумался...

«Marlboro» тлела между пальцев, а я думал, думал, думал...

После очередной затяжки я сел прямо и затянулся ещё раз. Потом ещё. Ай, маладца, говорил я сам себе, вдыхая и задерживая в лёгких вкусный, сочный, ароматный, ни с чем не сравнимый и отнюдь не табачный дым… ведь надо было просто расслабиться и захотеть...
Светке, дабы не смущать детскую душу, было сказано, что папа отлично научился производить спичечные коробки с зелёным чаем для взрослых. О, какой это был «чай»! Амстердам бы плакал от зависти, но Карлсон не может долететь до Амстердама.
Он, неуловимый мой барыга, летает только в пределах Москвы, доставляя любителям зелёного чая «кораблики» по смехотворной цене.
Так что если, сидя дома в одиночестве или наоборот с весёлой компанией, вам пришла в голову идея коллективно посмеятся или найти нестандартное решение квадратуры круга, то не стесняйтесь, звоните и через каких-то пол-часа-час вы услышите за окном тарахтение.
Не пугайтесь, это Карлсон летит к вам с «корабликом» зелёного «чая».

Так и пошло. Днём, пока Светка грызла молочными, не до конца сменившимися ещё, зубами гранит науки, папа фантазировал. А во второй половине дня Карлсон работал. Иногда его стрёкот разлетался над городом до самого утра.
Следующие несколько месяцев прошли в покое. Даже жена-1 вдруг сменила гнев на милость, перестала ворчать и о чём-то подолгу весело трепалась сама с собой, в смысле с женой-2.

Я гадал, чем вызвано подобное, но однажды ночью случайно заметил лучик света, выбивающийся у жены-1 из под одеяла. Подкравшись, я резко сдёрнул его и обнаружил голого и мокрого Мальчика-с-пальчик с крошечной шахтёрской каской на голове с миллипусенькой горящей лампочкой над козырьком.

Этот спелеолог, мля, оказывается охмурил жену-1 и они спелись как шерочка с машерочкой. Может, он привлёк её своими размерами. Ростом он как раз чуть-чуть повыше моего среднего пальца.

Но это уже совсем другая история…

- Кто бы это мог быть? — я зажмурил один глаз и наклонился к дверному глазку. На тускло освещённой лестничной клетке маячила фуражка с красным кантом. Под козырьком угадывалась крысиная мордочка участкового. Ура, к нам пожаловал сам товарищ городовой Неналевайко.

В секунду, крикнув голосм примерного гражданина — «минуточку, иду, иду», я метнулся в комнату. Мне понадобилось ровно пятнадцать секунд, чтобы провести инструктаж домочадцев; Светланки не было дома и это существенно облегчало мою задачу.

Потом я распахнул входную дверь и в прихожую шагнула невпечатляющая фигура старшего лейтенанта. Стоит заметить, что цвет лица и мешки под глазами милиционера давали серьёзный повод усомниться в инструкции, заложенной в его фамилии. По-моему, представитель закона Неналевайко смотрелся бы намного более уместно как Имненалейко.

В прихожей участковый подозрительно пошевелил своим длинным, живущим собственной жизнью, носом.

-- Поступил сигнал, — глубокомысленно изрёк старлей.

Нос участкового, в поисках запаха чего-нибудь запрещённого, загнулся почти вертикально вверх. Губа у Неналевайко задралась и показались жёлтые зубы.

Тут в прихожей нарисовалась жена-2. Рыжая и в зелёном халате, она произвела положительное впечатление на представителя власти.

-- Ваша соседка утверждает, что вы тут нарушаете её покой, — начал мент, -шум у вас, тарахтит что-то по ночам, бегает кто-то, топочет… Она так же утверждает, что видела, как вы выбрасывали в окно большой вентилятор… Было? — прищурился Неналевайко своим, как он представлял, проницательным взглядом.

-- Ой, что это я, — засмеялась жена-2 своим фирменным грудным смехом, — гость в доме, а я стою.

Она метнулась в кухню и через секунду показалась обратно с полной рюмкой коньяка и большой конфетой на блюдце. Конфета была вчера сделана Светкой на предмет закуски для Карлсона. Пока угощение лежало неподвижно, но конечно, как и весь шоколад светкиного производства, была жива.

