Комісар : Бедный пони

- Вот и я говорю, неожиданно это как - то, - переминался с ноги на ногу фотограф, - такие деньги, за десять минут, еще и в Трубу Дмитрий Сергеича тащите, подозрительно все это. Тут недавно его на съемки его арендовать хотели, из студии документальных фильмов, и то я не согласился.
Дмитрий Сергеич, пони вороной масти, слушал, пытаясь дотянутся зубами до затертого детскими задиками седла на спине. Таким взволнованным он видел своего хозяина впервые.
- Я ж не на мясо его забираю – уныло гундосил «очкарик», - десять минут, и семьдесят баксов у тебя в кармане. Кому от этого хуже будет? Ну что, по рукам?
- Валяй, - фотограф безнадежно махнул рукой, - только деньги вперед. И где он только трахать его там собрался? Ладно, все равно отсюда никуда не денется.
Несколько купюр оказались в кармане фотографа, и Дмитрий Сергеич потрусил гривой вслед за незнакомцем. Через минуту они смешались с другими обитателями «Трубы» - подземной клоаки в центре Киева.
- Девушка, милая, он же ни в одно такси не войдет, одна надежда на метро, – голос очкарика в гулких проходах метрополитена звучал как литургия,- пожалейте лошадку.
Красная шапочка из подземки отстегнула шнурок, перекрывающий проход, и пара поспешила к эскалатору: «Мы пойде-о-ом с конем по полю вдвоем, мы пойдем с конем по полю вдвое-е-ем!». Дмитрий Сергеич спускался впервые, поэтому после непродолжительной возни все же удалось задом – на – перед, погрузить его на движущуюся ленту.
На эскалаторе яблоку негде упасть, даже конскому. И все же, яблоки посыпались. Первая партия угодила в корзинку с продуктами, под вторую очкарик подставил свою шляпу. Хозяйка продуктов, ощутив дополнительный вес в правой руке, оглянулась с открытым ртом: на уровне плеча на нее взирал шоколадный глаз живой лошади. Из оцепенения ее вывел хлесткий удар шелковистого хвоста по лицу.
- Ах ты ж бисова худоба! – завопила хозяйка, запустив в пони и его спутника увеститую порцию конских фруктов.
Дмитрий Сергеич отреагировал молниеносно: переместив вес на передние ноги, что есть мочи, лягнул обидчицу. Оба копыта угодили в цель. Задние ряды пассажиров обрушились на передние, и на эскалаторе вспыхнула паника.

- Граждане пассажиры, отойдите от края платформы! Просьба не переступать за ограничительную красную линию! – народ на «Арсенальной» лениво переминался с ноги на ногу. Поезда не было уже двадцать минут и на платформе становилось тесно.
«В жопу не дам!» - думал Дмитрий Сергеич, и это придавало ему сил. Непроглядная тьма сменилась точкой в конце туннеля, точка стремительно увеличивалась под стук копыт и позвякиванье сбруи. В карем зрачке проплыла платформа с людьми, краем глаза пони видел падающую в обморок старушку. Снова ныряя во тьму, Дмитрий Сергеич услышал звук затрещины: «Будешь знать, сцука, как драп в ацетоне вымачивать!»
Машинист Васильчук тревожно посмотрел на часы. Состав стоял на стометровой глубине. Сколько прошло времени? Минута, полчаса, вечность с той поры как послушный ему СМЧКГ- 130875 и из грохочущего электровоза превратился в беспомощную гусеницу навеки застрявшую в недрах земли? Но вдруг электордвигатели снова ожили, в салонах появился свет. На доли секунды голубая вспышка с лошадью в центре ослепила вагоновожатого. Васильчук протер рукой слезящиеся глаза, но кроме обычного рельсо - полосатого пейзажа впереди поезда ничего не увидел.