Бабанин : Дихотомия.

«Я напивался вдрызг, чтобы успеть уснуть… до наступленья боли…» На все есть в мире чья-то воля… «Богатыри – не вы! Плохая им досталась доля». «А я? Кто я? Несчастная из женщин?» Все так просто и оттого выглядит запутанным. «Он любит ее, я люблю его, вы – меня. Давайте, давайте, мы с вами поедем в Париж, а он возьмет, да и застрелится здесь! Вы этого хотите? Да никто не застрелится, уверяю вас». В этом мире, в этом романе никто не может даже повеситься – все слишком любят себя! Хотя, казалось бы, выход из тупика. Третий должен уйти. Должен, а не уходит, гад! Стоит за левым плечом, курит и хитро улыбается. Во, волк, а! Маслов, ну что с тобой? Жизнь-то не кончается. Посмотри, как хорошо здесь. Просто открой глаза. А я и не плачу.

- Добрый вечер! Пригласите, пожалуйста, Наташу к телефону. Просто друг. Как не живет? Я звонил по этому номеру неделю тому, и она жила… Что вы мелете?! Да она была у меня дома несколько дней назад! Вы с ума сошли?! Такими вещами не шутят! Хорошо, где она сейчас живет? «Вообще нигде не живет»?.. Знаете, у меня желание набить вам морду, хоть вы и женщина, в чем я уже сомневаюсь. Что?! Погибла? Когда? Господи, что вы несете?! Да я же встречался с ней… Да, мы говорили весь вечер, пили… На Кузьминском? Спасибо…

Это моя рука. Она может ласкать женщину. Она может писать стихи. Когда-то она умела оперировать. Говорят, что неплохо. Потом она научилась держать рюмку и сигарету одновременно. Некоторое время она привыкала к «калашу» и «Макару»… К счастью, так и не привыкла! Несколько раз она била морду. Дрочить она умела всегда! Какая красивая рука, пальцы вот неухоженные…

В доме тишина, как составная часть безумия. Без ума от безумия! И я! Я могу дышать, могу думать, могу страдать! Я больше других могу страдать. Не только за себя. Еще я волен чего-либо не делать…

Что за блядская привычка звонить на трубку?! У меня же там все равно нет юнитов.
- Алло!
- Ты чего истерики закатываешь, как тургеневская барышня?!
- На… таш… к-к-ка?!
- Что случилось с бедным маленьким мальчиком? Я же все тебе очень доходчиво рассказала. Ты и впрямь толстокожий — она права!
- Наташа… Я звонил тебе домой, а мне сказали, что ты…
- Что я?
- Что ты… ты…
- Господи, и что с того? Это же так нормально, когда люди… Не плачь, Охотник! Зачем я тебе понадобилась?
- Ло…
- Никогда не видела тебя плачущим. Забавно. И что Ло? Ушла от маленького? К мужу вернулась? Бросила бедненького одного прозябать в Москве? Давай я тебя пожалею!
- Ты можешь позвонить по городскому, у меня сейчас закончатся…
- Не закончатся. Входящий – бесплатно. «Мир – входящему!» бесплатно. Я же тебе сказала, что скоро будет больно! Это «скоро» наступило.
- Но ведь она меня…
- А как с тобой можно иначе? Если она не будет педалировать, ты никогда не решишься ее добить. Это – единственный способ и, если тебе интересно, то это я ее подтолкнула.
- Как? Ты же… господи! А как я с тобой говорю сейчас?
- В реальном времени. Может, хватит болтать? Поезжай, но там будет еще больнее. Достаточно долго. Но ты же ведь Охотник, а они умеют ждать. Все, извини, я думала у тебя серьезный разговор, а тебе сопли надо утереть. Я не нанималась.
- А про Кузьминское – это… правда?
- Заходи, проверишь.
- Как я?..
- Адрес на твоей трубке. Привет. Не грусти, игра началась. Очень большая и очень интересная! Но призовой фонд оправдывает боль.
- Натка? Натка!!! Натка…

За окном – осень. Болдинская? Наверняка. А вокруг – чума и ментовские кордоны никого не выпускают и не впускают. Никого… Все – пустота! Лорка. Ло-рка?! «Если умру я – не закрывайте балкона…» Что в вымени тебе моем?! «Я ухожу и синими ногтями вгрызаюсь в боль, чтоб было Ей больней…» Зачем я? Кто я? Я не знаю, кто я? Кто мы: фишки или великие? Великие фишки! Великие хамы?