Неналевайко преобразился.

Он посерьёзнел, физиономия его наполнилась собственной значимостью, рука уверенным жестом протянулась к рюмке, пальцы сомкнулись на хрустальной ножке, кадык непроизвольно дёрнулся и янтарная жидкость полетела в распахнутую пасть.

Участковый зажмурился от удовольствия — Courvoisier VSOP пришёлся ему по вкусу. Не глядя, он потянулся рукой за конфетой, но та чуть-чуть подвинулась в сторону.

Неналевайко с удивлением взглянул на свои указательный и большой пальцы схватившие пустоту, скорректировался, нацелился, почти уже цапнул закуску, но она в последний момент опять слегка отползла.

Старлей вопросительно посмотрел на нас, но мы были абсолютно непроницаемы.

Затем он повторил свою попытку. Пару раз причём. Понятно, что сбацанный дочей шоколад в руку так просто не давался. Старлей побледнел, но тут в прихожей показался Чебурашка и Неналевайко забыл о закуске.

-- Что это такое? — раздельно и чётко, как учили в школе милиции, произнёс он.

-- Что именнo? — закрутили головой мы с женой-2.

-- Этот зверь — что это? — указывал мент на спокойно сидящего на пуфике Чебурашку в памперсах.

-- Извините, какой зверь? Где? — я играл непритворное удивление так, что Станиславский закричал бы в экстазе «Верю! Верю!». Не отставала от меня и жена-2.

-- Вот он, — пискнул Неналевайко на Чебурашку, пересевшего на столик перед зеркалом, — вон с ушами, как Чебурашка...

Он тут же сообразил, ЧТО сморозил. Мы озабоченно смотрели на него.

-- Вам нехорошо? — участливо спросила жена-2, — может, вызвать врача?

В это время Чебурашка сказал грустным голосом, — «допился, сволочь… до-пил-ся». И после этих слов из комнаты показалась жена-1.

-- Вы в порядке?! — спросили в унисон жена-1 и жена-2 с одинаковым взволнованным выражением лиц.

Неналевайко ничего не ответил, он сделал разворот через левое плечо и увидел на уровне глаз Мальчика-с-пальчик, стоявшего на полочке для ключей — голого и в каске. «Допился, всё-таки, допилсяяяя...» презрительно сказал крошечный пацанчик и пустил струйку, толщиной в леску, на козырёк ментовской фуражки.
Участковый врезался в дверной косяк, ткнулся в закрытую дверь, ткнулся ещё раз, но после моего вмешательства смог оказаться на лестничной клетке.
Мы наблюдали за ним из окна. Выйдя из подъезда, он строевым шагом направился в направлении «никуда».

А вечером пропал Карслон.
Мы долго стояли у окна. Я, Светланка и жена-2, но Карлсона не было.
Я гадал, что с ним могло приключится, был ли он просто подстрелен как неопознаный летающий объект или его взяли в плен?
Я взял Светку на руки и она начала капать на мою рубашку. Маленький её ротик кривился, личико покраснело.

-- Пап, а он вернётся Правда? Он же всегда воз-воз-возвращается, — горько всхлипывала дочка.
-- Обязательно, — пообещал я, хотя не был в этом уверен.

Прошёл месяц.
Как-то раз, когда Светка была в слишком уж смурном настроении, я предложил ей поиграть в любимою игру «поезд».

-- Хорошо, пап, — согласилась Света не особенно весело, — но поиграй сегодня ты со мной… А? Только ты и я...
-- Согласен, — обрадовался я: обычно в «поезд» игралось только компанией, не допускающей взрослых. Мне объяснялось, что взрослые, мол, играть не умеют.

Около стены Светка составила четыре стула — купе, накрыла их пледом, посадила нескольких разнополых кукол, принесла игрушечную посудку и забралась внутрь.

Я протиснулся следом.

Мы сели друг за другом. Светка крикнула — «Поезд отправляется!» и мы «тронулись». Я смотрел на светкин, качающийся на голове, хвостик с трогательной резинкой и грустно думал, что я разучился играть. Доча действительно ехала в поезде с попутчиками, а я сидел на стульях, накрытых пледом, около стены и рассматривал цветочки на обоях.

