Т.О.П.О.Р. : Ликвидатор

Часть I
- Ландыши, ландыши – напевал сидя за столом седой старичок, вырисовывая на листе белой бумаги синие каракули букв. Очередной отчёт в министерство никак не получался и снова старичок смял лист бумаги и со злобой бросил его в урну. Писать было не о чем, после открытия минерала «Х» (таково было рабочее название минерала в институте) прошёл уже месяц, а исследования ни к чему не приводили. Профессор постепенно начал разочаровываться в минерале и уже смирился с мыслью, что министерство закроет финансирование по этому проекту, а его, профессора Коневского отправят на заслуженный отдых. Алексей Юрьевич задумался, когда он думал в своём кабинете, спрятавшись от неуклюжих лаборантов и тех. персонала института он всегда смотрел на портрет своего любимого учёного, висевшего прямо над его рабочим столом. Художник- портретист Жан Жак Гриньён не только запечатлил внешний лик учёного, но и смог передать его властный характер и стремление к новым открытиям, которое можно было прочитать в его голубых глазах. Внизу портрета имелась маленькая табличка, с именем изображённого человека: «Профессор парапсихологии, лауреат нобелевской премии Собакевич-Бланк». Алексей Юрьевич долго вглядывался в глаза учёного, пытаясь найти в них ответ на главный вопрос последнего времени, возможно ответ на который изменит мир. Но к сожалению голубые глаза Собакевича-Бланка смотрели на учёного как бы с укором и издёвкой, ни давая никаких ответов, а лишь задавая новые вопросы.
- Ну что ты на меня так смотришь-то, а? Тебе то хорошо сейчас, умер себе при эксперименте и всё, а я на грани открытия стою, да только открытия этого нет и вряд ли будет и глаза твои голубые, как ясное небо, никакой ясности не предоставляют, — отчаявшимся голосом проговорил профессор. Он отвернулся от портрета и уставился на царапанную плоскость стола. Хотя он отвёл взгляд, но глаза Собакевича-Бланка стояли у него в голове и профессор мысленно продолжать в них смотреть. Такие голубые, ясные глаза. Такие, как небо, хотя нет, небо имело другой оттенок, скорее такие, как…
- Психо-геномное излучение, вслух проговорил профессор. Резкая волна озарения и одновременно разочарования накатила профессора.
- Почему? Почему я ни разу не видел в глазах учёного человека науку? Почему не мог раглядеть жемчужину в раковине? Очень просто, потому что я искал ответ снаружи, хотя самое драгоценное скрывается внутри.

Часть II
Калибровка излучателя длилась уже сорок шесть минут. Профессор в томимом ожидании потирал руки. Экспериментальный зал психо-геномного излучателя был большой просторной квадратной комнатой, в середине которой находился стол для образцов и экспериментального материала, над которым располагался сам излучатель. Метрах в четырёх от стола имелось бронированное стекло, закрывающее за собой пульт управление лучём и самих учёных. Возле пульта стояли трое: непосредственно сам профессор и два лаборанта, управляющие оборудованием зала.
- Калибровка завершена, – сказал один лаборант.
- 100% готовность, — подхватил второй, — можем начинать.
- Тогда чего же мы ждём? – с радостной улыбкой спросил профессор, — начинай с 10%
Первый лаборант нажал кнопку пуска и перевёл большой тумблер в первое положение.
- 10%, никаких изменений, — сказал второй лаборант, наблюдающий за датчиками.
- Давай 20%! – Увлечённо сказал Коневский.
- 20% без изменений – рапортовал лаборант.
- Дави на 50! – скомандовал профессор.
- Но профе… — пытался возразить лаборант.
- Никаких но! Ссышь, так и скажи, я сам рубильник крутить буду, а кто-то без премии останется. Лаборант покраснел и зажмурившись перевёл рубильник на 50%.
- Есть, есть изменение в структуре минерала, с азартом произнёс лаборант. Профессор посмотрел на результаты, да, изменения были минимальны, но это было уже что-то.
- Давай 100! – не останавливался Алексей Юрьевич.
- Но профессор! – на этот раз возразили оба лаборанта. – Мы понимаем вашу радость, но по всем правилам мы должны изучить все свойства минерала на этой стадии облучения.
- К чёрту правила, мы стоим на грани величайшего открытия, а вы мне про правила рассказываете! Да если бы великий Собакевич-Бланк работал по правилам в своих экспериментах, мы бы никогда не узнали бы о великих доктринах парапсихологии! Дави 100 говорю!
- Я снимаю с себя ответственность и не могу работать в таких условиях, — сказал лаборант, грозно смотря на профессора.
- Ну и вали к чёрту, бешено прокричал Коневский, — и без тебя справимся и повернул тумблер на показание 100% мощности.
В мгновенье луч блеснул синеватым цветом и минерал начал как бы источать слабое свечение.
- Наблюдаю большие изменения в структуре, — радостно сказал лаборант, — похоже работает, луч меняет минерал. И вправду, минерал начал меняться на глазах экспериментаторов, сначала изменился цвет, потом форма, потом минерал начал на глазах увеличиваться в размере. Учёные опешили, такого эффекта от излучения они не видели за всю свою жизнь.
- ВЫРУБАЙ БЫСТРО! – завопил профессор, но было уже поздно, объект разрастался без луча. И тут профессор с ужасом в глазах тихо произнёс:
— Господи, так это же огромная… ХУЙНЯ!
И вправду, разросшийся минерал был ни чем иным, как огромной хуйнёй. Завыла сирена, кто-то успел нажать на аварийную кнопку. Лаборанты, придя в себя после увиденного, сообразили, что нужно скорее покидать помещение, они обернулись назад и увидели профессора, он лежал на полу, обхвативши голову и повторял:
- Что я наделал? Что я наделал?
Один лаборант подбежал к нему и дёрнув за рукав сказал:
- Профессор, нужно бежать!
- Идите без меня, я должен искупить свой позор смертью!
Возражать ему никто не стал, ибо хуйня так разрослась, что занимала уже почти весь зал. В панике лаборанты покинули помещение, а выбежав на улицу увидели страшную картину, крыша института вдруг обвалилась и вместо неё показалась огромная хуйня.