Пятый этаж, верхний ракурс: дети играют на лавочке в подкидного, а мимо пролетает небритый дядя и падает под балконом. Шлеп! Ну и что? Несмешно. А если тетя? Если тетя – смешно. Особенно, если голая тетя! У голой тети при ударе о землю из писи вытекает кровь. У теть всегда из писи что-то вытекает: то кровь с молоком, то сперма со взбитыми сливками, то еще что-нибудь, но непременно в смеси с чем-нибудь! Закон пись. Или закон теть?! Закон смеси пись и теть! А разве можно отделить писи от теть? Можно. Вот дядей от тетиных пись отделить нельзя, а теть — легко! На секционном столе. Или на разделочном? А разве есть разница? Да никакой! Главное: что от чего отделять?

И что же будем делать дальше? «Будем жить с дядей Ваней!» Какой он тебя дядя? Он просто Ваня… В ванне. В ванне бывает вода, а в той воде иногда пояляется Ло с каким-то мужчиной, и она из ревности убивает его из пистолета. Так из ревности или из пистолета? Это одно и тоже. Ревность порой страшнее пистолета! А тот мужчина, кажись, Я! Постой-ка, я это уже писал. Да я это даже успел снять и показать по телевидению всей России! Россия увидела нас с Ло обнаженными в ванне. Россия увидела, как Ло убила меня – теперь на суде она уже не отвертится! Двести миллионов свидетелей за моей спиной. За моей спиной вся Россия, так что отступать некуда. И незачем. Но и наступать тоже особенно не хочется. На кого наступать? На пятки. В таких вещах не бывает победителей и побежденных — тоже. Все являются и победителями и побежденными — кто как смотрит на эти вещи.

Но НЕ-БОЛЬ-НО! Врешь, больно, да еще как! Мы-то знаем, ты, чай, не первый у нас. Будет еще больнее. Вот сейчас немного поддадим пару, и тогда запищишь, как резаный! Этот? Этот может не запищать! Почему? Он… меченый. Кем? Ею! Ею?! Может, оставим их в покое, а то ведь… Ну да, конечно, оставим! А они возьмут и станут Монадой! Кто за это ответит? А вдруг никто не заметит? Здесь, может, и не заметят, а Там? Вы представляете, если заметят Там?! Да нас в порошок сотрут, если они станут Монадой!

Трихомонады? Не надо! Нужны моно-монады. 1+1=2. Кто бы спорил! А вот у монад по-другому: 1+1=1!!! Кто это вам сказал? Тарковский. Сын или отец? Святой дух! Это серьезно, когда святой дух захватывает! Это, знаете ли, форменное безобразие! Ничто так не захватывает дух, как мысль.

С него довольно, возвращайте. А может?.. С ума сошли! Не было никаких указаний его счет. Давайте без всякой самодеятельности! Экспериментаторы хреновы! Вы еще мне ответите за превышение нагрузок! Вы же его могли запросто… Вот так вот… Это не мы! А кто? Кто, я вас спрашиваю!? Она. Вы уверены, что она? Все есть в отчете. Можете проверить. Она же ненормальная! И он знал об этом. «Мы летаем на высоких скоростях и оборотах…» Тоже он? А кто же! Ладно, но впредь без самодеятельности. Возвращайте. Куда именно? Откуда брали. С точностью до секунды, иначе повредим матрицу!