Бедные-бедные взрослые. В каком скучном мире мы, оказываемся, когда вырастаем...

-- Папа, ну ты же не играешь, — послышался обиженный голос обернувшейся Светки, — ну я так и знала… — надула она губки.
-- Подожди-ка, — предложил я, — давай руки, попробуем ещё раз...

Мы сели напротив друг друга и взялись за руки. «Поезд отправляется!» — предупредил я и зажмурился. В тот же момент стулья подо мной стукнулись и мы медленно двинулись вперёд! Я не ожидал, что игра может быть настолько реальна. Глянув на стену, я убедился, что аляповатые рисунки на обоях превратились в яркие, настоящие цветы, медленно проплывающие за окном поезда.

Купе было совсем крошечным, я еле-еле мог в нём уместиться: оно было маленьким, представленным Светланкой под свой размер — мы же играли в её игру.

А ну-ка. Я сделал усилие, включился в игру, и купе тут же расширилось, сидеть мне в нём стало комфортно, я вытянул ноги. Светка, конечно, это заметила. Она обвела глазами большие удобные сиденья, на одном из которых она теперь сидела с ногами, и восхищённо воскликнула, — Молодец, папа, у тебя тоже получается играть!!

А я опять посочувствовал взрослым.

Поезд набирал ход. Под полом весело стучали колёса, в открытое окно врывался свежий ветер и трепал занавески. В купейную дверь постучали.

-- Войдите, пожалуйста, — закричали мы со Светкой. Открылась дверь и вошла Очень Важная Дама.
-- Ой, я не знала, что тут мужчина, — заявила Очень Важная Дама голосом светкиного завуча. Я понимал, что дети черпают фантазию из собственных представлений и мне надо бы быть осторожней, дабы не подпустить в игру лишнего.

-- Да ничего, ничего, я хороший, — уверил я попутчицу. Она села между мной и Светкой, достала веер и начала им обмахиваться. Причём её длинная юбка с моей стороны задралась очень высоко, открыв загорелую конечность в кружевном чулке. Я метнул быстрый взгляд на Светку, но она ничего не заметила — была занята, разливала чай.

Тут опять открылась дверь и к нам вошёл врач. Это был похожий на нашего педиатра человек, в белом халате и со старомодной трубочкой, торчащей из кармана, и непременных очёчках-велосипедах. В руках у него, конечно же, был чемоданчик с красным крестом.

-- Здравствуйте, я Рабинович, — представился он, а Светка посмотрела на меня огромными глазами и зашептала, — «Ты что, пап, его по другому зовут». Доктор удивлённо взглянул на нас, потёр лоб и сказал, — Извините, что это на меня нашло, я Айболит.

-- Не хотите ли чаю? — официально обратилась ко всем Светка.
-- Да, да, если позволите, — протянула Очень Важная Дама фарфоровую чашечку. Пока дочка наливала ей чай, Дама положила мне руку на колено, провела ногтями по внутренней стороне бедра и лизнула в ухо. Над верхней губой я разглядел у неё убийственно сексуальную родинку, а в глазах призыв к приключению в путешествии.

Но когда Светка повернулась обратно, Важная Дама была как обычно чопорна и надменна.

Тут купейная дверь приоткрылась и к нам просочилась медсестра. Её формы обтягивал халатик, на размер меньше положенного, а на высокой причёске непонятно как удерживался колпак с красным крестом.

-- Прошу, любить и жаловать, моя помощница, — отрекомендовал вошедшую врач.

-- Па-а-па!!! — страшным шёпотом возмутилась Светка, а я закашлялся.

-- Ой, простите, — смущённо пробормотал Айболит и шикнул на помощницу. Та, бросив на меня взгляд, вышла. Халатик её туго натянулся и я увидел, что под ним у неё ничего нет. В купе же, переваливаясь с ноги на ногу, неспеша входила уже сова. В очках и с медицинским саквояжем.

