Трехглазый С. : ОСП. Общество Саратовских Поэтов.

-Смотри у меня тоже две кисти, я такой же, как и ты, я ничуть не хуже тебя, - сказал подошедший ко мне человек и показал в целлофановом пакете коричневую уже почти испортившуюся одну из своих кистей. От увиденного меня чуть не стошнило. Внизу живота что булькнуло и загудело - Что это за бред? – спросил я себя, - Неужели это и есть Общество Саратовских Поэтов? Где я?

Я посмотрел на Крота, он сидел неподвижно, и на лице его сияла блаженная улыбка. Он был доволен. Ему здесь нравилось. Я всегда подозревал, что он извращенец. Заметив мой взгляд, он повернул голову, на минуту убрал с лица улыбку и тихо, чтобы никто не услышал, спросил

-Тебе здесь нравится?

Я ответил, что нет, что мне дурно от всех этих людей и что я не вижу ни одного поэта.

-Они все поэты – вскликнул он, обведя жестом всех находившихся, - они пишут такие вещи, которые нам с тобой и не снились.

В этот момент из соседней комнаты выскочил голый мужчина со струившейся из правого уха кровью. Он громко визжал, будто был не человеком, а свиньей, и махал руками. Сделав по периметру комнаты несколько кругов, он резко повернул в дверной проем и исчез. Минуту все молчали, обдумывая то, что произошло, а потом вновь так видимо не до чего и, не додумавшись, продолжили свои друг с другом разговоры. Как будто ничего особенного не произошло. Я слышал, что есть художники психи и музыканты психи, но чтобы поэты.… Такого не слышал. Теперь же видел их воочию, если, конечно же, Крот мне не наврал, что они поэты. Я решил проверить. Подойти к первому попавшемуся и попросить его что-нибудь зачитать. Оглянув всех оценивающим взглядом, я выбрал длинноволосую девушку. Она молча сидела в углу и выглядела вполне нормальной. Я подошел к ней, сел рядом и спросил.

-Извините, вы пишите стихи?

Она посмотрела на меня так, как будто впервые в своей жизни увидела человека. Как будто она раньше была заперта в одинокой комнате, в которой прожила двадцать с лишним лет и в которой совершенно одна обедала, развлекалась, срала и мастурбировала. Глаза ее расширились, а груди с выпирающими из-под майки сосками поднялись вверх и уперлись в ее подбородок. Она сказала: “У-у-у-у-у”. После чего встала, подошла к окну, резко его открыла и бросилась вниз. – Пятый этаж! - закричал я в ужасе. Все посмотрели на меня тем же взглядом, что смотрели на бегающего по комнате парня, потом немного подумали и вновь стали непринужденно друг с другом разговаривать. Причем мне даже показалось, что временные интервалы этого самого обдумывания были сохранены, будто все это уже было давно отрепетировано. – Может, я попал к артистам? - подумал я про себя, - может, это какой-то спектакль, а я в нем всего лишь для массовки.

Я подошел к открытому окну и посмотрел вниз. Под домом на тротуаре ничего не было. Тело не лежало, и снующий туда-сюда народ не был ничем удивлен. – Куда же делся труп, неужели его так быстро кто-то оттащил, даже не оставив и следа крови? - развивались мысли в моей голове, хоть и казались они несколько необычными, но я почему стал им немного верить. Другого объяснения пока не было. Но оно неожиданно появилось. Его не пришлось долго ждать. Оно испугало меня еще больше, чем все предыдущее. Перед моими глазами порхала на синеньких тоненьких крылышках девушка-бабочка. Ее голенькое тело, такое стройное и сладкое отражало солнечные лучи, и они приятно щекотали мне опершиеся об подоконник руки. Тело мое от увиденного задрожало, а член, наперекор всему, встал, оттопырив ширинку. Девушка подлетела ближе, закинула мне на плечи свои стройные упругие ноги, и я впился языком в пушистое пахнущее потом и небом влагалище. Оно сразу же потекло и расширилось. Я проник в него настолько глубоко, насколько позволила мне это сделать длина языка. Я шевелил им внутри, и девушка возбужденно стонала, потом через несколько минут кончила, залив мне ротовую полость своими вонючими нектарами. Они были горькими и липкими.

Когда я стал вытаскивать язык обратно, я неожиданно понял, что он либо прилип к одной из стенок, либо его кто-то держит. Девушка вновь произнесла: “У-у-у-у” и, зажав коленями мою голову, вытащила меня из окна. Я висел у нее между ног, а она порхала в воздухе. Я думал, что у меня вот-вот оторвется шея, крикнуть и позвать на помощь я не мог. Схватившись руками за ноги и подтянувшись, я немного ослабил груз и переложил его на свои мышцы. Летали мы около десяти минут, и во время них я несколько тысяч раз поклялся, как только окажусь на твердой поверхности, разорвать её на мелкие кусочки. Но когда это произошло, когда она поставила меня на подоконник и села рядом со мной, я забыл про свою клятву и желание. У меня вновь цементом наполнился член, а внизу живота стало тепло и нестерпимо приятно. Девушка-бабочка одной рукой дотронулась до члена и, обхватив его по окружности, стала медленно мастурбировать, в то время как другими руками стал ласкать мое тело, все мои эрогенные зоны – яйца, губы, соски и задний проход. Я взвыл от удовольствия, и вылетевшая из меня под давлением сперма упала на подоконник, издав при этом громкий звук шлепка. Вновь все замолчали, что-то обдумывая, посмотрели на меня и через некоторое время вновь продолжили свои разговоры. Я растянулся на подоконнике, глубоко дыша и отдыхая. Девочка-бабочка улыбнулась мне, произнесла свое устрашающее: ”У-у-у-у” и улетела. Я от пошлого удовольствия, затуманившего мне мозг, даже так и не узнал, как ее зовут, и является ли она поэтом или нет.

