Гриша Рубероид : Склад

Продолговатый ящик цвета хаки с грохотом соскользнул с роликов в амортизационный лоток.
- Этих на консервацию, – сообщил голос сверху.
- Какой сектор? – один из всего двух рабочих нижнего уровня подошел к лотку, – утиль?
- Нет, до выяснения, они из приемника.
- Ну, давай, – махнул рабочий напарнику.
Второй, совсем еще молодой, подкатил слегка скулящую тележку, такую же, с какими бегают носильщики на вокзалах…
Склад был старый и находился на отшибе. В узловых точках системы давно функционировали новые боксы с автоматами, лифтами и эскалаторами. Они работали круглосуточно и без кладовщиков. Туда направлялись только сотрудники, обслуживающие оборудование. Складской оборот увеличивался постоянно, и его организация уже не могла быть обеспечена вручную. Изделия прибывали огромными партиями, распознавались датчиками и поступали в сортировочный распределитель. Оттуда новые изделия немедленно направлялись на выпуск и синхронизацию, остальные паковались в ящики и раскидывались по другим распределителям и боксам с грифами «Вторсырьё. Возможна непосредственная синхронизация», «На переработку I степени» и т.д. В целом, процесс практически не давал сбоев, но иногда ящики, сделав несколько кругов по системе, попадали случайным образом в старые склады, где на всякий случай находились дежурные. Когда-то и эти склады были основными, но время берет своё. Сюда же направлялись изделия, не опознанные датчиками…
- Катить? – спросил молодой рабочий, после того как груз был помещен на тележку.
- Подождем, – остановил его более опытный, – если до выяснения, могут забрать сразу. Садись, покури.
- Что такое «покури»?
- Э, да ты совсем зеленый, – усмехнулся пожилой, – как попал-то сюда?
- По графику. Каждая седьмая смена. У меня первый раз седьмая. Вообще я инженер центрального бокса.
- Что-то я не понял. Теперь после изготовления сразу в систему запускают?
- Да. Адаптационного периода давно нет, так что мой срок шесть смен после активации.
- Знаешь, что на складах?
- Примерно. Изделие «А», вечного хранения, требующее периодической синхронизации с внешним носителем. Подлежит утилизации после установленного числа переработок.
- Так-то оно, так. А слышал, как называют себя сами носители?
- Как?
- Они называют себя людьми. Каждый отдельно – человек. Изделия они зовут душами, а нас ангелами.
- В моей памяти этого нет. Откуда информация? – поинтересовался молодой.
- Я один из первых образцов, – ответил старший, – и помню еще те времена, когда производитель, «бог» по-человечески, лично синхронизировал изделия с носителями. Теперь это делают роботы-фасовщики. Я помню случаи, когда на всех людей не хватало душ, тогда у них наступали не самые лучшие времена. Как-нибудь расскажу. Давай ко мне, когда снова будет седьмая. Я всегда здесь. Ранняя модель, перезагрузка не предусмотрена… Тут хорошо, даже переговорных устройств нет.
- Эй, там! – прервал беседу кладовщиков голос сверху, – укатили уже?
- Не успели.
- Давай обратно, это «проданные», собственность другого ведомства.
Со скрипом заработали блоки, и ящик медленно пополз к люку.
- Что такое проданные? – только и спросил молодой ангел перед тем как древний шуршащий динамик потревожил мягкую тишину нижнего уровня: «Внимание! Конец и начало смен. Передислокация».
У него было еще много вопросов, возникших как-то сразу. Откуда берутся носители? Как выглядят? Что с ними случается, когда происходит рассинхронизация, и изделия снова принимаются системой? Сколько вообще систем и зачем они? Что такое, в конце концов, «покури»? Много вопросов. Но…
- Время, тебе пора, – ответил ему старший товарищ, – Долго объяснять, а правила есть правила. В следующий раз.