Следующим к нам пожаловал Страшный Пират. Это был носатый, усатый, бородатый чудак одного метра ростом и в цветастых семейных трусах. В руках он держал огромную фляжку, а в зубах — устрашающих размеров нож.
Так, видимо, представляла пиратов моя дочь.
Страшный Пират воткнул нож в притолоку, — «Десять тысяч чертей, пересохло в глотке. Выпью-ка я глоток ромы… Никто не желает выпить ромы?» — проговорил Пират грозным басом.

-- Глоток ромА, выпить ромА, — подсказал я Светке индиферентно, как будто в купе были мы одни. Та гордо сделала вид, что не заметила.

-- Ну, что, налить тебе ромА? — уставился на меня Страшный Пират одним глазом и почесал огромное волосатое ухо.
-- А давай, — согласился я, протягивая ему стакан, поданный Светкой.

Страшный Пират наклонил флягу и налил чего-то бурого. Я сделал глоток и с трудом удержал «ром» в себе — доча даже не представляла, каков тот должен быть на вкус. Чуть-чуть напрягшись, я прглотил сладкую, пахнущую карамелью субстанцию и обратился к Пирату, — «А плесни-ка ты мне виски, а?».

Тот повиновался. О! — продегустировал я — после того как в дело включился специалист, вопрос с напитками был решён.

Айболит начал раскладывать на столе какие-то мешочки-порошочки. Сова вытащила огромный термометр.

-- Чем вы будете нас лечить? — поинетресовался я у Айболита.
-- Ну кхм… кхм… смотря чем вы больны, — логически заключил эскулап.
-- У меня мононуклеиновый парадиминтиоз, — с ходу выпалил я.
-- Ну, па-а-а-апа, — раздался «за кадром» обвинительный голос.
-- Доктор, у меня насморк, — быстро поправился я, а Айболит важно наморщил лоб, — ну что ж, эта болезнь нам знакома, вам нужно принять этот порошок, — Айболит протянул мне белый прошок на куске бумажки.

Ну тут я был на готове и порошок прошёл на ура. Колёса застучали ритмичней и быстрее. Тук-тук… тук-тук… ук-тук…

Очень Важная Дама сразу показалась мне ещё интересней, но...

… тут наша поездка была прервана — в купе издалека прорвалось пару голосов, один строгий, другой весёлый.
-- Долго мне ждать? Светлана, весь суп стынет! — орала жена-1, а жена-2 вторила ей, но со смехом, — Эй, путешественница, пора обедать.

И поезд стал притормаживать, колёса сбились с ритма, за окном замелькали цветы на обоях и мы приехали. Светланка отрпавилась обедать, а я попытался, по секрету ото всех, проехать ещё остановку и познакомиться с медсестрой и Очень Важной Дамой поближе, но без дочки стулья никак не хотели превращаться в купе. И как я не пытался, у меня ничего не получалось...

Я в третий раз позавидовал детям в их умении играть.

После обеда сонная Светка попросила почитать ей книжку. Мы легли рядом на её диванчике и она, покопавшись в ящике, вытянула книжку со сказками…

-- Светик, давай попробуем принести что-нибудь из сказки к нам, — предложил я, рассчитывая на ещё один возможный путь заработать.
-- Хорошо… — еле-еле проговорила Светка, — только ты потише читай, я спать буду, — она зевнула и вдуг сказал детским басом, — и смотри никого не обижай!

Потом она положила мне хвостатую головку на плечо и засопела в две крошечные ноздри. А я начал листать книжку, прикидывая, в какой сказке можно было бы поживиться чем-нибудь полезным...

Первая сказочка и привлекла моё внимание. «Курочка Ряба». Во-первых, я посчитал, что если мой план удастся, то реально представить золотое яйцо проще простого, а во-вторых меня с детства преследовал вопрос о поведении престарелых героев — они сначала пытались разбить яичко, а когда это успешно удалось мышке, то дед и баба стали плакать. Но почему, не мог понять маленький я, ведь это абсолютно не логично. Наверно уже тогда во мне завёлся червячок (выросший потом в гидру) програмизма.

Я начал читать и...

