Мартин П. Stalker : Станица Лупасово (ч.2)

На следующее утро небо затянуло тучами, и зарядил мелкий и противный дождь. Поэтому обещанную баньку решили отложить до вечера и, после завтрака, на котором Андрей снова отказался от предложенной было рюмки, отправились на осмотр охотничьей базы.
Как и следовало ожидать, хозяйство оказалось основательно запущено. Последние лет двадцать здесь явно не ступала нога человека. Однако все было отнюдь не безнадежно, и при должном приложении сил, все вполне реально можно восстановить. Конечно, придется вложиться, но Андрей другого и не ожидал. Скорее ожидал гораздо худшего.
Во время всего процесса осмотра Коля ходил по пятам и не замолкал ни на секунду. Передышку он сделал только тогда, когда появились новые личности.
Двое селян появились так тихо, что Андрей вздрогнул. Похоже, выскакивать из ниоткуда и пугать приезжих здесь вещей. Солидного вида мордатый мужик и подросток лет шестнадцати. Одеты поприличнее болтуна Коли. Чувствовалось, что следят за своим внешним видом. Было у них еще одна роднящая особенность – густые, почти сходящиеся на переносице брови. Раньше Андрей встречал такое только у гостей с юга, но в этих ничего кавказского либо восточного не было.
- Борис Кондратьевич Капустин, — представился старший, — представитель фермерского совета станицы. А это Володька, наша подрастающая смена.
Володька молча беззастенчиво уставился из-под своих чудо-бровей на приезжего. Было в его взгляде что-то такое непонятное, необъяснимое, но достаточно неприятное.
«Ну и манерки здесь!» — поежился Андрей и, чтобы как-то отвлечься, переключился на представителя кулачества.
- Похож на вас сынулька.
- О, нет, что вы! Я Володе не отец. Однако принимаю в нем большое участие, — он положил руку подростку на плечо, и тот тут же отвел свой колючий взгляд.
- Итак, вы планируете вдохнуть вторую жизнь в наши Волчьи Ворота? – продолжил Борис Кондратьевич, — Это прекрасная идея. Давно пора поставить дело на цивилизованные рельсы. А то у нас тут полный разгул, знаете ли. Анархия и браконьерство. Ну да с вами у нас теперь совсем другой коленкор пойдет. Так что скажете? Какой вердикт от осмотра?
- В целом положительный, — уклончиво ответил Андрей, — есть еще много деталей, которые необходимо выяснить. Вы, Борис Кондратьич, я так понимаю председатель? Мне бы хотелось обговорить с вами…
- Что вы, голубчик, что бы! – замахал руками Капустин, — Я всего лишь один из членов совета. А председатель наш, Афанасий Григорьич, нынче в отъезде. В райцентр поехал насчет замены сепаратора. Ну да вам это неинтересно будет. Да вы не волнуйтесь! Или сегодня к вечеру или же завтра поутру он непременно объявится. И сразу же займется вашим делом. А я, к сожалению, не уполномочен.
- Однако, — поморщился Андрей, — это несколько спутывает все мои планы. Ну а с документацией я хотя бы ознакомиться могу?
- Так документы-то все в сейфе в правлении, — влез Коля, — А ключ аккурат у Григорьича.
- Не беспокойтесь, мой дорогой! – заверил Борис Кондратьевич, — Никуда ваши контракты с договорами от вас не денутся. Ну а вы пока отдохните, где же отдыхать как не у нас. Воздух-то у нас какой! А вода! А природа!
Все это постепенно переставало нравиться Андрею.
И это отсутствие председателя, аккурат во время его, Андрея, приезда. А ведь он заранее сообщил по телефону, когда и на сколько приезжает. Так дела не делаются.
И этот болтун Коля с его перепуганной дочкой, которую, кстати, сегодня надо бы расспросить поподробней, что за блажь ей в голову взбрела.
И особенно не нравился этот не уполномоченный Капустин, который ничем помочь не может, но, тем не менее, приперся знакомиться. И еще этого звереныша непонятного с собой притащил. И манера говорить у него странная какая-то. Будто по не то, что думает, говорит, а заученный текст декламирует. Причем крайне неправдоподобно.
Так или иначе, надо что-то делать. Для начала хотя бы связаться с офисом. Сотовый здесь безапелляционно не ловит. Андрей в этом еще вчера убедился. Значит, остается один вариант.
- Ну что ж, раз пока вашего председателя нет, надо хотя бы позвонить, отчитаться. Где у вас тут позвонить-то можно?
