Питающийся крохами залупогрыз : В пользу демографического подъёма

Велеселина пришла домой уставшая. Сегодня на работе она перелопатила кучу документов. Муж Козимир смотрел футбол, удобно расположившись в зале на диване в компании закадычного друга и двух сиповок. Все потягивали пиво. Велеселина заглянула в комнату. Вся компания дружно посмотрела на неё, оторвав взгляды от экрана телевизора.
- Привет дорогая, как день прошёл?
- Да нормально, устала только, есть у нас чего покушать?
- Там в холодильнике супчик вчерашний, разогрей. 2:1, наши ведут!
Велеселина прошла на кухню. Там, на кухонном диване-уголке привычно расположились три её подружки. Обсуждали нового сослуживца.
- Привет подруги.
- Привет,- хором ответили они и продолжили обсуждение.
Велеселина достала из холодильника кастрюлю с супом, поставила её на газовую плиту и села на край дивана, вслушиваясь в разговор подруг. Теперь девчонки перемалывали кости шефа. Участвовать в обсуждении не хотелось, слушать тоже. Она включила телевизор. Там опять умирал Си-Си, причём по всем каналам, кроме футбола.
- Да пошло оно всё, — вдруг в слух сказала Велеселина, взяла трубку радиотелефона и набрала телефон Парафина. – Привет Парик, я хочу тебя, зайдёшь?
- Сейчас буду, — донеслось из трубки.
На кухню зашёл муж. Подруги замолчали и уставились на него.
- Перерыв. – Зачем-то сообщил он. Полез в холодильник, достал пиво. – Кто звонил?
- Это я звонила, сейчас Парафин придёт. Пойду с ним в спальне поработаю. Не мешай нам, хорошо, милый?
- Да, конечно, — ответил Козимир с безразличным видом.
В кухню ввалилась компания мужа, забрала у него из рук пиво и увлекла за собой в зал.
Велеселина посмотрела в окно. Сейчас, как давно в детстве, ей захотелось, чтобы за стеклом что-нибудь изменилось. Нет. Как и всегда единственный фонарь освещал двор, административное здание – место её работы и покосившийся от времени магазин. А вокруг темнота.
В темноту она ни разу не ходила. Слышала только от соседей, что там пустыня и ничего хорошего. Ямы кругом, свалиться можно.
Но вот ведь Сашка, одноклассник, ушёл туда однажды, а потом через год вернулся, хотел жену забрать с собой. Та не пошла, испугалась. Все её решение тогда одобрили, а Сашка грустный снова ушёл и больше никогда не возвращался. Может быть где-нибудь за этой темнотой есть что-то хорошее?
Велеселина решилась. Она вышла из подъезда, пересекла двор и нырнула в мглу.

***

Глаза долго привыкали. Спустя некоторое время Велеселина заметила, что от её груди исходит слабое свечение, и за счёт этого она может видеть очертания местности. Она стояла на краю ямы, дна которой не было видно. В испуге Велеселина шарахнулась в сторону. Осознав глупость своего поступка, она собралась вернуться, но вдруг разглядела очертания холма за которым различалось еле заметное свечение. Пошла на свет. Обойдя холм, она увидела два дома, магазин и административное здание, освещаемые фонарём. “А дома здесь покрасившее наших, небось квартиры дороже стоят, и магазин свежеотстроенный”: подумала Велеселина. Навстречу ей из административного здания вышел охранник.
- Здравствуйте, вы кто?
- Велеселина, к вам можно, а то там темно. – она взглянула на бейдж охранника. Имя состояло из непонятных иероглифов, больше всего похожих на китайские, только написанных в строчку.
- А зачем от дома ушла? – Продолжал допрос охранник.
- Да там всё одно и то же, устала.
- Ты думаешь, здесь по-другому будет? Вон твой новый дом, вон в том будет жить твой новый любовник, в тот магазин будет бегать за пивом твой новый муж, а в том здании ты будешь работать. Всё тоже самое.
- А я думала, что увижу здесь что-то новое, интересное, весёлое.
- Можно и такое найти. Это надо на север долго, далеко. Только оно тебе надо? Там ямы кругом. Пока будешь идти, не в одну свалишься, зашибёшься ещё. От души вон от твоей света мало совсем, и в потёмках ты ориентируешься плохо – до сих пор щуришься.
- Что же мне делать тогда?
- Как это что? Ты маленькая что-ли? Рожать конечно!
- А можно от Вас? Вы такой умный…
- А чем я тут по твоему занимаюсь? Пойдём вон в темень, я на свету не люблю.
Охранник взял Велеселину под локоток и потянул за собой за бугор.
- А Вы потом со мной жить будете? Я готовить и стирать умею… Буду. И песни петь могу…
- Нет, девочка, это лишнее, за детём присмотрю, а в остальном ты сама как-нибудь. У меня другие обязанности. Жизнь другая.
Любил он её прямо на земле, в почти всё скрывающей тьме, не снимая формы, лишь приспустив штаны. Через плотную ткань кителя изредка пробивались яркие вспышки света, от чего Велеселина жмурилась. Всё происходило недолго и некрасиво, ибо без чувств, но со знанием дела. Закончив, охранник быстро натянул штаны, словно стесняясь, посмотрел на Велеселину внимательно.
- Сын будет, Константином назови, поняла?
- Хорошо, только я теперь с Вами останусь!
- Нет. Я же сказал тебе, нельзя со мной.
- Я Вас полюбила! Я Вам котлеты готовить буду!
Охранник посмотрел на неё молча, развернулся как солдат на параде на 180 градусов и ушёл в темноту.
- Мерзавец! – Кричала ему вслед Велеселина. Откуда-то из мглы она услышала: “Скажешь, что от меня – тебе квартиру в доме дадут и на работу возьмут”.
Велеселина посидела немного на земле, ну да делать нечего, надо в новый дом идти обживаться. Сын опять же ближе к отцу будет, наверное.