… дверца в избушку была старая, покосивашаяся, скрипучая… Когда я толкнул её, ржавые петли издали стон, спёртый воздух и запах недельных щей ударил мне в нос, но полумрак внутри не давал мне возможности рассмотреть два силуэта людей, сидевших рядышком на лавке.

Чихнув, я зажмурился, сосчитал до трёх, отркыл глаза и сразу нашёл ответ на свой детский вопрос.

Два почти одинаковых лица — низколобые, широкоротые и слюнявые смотрели на меня маленькими и ничего не выражающими близкопосаженными глазками. Оказывается, Дед и Бабка были явными обладателями синдрома Дауна. И они не были такими уж старыми.

Вот так-то. Ларчик просто открывался.

Перед ними прохаживалась довольно грязная пегая курица — Ряба. При моём появлении она забила крыльями, безуспешно попыталась взлететь, но грузно плюхнулась на пузо, издала удивлённое «кудах-тах-тах» и из под неё выкатилось, блеснувшее в лучике солнца, золотое яичко.

-- Гыыыыыы, — обрадовался Дед, — гыыыыыыы буаыыыыы, — показывал он на яичко безразличной Бабке, — мы его пыр чих пых и ууууу, — потянулся он было за палкой.

Нет, врёшь, не уйдёшь!!

Я опередил дауна и крепко схватил золотое яйцо. На ощупь оно было тёплым и приятно лежало в моей руке. Как влитое.

Удача! Мы богаты!

Но тут издалека я услышал жену-2: «вставай, ну вставай же!!!» — трясла она меня за плечо. Дауны в избушке начали блекнуть, но из последних сил сознания я крепко держал золотое яичко — я должен был вытянуть его в нашу реальность. Изо всех сил я сжал руку и взвыл. Сразу же окончательмно проснувшись я понял, что держу в руке отнюдь не золотое яйцо.

-- Во, во, с ребёнком лежит и за яйца держится, посмотри на себя, — раздался над ухом ласковый голос жены-1, а жена-2 пояснила, — Вставай быстрей, там Карлсон вернулся !

Но это уже совсем другая история…

В гостиной, куда я поспешил за женой-2, было людно и накурено. Кроме нас, Буратино и Чебурашки с Мальчиком-с-пальчик на диване сидела презанятная парочка. Очень маленький мужчинка с бородкой и нескромных размеров женщина с выражением брезгливости на лице. Лицо явно принадлежало жительнице западной Европы.

Прикрыв дверь, дабы не разбудить Светку, я всмотрелся в незнакомца и поперхнулся. Это был Карлсон. В лиловом костюме с искрой, коротко подстриженный, с бородкой а-ля Че Гевара и с сигарой, толщиной в светкину руку.

-- Ты наверняка многое хочешь нам рассказать? — убедительно спросил я этого рыжего пижона. Он обидел Светку и я имел на него большой и острый зуб, — кто это? — я кивнул на массивную фемину, — И где тебя носило?

-- Виноват, виноват, виноват, — заелозил Карлсон, — но тут вот, что получилось… Я же всё-таки мужчина в полном расцвете сил… И вот, — он кивнул на спутницу, — прошу любить и жаловать, моя незабвенная, — Карлсон выдержал паузу, — Фреккен Бокк.

Тётка, услышав своё имя, усилено закивала. По-русски она явно не понимала ни бельмеса.

-- Откуда же ты её взял? — воскликнула жена-2, — Светка никогда её не любила! — И я её понимаю, — абсолютно некстати влез Буратино, — это какой-то шведский внедорожник, а не женщина.

-- Я её выдумал, — скромно сознался «мужчина в расцвете сил», — представлял, как Светка, и у меня получилось. Вам нравится? — тут Карлсон, видимо от смущения, дыхнул на бриллиант размером с горошину, украшавший его мизинец и деловито потёр его о пиджак. В верхнем кармашке пиджака алел кончик платочка — под цвет галстука.

Тогда я ещё не догадывался, какой ящик Пандоры открыл этот пропеллер с чуваком на конце.

-- Эхх… люблю Бокк, особенно когда у неё такая Фреккен, — опять подал голос Буратино, разводя руки широко в стороны. Хамло он и есть хамло.
-- Да что ты понимаешь, полено носатое, — обиделся Карлсон, — женщина должна быть корпулентна, — и он тоже сделал руками жест, каким обычно показывают женщин с сильно выдающимися частями.