- А ну так это тебе на почту надо, — оживился Коля, — пошли, покажу где…
- Да не волнуйся, Николай, — остановил его Капустин, — Мы с Володей проводим, нам все равно по пути. А ты иди. У тебя и так дел невпроворот. Ведь так? А Андрей к тебе потом вернется.
Николай растерянно похлопал глазами, а потом будто очнулся.
- А! Ну да! У меня же там еще столько всего! Конь не валялся! Успеть бы до вечера… А ты, Андрюха, как там все решишь – сразу ко мне иди. А я уж тебе баньку такую организую – ахнешь.
И он спешно ретировался.
- Пойдем, пожалуй, и мы, если вы, Андрей, уже все, что хотели, осмотрели. — Борис Кондратьевич мягко, но уверенно взял Андрея под локоть, — Надеюсь, наш Николай не сильно вам досаждает? Он, конечно, человек хороший, но несколько говорливый.
- Все в порядке, — ответил Андрей, высвобождаясь из хватки представителя кулачества. Подрастающее поколение безмолвно конвоировало их сзади, снова вперив свой пристальный взгляд Андрею в спину.
- Вас, наверное, поражает, что у нас в станице так плохо со связью, — тем временем вещал Капустин, — Уверяю вас, мы сами от этого испытываем большой дискомфорт. Увы, пока это все, что мы можем себе позволить. Но я искренне надеюсь, что благодаря вам в ближайшем будущем все кардинально изменится. Не сомневаюсь, вы не пожалеете о сделанном вами выборе. Ведь леса наши просто созданы для охоты. Это уж вы мне поверьте, как человеку, прожившему здесь всю свою жизнь.
Они шли по станице и Андрей с удивлением отмечал, как пустынно на улицах. Казалось бы, разгар дня, во дворах, на участках, на улицах должна бурлить жизнь. Но вокруг царила тишина. Редкие прохожие, попадавшиеся им навстречу, останавливались и провожали их долгими взглядами. Может быть, так и должно было быть, но жизнь в крупной станице представлялась Андрею несколько по-другому.
- Ну вот, — сказал Борис Кондратьевич на одном из перекрестков, — здесь мы с вами расстанемся. Почта дальше по улице на следующем перекрестке. Сразу увидите. Приятно было пообщаться. И до скорой встречи.
На почте за стойкой сидела девица все той же бровастой породы. При виде незнакомого мужчины, она тут же начала строить глазки и заигрывающее лыбиться, обнажая кривоватые зубы.
Андрей кратко и холодно изложил цель своего визита.
- Позвонииить! — скуксилась бровеносица, — Не, не получится. Прохвиклактические работы на линии. Так что, гражданин, извиняте. Нету связи. И еще три дня не будет.
- Да что ж такое-то! – вспылил Андрей, — Сговорились тут все что ли!
- Не надо здесь шуметь, гражданин! – с готовностью заголосила девица, — Что я вам, министр связи?! Потерпите, раз такое дело! Все ждут и вы подождете. Чай не сахарный! Ишь ты, какой выискался!...
Не дожидаясь продолжения тирады, Андрей выскочил на улицу.
Куда ни кинь, везде засада! Веселенькие картинки. Угораздило же его!
На улице он нос к носу столкнулся с давешним Володей.
- Тебе еще чего?
- Дядя Боря велел проводить вас до Колиной хаты, — впервые подал голос подросток, — А еще заплутаете.
Андрей поморщился. Прогулка в таком малоприятном обществе его определенно не прельщала, но причин для отказа он не смог подобрать. Поэтому он нехотя поплелся вслед за своим провожатым.
- А вы один приехали? — неожиданно обратился к нему Володя.
«Тебе-то какая разница, придурок? – подумал Андрей, — Ах, ну да! Это твой благодетель, небось, распорядился развлекать меня по пути разговорами! Твою мать, суток еще здесь не пробыл, а как они все меня уже достали!»
- Ага, один, — ответил он вслух.
- А почему жену с собой не взяли? Ей бы здесь понравилось.
«Ни хрена себе заявочки!»
- Я не женат.
- А. Тогда ладо, — сказал перспективный юноша и снова замолк.
У ворот нужного дома он все так же молча развернулся, бросил напоследок свой коронный взгляд и потопал обратно.
Коля распахнул калитку, едва Андрей коснулся потертой ручки, как будто ждал за воротами (а может и ждал).
- Ну как, Андрюх? Дозвонился?
- Нет. Работы на линии. Слушай, а где еще есть телефон?
