Fairy-tale : Замечательные предки

Замечательные предки
Красивая девушка Надя сидела перед директором агентства «Родственники напрокат» со страдальческим выражением лица. Жизнь, казавшаяся еще недавно счастливой и безмятежной, внезапно превратилась в кошмар. Последние несколько суток Надя спала очень плохо, просыпаясь от каждого шороха. Прошлое, казавшееся зачеркнутой страницей, выползало наружу, словно насмехаясь над девушкой: что, забыла? Решила избавиться? А я тут!
Наденька, милое белокурое создание 25 лет от роду, выходила замуж на следующей неделе. Жених ее, почти олигарх по нынешним меркам, настаивал, чтобы на свадьбе присутствовали родители невесты, проживавшие аж за Уральскими горами, в маленьком провинциальном городишке с труднопроизносимым названием. На их приезд жених выделил изрядную сумму денег, дабы будущие родственники не тряслись в вонючем плацкартном вагоне с холодным сортиром, а прилетели в Москву самолетом. Наденька пыталась объяснить жениху, что родители ее люди крайне занятые, но любимый был непреклонен. Он был единственным сыном у матери, воспитавшей его в полном одиночестве (папаша исчез где-то через неделю после родов), и к матери относился с трепетной любовью. Иван (так звали Надиного жениха) помнил те суровые годы детства, когда матери приходилось пахать почти круглосуточно на двух-трех работах, чтобы купить ребенку игрушки и конфеты. Мать Ивана работала уборщицей: появление сына и последующее бегство мужа не дало ей возможности заняться своим образованием и получить какую-либо специальность. Надя, кстати, тоже мыла полы в фирме Ивана, но не потому, что не имела образования, а потому что ее диплом школьного психолога, полученный в заштатном пединституте, никакого веса в Москве не имел. В общем, получилась такая современная история Золушки, дождавшейся своего принца.
Знакомить Ивана с родителями Надя не желала. Отца она представила учителем истории в школе, человеком увлеченным Средневековьем и судами инквизиции. Мать – скромной библиотекаршей. В общем, интеллигентные родственники, слегка провинциальные, наивные, но добрые и гостеприимные. Наденька – единственный ребенок в семье, любимая доченька, ради которой папа с мамой живут. Но приехать на свадьбу не могут – дорого и так далее. Обещали прислать подарок, наверняка платок, связанный трудолюбивой мамой – поклонницей Дюма и Мопассана.
На деле же родители невесты, действительно топтавшие дороги Зауралья, были заурядными алкоголиками. Сошлись они как раз на почве своей пламенной любви к зеленому змию, а на жизнь зарабатывали, как придется, в основном, мелким воровством. О дне завтрашнем не заботились, справедливо полагая, что тот позаботится о себе сам. И согласно метафизическому принципу «пьющему воду Бог дает на воду, а пьющему водку – на водку» жили припеваючи, а с ними и пятеро Надиных братьев и сестер, страдавших задержкой психического развития и неуемной алкогольной жаждой. Надя была старшей, зачатой еще в сравнительно трезвый период, когда молодожены ходили на работу и занимались садом-огородом, изредка разбавляя тяжелые будним легким красным вином. Поэтому интеллектом и волей Бог девушку наделил щедро, забыв, правда, поделиться с младшими.
Увидев Надину семью, Иван мог бы передумать с женитьбой. Да что значит «мог бы»? Передумал непременно. Вряд ли бы он проникся светлым порывом помочь всем семерым алкоголикам, упрятав тех в хорошую клинику, например, в Швейцарии. На деньги, полученные для приезда родителей, Надя отправилась в фирму «Родственники напрокат», чтобы обзавестись на пару дней свадебных торжеств фиктивными мамой и папой. На эту идею ее натолкнула подруга, недавно побывавшая на свадьбе одноклассника. Одноклассник закатил великолепное торжество, позвав на свадьбу, кроме Надиной подруги Лены человек десять молодых парней, изображавших его закадычных приятелей. И только Лена, которой одноклассник заплатил небольшую сумму денег, знала, что жених – редкостный жлоб и придурок, с которым никто не желал общаться бесплатно, кроме похожей на крокодила Гену невесты с московской пропиской.
- За бабки тебе кого хочешь найдут! – сказала Ленка. – Хоть папу – военного летчика или препода МГУ!
- Военный летчик и препод МГУ в наших краях не водятся, — вздохнула Надя, но подругино предложение выслушала с интересом.
- Значит, учитель истории и библиотекарша, — задумчиво произнес директор «Родственников напрокат». – А что, можно! И при последующих свадьбах можно будет их с пятидесятипроцентной скидкой заказать!
- Я замуж первый и последний раз выхожу! – Надя для убедительности постучала по деревянному столу.
- Не зарекайтесь, — вздохнул директор, — а родственники Вам еще пригодятся на годовщину свадьбы, к примеру. Как зовут Ваших настоящих родителей?
- Анна Семеновна и Николай Петрович, — сказала Надя, — а они точно не проколются? А то будут еще проблемы с мужем.
- Не проколются, — успокоил Надю директор, — в случае неудачи нам по договору придется выплатить приличную сумму, а это в наши планы не входит. У нас работают только проверенные люди, творческие и артистичные. У кое-кого и специальное образование имеется.