Часть III
Околоземная орбита. Международная космическая станция «Икар»
- Валера, гляди, что это? – космонавт, занимающийся разглядыванием планеты в телескоп увидел институт. Второй космонавт с ленью взглянул в телескоп и опешил, там, на родной планете, была какая-то хуйня!
- Гриша, быстро свяжись с центром, объясни обстановку, может можно ещё что-то сделать.

У генерала Иванова зазвонил телефон, вяло зевнув генерал взял трубку и выдавил из себя протяжное:
- Аллоэ.
- Иванов, это Давыдович звонит, ты чем там занимаешься у себя, а?
- Ничем, эээ, то есть службой любимой родине, выпалил Иванов, всё таки с центра не каждый день звонят.
- Ты хоть знаешь, что у тебя в самом центре области хуйня, а?
- Какая такая хуйня? – недоумённо спросил Иванов.
- Самая что ни наесть хуёвая, быстро займись хуйнёй, а то под трибунал пойдёшь, со всеми своими подчинёнными, понял?
- Есть, товарищ президент, задача ясна!
В телефоне послышались отрывистые гудки, президент положил трубку. Надо было действовать незамедлительно. Иванов нажал на большую красную кнопку на столе и в миг в кабинете появился человек в военной форме.
- Зонтищенко, собрать все силы, выдвигаемся немедленно!
- Каков курс, генерал? – спросил человек в форме.
- Курс на хуйню!

Часть IV
Борьба с хуйнёй длилась уже три часа, на её устранение были брошены все силы региона, генерал Иванов нёс большие потери. Впервые человечество столкнулось с хуйнёй такого масштаба, военные силы поражали хуйню всем оружием, что только было на вооружении у родины, даже авиа удары не давали результатов. Хуйня незамедлительно росла. Иванов был в отчаянии, бойцы потеряли всякую веру в победу и вдруг один солдат, у которого кончились патроны со слезами на глазах достал мятный пряник, оставшийся от дневного пайка и прокричав: — «Да пропади ты пропадом» с ненавистью бросил его в хуйню. По всей хуйне прошла волна, как будто ей это было противно и рост хуйни на мгновение прекратился. Рядовой увидел это и смекнув крикнул своим боевым товарищам: — «Бросайте в хуйню хуйнёй, она это не любит». Эта весть пронеслась по всем бойцам и они начали бросаться в хуйню всякими вещами: значками, брелками, письмами от родственников и любимых, пирожками, а один боец даже где то достал губную помаду и поразил её врага. Спустя некоторое время хуйня была повержена, с поля боя уносили раненых и убитых хуйнёй бойцов. Остальные ликовали и весело делились впечатлениями о битве. С хуйнёй было кончено!

Часть V
6 лет после инцидента «Х»
Двор хрущёвской пятиэтажки, на детской площадке сидит старушка и вяжет носки, спицы блестят на летнем солнце, её внучка, маленькая девочка лет 5 сидит рядом и разглядывает лежащую на лавке газету, на которой днём раньше выпивали.
- Хуй-ня, – по слогам читает заголовок девочка, — бабушка, а что такое хуйня?
- О, Машенька, это большая страшная вещь была.
Машенька услышав это начинает медленно ходить по площадке подняв руки и говорить:
- Бабушка, я хуйня, бойся меня, я страшная хуйня!
- Не говори так, Маша, тогда много людей погибло, нельзя так.
Недалеко от детской площадки спит лицом вниз мужчина. Из кармана его брюк видно красный уголок «корочки». И все во дворе благодарны этому человеку за подвиг, который он совершил когда-то. Ведь только герой может носить удостоверение с золотыми буквами «Ликвидатор хуйни».