-- Ну и ну, — произнесла жена-1 язвительно, — и где же это вы теперь жить будете, здесь вам уже не тут, — по-армейский логично заметила она.
-- Гов… простой вопрос, — ответил Карлсон, — у меня вилла… — Он скромно потупился, — Я когда выдумывал мою девочку, так уж сразу придумал её с приданным.

Этот гад оказался довольно умным, никогда бы не подумал. Значит, не вся переработанная глюкоза шла ему в мотор, оставалось и на голову. Ай, маладца.

-- Дак, я вообще только к Светке залетел, привет там, сказать, подарочков вот тут… — он небрежно толкнул ножкой в лакированном ботинке внушительный мешок.
-- Ой, милый, милый Карслон, — жена-1 и жена-2 сменили гнев на милость при упоминании подарков, но, забегая вперёд скажу, что им ничего не обломилось — летун был привязан только к Светке.

Как исключение, я разрешил этой паре остаться на ночь. Всю ночь они развлекали нас пыхтением, громким шёпотом и таинственным приглушённым тарахтением пропеллера.

Утром, получив мешок с подарками и взяв с Карлсона обещание пригласить её в гости, Светка ускакала с женой-2 в школу, жена-1 отправилась на работу, а я вышел на улицу проводить молодожёнов до такси.

Карлсон весь светился любовью к новобрачной, которая, тяжело ступая массивными шведскими ногами, несла пухлый саквояж. Когда миссис Фреккен Бокк застёгивала его дома мне почудилось, что внутри сверкнули голенища высоких кожаных сапог или козырёк фуражки с высокой тульей, а может это была ручка хлыста, но вполне возможно я просто не выспался.

На прощание, в порыве дружбы, Карслон взлетел на уровень моего уха и приватно сообщил мне, что я не представляю, как его заводит миссис.

-- Ты даже не представляешь, — интимно доложил мне этот жиголо, — она проворачивает мой винт ПРОТИВ часовой стрелки… — и победоносно посмотрел на меня сверху вниз. Эх, ну почему у меня нет пропеллера, я бы оценил...

Когда я выходил из лифта на своём этаже, то услышал, как из моей квартиры доносится разухабистая мелодия, исполняемая на гармошке. Предчувствуя недоброе, я распахнул дверь...

За столом, вернее на столе, сидел Чебурашка, а ко мне спиной сидел некто полуголый и зелёный. Он-то и играл на гармошке.

-- Эй… вы там… — не очень уверенно начал я.

Чебурашка спрыгнул на пол и засеменил ко мне. Взявшись лапкой за мою штанину, он заглянул мне в лицо и спросил в своей обычной мягкой манере, — Ты ведь не сердишься, а я по нему очень скучал… Очень...

Гармошка смолкла. Новенький обернулся и я понял, что моё представление о крокодиле Гене по мультфильму не совсем точно. В жизни это был худой и сутулый зверь грязно зелёного цвета с вытянутой вперёд пастью. Скорее он походил на какое-то вымершее в палеолите земноводное. К тому же он был волосат.

Впрочем волосатый крокодил отлично вписывался в мой домашний паноптикум, так что его густую седую поросль на груди и кустистые брови я отметил как-то мельком. Поправив шляпу с узкими полями, Гена встал и застенчиво изобразил дипломатический поклон. Гармошку он поставил на пол и задвинул ногой под стол. Как оказалось впоследствии, это был интеллигентный и вежливый, но очень недалёкий крокодил.

-- Так, вот в общем и да, — глубокомысленно сказало земноводное с целью заполнить неловкую паузу, — не сыграть ли вам «Амурские волны»?
-- Да, валяй, — я уже не имел сил сопротивляться действительности, открыл холодильник и достал новую бутылку «Смирнофф», — будешь? — кивнул я зелёному на бутылку. По тому, как Гена глотнул, я понял — будет.