- В станице больше нету. Был еще один в правлении, да что-то накрылся после праздников. Так теперь только на почту и бегаем. Ага. А ближайший только в Болотниках. А это, брат, добрых пятнадцать верст.
- Слушай, Коль, отвези, а! Позарез позвонить надо. Я заплачу.
- Да с радостью отвез бы. Да вот незадача, после нашей вчерашней поездки карбюратор сдох, черт бы его побрал. Вот, отдал Степке, он у нас тракторист. Обещал вскорости сделать. Так что не серчай, брат!
- А кто-нибудь еще…
- Да брось ты, Андрюха! Завтра приедет Григорьич, он и документы-договора с тобой оформит и до Болотников отвезет. Хорош заморачиваться. Пойдем, я уж и баньку растопил. Попаришься как следует.
«Встрял! – подумал Андрей, — И накрепко! Ох, не нравятся мне эти стечения обстоятельств!»
Банька и впрямь была мировая. Николай свое дело знал. Андрей не помнил, когда он так отлично парился.
- Все дело в пару, Андрюха, — приговаривал Коля, шуруя веником, — пар у меня особенный, на травах.
На плече у Николая Андрей заметил татуировку, которую поначалу принял за приставший лист от веника: причудливо переплетенные готические буквы «numerum bestiae» а ниже на ленточке «1,2,3,4,5»
- Что это такое? – спросил Андрей
- Это? – Коля попытался было прикрыть татушку, но передумал, — Это так… В армии дурака валяли.
- А что означает?
- Ну, вроде как порядковый номер. Дурак был. Хотелось на баб впечатление производить. И вспоминать-то неловко.
После бани разомлевшего Андрея уже ждал щедро накрытый стол. Тут уж грех было отказаться от самогона. Хозяин по такому случаю притаранил какой-то особый пузырь «для особых гостей». В сочетании с горячей домашней едой самогонка легла, что называется, душевно.
Дождь к тому времени уже прекратился, и на улице распогодилось. День неторопливо катился к вечеру. Думать ни о чем не хотелось. По телу расплывалось блаженство и покой.
- А куда подевалась твоя дочурка, что-то ее не видно? – вспомнил Андрей.
- Дашка-то? Да я ее к свояченице отослал. А что?
- Да так. Странная она такая вчера была. Просила, чтобы я уезжал.
- Правда? Ну ты не пугайся. Она у меня балованная. С причудами. Фантазерка. Ну что – давай еще по одной? Хорошо идет…
- Убийца! – внезапно раздалось в комнате. Андрей повернулся – в дверях мокрая, грязная и растрепанная стояла хозяйка дома Вера. Ее пылающие ненавистью глаза были устремлены на мужа.
- Убийца! – повторила она, — Это ты убил ее, тварь! Скотина! Как ты мог!? Думал, я не узнаю? Думал, сможешь скрыть?! Пропала и все тут! Мразь! Звериная подстилка! Это же был твой ребенок!!! Твоя родная кровь! Алевтина все видела! Она показала мне, где вы спрятали тело нашей дочки! Будь ты проклят! Ты и твои чертовы звери, которым ты так преданно служишь, изверг! Я убью тебя!
И она с воем впилась ногтями в лицо Николая. С дребезгом посыпалась на пол посуда. Андрей в растерянности застыл на месте, не зная, что предпринять. И тут с улицы ворвался какой-то толстяк в милицейской форме, очевидно участковый, и с криками «Вера, уймись немедленно» быстро и ловко скрутил разъяренную женщину и на пару с Колей выволок ее на улицу.
Пока Андрей пытался сообразить, стоит ли ему вмешиваться в это безумие, вернулся расхристанный и расцарапанный хозяин. Подобрав граненый стакан, он до верху наполнил его самогоном и одним махом влил в себя.
- Ничего, ничего, — криво усмехнулся он, — С ней такое бывает иногда. Ты, Андрюха, не обращай внимание. Вот такая у меня веселая семейка. Ты уж извини.
- Но она же говорила, что девочка убита.
- Да у нее такие заскоки порой, что зашатаешься…
- Хватит вранья, Николай, — в дом вошел Борис Кондратьевич в сопровождении участкового и еще двух незнакомых Андрею людей, — Уже можно не прятаться. Вожак вернулся.
- Наконец-то, — оскалился Коля.
- Завтра ночь большой луны. Ночь великой охоты, — сказал Капустин Андрею и повернулся к стоящим рядом, — Подержите-ка его ребята. Пора ставить метку.

продолжение будет