Я ужасно вымотался и хотел что-нибудь попить. Спросив какого-то седого мужчину сидевшего в позе лотоса и бубнившего себе под нос какую-то молитву, где тут кухня, я прошел по направлению его пальца. Как только я оказался в дверном проеме и увидел там происходившее, пить мне сразу же расхотелось. На полу была постелена синяя клеенка, какую обычно стелют под простыни больным, и на ней лежали три пары людей. Каждая из пар лежала в позе 69. Мужчина лежал на женщине. Он грыз ей ногу, а та грызла ему. Так они обедали. Абсолютно все было залито кровь, она мелкими фонтанчиками вырывалась из плоти после очередного укуса. Под потолком летало множество огромных мух, причем цветов всего видимого спектра, начиная с фиолетового и кончая ярко красным. Периодически они слетались так, что образовывали радугу. Она была негативной и пугающей. Кроме того, они ужасно громко жужжали, их звук стоял у меня в ушах, перебивая даже смрадный сильных запах их пота и грязных лапок. Люди поедали под их нервное возбужденное жужжание себе подобных и напоминали мне богомолов.

Один из представителей мужского пола кинул на меня взгляд и кивков показал мне на девушку, сидевшую на скамейке по другую сторону кухни. Она была прекрасна и по своей красоте и стройности не отличалась даже от девушки-бабочки. В ней так же все было на высоте и, кроме того, лицом она была похожа на вокалистку No doubt, на чью фотографию я неоднократно в детстве дрочил. Я прошел к ней, и она, как только смогла до меня дотянуться, взяла мою руку в свою. Я посмотрел ей в глаза. Ради неё я был готов на все. Выбрав место в стороне от всех, мы легли, и я сразу же вцепился в ее тонкие прекрасные пальцы левой ноги своими крепкими белыми зубами. Кровь наполнила мою ротовую полость, и я почувствовал сладковатый вкус. Я глотал ее вместе с мясом и кожей, и она текла с моих губ на клеенку. То же самое делала девушка, но боли я не чувствовал, я чувствовал что-то очень схожее с оргазмом при совокуплении, но менее интенсивное и более продолжительное. Чувство было успокаивающим и приятным. Тело мое все дрожало от страха и необычности данного удовольствия. Я съел ее левую ногу до колена, а правую вплоть до самого влагалища. Она же, являясь намного шустрее меня, съела полностью мне обе ноги. После чего сказала, что насытилась и тут же в нескольких сантиметрах от моего лица насрала, испортив мне тем самым аппетит. Я поднял голову, взглянул на ее блаженное, наполненное удовольствием лицо и, увидев в нем обдолбанную героином вокалистку, дотронулся языком до ее фекалии и попробовал их на вкус. Сразу же мою голову облепила стая мух, и они начали меня больно кусать. Мне пришлось как можно быстрее встать и ползком, не понимая от боли совершенно ничего, выползти из кухни.

Лицо мое горело и, дотронувшись до него руками, я понял, что оно вздулось и увеличилось в несколько раз. Я стал глазами искать Крота, но так его и не нашел. И даже более того, я не нашел никого из прежних, которые сидели в комнате до того, как я зашел на кухню. Комната была наполнена совершенно другими людьми. Я пополз в сторону открытого окна в надежде увидеть хоть девушку-бабочку. По дороге мне встретился человек-божья коровка, чье тело было полностью облеплено этими вредными тварями, которые постоянно двигались, превращая человека в нечто ужасно и отталкивающее, и еще мне встретилось не понятного пола существо. Оно посмотрело на меня со стороны и, встав прыжком на моем пути, протянуло ко мне свою руку, обнажило вены и сказало

-Посмотри, я червивый, словно яблоко. Вот видишь дырочку? Это гад грызет меня изнутри.

Я посмотрел на его руку и на самом деле увидел несколько характерных дырок.

-Этот червь распространяется по кровеносным сосудам. Не знаю, где я его подхватил, но он доставляет мне кучу не удобств. Он шевелится во мне, мне щекотно, а сделать ничего не могу. Раз он полз по моей руке, я видел, как по направлению вены передвигается его тело, я хотел его убить, но потом передумал, ведь тогда может случиться заражение крови, трупный яд.

Он взглянул на меня, ожидая, скорее всего, сочувствия и понимания, но я до того был занят размышлениями о том, что будет теперь с моими лицом, и как отныне мне теперь передвигаться, не поддержал его. Тогда он заплакал и ушел в сторону. От его слез и из моих глаз потели слезы. И еще у множества находившихся в комнате людей. Они на миг замолчали, стараясь обдумать то, что с ними происходит, но, так и не додумавшись, плача продолжили свои нескончаемые друг с другом разговоры.

Ту би континуед.

2004 г. Сергей Трехглазый.