Тем, кто обратил внимание, что в этой истории большинство персонажей пьющие и пьющие с удовольствием, поясню — здесь нет ни одного выдуманного мною факта — я лишь отражаю нашу реальность.

Когда жена-2 вернулась домой со Светланкой, то застала своего мужа пьяным в обществе незнакомого крокодила, тоже не вполне адекватного и пытающегося играть вальс «Амурские волны». Волны получались неубедительные, так рябь-с, а не волны. На середине кухни, содравший с себя памперсы Чебурашка, исполнял кан-кан.

Увидев женщину с ребёнком, Гена резко сдвинул меха гармошки и прищемил ими себе волосы на груди.
-- ЫЫЫ, бля, — вырвалось у него.
-- Мама, он сказал плохое слово, — голосом прокурора заметила Светка, а глаза у неё так и стрельнули — она была большая любительница показывать на чужие промахи. Но жена-2 это вам не жена-1 — она посоветовала дочери не обращать внимание на то, что скажет первый попавшийся нетрезвый крокодил.

Светка вскарабкалась на стул напротив Гены.

-- Ген, а ты в Африке был? — спросил любознательный ребёнок.
-- Дык, ёшкин кот, только вчера оттуда, — в доказательство Гена перебрал клавиши гармошки и надтреснуто пропел — «Не нужен мне берег туре-е-е-е-цкий, и Африка нам не нужна»… Потом на излёте мелодии он так лихо заглотил следующую стопку, что я засомневался, найдёт ли он вообще Африку на карте. Мне стопроцентно было ясно — это наш, отечественного производства, крокодил.

-- Гена, а жена у тебя есть? — Светкины вопросы всегда лежали намного шире границ моей фантазии.
-- Так пока нет, — крокодил машинально погладил Чебурашку, — но вот обзаведусь хозяйством где нибудь в пустынном месте… Заведу женщину пострашнее… — мечтательно протянул Гена.
-- А чего пострашнее? — удивилась жена-2.
-- Так я же крокодил! А у нас, у крокодилов, свои вкусы и привязанности. Ну, давайте за страшных женщин, — он поднял рюмку и, не дожидаясь, опрокинул её внутрь.

-- Ой, посмотрите на Чебурашку, — вдруг завопила Светка, показывая пальцем куда-то за холодильник.

С нашим Чебурашкой было нехорошо. Он, несчастным маленьким комочком, сидел в уголке кухни и тошнил. Несмотря на сугубо апельсиновую диету, он натошнил целую лужу чего-то ядовито рыжего. Но это полбеды. Самое пикантное состояло в том, что у него облетели уши; прямо осенний тополь. Отдельные волосинки, впрочем как и целые клочки шерсти, мирно плавали рядом.

-- Извините, — пролепетал несчастный голоухий Чебурашка, — у меня аллергия на водку...
-- Эк, тебя, — сочувственно крякнул Гена, — не наша порода, — объяснил он нам, пытаясь сфокусировать взгляд на входной двери, что открылась и явила нам явление жены-1.

Жена-1 обвела нас взглядом. По одному и пристально. Потом снова посмотрела на крокодила. По её глазам я понял — Годзилла вышла на охоту против Кинг-Конга.

Но Гена тоже был, как оказалось, не промах.
Мгновенно оценив ситуацию как опасную для жизни, ибо в борьбе жены-1 с крокодилом, только полный мудак мог поставить на крокодила, он шевельнул бровями и сказал мягким баритоном:
- Мадам, разрешите подписать вас на одну из самых современных услуг телефона, какая у вас модель?
Жена-1 была настолько обескуражена, что молча вынула тлефон и показала Гене издали.
-- Ага, ясно, — швельнул ещё раз бровями Гена, — поднесите теперь его к уху.
Жена-1 покладисто выполнила и это.
-- Голосовая активизация при слове «хочу», — голосом фокусника объявил Гена, и тут же из трубки вытянулся маленький, но живой розовый язычок и стал лизать внутреннюю поверхность уха жены-1.
-- Ах, какая прелесть, — умилилась та, — ладно, крокодил, вы можете остаться...
Довольная она поскакала в комнату переодеваться.
-- Эй, ты не сказал как его выключить, — напомнил я Гене.
-- Пусть сначала подобреет, — проворчал тот.