Взятые напрокат родители Надю приятно удивили. Лже-папа с удовольствием вещал Ивану о своей кандидатской на тему «Успехи испанской инквизиции» и щекотал нервы гостям рассказами о пыткам, производимых над ведьмами. Толкал витиеватые тосты, которые, по его словам, записали для него жители Еревана, где он проходил практику в краеведческом музее. Мама Анна Семеновна блистала поздней, чуть увядшей красотой, демонстрируя точеные ножки без следов варикоза и правильно приправленное макияжем лицо с едва заметными морщинками. Она рассказала, как в молодости ездила в Париж по профсоюзной путевке. Просветила жен Ивановых приятелей, где лучше выбирать духи и тряпки, восхитилась Блошиным рынком и Пляс Пигаль. Для библиотекарши она была слишком модно одета, но по секрету сообщила присутствующим, что подрабатывает переводами с французского и имеет в Парижу давнюю приятельницу, которая снабжает ее шмотками.
- Подружка у меня молодец! – мама выгибала и без того длинную лебединую шею, демонстрируя подаренное приятельницей колье из жемчуга. – Охмурила какого-то лягушатника и живет припеваючи! А я ведь тоже могла жить в Париже, — она бросила взгляд в сторону лже-супруга, — но Николая не смогла бросить. Брак по расчету – это не для нас, верно, дочка?
Надя, более всего ценившая в муже именно наличие счета в швейцарском банке, энергично кивнула.
Свадьба прошла на «ура». Поздно вечером довольный Иван, развязывая галстук, заметил:
- Замечательные у тебя предки, Надя! Давай мы их в Москву перетащим. Что здесь школ и библиотек нет? Да и могут не работать, вот родишь мне сына – пусть помогают в воспитании. Глядишь – вырастят мне академика, лауреата Нобелевской премии.
Надя подумала, что примерно через полгода лже-родителей следует «похоронить». Не брать же этих, совершенно незнакомых ей людей, в свою семью. За три дня до свадьбы ей позвонила родная мамочка, еще на телефон съемной квартиры, где Надя проживала со своей землячкой Ленкой, и потребовала денег. На лечение отца от цирроза. Надя не стала строить из себя интеллигентку и привычно обматерила матушку, послав ее по известному адресу. Хрен с ним, с папашей, пусть помучается. Она все детство пробегала голодной и оборванной, потому что папочке хотелось пить «горькую» и строгать подобных себе придурков. Пусть братцы с сестричками поработают, а она, Надя, уже вдоволь напахалась.
Лже-родителям постелили в гостевой спальне, где почти все пространство занимала огромная двуспальная кровать с балдахином. Фальшивая мамочка тут же плюхнулась на шелковое покрывало и засмеялась:
- Живут же люди! Вот бы мне так!
Ее «супруг» вытащил из недр пиджака от Армани початую бутылку виски и, отхлебнув, поинтересовался:
- А что ты в Париже не осталась?
- Чего-чего…, — пробурчала враз помрачневшая мама, — не взял тот козел французский меня замуж. Пообещал золотые горы, три месяца бесплатно потрахал, а потом оревуар, Танюша! Вали в Москву, в родную гостиницу «Интурист».
- На проститутках не женятся, — заметил папа, — это только в сказках бывает. «Интердевочку» смотрела?
- Раз десять, — посчитала в уме мама, — но ведь подружку мою взяли? Живет, стерва, в Париже, не парится. А я в свои сорок восемь таскаюсь в поисках работы. А то, что проститутка, так мы, бабы, все такие. Твоя жена заставляет тебя бабки сверхурочно заколачивать? Небось, любит вкусно пожрать и морду «Лореалью» припудрить?
- Любит, — согласился папа.
Он вспомнил свою жену – рыхлую неинтересную тетку, которая до сих пор считает себя нимфеткой и требует дорогие крема от морщин и настоящие французские духи, стараясь обмануть время и себя саму. А зарплата актера в театре юного зрителя – горькие слезы. Предлагали в рекламном ролике сняться, средство от импотенции прорекламировать. Стыдно стало. Все же он актер, актер от Бога! Он двадцать лет назад такие надежды подавал, ему Михалков жал руку, он в нескольких известных фильмах снялся. Роли были эпизодическими и ни славы, ни денег, не принесли. Но было время, когда птица счастья бегала рядом и манила крылом, а он не ухватил. Женился, родились близнецы, пришлось идти в ТЮЗ, где и роли давали регулярно, причем не всегда второстепенные, и платили каждое десятое число. А жене все мало, и шубу на зиму надо не хуже, чем у двоюродной сестры, и сумку, как у начальницы, и ресницы, как у голливудской дивы.
- Ты что сейчас играешь? – спросила постаревшая интердевочка.
- В «Красной шапочке» одного из охотников, — нехотя признался актер-неудачник. Хотел Волка – не дали. Волк – племянник главного режиссера. На редкость зубастая тварь. Впрочем, как и дядя.
Интердевочка хихикнула, вспомнив, как однажды ее нарядили в костюм Красной Шапочки и заставили два часа бегать по садовому участку от «волка» — ужравшегося вусмерть клиента, одетого в волчий тулупчик на голое тело. И хоть бы этот жлоб нормально заплатил. Нет, ровно по таксе, заявил еще, сволочь, что это она должна платить за участие в спектакле. Надо было ему снотворного в водку подсыпать, но Роберт, сутенер и интеллигент вшивый, за подобное бил.
- Давай спать, — зевнула. – Только без глупостей.
Актер аккуратно пристроился в углу кровати и закрыл глаза. Представил, как играет на сцене МХАТа Гамлета. Он всегда воображал себя перед сном принцем Датским – это помогало скорее провалиться в мир иллюзий. Проститутка стерла с лица макияж и подумала, как хорошо хоть иногда почувствовать себя замужней, семейной бабой, стирающей чьи-то носки и подгузники. Неинтересной ни одному мужику, кроме законного. Глупой курицей без богатого прошлого, в котором остались аборты, «субботники» и наглые менты.
А девушка Надя спала сладким сном младенца и снились ей то дорогие спа-курорты, то набитые коллекционными тряпками бутики. Все, как и положено жене олигарха. Ну, или почти…