Из прихожей раздался звонок, но, расслабившись в приятной компании, я утратил чувство опасности. Ничего не подозревая, я открыл дверь...

-- О, бабушка приехала, — завопила Светка, кидаясь к тёще.
Я стоял молчалив. Сложив руки на груди. Я гордо смотрел в глаза неприятелю, как ацтек, которому должны были вырвать сердце.
-- Здравствуйте, Антонина Борисовна, — вежливо дыхнул я в сторону.
-- Здраствуй, здраствуй, хер мордастый, — явно читалось в глазах женщины, но вслух она бросила лишь «Здравствуй», воспитание не позволило ей высказать подуманное.

Я сделал глазами Светке.

-- Бабушка, там мы костюмы клеим с ребятами из школы… так ты проходи, я сейчас приду, — скзала Светка, а я кинулся в спальню и предупредил жену-2: Тёща не была посвящена в претурбации со своей дочерью.

Светка утащила бабушку в свою комнату хвастаться карлсоновыми подарками, а я вернулся в кухню. Там уже отсвечивал полированной башкой Буратино.
Этот кадр не отстал от остальных — под ручку с ним вышагивала красивая девочка. По-видимому Мальвина была успешно вызванна из небытия.

-- Молодец, Бурик, — похвалил его я, — правильно сориентировался...
-- Да ты глянь, — хвастался Буратино (в девичестве Пиноккио), — она ж из пластилина!
-- Ну и что? А ты из дерева, — не понял крокодил Гена, — а он, — кивок в сторону заснувшего Чебурашки, — из… а интересно, из чего сделан Чебурашка...
-- Да, при чём тут он, — не дав разговору перетечь в обсуждение чебурашкиной темы, эгоистично воскликнул Буратино, — я каждый день могу её лепить разной! Во!

Буратино подошёл сзади к своей подруге и тут же слепил её по-другому. Она стала меньше ростом, но зато намного круглее в определённом месте.

-- Или так, — наш деревянный друг подбежал к Мальвине спереди.

-- Да, — крокодил снял шляпу и начал ей обмахиваться, — впечатляет… Ну за пластилин, идущий нашим женщинам на жопы, — но выпить Гена не успел: в детской что-то упало, послышался смех, стук, потом запричитала тёща.

Я отправился на разведку.

В детской… прямо на полу сидела Антонина Борисовна и во все глаза глядела на мальчика светкиного возраста, приплясывающего в центре комнаты. Он был светловолос, зеленоглаз и чем-то до боли мил и дорог.

-- Папа, это я, папа, — завопил мальчишка и бросился ко мне, — да я это, Света!!!
-- Света?! — я чуть не уселся рядом с тёщей, — как это получилось?
-- Да я тут распаковала кубики, что мне утром подарили и построила из них радугу, — пацан указал рукой на арку, построенную в углу, — а ты ведь знаешь — кто пройдёт под радугой тот станет наоборот. Я прошла-ла-ла-ла… — запрыгала Светка (или Светк?) на одной ножке.

-- Ой, батюшки светы, — подала голос бабушка, — разве такое уже возможно?
-- А вы попробуйте, — чёрт дёрнул меня за язык. Старушка встала на четвереньки и, кряхтя, пролезла под аркой.

Предо мной стоял бодрый и полностью ошалевшей дедок в женской одежде.

-- А-а-а-а-а!!! — заголосил заполошно дедок и в комнату ворвалась жена-1.

-- Что это? Кто это? — не предвещавшим ничего хорошего голосом начала жена-1. Светка пацаном прыгала на диване.

-- Я спрашиваю, что этот извращенец делает в моём доме? — грозно наступала жена-1.

Тут из окошка кукольного домика, стоявшего на полке, выглянул Мальчик-с-пальчик. Из соседнего же окошечка выглянула прехорошенькая девочка таких же размеров. Наверно, он всегда мечтал о Дюймовочке… это ещё предстояло выяснить...

-- Ох хо хо, — по-стариковски вздохнул маленький негодник, — в этом доме есть где уединиться джентльмену с дамой?


Но это уже совсем другая история…


(c)